Люди «дна» и «хозяева жизни» в произведениях М. Горького 1890-х годов (рассказы, роман «фома гордеев»).

В рассказах 1890-ых годов наиболее яркое отражение получила тема людей «дна»: именно эти рассказы принесли Горькому славу общепризнанного писателя. «Дно» представляется в разных рассказах как место, где сняты прежние ограничения и обязанности, где, казалось бы, можно обрести свободу.

В тяжёлые 1891-1892 гг. в поисках заработка по России бродили целые армии голодающих крестьян – босяков/золоротцев/горчишников (разные наименования). Горький дал новую оценку этому явлению – человеку, выброшенному обстоятельствами жизни из общества – Горький видел в них и жертву социальной несправедливости, и своеобразных носителей таких черт народного сознания, которые можно было бы противопоставить собственнической морали буржуазного общества: свободолюбие, независимость. Но ценны босяки для Горького были именно как знак протеста против мещанского, буржуазного уклада – изображать в них спасение писатель не намеревался, и уже в ранних «босяцких» рассказах изображал босяков отравленными ядом буржуазного общетсва – анархизмом, пессимизмом, так что «свобода», которую якобы даёт «дно», иллюзорна.

Горького обвиняли в том, что он романтизирует босяков, пролетариев-люмпенов, возлагает на них надежды и одевает их венцом ницшеанцев. Горький отвечал, что надежд он на людей «дна» не возлагает, но некий имморализм, нахождение «по ту сторону добра и зла», «анархизм побеждённых» у них есть – и на это они имеют полное право.

Вообще же, Горькому любили приписывать оптимистичное обницшеанивание босяков, но это неверно и потому, что идеи Горького расходились по некоторым основным пунктам с идеями Ницше: он, в отличие от немца, верил в прогресс, ии идеалом Горького была не «белокурая бести», а сильный и гордый человек, который выступает с идеалов правды и справедливости, а не силы.

«Хозяева жизни» возникают периодически в разных рассказах Горького (например, «Бывшие люди» - купец Иуда Петунников и его сын), но наиболее ярко они изображены в «Фоме Гордееве».

Сатирически отрицая образ «хозяев жизни», Горький утверждает свой социальный и нравственный идеал. Горький, изображая «хозяев», критиковал мещанский быт, психологию и идеологию мешан, интеллигенции, отрекшейся от заветов освободительного движения. Обличая быт, психологию, жизненные этих людей, Горький обращается к фантастике и сатирическому гротеску («Фарфоровая свинья», «О черте»), жанру аллегории («Разговор по душе»), фельетонам (в «Самарской газете», «Нижегородском листке» в 1895-96 гг.).

В «Фоме Гордееве» «хозяева жизни» предстают целой галереей – сословием купцов, накопивших свои богатства благодаря преступлениям или преступлениями увенчавших свои капиталы – которых подобными тёмной стене видит Фома вокруг себя в конце произведения, на праздновании на спущенном на воду корабле. Но на первый план выведены не эти люди, а буржуа новой формации, наследовавшие деньги отцов и воспринявшие новые методы обращения с капиталом. Центром этого круга становится Яков Маякин – «идеолог» и руководитель нового купечества, провозглашающий право купечества на государственную власть.

Образ Маякина – полемический у Горького по отношению к философии Ницше, которую писатель считал философией «хозяев», оправдывающей их власть над людьми.

Горький не возлагал больших надежд и на новых «купчат» - которые вряд ли внесут что-либо новое в жизнь, ибо по крови, по духу – философии – они дети Маякина, и если в какой-то момент они отходили в сторону (Люба – увлекалась чтением с теориями доброты, потом – плюнула и пошла за европеизированного «купчика» Африкана Смолина, Тарас – оказавшись в «революционерских кругах», через некоторое время «трезвеет» и начинает заниматься бизнесом).

Чуждость подобных «хозяев жизни» настоящей русской жизни Горький отражает тем отвращением, которое вызывали «сборища» этих «хозяев» у Фомы (а Фома ведь воспитан своей тётушкой, которая через сказки и своё поведения внушила ему чистый и мечтательный русский дух; оттого он так и любит русские песни); тем, какой тщетой оборачивались попытки Фомы совместить свою русскую душу с подражанием поведению «хозяев жизни» (и каждый раз он спасается запоями, бесчинствами, насилием и угаром); тем, как даже отец Фомы, Игнат Гордеев, вынужден был носить меняющиеся время от времени маски – суровый купец, пьяница-развратник, кающийся богомолец, не в состоянии совместить их.

Отдельная песня – бывший одноклассник Фомы Ежов, который начинал разночинцем и планировал много добиться, был среди «мыслящих», читавших философские труды гимназистов, а закончил жалким журналистом со сломанной психикой, ненужной никому жизнью, алкоголизмом и пустыми криками (как его призывы на пикнике типографистов), пишущим едкие фельетоны на потеху тем, кого он жалил в газете, или их соседям – тем самым «хозяевам жизни».

Окончательное развитие темы «хозяев жизни» и людей «дна» получили в пьесе «На дне». См. билет 14.

 

12.Религиозно-философское содержание и художественные особенности повести М.Горького «Исповедь».

 

«Исповедь» - опубликованная в 1909-ом году находившимся на Капри Горьким, привлекла к нему внимание общественности: Ленин не одобрил богостроительства Горького, богоискатели же с вниманием приняли произведение. Эта повесть заставила говорить о Горьком как о религиозном мыслителе, который представил в «Исповеди» свою богостроительскую концепцию.

Герой, Матвей, по ходу жизни проходит через несколько религиозных стадий:

* от простой веры в единого бога и в отсутствие дьявола (в человеческом грехе разыгрывается не дьявол, а скотское начало человека, зверь), которую он видит в воспитывавшем его Ларионе, да в весельчаке Савёлке, чистой веры и праведной жизни, он переходит к

* богоборчеству – грешит наперекор господу, обманывает и ворует назло, потому что господь его не хочет облагодетельствовать и одарить милостью, таким путём зарабатывает деньги, женится, строит дом, живёт в нём, пока не умирает в родах жена, а следом – и малолетный сын; тогда герой за копейки отдаёт оставшееся имущество тестю, уходит странствовать; до того обращается к попу, но тот только хочет с него содрать денег за служение, потом, в городе, священник обвиняет его в ереси и грозит полицейским; тогда Мотя по совету приютившей его блудной женщины идёт к старушке-келейнице – та говорит, что боженька добрый, и не стоит на него роптать; Матвей идёт в монастырь

* в монастыре Матвей пытается быть смиренным и послушанием постичь истину, но там видит лишь блуд и охоту за деньгами, и понимает, что всё это не то; уходит из монастыря и отправляется паломничать с другим людом – юродствующими, полоумными и псевдокающимися грешниками; долгими годами странствует, слушает и говорит с другими паломниками – и видит, что все они или тупо не любят работать, или пытаются выпросить у бога избавления от телесной болезни, торгуясь с ним, или проповедуют какой-то бред; так странствует Матвей, пока не натыкается на старика Иегудиила/Иону, которые обучает его силе русского народа и тому, что это в народе создаётся вера, и Христос настоящий, божественный, милостивый – придуман был народом, вопреки всем правителям и игам; даёт Матвею сопроводительную записку и шлёт к заводам поблизости

*Матвей приходит на завод, где его радушно принимают, и он читает, живёт, смотрит на то, как всё организовано на заводах – хоть тут и душно, и тяжело – по-артельному, по-мирному и по-умному; над Мотей как монахом подшучивают, но говорят всё в том же направлении, что и старик Иона; потом из-за речей Матвей о боге приезжают жандармы, и Матвею помогают бежать, тот проходит и замечает, что всё больше людей – даже простые мужики, а не только ссыльные – уже заботится о том, что что-то не так в небесах и во власти над ними; и понимает Матвей и сам, что это из народа исходит вера и образ господа, и в единении народа формируется религия.

 

Горький не подходит к проблеме с классовой позиции. Горький говорил о народе, в результате концентрации воль – коллективная воля человека. Герой – человек без роду и племени. Матвей проходит 4 этапа в своих поисках.

1. Этап ложной веры, детская, внушается взрослыми, ммолится казенному богу.

2. Этап смутный. Духовная смута. Каждый выпрашивает у бога то, что нужно. Где божеская красота?

3. Утрата веры. Матвей проходит через испытание Иова, испытание веры: смерть жены и сына – идет в монастырь, который дает отрицательный опыт.

4. Этап поиска и обретения истинной веры. 6 лет Матвей странствует, встречается с божьими людьми. Идея нового, настоящего бога: найти людей и с ними построить бога. Встречает Иону, который пытается разрешить вопрос Матвея. Бог людьми создан от избытка силы. Богостроителем является народ. Приходит в богостроительский кружок, где ведет Михаил. Человеческое «я» – злейший враг человека. Конец повести – сцена чудесного исцеления девушки под воздействием призывов народной массы.

 

«Исповедь» - произведение об исканиях русским народом правды, справедливости, духовной свободы; переход к общественно и духовно справдливому строю жизни осуществится уже не только силами пролетариата, но и усилиями всего народа, объединённого коллективистской психологией; духовное обновление его возможно в некоей новой религии, коей и станет социализм; и недаром столько говорится в «Исповеди» о Боге, Христе, Евангелии – ибо для простоты и доступности идеи социализма её проще представлять народу в привычной религиозной оболочке.

В этот период Горький, заразившись идеей русского «богостроительства», полагал, что «народ – бог-народушка», и идеи богостроительства у Горького были попыткой найти пути обновления жизни в единении рабочих и широких народных масс в «радости духовного единства всех людей». Впрочем, вскоре Горький отходит от этой философской концепции, реализованной в «Исповеди».

 

Художественные особенности – повествование в «Исповеди» идёт от первого лица, это религиозное произведение написано человеком, который, по сути, порвал с христианством, ведь, по его мнению, бог, в которого верит большинство людей – это гигансткая проекция человека (Горький даже говорил, что нужно построить бога нового, не того, который в церквах, как пугало).

Это во многом повесть (роман) воспитания + философский, религиозный. Повествование от первого лица, несколько субъективное, местами в сказовой манере. (Напр., начало: «...Позвольте рассказать жизнь мою; времени повесть эта отнимет у вас немного, а знать её — надобно вам. Я — крапивник, подкидыш, незаконный человек»). Много диалогов, образная речь героев, они часто говорят поговорками, прибаутками.

Пишется всё реалистически, когда дело не касается трансцеденции (веры, бога, Христа и т.д.). Очень ярко обличается жадность, порочность, сребролюбие монахов, подлинное безверие всех тех, кто обычно считается оплотом веры, подвижником или жрецом. Антитеза – проститутка, которая ласково приючивает у себя Матвея, она, простые рабочие, которые с чувством выслушивают Матвея и предлагают что-то дельное – священники и монахи же слушают его невнимательно, только чтобы услышать в его словах ересь, наложить епитимью или ещё как-либо нажиться на нём.

Отличие от обычных «Исповедей» в том, что герой далеко не стар, не при смерти, а горячо хочет рассказать о своих душевных скитаниях и показать то, к какому религиозному открытию он пришёл.

 

13.Русский национальный характер в автобиографических произведениях М.Горького ("Детство", "По Руси").

 

Рассказы книги «По Руси» повествуют о творческих силах народа, мощи его духа, преодолевающего «свинцовые мерзости» русской действительности. Сказочно-прекрасное видится писателю в Осипе с его мечтой о высокой человеческой душе, в целомудренности Татьяны, в душевной чистоте Алексея Калинина, в неиссякаемо радостном восприятии мира русскими женщинами. Образ народа как носителя духовных богатств мира в книге «По Руси» является центральным. В этом ее отличие от повестей «окуровского» цикла, в которых на первый план выступала критика косных социально-нравственных сил в жизни. Горький в период нового общественного подъема 1910-х годов писал в статье «Еще о карамазовщине», что теперь особенно «необходима проповедь бодрости, необходимо духовное здоровье, деяние... возврат к источнику энергии – к демократии, к народу...».

Во главе цикла писатель ставит рассказ с символическим названием «рождение человека»: рождение на Руси нового поколения людей, которое преодолеет страшные невзгоды прошлого, – определившим пафос всего сборника.

Все рассказы цикла связывает образ рассказчика. В его речах, размышлениях о жизни и человеке звучат раздумья самого автора о судьбах Родины и русского человека, оптимистическое ощущение мира; в них глубочайшая вера Горького в народные силы, открытое отрицание «окуровщины», неприятие всякого пессимизма, социального и психологического примиренчества. Эти лирические размышления автора сообщают книге жизнеутверждающий характер: «С каждым днем все более неисчислимы нити, связующие мое сердце с миром, и сердце копит что-то, отчего все растет в нем чувство любви к жизни....»

Наряду с «Рождением человека» ключевым рассказом цикла, вскрывающим основную творческую мысль художника, был рассказ «Ледоход», о котором много писалось и в дооктябрьской, и в советской критике о Горьком. Содержание рассказа, основные образы, сюжетные ситуации, образ рассказчика – «проходящего» – сближают его с рассказом Короленко «Река играет». Но, подхватив тему Короленко, Горький разработал ее в новом ключе. В образе Осипа, который непосредственно может быть сопоставлен с образом короленковского Тюлина, он подчеркнул не только «фантастическую талантливость» русского народа, но прежде всего готовность его к деянию и подвигу.

Горький говорил и о потенциальных силах, которые заложены в каждом человеке из народа, и о трагизме народной жизни. На этом контрасте строилась вся книга, каждый рассказ и каждый народный характер. На контрастирующих мотивах двух начал – света и тьмы – написаны и пейзажные картины. Этот композиционный прием был определен основной идеей автора о неизбежной и близкой победе света над тьмой. Характерны и символы заглавий рассказов, в которых раскрывается за реальным, конкретным содержанием глубоко обобщающий философский смысл («Счастье», «Герой», «Легкий человек» и др.).

В сборнике «По Руси» многочисленны лирические авторские «отступления», выражающие отношение к миру – для них характерны открытое сочетание объективно-изобразительного и субъективно-оценочного планов, что будет свойственно и автобиографической трилогии Горького. Явно сочетаниее социально-исторического и обобщенно-философского изображений жизни. Оно сказывается и в идейно-тематическом содержании рассказов, и в трактовке отдельных образов. В сборнике обнаруживается стремление Горького к широкому философскому обобщению, что определит стилевые особенности и горьковской автобиографической трилогии, две части которой стали центральными произведениями писателя 1910-х годов.

Автобиографическая трилогия Горького – «Детство», «В людях» «Мои университеты» – одно из самых проникновенно-поэтических созданий не только русского, но и мирового искусства. По художественной силе, богатству идейно-философского содержания даже в русской литературе трилогия – явление исключительное. Это «рассказ о себе» и в то же время – широкое эпическое повествование о целом поколении русских людей 70–80-х годов, прошедших трудный, подчас мучительный путь идейных и нравственных поисков правды жизни. Жизнеописание Алексея Пешкова под пером Горького стало произведением о русской народной жизни и судьбах человека России в конце XIX в.

Замысел автобиографического произведения возник у Горького в первые годы литературной работы. В 1893 г. он уже набрасывает две заметки о детстве (иронического характера). Однако трактовка образов и стиль этих набросков резко отличны от трактовки образов и стиля «Детства» и «В людях». Они были написаны под явным влиянием литературной романтической традиции, проникнуты настроением романтической иронии. С тех пор мысль написать художественную автобиографию не оставляет Горького. В 1900 г. он сообщал К.П. Пятницкому, что начал работать над автобиографической повестью; в 1906 г., во время работы над романом «Мать», писал И.П. Ладыжникову: «Очень много разных литературных планов и кстати уже думаю взяться за автобиографию...». Вспоминая о встречах В.И. Ленина и М. Горького на Капри, М.Ф. Андреева отмечала все более растущий интерес писателя к автобиографической теме. Горький тогда с увлечением рассказывал Ленину о Нижнем Новгороде, Волге, о деде Каширине и бабушке Акулине Ивановне, о своем детстве и скитаниях по Руси.

Художественное исследование прошлого для Горького в те годы становится необходимой предпосылкой понимания современности. «...Никогда еще,– писал он в 1911 г.,–перед честными людьми России не стояло столь много грандиозных задач, и очень своевременно было бы хорошее изображение прошлого в целях освещения путей к будущему». С этой точки зрения автобиографическая тема была для Горького темой глубоко современной. Он придавал тогда вообще особое значение автобиографическим произведениям, рассказу о жизненных судьбах русских людей из народа. Он поощрял И. Вольнова, Ф. Гладкова, А. Чапыгина, Ф. Шаляпина написать автобиографии, указывая на национальную важность произведений, свидетельствующих, как писал Горький Шаляпину, о великой силе и мощи Родины, о тех живых ключах, которые бьются в народной жизни, о том, как в глубине народной «Россия талантлива и крупна», «богата великими силами и чарующей красотой». Эта мысль писателя находит свое воплощение в автобиографических повестях.

Центральная проблема повестей «Детство» (1913–1914), «В людях» (1916) –формирование характера человека нового типа –раскрывается на автобиографическом материале. Идейный и композиционный стержень трилогии –духовный и нравственный рост Алексея Пешкова. Герой, отправившийся в жизнь на «поиски самого себя» с открытой душой и «босым сердцем», погружается в самую ее гущу. Повествование охватывает по времени почти два десятилетия, герой сталкивается со многими людьми, которые делятся с ним своими мыслями и думами, наблюдает жизнь «неумного племени» мещан, сближается с интеллигенцией. Перед читателем стремительно развертывается яркая цепь рассказов о русских людях. Цыганок, Хорошее Дело, Королева Марго, кочегар Яков Шумов, плотник Осип, старообрядцы, повар Смурый, удивительные мастера-иконописцы, студенты, ученые-фанатики и «великомученики разума ради» – вот герои рассказов, связанных между собой автобиографическим образом Алексея Пешкова. В произведениях изображена чуть ли не вся Россия в переломный момент своего исторического развития. Эпический характер горьковских повестей определил своеобразие их композиции, позволившей максимально расширить связи автобиографического героя с жизнью. Герой не всегда является непосредственным участником событий, но он их переживает вместе с другими персонажами, до конца познавая их радости и муки. Между ним и другими героями повестей существует нерасторжимая внутренняя психологическая связь, обусловленная интересом к человеку, желанием помочь ему перестроить мир.

В автобиографических повестях тема народной действительности и тема автобиографическая, художественно воплощающая глубинные процессы, происходящие в русской народной жизни и сознании русского человека, неотделимы. В «Детстве» и «В людях» на первый план выдвинут процесс постепенного, порой мучительного освобождения народного сознания от вековых традиций собственнического мира. Писателя интересует история формирования у героя нового отношения к человеку, объединившего любовь и веру в него с протестом против социальных и нравственных норм жизни. Поэтому в повестях столь важную идейную и композиционную роль, как и в рассказах сборника «По Руси», играют социальные и психологические контрасты.

С первых страниц «Детства» звучит тема разительного несоответствия красоты мира и тех отношений, которые сложились между людьми. Идея противоборства антагонистических жизненных начал определяет характер повествования. Герой, вступающий в жизнь, стоящий на пороге «открытия мира», полон бессознательного восхи-щенного удивления перед красотой земли. Дни общения его с природой во время поездки на пароходе были, как пишет автор, днями «насыщения красотою». Мир раскрывается перед ним в его ничем еще не омраченном величии, он окрашен в самые яркие краски. Но это ощущение гармонии длится недолго. Горький сталкивает мальчика с противоречиями реальной жизни.

Алексей Пешков – в семействе Кашириных. И сразу определился конфликт автобиографического героя и «неумного племени» мещан. Этот конфликт будет все более обостряться. В мире Кашириных нет ни смысла, ни гармонии, все враждебно человеку, «наполнено горячим туманом взаимной вражды всех со всеми...». Мастер Григорий очень памятно для мальчика объяснил, что «Каширины хорошего не любят». Талант, бескорыстие, нравственная чистота и великодушие вызывают у мещан, отдавшихся жажде стяжательства и наживы, откровенную тупую неприязнь.

Казалось бы, жизнь, «обильная жестокостью», жуткие впечатления, ежедневно отравляющие душу мальчика, должны были озлобить и ожесточить его. Но этого не происходит: в душе героя растет и крепнет любовь к людям, стремление во что бы то ни стало помочь им, укрепляется вера в добрые, прекрасные начала жизни. Этот высокий гуманизм повестей связан прежде всего с образом бабушки Алексея – Акулины Ивановны, которая вселила в душу внука «крепкое чувство доверия» к миру.

Не случайно старый Каширин называет ее матерью. Горький создал поэтический, величественный образ Матери с ее беспредельной, «неистребимой любовью» ко всем людям – детям своим. Этот образ впервые появился в одноименном романе Горького в 1906 г., затем был воплощен в рассказах сборников «По Руси» и «Сказках об Италии».

В первой части трилогии образ Акулины Ивановны занял центральное место. Горький даже вначале предполагал назвать повесть «Бабушка». Акулина Ивановна олицетворяла для Алексея жизненную народную мудрость. Радостно воспринимая красоту окружавшего мира, поддерживая в мальчике веру в человека, она сыграла определяющую роль в формировании его нравственных идеалов. «Бессребреница» бабушка, в сознании Алеши, противостояла и деду, и всему «племени» стяжателей.

Контрастно противостоящие образы деда Каширина и бабушки играли важную композиционную роль (особенно в первой части трилогии) – как воплощение двух противоположных начал жизни. Противоположность их характеров проявлялась в отношении к жизни и смерти, к правде и лжи, в любви и ненависти, в религии и молитве, автобиографический герой, столкнувшись с этими двумя началами, был поставлен перед необходимостью выбора. В бабушке он почувствовал друга, чья бескорыстная любовь к миру и людям наделяла его «крепкой силой для трудной жизни»; «мудрость» Каширина, который «всю жизнь ел всех, как ржа железо», оказалась чуждой Алексею Пешкову и навсегда враждебной ему.

Герои Горького предстают в борении противоположных, иногда, казалось бы, взаимоисключающих мыслей и стремлений. Но эта внешняя «пестрота» характеров объясняется писателем конкретно-исторически, как результат социальных условий русской жизни. Подчеркнуто противоречив характер и самого Каширина, в котором борются несоединимые силы. Он любит Алексея и близких, но любовь его, в отличие от любви бабушки, осложнена чувством собственника, хозяина, «старшего» в жизни. Своими силами пробился он «в люди», стал «хозяином», зашел на «чужую улицу» и здесь растерял все высокое, человеческое. О том, как нравственно нечистый процесс социального восхождения гасит в человеке все хорошее, рассказал Горький в 1910-е годы и в другом автобиографическом произведении – рассказе «Хозяин».

Но даже в духовно близком герою характере бабушки Горький подметил глубокие противоречия, которые явились следствием подспудных социально-исторических влияний. Бабушка, славя мир и красоту жизни, приняла «горькие слезы» ее как должное и неизбежное зло: молча терпит она издевательства деда, пытается примирить всех со всеми, понять и оправдать жестокость мира. И этого отношения к злу жизни не принимают ни автор, ни герой повестей, который очень скоро поймет, что кротость бабушки – не сила, а выражение слабости и беспомощности. Ее всепрощающая доброта вызывает в Пешкове вначале сомнение, а затем решительный протест, ибо, писал Горький, «я был плохо приспособлен к терпению». Это было время, когда в душе героя уже «прорезались молочные зубы недовольства существующим». Трагично складываются судьбы многих людей, окружающих Алексея, трагичны судьбы его сверстников: и нежного веселого Саньки Вихаря, и Гришки Чурки. Все более и более усложняются и омрачаются представления героя о мире и человеке. Тогда-то и возникает у него мысль, можно ли вообще достигнуть лучшего. Когда дед выгнал постояльца – ссыльного, раздражавшего Каширина тем, что он жил не по его правилам, герой особенно остро почувствовал свое одиночество во враждебном дедовом мире: «Вспоминая эти свинцовые мерзости дикой русской жизни, я минутами спрашиваю себя: да стоит ли говорить об этом? И, с обновленной уверенностью, отвечаю себе – стоит <...> Хотя они и противны, хотя и давят нас, до смерти, расплющивая множество прекрасных душ, – русский человек все-таки настолько еще здоров и молод душою, что преодолевает и преодолеет их.

Не только тем изумительна жизнь наша, что в ней так плодовит ц жирен пласт всякой скотской дряни, но тем, что сквозь этот пласт все-таки победно прорастает яркое, здоровое и творческое, растет доброе – человечье, возбуждая несокрушимую надежду на возрождение наше к жизни светлой, человеческой». Это убеждение и укрепляло силы автобиографического героя.

Новаторство Горького состояло не в «максимальном» изображении «свинцовых мерзостей» прошлого, а в неуклонном утверждении растущей изо дня в день «могучей силы света», которая обнаруживается в самих отношениях горьковских героев к миру и людям и в мироощущении Алексея Пешкова. Горьковская мысль о том, что в глубине народной «Россия талантлива и крупна», «богата великими силами и чарующей красотой», находит свое завершенное художественное воплощение в автобиографических повестях.

Раздумывая о своеобразии русского национального характера, о прошлом и будущем русского человека, Горький и здесь непримиримо выступал против обидной, унижающей человека проповеди пассивности, смирения перед злом жизни, кротости, «каратаевщины». На страницах того же «Русского слова», где печаталось «Детство», Горький публикует свои статьи о «карамазовщине», в которых зовет к «деянию», активному «познанию» жизни. «Познание есть деяние, направленное к уничтожению горьких слез и мучений человека, стремление к победе над страшным горем русской земли». Эта мысль Горького художественно воплотилась в повестях.