Права человека в системе «человек – универсум»

В буквальном и абсолютном смысле человек не одинок во Все­ленной. Его интенсивные и расширяющиеся коммуникации с миром животных, растений, океанами, воздушными и подземными про­странствами, его проникновение в открытый космос говорят о том, что окружающие его реальности каким-то образом и в чем-то родственны ему, что у нас, людей, есть нечто, что составляет основу для взаимодей­ствия со всем, что мы обнаруживаем как другое, нечеловеческое.

Пока еще люди мало задумывались над глубинной сущностью этого общения, понимая его чаще всего либо антропоморфически, либо имперсоналистически, соответственно либо редуцируя, т.е. сводя и приравнивая природу к себе, либо, напротив, себя – к природе или ничто. Эколо­гические и глобальные проблемы, открытие новых физических законов, некоторые метафизические вопрошания о значении чело­века, окружающих и пронзающих его реальностях заставляют пересматривать существующее здесь положение дел.

Сегодня мы готовы признать некоторые права за животными и даже той окружающей нас неодушевленной средой, которая находится в зоне нашей непо­средственной технологической и энергетической деятельности.

Наиболее легким является вопрос о правах животных. Способные чувствовать и страдать, животные вызывают наше сочувствие непосредственно и вызывают столь же непосредственное естественное желание оградить их от неправомерного насилия. Другим, так сказать, антропоморфным аргументом в за­щиту прав животных, растений и некоторых фрагментов окружающей среды является то, что плохое обращение с ними, например, избиение собаки или осквернение заповедника, может стимулировать проявление насилия, грубости или варварства по отношению к себе подобным. Иначе говоря, мы потому признаем права животных и окружающей среды, что экстраполируем методы обращения с ними на сферу человеческих от­ношений и осуждаем то, что по аналогии представляется нам античело­вечным.

Третья причина также связана с антропоморфизацией приро­ды, т.е. с приписыванием ей человеческих качеств, в частности, в наде­лении природы этическими и эстетическими атрибутами, в силу чего окружающая среда обретает соответствующую ценность, которую необходимо оберегать и поддерживать. Так мы говорим о девственных лесах, ласковой волне или торжественной тишине.

Следующей причиной конституирования прав в системе чело­век – природа является некий рациональный и прагматический расчет. Он связан с пониманием стоимости, скажем, поголовья скота или запа­сов нефти, неразумное обращение с которыми может повлечь за со­бой подрыв самих жизненных условий человеческого существования.

В принципе, эти аргументы благотворно действуют на че­ловека и природу, несмотря на присутствующий здесь (точнее, в последних трех) эгоцентризм. Но является ли достаточной такая установка человека, такое понимание им «правовых» отношений между человеком и всем остальным в мире? Скорее всего, нет.

Современный уровень общения людей с окружающей средой, дости­жение человеком планетарной мощи и проникновение разума человека в невероятные глубины макро- и микромира по-новому ставят вопросы его коммуникаций с фундаментальными реальностями природы, ничто и неизвестности. Признание не только личностного, культурного, со­циального или политического плюрализма, но и множественности несводи­мых друг к другу реальностей: человека, общества, биосферы, физической вселенной, ничто и не­известности, – требует от нас нового мышления, поисков таких прав, свобод и принципов общения, которые породили бы не только новую лексику, но и новые способы межсубстанциальных коммуникаций.

В этой области налицо асим­метрия взаимных прав и свобод, так же, как и их частичное совпадение. Сегодня мы можем описать их только приблизительно, вероятностно и гипотетически. Среди этих прав и свобод как принципов поведения в сфере коммуникации между субстанциальными реальностями могут бытьследующие:

– права личности, общества, физической и живой природы, ничто и, возможно, даже неизвест­ности на существование в своем собственном «естественном» виде;

– пра­во на их самосохранение, воспроизводство и саморазвитие;

– право на их час­тичное единство и «родственность» друг по отношению к другу;

– право на фун­даментальные различия и разрыв между ними, также как и на разрыв с человеком;

– право на объ­ективность, т.е. право на существование независимо от человека, его деятельности и познания.

Объективность в некотором смысле сов­падает здесь с принципом или правом на свободу как на автономию и неза­висимость существования базовых реальностей. Принцип свободы – это и право субстанций существовать таким образом, чтобы собствен­ные законы всякого бытия, небытия или неизвестности превалировали в них «естественным» образом, чтобы они не подверга­лись существенному, субстанциальному возмущающему вмешательству человеческого познания и практики, чтобы не нарушалась «естественная» согласованность их порядка и беспорядка, космоса и хаоса и т. д. Учет принципа causa sui, составляющего актуальную осно­ву каждой реальности, требует признания права человека, общества, бытия, небытия и неизвестно чего быть или не быть, «существовать» на своей собственной основе в согласии с собой и, возможно, в согласии с принципом взаимоинтегрированности между всеми этими субстанциями.

Принцип различия и нередуцируемости, несводимости реальностей друг к другу включает в себя признание неправомерности или частичной правомерности при­писывания природе и другим реальностям качеств, ценностей и стан­дартов, составляющих качества и ценности человеческой реальности. Это означает, что такие понятия как добро, зло, красота, угроза, спра­ведливость, анонимность, молчание, скрытость и т.д. не являются или, возможно, не являются имманентными (внутренне присущими) другим субстанциальным ре­альностям и могут ущемлять их право на идентичность, а человека ввергать в заблуждение и иллюзии или ставить его существование под вопрос.

Наконец, это признание за ними права на невыражение ими понятным нам языком согласия или несогласия с перечисленными здесь принципами. Иначе говоря, это их право на некое «безмолвие» в наших диалогах с ними или на молчаливое несогласие с тем, что «рабочим языком» наших переговоров и соглашений является язык человека, а не их собственный. Неправильно считать, что природа разговаривает с нами только на языке законов, открываемых человеком. Право всех внечеловеческих реальностей на свою субстанциальность влечет за со­бой их право на негарантированность, вероятностность, фаллибилистичность, рискованность, неабсолютность, взаимную асимметрич­ность, свободу, открытость, непредсказуемость, неокончательность и незавершенность любых транссубстанциальных коммуникаций.

Проблема свобод и прав в области отношений «человек – универсум» во многом носит вероятностный, гипотетический и вопрошающий характер. Сложность состоит в том, что эта область отношений только частично может подлежать методам научного, ра­ционального, этического и эстетического познания и оценки. Это вы­звано самой природой отношений с открытыми и бесконечными ре­альностями, некоторые из которых, например, ничто и неизвестность, требуют особых способов их осознания и опознания. Поэтому не случай­но, что само обращение к этим реальностям, способ их обсуждения имеет во многом характер метафизических предположений и умозре­ний.

 

Вопросы для самоконтроля

1. Что такое право и каковы его источники?

2. Почему о некоторых правах мы говорим как о фундаментальных и неотчуждаемых?

3. Назовите основные черты прав человека.

4. С какими качествами человека связаны его права?

5. Почему право на жизнь является исходным и онтологическим?

6. Как право на защиту жизни и здоровья связано с основными правами человека?

7. Какое отношение имеет проблема эвтаназии к правам человека?

8. Каково содержание экономических прав?

9. Какие права входят в понятие «частная жизнь»?

10. Что входит в область культурных свобод человека?

11. В чем особенность моральных свобод?

12. Что такое интеллектуальная свобода и свободное исследование?

13. Каковы права в системе «гражданин – правовая система общества»?

14. Из чего складывается право человека на участие в общественной жизни и управлении?

15. В чем особенность репродуктивных свобод?

16. Существуют ли права за пределами общества?

17. Каков возможный правовой кодекс в системе «человек – универсум»?

 

Литература

1. Абелев Г.И. Об истоках псевдонауки // Здравый смысл, 2001/2002, № 1 (22).

2. Афанасьев В.В. Неогуманистические концепции Дж. Хаксли и А. Печчеи. – М., 1991.

3. Балашов Л.Е. Гуманистический манифест. М., 2000.

4. Богуславский В.М. Скептицизм в философии. – М., 1990.

5. Борзенко И. Ноосферный гуманизм // Здравый смысл, 1999, № 13.

6. Бурьянов С. Свобода совести как свобода мировоззренческого выбора // Здравый смысл, 2000, № 16.

7. Возможность невозможного: Планетарный гуманизм для России и мира. Материалы международной научной конференции. Сост. и ред. В.А. Кувакин. – М.: Российское гуманистическое общество. 2001.

8. Волков Ю.Г. Homo humanus: Личность и гуманизм. (Социологический аспект). – М. 1995.

9. Гивишвили Г.В. Феномен гуманизма. – М.: РГО, 2001.

10. Гинзбург В.Л. Разум и вера // Здравый смысл, 1999, № 1 (13).

11. Гуманизм и культура: Век ХХ. / Сб. научн. трудов. – Тверь, 1993.

12. Гуманизм и личность / Сб. научн. трудов. – Коломна, 1992.

13. Гуманизм на рубеже тысячелетий: Идея, судьба, перспектива // Редколлегия Б.Н. Бессонов, Т.Г. Богатырев, В.Н. Шевченко. – М.: «Гнозис», 1997.

14. Девина И.В. Гуманизм и свободомыслие: Научн.-аналитический обзор./ М.: ИНИОН, 1996.

15. Дубровский Д.И. Обман: Философско-психологический анализ. – М.: «РЭЙ», – 1994.

16. Кононеко Б.И. Гуманизм как качественная мера культуры: Лекция. – М., 1997.

17. Круглов А. Террор, терроризм // Здравый смысл, 2001/2000, № 1 (22).

18. Круглов А.Г. Словарь: Психология и характерология понятий [Т. 1] («А – И»). Изд. 2-е, испр. и доп. – М.: «Гнозис», 2000; Круглов А.Г. Словарь [Т. 2] («К – Н»). – Екатеринбург: Деловая книга, 1999; Круглов А.Г. Словарь [Т. 3] («О – П»). – Екатеринбург: Деловая книга, 1999. Особенно ценными для понимания современного гуманизма являются, в частности, такие статьи «Словаря», как «Абсолют», «Авторитаризм», «Альтруизм», «Атеизм», «Благо», «Вера», «Вероисповедание», «Веротерпимость», «Гуманизм», «Добродетель», «Догма», «Долг», «Достоинство», «Жизнь», «Здравый смысл», «Мизантропия», «Наука», «Нравственность и человечность», «Правда», «Право», «Правосознание», «Природа человека». См. также приложение к первому тому «Словаря»: «Что такое гуманизм?», «Что такое достоинство?».

19. Кругляков Э. Почему опасна антинаука? // Здравый смысл, 2001/2002, № 1 (22).

20. Кругляков Э.П. «Ученые» с большой дороги. – М.: Наука, 2001.

21. Кругляков Э.П. Что же с нами происходит? – Новосибирск: СО РАН, 1998.

22. Кувакин В. Гуманизм и политика // Здравый смысл, 2000/2001, 1 (18).

23. Кувакин В. Гуманизм – основа гражданского согласия и прогресса России // Здравый смысл, 2002, № 2 (23).

24. Кувакин В. Фрагменты метафизики нечеловеческого / В кн. Кувакин В. Личная метафизика надежды и удивления. – М.: «Коффи», 1993.

25. Кувакин В. Необходимость моральной реконструкции // Здравый смысл, 2001, № 3 (20).

26. Кувакин В. Российское гуманистическое общество // Здравый смысл, 2000, № 16.

27. Кувакин В.А. Твой рай и ад: Человечность и бесчеловечность человека. (Философия, психология и стиль мышления гуманизма). – СПб. «Алетейя», М.: «Логос», 1998.

28. Куртц П. Гуманизм и скептицизм – парадигмы культуры третьего тысячелетия // Здравый смысл, 2000, № 17.

29. Куртц П. Искушение потусторонним. – М.: Академический Проект, 1999.

30. Куртц П. Запретный плод. Этика гуманизма. – М.: Гнозис, 1993. (См. также второе издание этой работы – М.: РГО, 2002 г.)

31. Куртц П. Мужество стать: Добродетели гуманизма. – М.: РГО, 2000.

32. Куртц П. Новый скептицизм: Провозглашение принципов // Здравый смысл, 2001, № 4 (21).

33. Куртц П. Сначала о главном: К минимальному определению гуманизма // Здравый смысл, 1999, № 11.

34. Морозова Е.В. Религия, свободомыслие, гуманизм в современном мире. – Ярославль, 1994.

35. Митрохин Л.Н. Научное знание и религия на рубеже XXI века // Вестник РАН, 2000, №12.

36. Моисеев Н.Н. Гуманизм – заслон против надвигающегося средневековья // Наука и здравый смысл в России: Кризис или новые возможности? Материалы международной конференции гуманистов. Сост. и общая ред. В.А. Кувакин, П. Хеар, А.В. Разин. – М.: РГО, 1998.

37. Моисеев Н.Н. Расставание с простотой. М.: «Аграф», 1998.

38. Моисеев Н.Н. Современный рационализм. – М., 1995.

39. Наука и здравый смысл в России: Кризис или новые возможности? Материалы международной конференции гуманистов. Сост. и общая ред. В.А. Кувакин, П. Хеар, А.В. Разин. – М.: РГО, 1998.

40. Наука и гуманизм – планетарные ценности третьего тысячелетия. Тезисы международной научной конференции. Сост. и ред. В.А. Кувакин. – М.: РГО, 2000.

41. Никитин В.Н., Обухов В.Л. Религиоведение: Вероучения религии мира. Учебное пособие. 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: Химиздат, 2001.

42. Печчеи А. Человеческие качества. – М., 1986.

43. Перуанский С.С. Манифест гуманистической партии. – М.: РГО, 2001.

44. Поругание разума: Экспансия иррационализма в культуру. Тезисы к международному симпозиуму «Наука, антинаука и паранормальные верования». Сост. и ред. В.А. Кувакин. – М.: РГО, 2001.

45. Разин А. В. От моральных абсолютов к конкретной действительности. – М.: МГУ, 1996.

46. Разин А.В. Этика: История и теория. – М.:, 2002.

47. Родоман Б. Наука как нравственно-психологический феномен // Здравый смысл, 1997, №№ 11, 12.

48. Сикорский Б.Ф. Перспективы человека в свете гуманистических идей западной философии ХХ в. Учебн. пособие. – Курск, 1995.

49. Современный гуманизм: Документы и исследования. Общая редакция: А.Г. Круглов, В.А. Кувакин. – М.: Российское гуманистическое общество. 2000.

50. Суздалева Е.А. Человеческий критерий в гуманистической культуре будущего. – Тула, 1998.

51. Фролов И.Т. О человеке и гуманизме: Работы разных лет. – М., 1989.

 

 

ГУМАНИЗМ И БУДУЩЕЕ

 

Раздел третий. ГУМАНИЗМ И БУДУЩЕЕ

Глава первая. ЧЕЛОВЕЧЕСТВО СЕГОДНЯ

Почему это нас касается?

Наш разговор о гуманистическом мировоззрении выходит на финишную прямую. Мы уже поняли, что гуманизм, если говорить кратко и упрощенно, есть осмысленное с помощью науки и здравого смысла столь известное нам чувство человеческой доброжелательности или гуманности. Что наша доброжелательность проверяется делами. А о делах судят по их результатам. Поэтому, когда мы собираемся что-либо сделать, то всегда пытаемся предвидеть, точно ли у нас выйдет то самое, на что мы рассчитываем. И это заставляет нас быть предусмотрительными и дальновидными.

Предвидеть конечный результат своих дел – задача далеко не простая, поскольку она касается не только настоящего и будущего, которого в настоящем нет, но и той или иной степени неизвестности, чреватой неожиданностью и новизной. Конечно, в привычных, повторяющихся ситуациях мы действуем достаточно смело, зная, что следует предпринимать для того, чтобы результат был успешным и благоприятным для нас и для других.

Особенно сложно дело обстоит тогда, когда мы решаем масштабные и долговременные проблемы, поскольку неожиданности, новизны в них становится все больше, а разобраться в ситуации – все труднее. Одна из причин такого положения, прежде всего, во взаимосвязи вещей, событий и процессов в мире. Планируя какие-то действия, приходится учитывать многое другое, казалось бы, прямого отношения к делу не имеющее.

Не только повседневные обыденные действия могут повлиять на дела исторические. Не менее (а может быть и более) важным фактором, определяющим характер будущего, являются те цели, которые ставят перед собой люди в соответствии со своими убеждениями. Но это же и делает будущее скорее неопределенным, ибо последние так многообразны, и мы редко действуем консолидированно, как один человек.

Для решения сложных и ответственных проблем в науке существует общий метод – системный подход, который по своей сути является глубоко осмысленной формой здравого смысла. В соответствии с системным подходом весь мир можно представить себе как сложнейшую иерархическую сеть взаимодействующих между собой системно организованных комплексов. Хорошо известный нам Интернет есть лишь частный случай такого рода сети, созданной мыслью и руками человека. Все в природе и в жизни взаимосвязано.

Но нас, конечно, в первую очередь, интересует не теоретический, а практический ответ: насколько эта взаимозависимость существенна. Насколько происходящие в мире события влияют на нашу жизнь, касаются нас непосредственно. И здесь ответ однозначный и очевидный. Достаточно вспомнить, что те события в мире, о которых говорится во Введении, то есть те события, о которых мы слышим по радио, видим по телевизору, узнаем из газет, прямо связаны с теми правилами игры, ценностями, правами и обязанностями граждан, которые обсуждались в предыдущих разделах учебника.

Людям далеко не безразлично, хорошо или плохо будут разворачиваться в нашей стране хозяйственные дела и социальные процессы: какая будет зарплата, условия жизни, труда и отдыха, какая будет атмосфера в школе и дома. И нам совершенно не все равно, сможем ли мы свободно размышлять и рассуждать вслух о всем происходящем с нами и вокруг нас, самим ли нам решать, в пределах установленных правил, что хорошо, а что – плохо, или за нас будут думать и решать где-то «наверху». Другими словами, вопрос стоит о том, насколько, не на словах, а на деле нашу жизнь можно будет называть достойной и в материальном и в духовном отношении.

Эти слова – достойная в духовном и материальном отношении жизнь – ключевые в контексте нашего разговора. И устремленность к ней есть мощный вектор, обращенный к будущему.

А теперь перейдем к существу вынесенной в заголовок темы.

 

Что происходит в мире?

Уже со второй половины XIX века возникают процессы, которые в начале прошлого века стали носить очевидно всеобщий, мировой – политический, экономический и географический – характер, т.е. складываются мировой рынок, мировой политический порядок, массовые движения (профсоюзное, социалистическое, молодежное, пацифистское, спортивное и др.). В мире начали происходить события, которые смело можно назвать глобальными, общепланетарными, т.е. существенно меняющими течение всей мировой истории.

Выдающийся российский ученый В.И. Вернадский (1863 – 1945) даже назвал эти события геологическими, поскольку они вышли за пределы обычной социальной истории, глубоко внедрившись в основы самой природы. Прежде всего, – в природу Земли, отсюда и термин Вернадского (Гео – от греческого Земля), но все больше – и космоса. Поэтому, предвидя это расширение человеческого влияния на окружающую среду, Вернадский и многие другие ученые и философы XIX – XX веков, такие как Эдуар Леруа, Эдуард Циолковский, Николай Федоров, Владимир Соловьев, Пьер Тейяр де Шарден, начали рассматривать человека не просто как существо биосоциальное, но и как биосоциокосмическое, вселенское.

Первое, на что обратил внимание Вернадский, – это превращение «научной мысли», то есть науки в широком смысле, в «геологическую силу». В данном контексте наука – это не только огромная совокупность знаний, идей и теорий, но и научное сообщество, лаборатории, исследовательские институты, учебно-научные заведения, т.е. материально-технический и социальный базис науки. При максимально широком, ноосферном подходе наука – это и результаты научной мысли во всех областях человеческой жизнедеятельности: от зубной щетки до наукоемких технологий, клонирования или освоения Открытого космоса. В справедливости этих прозрений о планетарных, к сожалению, прежде всего отрицательных, возможностях научной мысли мир убедился вскоре после окончания Второй мировой войны.

Исследования американских и отечественных ученых, проведенные путем вычислительных экспериментов на компьютерах, показали, что применение термоядерного оружия в военных целях грозит живому миру практически полным уничтожением. Так был установлен уникальный и важнейший для будущего всего человечества факт: на этапе смены второго и третьего тысячелетий нашей эры развитие научно-технических сил достигло критической величины, достаточной для самоуничтожения жителей Земли и практически всего живого на планете.

И этот потрясающий при его продумывании факт не остался единственным в своем роде. Аналогичные компьютерные расчеты, сделанные в конце 60-х – начале 70-х гг., показали, что, если принятые в развитых странах темпы роста материального производства и потребления сохранятся, то мир в скором времени окажется перед лицом другой смертельной опасности. Во-первых, открылась реальная перспектива истощения необходимых для этого производства природных ресурсов, запасы которых на земном шаре ограничены. Наиболее очевидными оказались предельные возможности топливных ресурсов, прежде всего, нефти.

Во-вторых, рост материального производства неизбежно приводит к увеличению вредных для природы отходов, которые отравляют и засоряют атмосферу, землю, водоемы, т.е. ту окружающую нас природную среду, с которой мы биологически связаны дыханием, питьем, питанием, самой жизнью. Количество этих вредных отходов быстрыми темпами приближается к той предельной черте, после которой биосфера (та часть природы, в которой существует человек и все другие формы жизни) перестает естественным путем усваивать, перерабатывать эти отходы, то есть самовосстанавливаться, и начинает гибнуть.

Таким образом, устойчивое существование биосферы (её жизнестойкость) подрывается, поскольку истощается существующий пока запас её устойчивости (её жизнеспособность). Термины «жизнестойкость» и «жизнеспособность» часто встречаются в современной литературе, и их надо понять и запомнить. Первый из них используется в смысле устойчивости, но в отношении к живым системам, второй – как запас устойчивости или, шире, как качество самоорганизации, самосохранения живых систем.

В целом продолжающееся хищническое, неограниченно растущее потребление ресурсов и недальновидное, бездумное отравление биосферы вредными отходами приводят к нарушению жизнестойких, устойчивых отношений между человеком и окружающей его природной средой обитания.

Отношения между различными живыми системами и средой обитания изучает наука экология (от греч. oikos – дом, жилище), которая получила особенно бурное развитие с середины ХХ века.

Экология [17] – наука об отношениях организмов и образуемых ими сообществ между собой и окружающей средой.

Изучая кризисные явления в среде обитания человека и других живых существ, ученые обнаружили многочисленные случаи нарушения миллионами лет естественно складывавшихся экологических закономерностей. Факт угрозы потери биосферой своей жизнеспособности получил название экологического кризиса. Если сравнить экологию, существовавшую, скажем, до ХХ века, с физиологией – то можно заметить, что в настоящее время эта наука изучает в основном нарушения экологической нормы, и в этом смысле больше похожа на патологию, науку, изучающую болезни, отклонения от нормы. Так что справедливо будет сказать, что экология все больше становится пато-экологией. И это – свидетельство глубокого неблагополучия в образе жизни современного человечества, его отношений с природными сообществами.

Важно подчеркнуть еще одно обстоятельство, связанное с экологическим кризисом. Отравление среды обитания происходит не только за счет вредных производственных отходов (производственный дым, жидкие стоки, строительный мусор и т.п.), но и, в значительной мере, в связи с многочисленными авариями транспортных средств и перерабатывающих установок. Экологические катастрофы такого рода еще называют техногенными. Некоторые из них приравниваются к катастрофам планетарного масштаба. Например, авария на Чернобыльской атомной электростанции привела к заражению миллионов квадратных километров земли.

Последствия многих экологических бедствий выходят далеко за пределы местного значения и приобретают региональные, а все чаще и глобальные масштабы. Таковы результаты аварийных сбросов производственных отходов в реки Дунай и Рейн, крушения нефтяных супертанкеров и т.д.

Наиболее известные примеры глобальных катастроф – нарушение озонового слоя атмосферы, появление так называемых «озоновых дыр», и скопление углекислого газа в воздухе. В первом случае снижается естественная защита Земли от опасной солнечной радиации, во втором – возникает так называемый «парниковый эффект», способствующий глобальному потеплению, что ведет к непредсказуемым и, весьма вероятно, катастрофическим последствиям.