Возможна ли одна-единственная форма.

Можно ли при всем многообразии стилей и методов вос­питания, экономических условий, неповторимости био­графий, индивидуальностей, особенностей духовных и материальных запросов человека, при всех этих разно­родных факторах сформулировать какое-то одно прави­ло для партнерства. Кроме того, следует учитывать еще и бесконечное разнообразие интересов сообществ, наций, рас и народов, которые отличаются друг от друга обычая­ми, направлениями вкуса, темпераментами и моральными представлениями, как и отдельные люди отличаются своими мыслями, взглядами, мнениями. Не превратится ли тогда партнерство, которое претендует на образец для всех, в подобие прокрустова ложа. Нельзя забывать и о том, что многообразие общественных и индивидуальных особенностей представляет собой повод для социальных конфликтов невиданного размаха. Тогда остается отве­тить на два принципиальных вопроса: «Что общего у всех людей?»; «Чем отличаются люди друг от друга?»

Из специальной психологии известно, что мы тем ско­рее сближаемся с другим человеком, чем больше сходст­ва находим в нем с собой, с нашими самыми сокровенны­ми мыслями, идеями. Базовые способности (любить и по­знавать) являются на этом фоне той основой, на которую мы прежде всего можем опереться, если серьезные кон­фликты омрачают наши отношения с партнером. У меня есть эти способности любить и познавать - и у моего партнера, у которого в данное время разногласия со мной, они тоже есть. Тем самым мы не забываем о фунда­менте межличностных отношений: осознание общности, побуждающее к сопереживанию, становится тем самым знаменателем, который объединит нас в самопомощи. Даже если вследствие конфликтов у меня создалось иска­женное представление о партнере и я уже ^не в состоянии видеть в нем человека во всей его целостности, а замечаю только те его качества, которые заставляют меня испыты­вать обиду, и если в своем гневе я уже не вижу в нем хо­роших качеств, то в одном я не могу ему отказать, в его базовых способностях, а тем самым и в человечности. Из этого следует, что, несмотря на обиду, и у меня сохраня­ется мостик к его способностям и возможностям разви­тия - со мной или без меня. Как я не могу отрицать на­личие базовых способностей у моего партнера, точно так же он, критикуя меня, не сможет отрицать их наличия у меня.

У каждого из наших партнеров есть при этом своя сис­тема ценностей.

Участие в жизни общества, зависимость от него требу­ют сближения наших точек зрения, установок с сущест­вующими и общепринятыми. При этом столкновении вы­являются индивидуальные отличия наших концепций, достаточно односторонних, а потому и чреватых кон­фликтами. Вследствие этой односторонности отдается предпочтение отдельным аспектам и при определенных условиях оказывается, что собственные желания, жела­ния партнера, социальная ситуация не учитываются, а возникающие проблемы не могут быть решены. Так воз­никают недоразумения. Примеры этого многочисленны. Так, люди вступают в брак только для того, чтобы уйти от родителей; выбирают партнера, потому что он внешне привлекателен; выбирают профессию, которая не достав­ляет им никакого удовольствия, но зато дает много денег; выбирают себе религию или мировоззрение, соответст­вующие инфантильным представлениям и потребностям. Во всех этих примерах спрятано «взрывное устройство», которое даст о себе знать тогда, когда окажется, что ожи­дания обмануты или изменились потребности. Эти недо­разумения гораздо серьезнее, чем повседневные неприят­ности, которые могут возникать между партнерами; они касаются всей программы жизни человека!

Помимо всего этого, в нашей повседневности мы по­стоянно сталкиваемся с так называемыми мелочами жиз­ни. Может быть, мы считаем их мелочами оттого, что они сопровождают нас изо дня в день. Эти постоянные мело­чи, как капли, точат камень личности и формируют ее. Если однократное и подходящее к случаю замечание партнеру иной раз бывает полезным, то постоянно повто­ряющиеся одни и те же замечания вызывают агрессию, страхи и зависимость.

В жизни употребляют обычно такие выражения: «Сколько лет подряд я волнуюсь из-за этого и страдаю»; «Я уже успела за это время с этим смириться»; «Каж­дый раз одно и то же»; «Скоро я этого уже не смогу выдерживать»; «Тысячу раз я ему это говорила»; «Это уже бесполезно»; «Что бы я ни делала, все остается по-старому»; «Это уже продолжается многие годы»; «Я всегда везла этот воз на себе»; «Я никогда не могла ска­зать «нет».

Все эти фразы указывают на особо уязвимые стороны характера. Легко понять, что партнера (или другие соци­альные партнеры) постоянно раздражают эти болевые точки и наносят микротравмы. Для «страдающей сторо­ны», в противоположность партнеру, это в большинстве случаев уже не мелочи, вызывающие конфликты. Если мы обратим наше внимание на причинную связь вышеиз­ложенного, то мы увидим, что содержательный аспект партнерских конфликтов можно описать при помощи ак­туальных способностей, таких как верность, честность, вежливость, справедливость, бережливость, прилежание, достижение, время, терпение и т.д. Так, фраза «Мой партнер просто чудовище» может превратиться в пример­но такое высказывание: «Сегодня меня задело то, что мой партнер был со мной невежлив и несправедлив. Он заставил меня слишком долго ждать и даже не извинился передо мной за это. Я придаю большое значение вежли­вости, мой партнер не всегда!» Итак, мы видим разницу между этими двумя высказываниями. В первом случае - эмоционально окрашенное обобщение, которое не дает возможности по существу разобраться в конфликте; во втором - попытка дифференцировать, узнать о причи­нах раздражения, определить истинное значение этой проблемы и открыть новые возможности для самопомощи. Разумеется, что самопомощь - это не собрание каких-то правил, одинаковых для всех конкретных слу­чаев: каждая партнерская ситуация имеет свои особен­ности, которые следует учитывать при самопомощи. Это означает также, что при существующих конфликтах сле­дует обращаться за советом к специалисту.

Проблемы и конфликты имеют свою историю. Они не возникают из ничего, у них есть свои условия возникно­вения и предпосылки. Этот комплекс истории конфликта мы называем базовым конфликтом, а возникающие в дан­ное время проблемы получили название актуального кон­фликта.

Как Вы представляете себе одну-единственную форму партнерства?

Тот, кто любит цветы, должен прежде всего к ним хо­рошо относиться. Одного доброго отношения, однако, мало - растение скоро завянет.

Тот, кто любит цветы, должен также знать, какие цветы он предпочитает, он должен знать, если любит цветы, что им нужно. Он должен поливать их и удоб­рять, обеспечивать чистый воздух и солнечный свет. Но и тогда его цветы могут завянуть.

Тому, кто любит цветы, нужен собственный опыт и совет знающих людей. Их совет поможет ему избежать ошибок в уходе за цветами, устранить нарушения "в росте, всевозможные заболевания или последствия слиш­ком усиленного удобрения. Этот пример с цветами мож­но применить к одной-единственной форме партнерства.

Кому принадлежит мой партнер?

«Мой партнер принадлежит прежде всего мне! Об этом по крайней мере говорит притяжательное местоимение «мой». В какой-то мере эта мысль наполняет меня гор­достью собственника, но в то же время мне как-то не по себе от этого сознания, и я испытываю укоры совести. Имею ли я право так завладеть им, превратить в свою собственность?

Не должна ли я скорее признать то, что он принадле­жит самому себе? Когда я так думаю, то чувствую себя благородной, готовой от многого отказаться, и все-таки мне становится грустно. Неужели мой партнер несет от­ветственность только за одного себя? Эта мысль мне не нравится».

Кто еще претендует на него?

«У него есть родители, они говорят «мой мальчик» и да­же теперь все еще хотят ему указывать, каким он должен быть. Еще я думаю о его шефе, который говорит: «Мой служащий и сотрудник». Он купил свое право на собст­венность тем жалованьем, которое платит ему.

Но, думаю я, какая же часть моего партнера принадле­жит ему самому? Прежде чем я вышла за него замуж, у него были друзья, с которыми он делил радости и невзго­ды. Неужели оттого, что прошлое моего партнера едва ли можно отделить от них, неужели поэтому он принадлежит им? Но ведь еще есть и государство, которое делает его своим гражданином, возлагает на него обязанности, притя­зает даже на какую-то часть его личности. Он должен чув­ствовать себя немцем, американцем, австрийцем, итальян­цем, испанцем и т.д. Разве из-за этого он собственность го­сударства, которое может требовать от него жертв?

Наконец, он находится в сфере действия какой-либо религиозной традиции или мировоззрения, чувствует свою принадлежность к ним. Неужели он принадлежит своей религии и мировоззрению? Неужели мой партнер что-то вроде акционерного общества, акции которого принадлежат многим собственникам? Или же, несмотря на всю многозначность слова «принадлежать», это не то слово, которое нужно? Как всегда, я не могу сказать по-другому и не знаю, как еще можно это выразить, кроме как словами: он остается моим партнером».