Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Основание единства субстанции.

Поиск

Средневековые мыслители, продолжающие платоническую традицию в истолковании универсалий, как правило, подчеркивали момент неделимой смысловой определенности, превращающий универсалии в самостоятельные сущности, соответствующие абстрактным понятиям, сами по себе не связанные ни между собой, ни с материей. Схоласты, придерживающиеся аристотелевской трактовки родов и видов, отрицая самостоятельное существование универсалий, предполагают их изначальную соотнесенность с подлежащим — материальным субстратом.

Платонической точки зрения на природу универсалий придерживается, например, Боэций. В теологических трактатах Боэция в качестве главной характеристики универсалий (Боэций называет их чистыми формами) фиксируется наличие в них "атомарной" смысловой определенности. Но если универсалии трактовать как "атомы смысла", не связанные ни друг с другом, ни с индивидами, то бытие оказывается раздробленным на разобщенные сущности и непостижимым, — если нет ничего помимо чистых форм.

Простым неделимым определенностям нельзя приписать никакого предиката, о них ничего нельзя сказать, их можно лишь назвать по имени — не более того. Действительно, если мир состоит только из абсолютных, обособленных друг от друга единиц, то любое высказывание оказывается невозможным. Ведь всякое высказывание предполагает соотнесение, по крайней мере, подлежащего и сказуемого; если же все, что есть, отделено друг от друга, то какое мы имеем право сопоставлять что-либо в одном высказывании? Чтобы высказывание было возможным, помимо чистых форм должно быть еще нечто, что способно было бы их объединить. Объединить не так, как объединяет причастность Единому, превращающая любую сущность в "одно", лишенное каких бы то ни было различий, а сохраняя объединяемые формы в качестве самостоятельных, отличных друг от друга определённостей. Иными словами, объединить чисто внешним образом, не превращая в нечто единое.

Но кроме чистых форм есть только материя, — и Боэций, следуя Аристотелю, отказывается от платоновского понимания материи как чисто негативного начала, наделяет ее способностью объединять то, что само по себе обособлено. Формы объединяются, будучи приписанными общему материальному субстрату. «Можно, правда, возразить, — пишет Боэций, — что иные формы служат и подлежащим акциденций, как, например, 'человечность' (humanitas); однако она принимает акциденции не сама по себе, но постольку, поскольку под нею [в качестве подлежащего] лежит материя. И в то время как подлежащая 'человечности' материя принимает всевозможные акциденции, нам кажется, что их принимает сама 'человечность'» [12, с. 148]. Боэциево рассуждение можно пояснить с помощью примера. Когда мы говорим: „Человек обладает членораздельной речью", то кажется, будто предикат приписывается самой форме человека. Но на самом деле это не так. Формы не могут приписываться друг другу; понятия "человек" и "обладать членораздельной речью" приписываются не друг другу, а общему материальному субстрату, который и делает возможным их соотнесение.

Но если вещь — это множество форм, объединенных общим субстратом, то она не может быть чем-то единым. Боэций прямо так и формулирует: „Всякая вещь есть вот это и то, т.е. соединение своих частей" [Там же].

Схоластическое объяснение сложной сущности, обладающей многими характеристиками, предполагало ее сведение к простым и неделимым определенностям. При этом любая сущность, простая или сложная, представала в качестве выделенной "точки бытия" лишь потому, что она, несмотря на многообразие присущих ей свойств, представляет собой нечто одно, "вот это", на что можно указать и что можно обозначить одним словом, что, будучи носителем бытия, выступает, если воспользоваться термином Боэция, как "то, что есть".

Боэциево понятие "то, что есть" соответствует аристотелевскому понятию первичной сущности. Оно отлично как от бытия ("иное — бытие, иное — то, что есть", — подчеркивает Боэций), так и от свойств, присущих "тому, что есть", которые концептуально отображаются посредством общих понятий. У "того, что есть", лишенного свойств, нет никаких определений: его единственной характеристикой является возможность приписывания ему как сущности, соответствующей субъекту логического высказывания, акциденций — онтологических аналогов предикатов, а также предиката бытия. "То, что есть, может иметь что-либо помимо того, что оно есть само", т.е. ему могут быть приписаны различные акциденции, но оно в качестве субстанции есть нечто "по своей сущности" [Там же, с. 162].

Таким образом, во всякой вещи, по замыслу Боэция, можно выделить три типа логико-онтологических первоэлементов, из которых складывается ее структура: субстанцию ("то, что есть"), акциденцию и бытие. Следует подчеркнуть, что каждый из первоэлементов, включая "то, что есть", представляет собой неделимое "одно", и проблема состоит в том, чтобы из такого рода атомарных определенностей "сложить" вещь. Объединение различных атомарных определенностей в одной вещи достигается только благодаря материи; субстанцию, наделенную акциденциями и бытием, нельзя рассматривать как некое единство многообразия: сама по себе она не является расчлененной на какие-либо части, оставаясь "одним", не имеющим внутренних различий. В этом отношении "то, что есть" ничем не отличается от форм, приписываемых ему в качестве акциденций. "Допустим, — говорит Боэций, — что одна и та же субстанция будет благая, белая, тяжелая и круглая. В таком случае сама эта субстанция будет одно, а ее округлость — нечто другое, ее цвет — нечто третье, а благо — четвертое. Ведь если бы каждое из них было то же самое, что и субстанция, то тяжесть была бы то же самое, что цвет и благо, а благо — то же самое, что и тяжесть; но этого не допускает природа. Из всего этого следует, что [в существующих вещах] быть — это одно, а быть чем-то — другое" [12, 164].

Аристотелевский подход к обоснованию единства субстанции развивается в работах Фомы Аквинского. Фома считает, в согласии с Аристотелем, что форма всегда есть форма некоторой субстанции, в составе которой она выполняет функцию оформляющего начала в отношении неопределенной материи — субстрата. О такой субстанции уже нельзя сказать, что она сама — это одно, а все её свойства — иное, и только материя объединяет "то, что есть" — бытийный аналог субъекта суждения — с формами, обозначаемыми посредством предикатов. Субстанциальная форма, включающая все существенные свойства субстанции, не существует отдельно от подлежащего. Именно она сообщает субстанции концептуально постижимую видовую характеристику, выраженную общим понятием. На индивид можно указать как на "то, что есть", его можно обозначить собственным именем, но о нем ничего нельзя сказать. Всякое высказывание предполагает использование общих понятий, выделяющих то или иное свойство. Субстанция, образованная из материи и субстанциальной формы, есть индивид; но в то же время она обладает видовым признаком, причем последний является характеристикой, неотделимой от индивида, составляющей то свойство, без которого данная вещь как индивид определенного вида существовать не может. Таким образом, восходящее к Аристотелю учение о форме, неотделимой от материи, позволяет онтологически обосновать правомерность того объединения индивидуальных и родо-видовых характеристик в одной вещи; которое осуществляется в каждом акте суждения.

Литература:
Столяров А.А. Основание единства субстанции./История философии. Запад-Россия-Восток. Книга первая. Философия древности и средневековья.- М.:Греко-латинский кабинет, 1995 - с.330-333

 

 

Проблема индивидуализации.

Однако концепция Фомы Аквинского сталкивается со следующим затруднением. Субстанциальная форма определяет существенные свойства не одного, а множества индивидов. Она является общей (универсальной) формой для всех индивидов одного вида. И в то же время она определяет сущность каждого конкретного индивида. Как может общее (форма) служить причиной бытия отдельного индивида (вспомним, что форма, по учению Аристотеля, — одна из четырех причин индивидуальной вещи)? Фома отвечает на этот вопрос следующим образом. Действительно, если бы форма была единственной причиной вещи, то индивиды одного вида были бы неотличимы друг от друга, не было бы вообще никаких индивидов, и в мире существовали бы только субстанции-виды, каждая из которых отличалась бы по виду от остальных. Но поскольку вещи состоят из формы и материи, они характеризуются не только существенными, но и акцидентальными признаками. Материя является причиной существования в вещах индивидуализирующих свойств, позволяющих провести различие между индивидами одного вида. Таково решение проблемы индивидуализации, т.е. вопроса о том, что служит причиной существования единичных вещей, предложенное Аквинатом.

Против этого решения Дунс Скот выдвигает следующее возражение. Во всех вещах присутствует одна и та же материя, и она не может быть причиной их разнообразия. Материя не может служить началом индивидуализации и отличия конкретных вещей друг от друга, поскольку она сама неопределенна и неразличима. Кроме того, материя не сообщает ничему внутреннего единства; если она и объединяет отдельные формы, то чисто внешним образом. Но единичное (индивид) характеризуется именно единством, причем более совершенным, чем единство вида, ибо оно исключает деление на части. Вид неделим, поскольку он обладает неделимой определенностью, т.е. характеризуется одним свойством. Но у вида, помимо содержания, есть объем — множество вещей, являющихся носителями одного и того же свойства. Вид, употребляя термин Дунса Скота, делим на субъективные части(Под субъектом в схоластике понималась сущность, соответствующая субъекту суждения, т.е. вещь, существующая независимо от человека, а под объектом — предмет знания, существующий лишь в контексте акта познания. Объект обладает не реальным, а относительным, или уменьшенным, бытием —бытием предмета знания, который существует лишь в отношении к познающему уму, божественному или человеческому.). У индивида нет субъективных частей; переход от видового единства к единству индивида предполагает добавление некоторого внутреннего совершенства к виду, которое изменяет способ существования последнего. Индивидуальная вещь, утверждает Дунс Скот, состоит не только из материи и формы; помимо формы (общей природы), определяющей видовое единство вещи, в ней есть особое начало, делающее эту вещь не похожей ни на что остальное. Такое начало индивидуализации Дунс Скот называет этостью (haecceitas). Этость, будучи добавленной к виду, как бы сжимает его; вид (общая природа) благодаря "этости" утрачивает свою делимость. В соединении с этостью общая природа перестает быть общей для всех индивидов и превращается в видовую характеристику данного конкретного индивида. Все в индивиде — и его единство, превращающее его в неделимую единицу, и его свойства — принадлежит этому индивиду, не будучи общим с другими вещами. Добавление этости как бы привязывает характеристику, которая, если ее рассматривать саму по себе, является общей для многих индивидов, к данному индивиду, делая ее неделимой и несообщаемой другим индивидам. Как это происходит?

Этость присоединяется к виду не как дополнительный признак к уже имеющимся; вещь не состоит из этости и общей природы как целое из двух частей. Присоединение этости означает изменение способа существования вида: он получает реальное существование. Общая природа реально не существует без этости; сама по себе она имеет только объективное существование в качестве предмета божественного мышления. Объективно существующая природа не единична, но чтобы получить в акте творения более совершенное, реальное существование, она должна утратить свою делимость, т.е. потенциальную предицируемость многим индивидам, и обрести единичность, свойственную индивиду. Единичность означает непредицируемость; ни индивид, ни свойства, принадлежащие данному индивиду, не могут предицироваться каким-либо другим индивидам. Именно таким образом трансформирует общую природу акт бытия, сообщающий ей последнее, высшее совершенство.

В схоластической философии, наряду с различными типами бытия (например, объективным и субъективным, или реальным), выделяются также различные акты бытия, результатами которых являются сущности, обладающие различными характеристиками, или совершенствами. Этость является актом бытия, преобразующим общую природу в неповторимую характеристику отдельного индивида. Начало, делающее нечто индивидом, "не следует понимать как новую форму, но скорее как окончательную реальность формы" (Ор. Охоп. II, d.3, q.6, n.12) [13, р. 22]. Преобразованная этостью форма всецело отлична и не имеет ничего общего с другой "этостью": „каждое индивидуальное сущее радикально отлично от всякого другого сущего" [Там же].

Так Дунс Скот отвечает на вопрос о причине существования индивидуальных субстанций. В ответе, предложенном Дунсом Скотом, содержится решение проблемы, сформулированной еще Боэцием: каким образом роды и виды, если их рассматривать как приписанные подлежащему, превращаются из сказуемого, общего для множества вещей, в единичное сказуемое? Например, каким образом "животное" в индивиде Сократе становится индивидуальным?

Дунс Скот радикально пересматривает взаимоотношение общего и единичного. В его системе индивиды наделены более совершенным бытием, чем роды и виды. Для предшествующей философской традиции, напротив, универсалии более значимы, чем индивиды. Согласно Платону, подлинным бытием обладают только идеи, т.е. универсалии. У Аристотеля тезис о том, что реально существуют индивиды (первичные сущности), парадоксальным образом сочетается с учением о форме как причине бытия индивидуальных вещей. Именно форма, по Аристотелю, является началом устойчивости и определенности бытия; если быть последовательным, то из этого утверждения должен вытекать вывод: форма, будучи причиной существования единичных вещей, сама обладает бытием, предшествующим бытию вещей, так что форма, а не вещь, выступает в качестве основы и носителя бытия; она наделена, следовательно, бытием в большей степени, чем индивиды. Аристотель не делает этого вывода. Но фактически и в его системе индивиды рассматриваются как результат смешения устойчивого бытия (формы) и неопределенного субстрата — материи; лишь те моменты индивидуального бытия, которые обусловлены формой, познаваемы; сугубо же индивидуальные характеристики, проистекающие из смешения материи и формы, возникающие в результате "замутнения" последней, не подлежат рациональному познанию. Рассматриваемые под таким углом зрения индивиды производны, вторичны по отношению к форме. Поэтому аристотелевское утверждение, что только индивиды существуют реально, в подлинном смысле слова, вступало в противоречие с описанием в «Метафизике» генезиса бытийной структуры вещи как перехода от чистого бытия, свойственного родам и видам, к непроясненному, ухудшенному бытию индивидов.

Истолковывая акт творения как переход от уменьшенного, объективного бытия универсалий к реальному бытию индивидов, Дунс Скот впервые в русле платоновско-аристотелевской философской традиции придает индивиду статус фундаментальной онтологической единицы. Индивид, согласно учению Дунса Скота, обладает более высоким бытийным совершенством, чем совершенство видовой или родовой сущности. Утверждение ценности индивида вело к утверждению ценности человеческой личности, что соответствовало духу христианского вероучения. Именно в этом и состоит главный смысл доктрины этости. Индивидуальность в системе Дунса Скота равнозначна высшему и окончательному совершенству, которым наделяется вещь, получающая существование в акте Божественного творения. Только будучи индивидом, вещь становится реально существующей.

Согласно Дунсу Скоту, индивид как совершенное бытие полностью доступен рациональному познанию. Если наш интеллект не преуспел в постижении всего богатства реальности, заключенной в нем, то исключительно из-за слабости, присущей человеческому интеллекту. Но Бог знает индивиды как индивиды и каждому из них указывает определенное место в мировом целом.

Литература:
Столяров А.А. Проблема индивидуализации./История философии. Запад-Россия-Восток. Книга первая. Философия древности и средневековья.- М.:Греко-латинский кабинет, 1995 - с.334-337

 

 



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-08-14; просмотров: 140; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 52.14.7.53 (0.009 с.)