Демографии пожилого возрасти

Демография пожилого возраста показывает нам, как старение может повлиять на наше личное и профессиональное будущее. Данные Бюро переписи населения США (1992) говорят о том, что в 1900 г. средняя продолжительность жизни составляла 47 лет, а в 2000 г. она достигнет 74 лет. За какие-то 100 лет продолжительность жизни выросла на 27 лет. Это кажется нам драматическим изменением. Даже при консервативном мышлении можно представить себе, что к 2020 г. общее число пожилых жителей удвоится. Сегодня в США каждый восьмой житель - а это 30 млн чел. - старше 65 лет. Процентный возраст популяции увеличивается радикально, поскольку уровень рождаемости снижается, а продолжительность жизни по всем ожиданиям будет увеличиваться.

Наиболее быстро растущий сегмент популяции в Америке -старше 75 лет (Специальный Комитет по пожилым людям Сената Соединенных Штатов, 1990). Популяция очень пожилых людей (85 лет и старше) вырастет более чем в два раза между 2000 г. и 2040 г.; этот сегмент будет насчитывать 5 млн чел. в 2000 г. и 13 млн - к 2040 г. За бб-легаий период, с 1980 г. по 2040 г., очень пожилая часть населения вырастет более чем в пять раз (Боулд, Сэнборн и Рейф, 1989). Возглавляют эту группу наиболее

во

пожилые люди, которые живут более ста лет. Историческая статистика Соединенных Штатов, от колониальных времен до 1970 г, (Бюро переписи населения Соединенных Штатов, 1970) показывает, что в 1950 г. людей, живущих более ста лет, было только 4000, к 1995 г. их было 53 000, а, по предсказанию, к 2020 г. их будет 299 000 (Мейснер, 1995).

Эйджеизм и стереотипный взгляд на пожилых людей

Эйджеизм - личное или общественное мнение, что пожилые люди являются непривлекательными, зависимыми, беспомощными и неспособными к обучению. Эти стереотипы отражаются в отношении терапевтов так же, как и в других профессиональных группах. Кермис (1986) отметил, что различные аспекты эйджеиз-ма становятся главным препятствием для начала терапевтической работы с пожилыми людьми. Клиницисты, описывая свою терапевтическую работу с гериатрическими клиентами, обычно выражают чувство фрустрации и сопротивления, сходное с чувством стажеров в отношение своих терапевтических взаимоотношений в начале карьеры (Иемирофф и Коларуссо, 1985а). Эти отношения и мнения приводят к подавлению пожилых людей специалистами в области психического здоровья.

Лихтенберг (1990) представляет глубокий, основанный на геш-тальт-подходе анализ динамики подавления и отношений подавляющий - подавляемый, что имеет место на границе интимных и социальных сетей отношений. Его теория подкрепляет наблюдения авторов о том, что большинство стереотипов и нарушений гражданских прав возникает по причине неосознанных проекций. «Проекция - это важный неосознанный фактор в установлении и продолжении тирании. И нездоровая проекция является драматическим ограничением человеческого роста и реализации» (Лихтенберг, 1990, с. 31).

Лангер (1989), Тимко и Родин (1985) также обнаружили, что стереотипные мнения, которых придерживается персонал, становятся самоосуществляющимися пророчествами для пожилых клиентов. Джонсон (1995) в своей последней статье сделала смелое утверждение об отношении терапевтов к пожилым людям: «Многие психологи находят для себя трудным работать с пожилыми клиентами. Несмотря на то, что в современной профессиональной среде возможности для психолога найти себе работу ограничены, вам будет очень трудно найти психологов, которые считают работу с пожилыми людьми стимулирующей и привлекательной» (с.14).

Эйджеизм отражается также и в контрпереносе, что, в свою очередь, выражается в нежелании терапевтов работать с гериатрическими клиентами. Балтер и Льюис (1982) обнаружили, что работники в области психического здоровья пессимистически относятся к работе с пожилыми клиентами. Они приводят следующие 6 аспектов в контрпереносе терапевтов, которые содействуют «профессиональному эйджеизму»:

1) мнение, что процесс старения неизбежен;

2) личное отношение, включающее отношение к родителям и прародителям;

3) убеждение, что пожилые люди, имеющие органические нарушения, не восстанавливаются;

4) предпочтение не тратить энергию и время на клиентов, которые близки к смерти;

5) страх, что клиент умрет во время терапии;

6) избегание критики со стороны коллег, у которых контр-трансферентные отношения к эйджеизму.

Немирофф и Коларуссо (19856) заявили, что с целью установления независимого клинического контакта терапевты должны конфронтировать свои неоправданные стереотипные мнения, контрпереносы и проекции. «По-видимому, молодым терапевтам трудно представить себе; что они и их родители могут иметь схожие инфантильные конфликты, которые им нужно разрешить в связи с разницей в возрасте в 30 лет» (с. 165). Неосознаваемые проекции, которые поддерживают контрперенос, создают несколько терапевтических проблем. Основная из них - это как они мешают проявляться своим способностям к слушанию и осознава-нию, в связи с чем актуальный терапевтический контакт с пожилыми клиентами прерывается. Несмотря на профессиональный тренинг, некоторые терапевты рассматривают старших по возрасту как авторитетные фигуры, которые преимущественно стабильны и не развиваются.

Авторы понимают, что, даже обсуждая эти психологические явления, есть риск усилить уже существующие у многих клиницистов стереотипы по отношению к пожилым клиентам. На первой ежегодной конференции по гештальт-терапии AAGT Мейс-нер (1995) говорила о взглядах терапевтов на пожилых людей. Она объяснила, что это отношение профессионалов основано на интроецированных идеях и мнениях, происходящих от ошибочной информации или ложных стереотипов. Участники ее ворк-шопа, гештальт-терапевты, сказали, что быть старым или стареющим означает множество вещей. Они включают в себя: 1) быть «на вершине холма», что означает, что лучшая часть жизни поза-

ди; 2) капризность, раздражительность и физическую непривлекательность; 3) замедленное мышление, воспринимаемое как невежественность и незначимость; 4) ощущение слабости и неполного контроля или вообще отсутствие контроля над своей судьбой; восприятие себя другими как инфантильного, упрямого и требовательного; 5) неловкость в связи с недержанием; боязнь быть грязным, плохо пахнуть и быть неприятным для прикосновений; 6) чувство одиночества, ощущение, что ты нелюбим и отличаешься от молодого поколения; 7) сексуальную неудовлетворенность и нежеланность; 8) страх подвергнуться нападению и/ или быть ограбленным; 9) страх длительного нездоровья и надвигающейся смерти; 10) потерю работоспособности и страдание от глухоты или слепоты; 11) страх быть оставленным семьей и помещенным в дом для престарелых или хоспис; 12) встречу со смертью близких и друзей (Мейснер, 1995).

Участники семинара также выразили позитивные идеи, касающиеся старения и пребывания старым, в которые вошли «пребывать с миром в душе и наслаждаться «золотыми годами»; иметь внуков, быть удовлетворенным, активным и веселым; стать мудрым, накопив жизненный опыт; быть серьезным, интроспективным, творческим и духовным» (Мейсснер, 1995).

Различные мнения участников семинара относительно старения были пежоративными, но, как видится авторам, они точно отражают опыт многих людей, находящихся в домах для престарелых. Мейснер (1995) заявляет, что эти ошибочные интроекты обычно имеют свою первопричину в нашем детском опыте, когда мы были свидетелями старения членов нашей семьи. Нельзя переоценить влияние интроектов, проекций и стереотипов на благополучие пожилых клиентов.

Изучение влияния стереотипного отношения сотрудников, семьи и друзей профессионалов-психологов и психотерапевтов на отношение к пациентам показывает, что это фактор усиления некомпетентного поведения. Лангер и Беневенто (1978) исследовали и анализировали воздействие наклеивания ярлыков на выполнение заданий и наблюдали снижение его качества при наклеивании ярлыка некомпетентности по сравнению с ярлыками равной или большей компетентности. Смысл этого исследования очевиден.