Защитительная часть послания: доказательство Павлом своего апостольского авторитета (1,2-2,21)

а) Божественный авторитет благовестия апостола Павла (1,2-24)

Для доказательства истины своего учения о свободе от Моисеева закона и о необязательности обрезания, об оправдании только верой в Иисуса Христа апостол Павел указывает на его богооткровенный источник: «Возвещаю вам, братия, что Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое. Ибо и я принял его и научился не от человека, но через Откровение Иисуса Христа» (1,2-12).

Поэтому, хотя апостол Павел и не был непосредственным учеником Христа при Его земной жизни, но Самим же Христом был поставлен на один уровень со всеми остальными апостолами.

Сама история обращения Савла в христианство должна показать галатам божественный авторитет его апостольства. До своего обращения он «жестоко гнал Церковь Божию и опустошал ее» (1,13), преуспевал в иудействе более своих сверстников, «будучи неумеренным ревнителем отеческих преданий» (1,14). Здесь только Божественная сила могла так изменить внутренний мир Павла, что из гонителя он стал гонимым, из фарисея - апостолом. В предвидении будущей ревности в христианстве Бог избрал его «еще от утробы матери» (1,15), чтобы открыть в нем «Сына Своего» для благовестия язычникам (1,16).

Апостол указывает, что он даже физически не имел возможности научиться у других апостолов: сразу после обращения он ушел в Аравию, где пробыл неотлучно три года (1,16-19). Вероятно, в Аравийской пустыне он был посвящен Духом Святым во все тайны христианского учения. Через три года (от обращения) апостол Павел ходил в Иерусалим «видеться с Петром». Апостол Павел специально уточняет, что у апостола Петра он пробыл около 15 дней (1,18), тем самым, показывая, что за это короткое время не мог ни изучить христианское учение, ни заимствовать его от других апостолов.

Тогда же апостол Павел встретился и с апостолом Иаковом, «братом Господним» (1,19). Он почитался «столпом» Церкви, наравне с апостолами Петром и Иоанном (Гал.2,9). Он же был епископом Иерусалимской Церкви и председательствовал на Апостольском Соборе (Деян.15,13)

И за все последующие 14 лет после первого посещения Иерусалима апостол Павел ни разу не был больше во святом Граде, но пошел в страны Сирии и Киликии уже с проповедью нового христианского учения (1,21-2,1).

б) Одобрение благовестия апостола Павла «столпами апостолов» (2,1-10)

В подтверждение истинности своего благовестия апостол Павел отмечает его полное согласие с учением всех остальных апостолов. При свидании со «столпами апостолов» последние не нашли в его благовестии ничего отличного от своего учения. Свидание это состоялось, как уточняет апостол Павел, через 14 лет в Иерусалиме, на «Апостольском Соборе» (2,1). 14 лет отсчитывается со времени первого свидания с апостолом Петром (1,18), которое было через три года после обращения. Таким образом, если обращение апостола Павла произошло в 34 году, то апостольский Собор был в 34+14+3 = 51 году*.

* Католические богословы считают, что указанные 14 лет нужно отсчитать со времени обращения апостола Павла. Тогда Апостольский Собор будет в 48-49 году; однако, контекст Послания (особенно 2,1 - «потом через 14 лет опять ходил я в Иерусалим») говорит, что считать следует после первой встречи с апостолом Петром

Когда же апостол Павел изложил «столпам апостолов» свое учение о свободе от Моисеева закона и о спасении благодатью по вере в Иисуса Христа, то «знаменитые» не возложили на него ничего более, но подали ему «руку общения» (2,6-9), т.е. согласились с его благовестием, что и подтвердили решениями Апостольского Собора в Иерусалиме (2,2).

Во время Апостольского Собора «вкравшаяся лжебратия» приходила тайно подсмотреть за свободою деятельности апостола Павла, решится ли Он и здесь, в Иерусалиме, так смело отступать от Моисеева закона (2,4-5). Но апостол Павел остался принципиальным до конца, несмотря на то, что даже «знаменитые» сообразуясь с местом и временем, иногда дозволяли и в христианстве иудеям держаться своих обычаев.

Апостол Павел бескомпромиссно защищал истину благовестия Христа, зная, что всякая уступка иудейским обычаям ведет к ослаблению веры, умалению заслуги Иисуса Христа и что в споре о роли иудейских обычаев, обрядности и закона решается судьба Евангелия и Церкви.

в) Обличение святого апостола Петра (2,2-21)

Когда апостол Петр в Антиохии захотел сделать уступку иудействующим; стал чуждаться общения с христианами из язычников, с которыми раньше, до прибытия христиан из иудеев, вместе ел и общался, то апостол Павел смело обличал его «лицемерии» (2,2-13). Это говорит о том, что для апостола Павла авторитетом является только Иисус Христос.

Из этого обличительного места становится ясно:

1) что апостол Павел имел полное равноправие со всеми остальными апостолами;

2) что апостол Петр не имел никакого особого преимущества или главенства над другими, как бы то хотели видеть католические богословы, считающие, апостола Петра «князем апостолов»*.

* В Вульгате вместо имени Петра в Послании к Галатам 2,2 стоит имя «Кифа» в согласии с некоторыми кодексами; этим самым проводится различие между апостолом Петром и неким иным благовестником Кифой

|в начало|1|2|3|4|5|6|7|8|9|10|11|12|13|14|15|16|17|18|19|20|21|22|23|24|25|26|27|28|29|30|31|32|33|34|35|

9 БИЛЕТ

Учение об оправдании верою; значение обрядового Моисеева закона; свобода во Христе (гл.3-5).

Учение об оправдании верою;

В противовес апостолу Петру апостол Павел ясно заявляет о бесполезности закона Моисеева: «Человек оправдывается не делами закона, а только верою Иисуса Христа… ибо делами закона не оправдывается никакая плоть» (2,16).

Если мы, оправдавшись верою, все-таки признаем необходимость закона, значит, ищем иного оправдания, кроме Христа, значит, мы оказываемся под законом, т.е. грешниками, или, что то же, - «Христос есть служитель греха» (2,17). Возвращаясь вновь к закону, от которого ранее отказались, галаты тем самым показывают, что они виноваты в разорении закона. Но так как и закон указывает на необходимость признания Христа, то они делаются вдвойне преступниками (2,18).

Поэтому, не желая разрушать созданное Христом спасение, апостол, по требованию самого закона, умирает для закона, чтобы жить только верой и только для Христа: «Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верой в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня» (2,19-20).

Значение обрядового Моисеева закона;

а) Необязательность закона Моисеева в деле спасения (3,1-14)

Доказав галатам авторитет своего апостольства и свое равноправие со всеми прочими апостолами, Павел излагает теперь главный предмет послания: необязательность закона Моисеева в деле спасения.

Доказывает это апостол как из опыта жизни самих галатов, так и на примере оправдания Авраама.

1. Из самой жизни Галатов. Апостол указывает галатам на то, что они получили Святого Духа без участия закона, единственно «через наставление в вере» (3,2). Апостол возмущен священным гневом, что галаты «начав духом, теперь оканчивают плотью» (3,3), т. е. от благодати возвращаются к закону, что и подтверждает их «несмысленность» (3,1), не разумность их поведения.

По этому поводу епископ Феофан замечает: «Возможно составиться целому обществу таких ведцев Евангелия, и имя даже себе присвоить евангеликов, но быть безблагодатными и, следовательно, христианами только по имени»

Апостол напоминает также галатам, что они уже много потерпели за Христа, и не без пользы (3,4). Изменяя же вере, они делают эти труды и лишения бесполезными.

2. На примере оправдания Авраама. Галаты думали, что подражают отцу своему Аврааму. Но ведь Авраам верой, а не делами закона, еще до обрезания получил оправдание. «Авраам поверил Богу, и это вменилось ему в праведность» (Быт.15,6). По обетованию Божию, эта праведность вменяется и всем потомкам Авраама, но потомкам не по плоти, а по вере: «Познайте же, что верующие суть сыны Авраама» (3,7).

Апостол Павел указывает, что только Христос «искупил нас от клятвы закона - т.е. проклятия за неисполнение закона Божия, - Сам сделавшись за нас клятвою», т.е. жертвою (3,13). Христос Сам был свободен от клятвы, ибо Он был безгрешен, но, добровольно приняв на Себя наши грехи, принял в незаслуженную клятву - крестную смерть. Этим Он освободил нас, подлежавших заслуженной клятве. Цель же искупления заключается в том, чтобы открыть людям возможность Богообращения через принятие «обещанного Духа верою» (3,14).

б) Закон - детоводитель ко Христу (3,15-29)

Бесполезность закона по апостолу Павлу кроется:

- не в его «неправильности», - ибо он от Бога;

- не в его «неисполнимости», - ибо вина неисполнения закона лежит на самом человеке,

- а в его временном назначении.

Появление закона, таким образом, вызвано умножением греховности и связано с задачей сохранить обетование. «Он дан после по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование» (3,19).

Подчиненное положение закона по отношению к обетованию показано Апостолом и в том, что обетование дано было Аврааму Самим Богом, закон же «преподан через Ангелов, рукою посредника» (3,19), т.е. Моисея.

Кроме того, закон не давал человеку духовных сил к его исполнению, а через неисполнение «всех заключил под грехом» (3,22). Между тем, от принятия обетования происходило оправдание, притом через простое движение сердца, через веру в «семя обетования», т.е. во Христа. Закон налагал узду повиновения внешнего, держал «под стражею… до того времени, как надлежало открыться вере» (3,23).

«Итак, закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою. По пришествии же веры мы уже не под руководством детоводителя» (3,24-25).

«Детоводитель» - по-гречески paidagwgoz, по-славянски «пестун»

Свобода во Христе (гл.3-5).

Закон имел, следовательно, значение воспитательное, а потому временное. Верой во Христа восстанавливается не только первоначальное Богосыновство, но и первоначальное Богообщение и обожение: «Ибо все мы сыны Божии по вере во Христа Иисуса. Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись» (3,26-27).

«Облечься» - значит одеться, носить одежду, образ; переносно - пронизаться, воплотиться.

В таинстве крещения верующий онтологически, т.е. по существу, а не образно, не метафорически освящается Божественной благодатью, становясь новым творением по образу Творца, как дикая виноградная ветвь прививается плодородной лозе - Христу. Этому единению с Христом не препятствуют ни национальные различия, ни семейное или общественное положение: «Нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского; ибо все вы одно во Христе Иисусе» (3, 28).