Учение Аристотеля о 4 причинах

АРИСТОТЕЛЬ МЕТАФИЗИКА

Главная мысль – критика учения Платона об идеях. Платон утверждает, что понятия (идеи) – не только наши мысли о бытии, но и сами есть бытие, и притом бытие истинно сущее. Понятия – не только образы, а «бытийные сущности. И они независимы от чувственно колебл-ся существ-я вещей. Они существуют сами по себе, самобытно и безусловно.

Аристотель согласен, что понятие – ср-во познания существенны, коренных, неизменных свойств бытия, но критикует учение Платона об «идеях» как самобытных сущностях, отделенных от мира чувствен. вещей. Он находит 4 возражения:

1. (основное) предположение Платона об идеях как самост. бытии, отдельном от существ-я чувствен. вещей бесполезно как для познания этих вещей, так и для объясн-я их бытия. Это учение не дает знанию о вещах ничего нового, т. к. у Платона идеи – простые копии, двойники чувствен. вещей: вводя «идеи», Платон только удваивает мир уже существ. вещей, но не раскрывает для знания никаких новых свойств в самой их природе, в содержании идей нет ничего, чем они отличались бы от соответствующих им чувствен. вещей. По Платону, общее имеется в идеях, но т.к. оно имеется и в отдель. вещах, то в идеях не может быть никакого содержания, кот. нет в вещах. Например, «идея» человека (человек сам по себе, в своей сути) ровно ничем не отличается от совокупности общих признаков, принадлежащих каждому отдель. чувствен. человеку.

2. постулируемый Платоном мир «идей» бесполезен не только для познания, но и для чувственного существ-я вещей. Чтобы иметь значение для такого существ-я, царство «идей» должно принадлежать к области чувственных вещей. Но у Платона область «идей» начисто обособлена от мира чувственных вещей. Поэтому не может быть и какого-либо основания для какого-либо отношения между ними.

3. возражение основ-ся на рассмотр-и платоновского учения о логич. отн-ях идей: это а) логические отн-я м/у самими идеями и б) отн-я м/у идеями и чувствен. вещами.

a. логическое отн-е м/у идеями есть отн-е общих идей к частным идеям. При этом, по мнению Платона, общее – сущность частного → одна и та же идея может быть одновременно и субстанцией, т. к. будучи более общей по отн-ю к подчиненной ей частной идее, она имеется налицо или отображается в этой частной идее как ее сущность; и несубстанцией - по отн-ю к более общей идее, которая и есть ее субстанция

b. противор в отнош м/у областью чув вещей и областью идей.

Платон признает, что вещи чувствен. мира заключают в себе нечто общее для них, но общее не может быть простой состав. частью отдель. вещей, след-но, общее образует отдель. мир, а след-но, сущ-ет вещь и ее идея. Но мир вещей есть отобр-е мира идей, поэтому м/у каждой отдель. вещью и ее идеей д. существ-ть нечто общее для них обеих. И если по отн-ю к миру чувствен. вещей необходимо допустить отдельный мир идей, то по отн-ю к тому общему, что есть м/у миром вещей и миром идей д. б. допущен отдельный новый мир идей (2-й мир идей). Но между 2-м миром идей с одной стороны, и 1-м миром идей и миром вещей с друг. стор., в свою очередь тоже существует общее; след-но, - 3й мир идей, и т. д. (Известно как идея третьего человека: кроме чел-ка и идеи чел-ка, по Платону надо допустить существ-е еще одной, возвышающейся над ними идей чел-ка,)

4. Эта теория не дает (и не может) объяснения важному свойству вещей чувствен. мира – их движению, становлению, возникновению и гибели. Т. к. идеи образуют совершенно отдель. замкнутый мир сущностей, то Платон неспособен указать причину непрерывно происходящего в чувствен. мире измен-я и движения.

Аристотель указывает, что причина трудностей Платона в абсолютном обособлении общего от единичного и в противопоставлении их друг другу.

Учение Аристотеля о бытии

Аристотель вводит понятие субстанции («сущности») – под субстанцией Аристотель понимает бытие, пребывающее в самом себе, но не в чем-либо ином. Субстанция – только единич. бытие, т. к. общее есть общее для множества предметов, т. е. быть самобытным оно не может.

Единичное бытие (субстанция) есть сочетание формы и материи. Форма – сущность предмета. Форма – нечто общее и вечное, она не возникает и не погибает. Материя – отсутствие формы, но не только, это еще и «возможность»: медь становится шаром не потому, что она не шар, а т. к. может стать шаром; и человек становится образованным не потому, что он необразован, а потому что может выучиться.

Аристотель различает «первую» и «последнюю» материи. Последняя материя – есть возможность и действ-ть, н-р, медный шар, медь, огонь, вода, воздух, земля (4 физич. элемента). Первая материя – только возм-сть, она может стать какой угодно действ-тью, но сама по себе не действ-ть. Она только мыслится

Локк: О человеческом разуме

В своем основ. труде Локк развил теорию познания, базирующуюся на пр-пах эмпиризма и сенсуализма, осложненных влиянием номинализма Гоббса и рационализма Декарта.

Исход. пункт учения Локка о познании - отрицание внечувств знания вообще и теории врожденных идей в частности, включ идею Бога. Начало этой теории - Платон, который истолковал пр-сс познания как «воспоминание» этих идей. Согласно Локку, все знание приобр-ся нами из опыта. Он указывает, что мышл-е невозможно до того, как разум сможет располагать чувств идеями и указывает на неубедит-сть понятия о потенциаль. знании, якобы заложенном в разуме до нач мышл-я. Если бы врожден. идеи существ-ли, то люди знали бы их раньше других истин, так что дети и представители слаборазвитых народов осознавали бы их особенно ясно. Локк также критикует теорию, что общие идеи составляют началь. этап познания. Он отрицает изначаль. очевид-ть логических законов и матем. аксиом; не будучи бесспорными истинами, они не м. быть и самыми первыми посылками в пр-се разв-я, а след-но, сами аксиомы должны быть подтверждены опытом.

Единств. источник знаний – опыт. Сознание человека – «tabula rasa», среда, способная к восприятиям. Опыт состоит из идей. Идеи – отражения чувств воспринимаемого кач-ва предмета, воспринятые душой чувств впечатления, кот. имеют своим источником внеш мир, а также копии их, задержавш в памяти и всплывающие в сознании. Эти составляющие – так наз. «простые идеи», которые входят в состав либо внешнего, либо обращенного внутрь опыта. Внешний опыт состоит из ощущений свойств и восприятий тел, а опыт внутренний который Локк называет рефлексией, представляет собой познания души о своей собственной деятельности, получаемые через самонаблюдение. Таким образом, среди простых идей есть идеи чувственного опыта и идеи рефлексии. Идеи рефлексии – это в значит. части идеи операций ума над идеями внешн. опыта, но с др. стор. рефлексия порождает такие фундамент. идеи, как идеи существ-я, времени, числа и т. д.

Простые идеи внешнего опыта делятся на 2 группы, различные по содержанию – идеи первич. и идеи вторичных качеств.

1-я группа – идеи, совершенно точно отобр-ющие кач-ва объектов (идеи протяженности, положения, фигуры, покоя, движения и др.).

2-я группа – идеи, кот. не подобны свойствам самих вещей (идеи зеленого, кислого, теплого, звенящего и др.). Эти вторич. кач-ва у вещей имеются лишь при опред. условиях: в темноте вещи не имеют воспринимаемой окраски, цвет зависит от угла падения света, от состояния атмосферы и т. д.

Только идеи первич. качеств. с т. зр. Локка, дают нам истинное познание реальных сущностей, а идеи вторич. качеств, если их сгруппировать надлеж. образом, позволяют нам, самое большее, различать в настоящем вещи по их номинальным сущностям. Т.о., Локк вводит различие м/у реальной сущностью (реаль. сущность – реаль. внутр. строение вещи, основание всех тех свойств, кот. чувственно воспр-ся чел-ком) и так наз. номинальной сущностью предметов. Познание истинно лишь постольку, поск-ку идеи сообразны с действ-тью. Реальная сущность вещей с т. зр. Локка остается, все-таки, до конца непознанной, а ум имеет дело с номиналь. сущностями. Однако Локка нельзя считать агностиком. По Локку, наша задача – знать не все, а только то, что важно для нашего поведения и практич. жизни, а такое знание вполне обеспечено нашими способностями.

Приобретенные из опыта идеи – еще не само знание, а только материал для него. Чтобы стать знанием, все это должно быть переработано деятельностью рассудка (абстракции). Посредством этого простые идеи объед-ся и комбинир-ся, и т.о. преобр-ся в сложные. Пр-сс познания и характ-тся как восхожд-е от простых идей к сложным. Есть 3 способа получ-я производ- идей:

- суммирование: красота = фигура + наслаждение

- сопост-е, сравн-е идей для получ-я идей отн-й (идеи (не)равенства, причины, различия)

- разложение – отвлечение от совокупности идей одной идеи (признака объекта), кот. явл-ся общей для всех совокупностей, в рез-те чего образуются общие понятия.

Локк обратил также внимание на активность субъектов в пр-се познания. По Локку, познание делится по степени очевид-ти на

2. интуитивное (высшее) – непосредств. восприятие разумом соответствия идей. Интуиция – это сам разум.

3. демонстративное – познание через умозаключение, менее совершенно, т. к. приводит к истине опосредованно и через бо̀льшее напряжение мысли

4. сенситивное – наименее достоверное (что вносит рационалистический элемент в концепцию Локка.)

 

ГЕГЕЛЬ. Философия истории.

Что такое всемирная И? Есть 3 формы историографии:

1. первоначальная И. – описание событий, протекающих у историков на глазах (Геродот), без рефлексии.

2. рефлективная И. – изложение ее возвышается над соврем. эпохой даже не в отношении времени, а в отн-и духа

a. всеобщая И. – И. народа, страны либо мира

b. прагматическая И. – описание прошлых событий так, что духу открывается настоящее, т. к. хотя события и различны, но общее и внутреннее, их связь, едины

c. критическая И. – излаг-ся не сама И, а история И, дается ее оценка

d. частная И. – И. права, религии, иск-ва

3. философ. история – это мыслящее рассмотр-е И., т.к. разум господствует в мире, из чего следует, что всемирно-историч. процесс совершался разумно.

Разум – субстанция, т. е. то, в чем и благодаря чему вся действ-ть имеет свое бытие. Разум – бесконеч. содержание, и явл-я для себя тем предметом, на кот. направлена его дея-ть, т. к. он не нужд-ся во внешнем мат-ле, он извлекает содерж-е и объекты своей деят-сти из самого себя. Он явл-ся для себя конеч. целью и ее воплощением. Всемирная И. разумна, ее ход разумен и она является разумным обнаружением мирового духа.

Два убеждения по поводу того, что разум господствует в мире и во всемир. И.

A. Ум вообще, или Разум, правит миром, но не ум, как самосознатель.разум, не дух, как таковой (движение солн. системы идет по неизменным законам, кот. есть ее разум, но планеты не осознают этого). Эта же мысль выражается и в понятии божественного провидения, кот. управляет миром – и выяснения его плана означает возможность познать бога.

B. Определ-е разума совпадает с вопросом какова конечная цель мира (т. к. разум рассм-ся по отнош. к миру). Сюда относятся два вопроса: содерж-е этой конеч. цели и как она осущ-ся.

Т. к. всемирная И. осущ-ся в дух. сфере, то чтобы выяснить конечную цель мира, надо начать с определений, относящихся к природе духа:

а) каково определение природы духа

б) средства, кот. пользуется дух

в) форма, - полная реализацией духа в наличном бытии – гос-во.

a. Природу духа можно выяснить путем его сопоставл-я с противопол-тью – материя. Субстанция материи – тяжесть, субстанция духа – свобода. Материя тяжела, т. к. тяготеет к центру, она состоит из составных эл-тов и ищет своего единства, т. е. пытается преодолеть себя. Дух имеет центр в себе, он нашел единство в себе. Именно это и есть свобода, т. к. если я зависим, то отношу себя к ч-л другому, чем я не являюсь, я не могу быть свободен без чего-л внешнего; я свободен тогда, когда я есть у себя. Это бытие духа у себя – самосознание, сознание самого себя. Сознание состоит из 2 частей: что я зн̀аю и чт̀о я знаю?, а в самосознании эти две стороны совпадают, т. к. дух познает самого себя. Дух или человек как таковой в себе свободен. Итак, конечная цель мира – признание духом его свободы; природа духа вообще - идея свободы.

b. Средства, благодаря которым свобода осущ-ет себя в мире – это нечто внешнее (в отличие от внутр. понятия свободы). Для того, чтобы то, что есть в себе, есть возмож-ть, стало действит-ным, т. е. вышло из себя, нужен второй эл-т, а именно осуществл-е; это прояв-ся в деят-сти человека. Та деят-ть, кот. реализует эту возмож-ть – это потребность, стремл-е, склонность и страсть ч-ка. Страсть – это частные интересы, эгоистич. намерения людей, кот. делают его тем, что он есть. Индивидуумы добив-ся своих интересов, но благодаря этому осущ-ся и нечто дальнейшее. Что скрыто содержится в них, но не входило в их намерения (пример: спичка – бревно – дом – смерть людей, кот. не входила в планы). Есть всемирно-исторические личности, частные цели кот-х содержат в себе тот субстанциальный эл-т, кот. составляет волю мирового духа. Они – герои. Они знают как бы ближайшую ступень в развитии их мира, сделали ее своей целью и вложили в ее осуществление всю энергию они – доверенные лица всемирного духа, вся их натура в их страсти. Когда цель достигнута они умирают, их убивают, ссылают: Цезарь, Александр, Наполеон.

c. Форма, кот. эта цель принимает – государство. Госуд-во представляет собою ту действ-сть, в кот-й индивидуум обладает своей свободой и пользуется ею. Гос-во явлется осуществл-ем свободы, т.е. абсолютно конечной цели, оно сущ-ет для себя. Вся ценность чел-ка, вся его духовная действ-ть сущ-ет исключительно благодаря гос-ву. Право, нравст-сть, гос-во – обеспеч-е свободы чел-ка. Гос-во есть божеств. идея как она сущ-ет на земле, след-но, оно – предмет всемирной истории, в кот-м свобода получает свою объективность и сущ-ет, наслаждаясь этой объективностью.

Неправы те, кто утверждают, что чел-к от природы свободен, а гос-во ограничивает его свободу. Естественное состояние – состояние насилия, вызываемых необузданными естеств. влечениями бесчеловечных поступков и ощущений. Гос-во ограничивает, но дикие влечения и проявления произвола и страсти. В рез-те пробуждается реальная свобода – разумная и кот-й присущи право и нравственность.

Гос-во есть духовная идея, проявл-ся в форме чел. воли и ее свободы. Поэтому исторический процесс изменения вообще совершается при посредстве гос-ва.

Выше были определены а) идея свободы как абсолютная конечная цель, б) ср-во, ведущее к достижению этой цели – субъективная сторона знания и хотения, со свойств. ей жизненностью, движением и деят-стью, затем было определено в) гос-во как нравтсвенное целое и реальность свободы, и благодаря этому – оно единство этих 2 моментов. Цель всей дух. деят-сти – чтобы это соединение (т.е. свобода) стало сознательным. Формы этого сознатель. соединения:

а) религия – в ней мирской дух сознает абсолютный дух и воля ч-ка отказывается от частного интереса

б) искусство – должно изображать если не дух божий, то образ божий

в) философия – высшая форма, т.к. истинное выражается не только в форме чувства (религия) или созерцания (искусство), но и в мыслящем духе.

→ Рассм ход всемирной истории.

Абстрактное изменение вообще, кот-ое соверш-ся в истории, должно пониматься как развитие, переход к лучшему, более совершенному, но не в природе, а в духовной сфере (свойственной лишь чел-ку). В основе принципа разв-я лежит дух. и это не разв-е вообще, а осуществ-е цели – ей явл-ся дух, а именно дух по своему существу, по понятию свободы. Он явл-ся основным предметом, а благодаря этому и руководящим принципом при рассмотр-и событий.

Итак, всемирная история – ход развития принципа, содержание кот-го есть сознание свободы. Ступени развития: а)погружение духа в естественность б)выход из этого состояния и сознание своей свободы в)возвышение от этой частной свободы до ее чистой всеобщности, до самосознания и сознания собственного достоинства самой сущности духовности.

Начало истории: - лишь когда в мире начинает осущ-ться разумность, а не с того времени, когда она явл-ся еще только возмож-тью в себе – с того времени, когда сущ-ет такое состояние, при кот-м она проявл-ся в сознании, воле и действии – т.е. возникновения совр. гос-ва. Неорганическое состояние духа, неорг. состояние свободы, т. е. свобода, не сознающая добра и зла, а след-но, и законов – не явл-тся предметом истории. Свобода состоит в том, чтобы осознавать такие субстанции как право и закон и создавать соотв-но им действительность – гос-во. Народы могут долго прожить без гос-ва, но рассмотр-е этого доисторич. времени не наша задача. Лишь в гос-ве, в кот-м развилось знание о законах, совершаются обдуманные действия, сопровождаемые ясным сознанием о них.

Ход истории: Всемирная история – развитие сознания духа о своей свободе и производимой этим сознанием реализации. Развитие выраж в том, что является рядом ступеней, рядом дальнейших определений свободы, вытекающих из понятия предмета.Всякая ступень, имеет свой собственный принцип. Таким принципом в истории является определенность духа – особый дух народа. В этой определенности он выражает как конкретные все стороны своего сознания, всей своей действ-ти; она является общей отличительной чертой его религии, полит. строя, нравст-сти, правовой системы. Всемирная история – повествование о деяниях духа народов, о тех индивид. формах, кот. он принимал на внешней почве действ-ти.

Мы должны познавать конкретный дух народа, проявл-йся во всех делах и стремлениях народа, он осуществ. себя и доходит до понимания себя, т.к. имеет дело лишь с тем, что он сам у себя производит. Но высшее достижение духа – знать себя (а не только созерцать). Познание себя одновременно является гибелью и наступлением другого духа, другого всемирноисторич. народа, другой эпохи всемирной истории. След-но: всемирная история – проявление духа во времени. история – картина бесконечно разнообразных формирований народов, гос-в непрерывно др. за другом.

Дух по существу действует, он делает себя тем, что он есть в себе, своим действием, своим произведением. Таким образом действует дух народа. Он есть определенный дух, создающий из себя наличный действительный мир, кот-й в данное время держится и сущ-т в своей религии, в своем культе, в своих обычпях, гос. Устройстве, полит. Законах, во всех учреждениях, в своих действиях. Это дело – есть народ. Народы есть то, чем оказываются их действия. Е. g. англичане – те, кто плавает по океану, кот. принадлежит Ост-Индии, всемирная торговля, у кот-й есть парламент, суд присяжных и т.д.

 

 

В. РАССЕЛЛ Человеческое познание 1957.— С. 177-191. .

Факт, вера, истина и познание

А. Факт

«Факт» в моем понимании этого термина, может быть определен только наглядно. Все, что имеется во вселенной, я называю «фак­том». Солнце — факт; переход Цезаря через Рубикон был фак­том. Факты есть то, что делает утверждения истинными или ложными. Под «фактом» и имею в виду нечто имеющееся налицо, не­зависимо от того, признают его таковым или нет. Большинство фактов не зависит от нашего воления, поэтому они называются «упрямыми».

Вся наша познавательная жизнь является с биологичес­кой точки зрения частью процесса приспособления к фактам. Этот процесс имеет место, в большей или меньшей степени, во всех формах жизни, но называется «познавательным» только тогда, когда достигает определенного уровня развития.

Б. Вера

Веру - нечто такое, что может иметь доинтеллектуальный характер и что может прояв­ляться в поведении животных. Я склонен думать, что иногда чи­сто телесное состояние может заслуживать названия «веры». Например, если вы входите в темноте в вашу комнату, а кто-то поставил что-то на необычное место, вы можете наткнуться на кресло потому, что ваше тело верило, что в этом месте нет крес­ла. Вера, как я понимаю этот термин, есть определенное состояние или тела, или сознания, или того и другого, я буду называть ее состоянием организма.

У животного или ребенка вера обнаруживается в действии или в серии действий. Но у людей, в ре­зультате владения языком и задержанных реакций, вера часто становится более или менее статическим состоянием, содержа­щим в себе, возможно, произнесение или воображение соответст­вующих слов, а также чувства, составляющие различные виды веры (1-вера, связанная с наполнением наших ощущений выводами, свойственными животным; 2-воспоминание; 3-ожидание; 4-вера, нерефлекторно порож­даемая свидетельством, 5-вера, проистекающая из со­знательного вывода).

Рассмотрим случай веры в предложение: «Мой рост больше 5 футов 8 дюймов и 5 футов 9 дюймов». Назовем это предложение «S». Что происходит во мне, когда я верю и выражаю свою веру с помощью предложения «S»? С определенностью можно сказать только, что я нахожусь в таком состоянии, которое при определенных обстоятельствах может быть выражено словами «совершенно вер­но», и что сейчас, пока еще ничего не изменилось, у меня есть идея этих обстоятельств вместе с чувством, которое может быть выра­жено словом «да». Я могу, например, вообразить себя стоящим у стенки со шкалой футов и дюймов и видеть в воображении вер­хушки моей головы, между отметками на шкале и иметь чувство согласия по отношению к этой воображаемой картине. Мы смо­жем считать это сущностью того что может быть названо «стати­ческой» верой в противоположность вере, обнаруживаемой в дей­ствии: статическая вера состоит из идеи или образа, соединенного с чувством согласия.

В Истина

Истинность есть свойство веры и свойство предложений, выражающих веру. Истина за­ключается в определенном отношении между верой и одним или более фактами, иными, чем сама вера. Когда это отношение отсут­ствует, вера оказывается ложной.

Разница между истинной и ложной верой: чтобы определить «истину» и «ложь», мы нуждаемся в описании того факта, кото­рый делает данную веру истинной, причем это описание не долж­но относиться ни к чему, если вера ложна. Такой факт или факты я называю «фак­том-верификатором» веры.

Значение предложения складывается из значений входя­щих в него слов и из правил синтаксиса. Значения слов должны получаться из опыта, а значение предложения не нуждается в этом. Значение предложения всегда может быть понято как в некотором смысле описание. Когда это описание дей­ствительно описывает факт, предложение бывает «истинным»; если же нет, то оно «ложно».

Существуют невообразимые факты, но не может быть такой веры, факты-вертификаторы которой были бы невообра­зимы. Мы можем знать общее предложение, хотя и не знаем никаких кон­кретных примеров его. Мы полностью понимаем утверждение: «Все люди смертны», как понимали бы его, если бы могли дать полный пере­чень всех людей; ибо для понимания этого предложения мы должны уяснить только понятия «человек» и «смертный» и зна­чение того, что представляет собой каждый конкретный пример этих понятий.Таким образом, когда я говорю, что мы понимаем такие предложения, я имею в виду, что мы можем вообразить себе факты, которые могли бы их сделать истинными.

Особенностью этих случаев является то, что мы можем во­образить общие обстоятельства, которые могли бы подтвердить нашу веру, но не можем вообразить конкретных фактов, являю­щихся примерами общего факта. Причина здесь та, что общие утверждения имеют дело только с содержанием вхо­дящих в них слов и могут быть поняты без знания соответствую­щих объемов.

Определение «истины» и «лжи». О б общей форме можно сказать: всякая вера, которая не является простым импульсом к действию, имеет изобразительную природу, соеди­ненную с чувством одобрения или неодобрения; в случае одобре­ния она «истинна», если есть факт, имеющий с изображением, в которое верят, такое же сходство; какое имеет прототип с обра­зом; в случае неодобрения она «истинна», если такого факта нет. Вера, не являющаяся истинной, называется «ложной».

Г. Познание

Ясно, что знание представляет собой класс, подчиненный истинной вере: всякий пример знания есть пример истинной ве­ры, ноне наоборот. Какой признак, кроме истинности, должна иметь вера для того, чтобы считаться знанием? Мы можем сказать, что знание состоит, во-первых, из определенных фактических данных и определенных принципов вывода, причем ни то, ни другое не нуждается в постороннем сви­детельстве, и, во-вторых, из всего того, что может утверждаться посредством применения принципов вывода к фактическим дан­ным. По традиции считается, что фактические данные поставля­ются восприятием и памятью, а принципы вывода являются принципами дедуктивной и индуктивной логики.

В этой традиционной доктрине много неудовлетворитель­ного, хотя я не уверен, что мы можем дать нечто лучшее. Во-первых, эта доктрина не дает содержа­тельного определения «познания»; не ясно, что общего между фактами восприятия и принципами вывода. Во - вторых, трудно сказать, что представляют собой факты восприятия. В третьих, дедукция не дает нового знания, кроме новых форм слов для установления истин, уже известных. В-четвертых, методы выводы никогда не были удовлетвори­тельно сформулированы, сообщают своим заключениям толь­ко вероятность; не обладают достаточной самоочевидностью и долж­ны приниматься на веру.

Мы пришли к заключению, что вопрос по­знания есть вопрос степени очевидности. Высшая степень оче­видности заключена в фактах восприятия и в неопровержимости очень простых доказательств. Ближайшей к ним степенью оче­видности обладают живые воспоминания. Когда какие-либо слу­чаи веры являются каждый в отдельности в какой-то степени правдоподобными, они становятся более правдоподобными, если связываются в логическое целое.

 

 

Руссо Жан Жак

БАШЛЯР Научный рационализм

В заключении к своей работе Башляр проводит различие между познанием обыденным и познанием научным.

В своих работах, посвященных научному духу, Башляр привлекает внимание философов к специфическому характеру современной научной мысли и научной деятельности вообще. В ходе своих исследований он приходит к выводу, что научный дух нельзя ставить в один ряд со здравым смыслом, что он куда более дерзок и смел, и тезисы, которые он ставит и защищает, ущемляют здравый смысл.

Башляр утверждает, что в ходе прогресса научного духа постоянно проявл-ся разрыв между обыден. сознанием и науч. познанием, особенно это относится к современному познанию.

Если этот тезис иногда воспринимался как парадокс, то это потому, что основа суждения о научном духе была слишком расширена. Науч. дух развивает такие свои качества, как ясность, методич. упорядоченность. Однако следует оста-вить в стороне обобщения и принять в кач. объекта рефлексии специализированный научных дух. Строго организованная специализация определяет динамику научн. духа, изменяя основные принципы познания, реагируя соответств. обр. как в глубине, так и на поверхности. На первый взгляд может показаться, что специал-я, н-р, в химич. науке, - это рез-т преувелич-я роли деталей, но в действ-ти специализирован. анализ специфического объекта может выявить характеристики материального бытия. Специализация – признак хорошо организованной и эффективной работы. Читая в современных трудах по химии, что кристаллич. структура льда схоже с кристаллич. структурой сернистого цинка, мы понимаем, что перед нами иная перспектива, чем естеств. философия. Здесь мы перешагнули линию первоначаль. опытов и эстетических интересов. На этом примере виден разрыв между интенциональностью научного познания и интенциональностью обыденного познания. Последняя, интенциональность как направленность на объект, бросает нас в объятия случайной объективности, эта интенциональность не обладает субъективной глубиной и не приносит серьезной добавки объектив-ти, она дает нам праздное, свободное знание, не заинтересованное в подлинной объективности. Специализация – залог интенциональности научного познания, проникающей интенцион-сти, выявляющей со стороны субъекта глубинные слои, где рациональное глубже, чем просто осознанное. В опыте, имеющем культур. нагрузку, как в приведенном нами, наблюд-ся сознание, удвоенное наблюдением и экспериментом. Нет специализации без углубления познания.

Научн. дея-ть явл-ся новаторской и в области теории и в области эксперимента.

Появление нового научного духа ставит философ. проблему: расширеие сферы бытия благодаря бесконеч. прогрессу научного духа.

В этой работе демонстр-ся эписте-мологические разрывы в науке (разрывы в знании), т. е. развитие науки происходит не непрерывно, а скачками. Сторонники теории непрерыв. разв-я к-ры возражают, но их возраж-я могут быть опровергнуты:

1. первое возраж-е – это непре-рывность истории. Дело в том, что прогресс науки идет очень медленно, и чем он медленнее, тем более непрерывным он кажется. И поскольку наука выходит из области обыденного познания постепенно, то континуалисты считают, что это доказывает преемств-ть научн. и обыден. знания, т. обр. считая, что, т.к. начало затяжное, то прогресс непрерывен. Но факты этому противо-речат, н-р, открытие искусств. радиации (от 3 до 300 искусств. радиоактив. элементов с 1933 до 1945 года) – развитие идет так быстро, что даже список искусственно созданных радиоактив. эл-тов создать невозможно. И сами ученые осознали прерывность науки, заявляя, н-р, что труд Гейтлера и Лондона о молекуле водорода был «пограничным знаком непрерывности в химии, и с этой работы прогресс в химии пошел все стремительнее»; эта молекула породила новое знание, вызвала радикальное преобраз-е знания, явилась новой отправ-ной точкой для философии химии. Но философ продолжает твердить о непрерывности науки.

2. второй способ скрыть прерывность научного прогресса состоит в том, чтобы связать его с именами тысячь безымянных творцов, повторяя что прогрессивная идея «носилась в воздухе», пока гениальный ученый ее не реализовал. Так вводится понятие «атмосферы», «влияния». Но это понятие, столь милое сердцу философа, не имеет никакого значения для открытий современной науки. Конечно, ученые группиручтся в коллективы, школы, но работа любой лаборатории определяется не влияниями, а критикой и инновациями. Посредством самокритики ученые преодолевают все косное и неосознанное. Научныый дух не движется в русле догматизма непреложной истины.

3. третий ряд возражений связан с идеей непрерывности в педагогике. Те, кто придерживается идей о наличии связи научного познания с обыденным, подчеркивают ее, показывая, как из здравого смысла медленно возникают зачатки научного знания. Но эта элементаристская культура подлежит критике. Дело в том, что наука (например, химия и физика) стала не относительно сложной, не только для нас, а объективно сложной, сложной сама по себе, с тех пор как стала выходить за пределы области элементаризма.

С т. зр. обыден. сознания прерывность научного знания можно показать двумя примерами.

В первом, крупный ученый упрямо хочет оставаться в рамках непосредств. опыта. Ламарк написал несколько трудов о горении, чтобы опровергнуть химию Лавуазье. Он хотел определить разные стадии горения на основе изменени цвета в ходе горения. Решающим экспериментом было горения белого листа бумаги, который становился желтым, затем оранжевым, красным, фиолетовым и наконец черным, т. е. черный цвет замаскирован последо-вательностью цветов, и огонь его демаскирует, таким образом, мы проникаем в реальную глубину вещей. Т. обр., он возводит обыкновенное наблю-дение в ранг научного эксперимента. А научный факт не может развиваться на основе роста число естественных наблюдений. В ходе развития науки никто «к природе» не возвращается. Более того, наука превращает природный объект в научный. Нельзя вернуть науку к банальному наблюдению. В эпоху Ламарка химия получила такое развитие, что возвращение к отдельному опыту уже воспринималось как анахронизм. В химии ушло время простого наблюдения. Экспериментирование стало необход. частью научной деятельности.

Во втором примере, наоборот, при изучении озона, химик Шейнбейн выходит за пределы чувственных данных для того, чтобы определить природные свойства новой субстанции. Долгое время озон считали запахом молнии, запахом наэлектризованной материи, (вывод сенсуалиста), придавали этой субстанции космическое значение, переоценивали, что направляло исследования по ложному пути. То что она получалась в результате воздействия электричества, обеспечивало ей таинственность. Долго исследовали дезинфицирующие свойства озона. И лишь Шейнбейну удалось «вернуть эту субстанцию в лабораторию» и посредством опытов определить ее свойства.

Непосредственное знание и обыденное знание присваивают себе великие легенды натуральной философии и любят преувеличивать факты, будоражащие воображение. Научное познание, напротив, прежде всего ограничивает свой объект, двигаясь против течения обобщения. Так когда стала известна природа молекулы озона, ученые осознали, что истинные идеи возникают вопреки истории, в диалектическом сознании, которое способно противостоять косной традиции.

Разрыв между научным и обыденным знанием так очевиден, что у этих двух видов знания нет одной общей философии. Эмпиризм как философия подходит обыденному знанию, обретая в нем и свои корни, и свои доказательства. Научному же знанию необходим рационализм, который связан с наукой, и в котором находят свое выражение научные цели. Когда научное и обыденное познание регистрируют один и тот же факт, то он не имеет одинакового эпистемологического значения в двух видах знания. Между утверждением, что «запах» электричества дезинфецирует, и положением, что озон – это окись, обладающая дезинфицирующими свойствами, существует разница в значении. Из подлинного факта теоретическая химия сделала достоверное знание. Уже в этой двойственности подлинного и достоверного проявляется полярность двух видов познания. Современная наука является результатом исследований подлинных фактов и синтезом достоверных законов.

 

 

ДЕЛЕЗ: ЛОГИКА СМЫСЛА

Жиль Делез -крупнейш мыслитель современности ( 1925–1995).

"Логика смысла” - первый очерк его топологической модели философии ( 1969), излагающий основную стратегию его мысли. Комментируя две работы Делеза 1969 года, "Логику смысла" и "Различие и повторение", Мишель Фуко в статье "Theatrum philosophicum": "Возможно, придет день, когда нынешний век назовут веком Делеза". Книга посвящена одной из самых сложных и вместе с тем традиционных для философ изысканий теме: что такое смысл? Смыслы порождаются Событием, и анализу этого смысла-события посвящена вся работа Делеза, требующая выхода за пределы традиционных построений, базирующихся на трансцендентализме и феноменологии. Местом, где возможно такое "выхождение за пределы" не только указанных философский стратегий, но и "статичного" понимания жизни и бытия, Д считает язык - и прежде всего его выразительную функцию. Смысл выражается предложением, но присутствует в вещах. Это разделяющая и, одновременно, соединяющая граница между вещами и предложениями. (Но удержаться на такой кромке - большое искусство, доступное разве что Кэрролу или стоикам.) Опираясь на Кэррола, Ницше, Фрейда и стоиков, автор разрабатывает оригинальную философскую концепцию, связывая смысл напрямую с нонсенсом и событиями, которые резко отличаются от метафизических сущностей, характерных для философской тр