Человеческое мышление состоит из знаков, сам человек может быть интерпретирован как знак — мышление невозможно вне знаков, ибо оно языковое по природе, а язык — публичен по сути своей.

Знак – это нечто, что замещает собой нечто для кого-то в некотором отношении или качестве, т. е. знаки репрезентируют объект в каком-то его качестве. Ситуация коммуникации поэтому выглядит так: знак (первый компонент) как функция некоего объекта (второго компонента), являющийся в определенном отношении к толкователю-интерпретатору (третий компонент). Это обусловливает триадическую природу знака.

Знаки подразделяеты на три трихотомии:

1. Первая характеризует знак сам по себе (соответственно: как простое качество, как действит. существ-е или как общее правило.) В соответствии с этим П. подразделил знаки на:

a. " qualisign " (квалисигнум) – качество, являющееся знаком;

b. " sinsign " (синсигнум) – реально существующая вещь или событие, которое является знаком;

c. " legisign " (легисигнум) – закон, являющийся знаком; обычно устанавл-ся человеком, это не единичный объект, но общий тип, о котором договорилить, что он обладает некоторой значимостью.

2. Вторая трихотономия знаков рассматривает отношение знака к своему объекту (как состоящее в том, что знак обладает некоторым качеством самим по себе; как некоторое наличное отношение к этому объекту; как отношение знака к интерпретанту). Соответственно:

a. иконы (н-р, рисунок) – знак, отсылающий к объекту, кот. он денотирует просто посредством присущих ему характер-к, которыми об ладает вне зависимости от того, существует таковой объект в действ-ти или нет (н-р, проведенная грифелем черта, репрезентатирующая геометрическую линию)

b. индексы (сигнал) – знак, отсылающий к объекту, который он денотирует, находясь под реальным влиянием этого объекта. Поскольку индекс находится под влиянием объекта, он с необходимостью имеет с ним общее качество, и именно в последнем причина того, что он отсылает к объекту. Он немедленно потерял бы кач-во знака, если бы исчез его объект (отверстие от пули как знак выстрела: без выстрела не было бы отверстия)

c. символы (книга) – знак, отсылающий к объекту, кот. он денотирует посредством закона, обычно – соедин-я некот. общих идей, которое действует т. обр., что становится причиной интерпретации символа, как отсылающего к указанному объекту. Символ потерял бы кач-во, делающее его знаком, при условии отсутствия интерпретанта. Таково любое речевое высказывание, кот. означает то, что означает, исключительно благодаря тому, что понимается как имеющее данное обозначение.

3. Третья трихотомия рассматривает знак в зависимости от того, как его интерпретант репрезентирует его (как знак возможности, знак факта или знак умозаключения).

a. "Rheme" (рема) – знак, кот. для своего интерпретанта есть знак качеств. возмож-ти. Т. е. понимается как репрезентирующий такого-то и такого-то рода возможный объект. (иными словами, неопределенность объекта в утверждении вкупе с определен. предикатом — А есть красное);

b. "Dicisign" (дицисигнум)– знак, который для своего интерпретанта есть знак действит. существ-я (субъект указывает на явление или предмет, предикат же — на качество);

c. "Argument" (аргумент) - знак, который для своего интерпретанта есть знак закона (любой силлогизм — ряд "Dicisign", следующих друг за другом в соответствии с правилами вывода).

На основании трех трихотомий знаки подразделяются на десять категорий (квалисигнум, иконический синсигнум, индексальный рема-синсигнум и т. д.)

Также П. подразделил традиционные типы рассуждения на: дедукцию, индукцию, а также то, что было им обозначено как " абдукция " (метод формирования общего предсказания без какого-либо положительного свидетельства в пользу того, что оно сбудется при некоторых обычных или даже совершенно особых обстоятельствах.

 

Рене Декарт Первоначала фил. 4 части: вступление, 1) об основах человеческого познания, 2) о началах матер вещей 3) о видимом мире, 4) о Земле. Вступление: Ф=занятие мудростью! Важно постичь первоначала! Два требования к ним: 1) очевидность 2) познание всего зависит от них. Бог – только мудр по-настоящему! Ф отличает нас от дикарей. Ступени мудрости: - явные понятие, кот приобретаются без размышлений; - все что дает нам чувств опыт; - чему учит общение с другими; - чтение книг; - только доступна философам! Ищут первопричины! I) глава: Чел исследующий истину должен хоть раз усомниться во всех вещах! Однако сомнения не относить к жизненной практике. У нас свобода выбора = сами выбираем соглашаться ли с сомнит. вещами. Познавать нам мешают предрассудки детства. Челу присущи два модуса мышления: - восприятие разума (воображение+разумение) и действие воли (желать+испытывать отвращение). Выделяют два вида вещей: 1) вещи умопостигаемые отн к мыслящей субстанции; 2) вещи материальные к протяженной субстанции или телу. Свойство нематер. субстанции – мышление, свойство матер. субстанции – протяжение. Каждой субст. присущ один атрибут! Выделяют модусы – кач-ва воздейств на субст или влияющие на нее! Качества – св-ва субст благодаря кот они такая, а не иная! Атрибуты – только те кач кот присущи субст (только у Бога, нет изменчивости у него ). II Глава: имеется некоторая субст., протяженная в длину, ширину и глубину, существующая в наст. время в мире и обладающая всеми свойствами, о которых нам с очевидностью известно, что они ей присущи. Эта- протяж субст. и есть то, что называется собственно телом или субстанцией материальных вещей. Наши ч-ва не раскрыв природу вещей, но показыв вредность или полезн. Атомов нет!!! Так как если бы Бог их создал он счел бы себя недост могущ! А это нонсенс! Протяжение мира беспредельно! Нескольких миров быть не может! Движение – действиепосредством кот данное тело переходит с места на место. Говорит о противоречивости процесса!Пример с сиящим на корме корабля!Он и движется и нет!Движение и покой – два модуса тела!Движутся тела соприкасаясь с другими, но первопричина – Бог!Он сохраняет в мире одинаковое его количество! Законы природы: 1) всякая вещь находится в опред состоянии пока ее что-то не изменит; 2) всякое движ тело стремится продолжать движение по прямой; 3) если движ тело при движении встречает более сильное, оно ничего не теряет в движ, а если более слабое, то теряет столько движ, сколько сообщает. Движение противоположно только покою. III Глава: Наші способности весьма посредственны. Нам до конца не постичь божьего промысла. Три элемента видимого мира: 1) форма осколков, отделивш от ост материи; 2) форма всей остальной материи, кот делится на округлые частицы; 3) в тех частицах, кот либо грубы либо имеют фигуру малопригодную для движ.

 

I) n

(Рационализм, т. е. критерий истины разум, «я мыслю – значит я существую», дуализм)

Основная черта философ. мировоззрения Декарта – дуализм души и тела (два независимых первоначала).

В учении о бытии: наряду с материальной субстанцией существует духовная субстанция, над ними обеими в качестве истинной субстанции возвышается Бог.

Однако, Декарт не скептик, не агностик. Достоверное знание существует, сомнение – это метод установления достоверной истины. Достоверно то, что сомнение существует. à Сомнение – акт мышления. à Поскольку я сомневаюсь, я мыслю. à Наличие сомнения доказывает существование мышления. Может быть мое тело не существует, но в качестве мыслящего я существую – cogito ergo sum, я мыслю – значит я существую.

В процессе познания исключительную роль играет дедукция. Исходные положения всей науки – аксиомы. В логической цепи дедукции, следующей за аксиомами, каждое отдельное ее звено – достоверно. Для ясного представления всей цепи звеньев дедукции нужна неослабная сила понятия. à Непосредственные очевидные исходные положения (интуиции) имеют преимучество сравнительно с рассуждениями дедукции.

 

Барт Ролан. Мифологии.

Цель работы – подвергнуть систематич. осмыслению некоторые мифы, порожденные жизнью повседневной Франции. Предлог может быть разным: газетная статья, фото в журнале, новый фильм, худ. выставка. Причиной, стимулом к размышлению стало чувство раздражения, вызванное тем ореолом «естественности», которым пресса, иск-во, обыденное сознание окутывает реальность; но ведь эта реальность не перестает быть глубоко исторической только оттого, что это наша собственная реальность; т. е. люди путают Природу с Историей, глядя на «само-собой-разумеющееся». Барт хочет вскрыть таящийся в этом идеологический обман.

Лучше всего передает суть этих лжеочевидностей понятие мифа; миф – это своего рода язык. После примеров мифов дается систематическое определение современного мифа. Мифы:

1. Литература и Мину Друэ (девочка-поэт) – неизжитый миф о гениальности. Классики утверждали, что гениальность – продукт терпения. Сейчас быть гением – уметь опережать время всего лишь вопрос экономии времени. Детство – привилегированный возраст гениальности; всякий взрослый поступок в детстве – чудо. Вундеркинд выполняет функцию капиталистической деятельности – выигрывать время, сводить деятельность чел. существования к проблеме количественной совокупности временных моментов. Мину Друэ – жертва, приносимая для того, чтобы мир сохранил свою ясность, чтобы поэзия, гениальность и детство (все беспорядочное) сделались ручными. Мозг Эйнштейна. Величайший ум предстал в виде сложного механизма, человек был освобожден от психики и причислен к миру роботов. Миф об Эйнштейне создал образ знания, целиком заключенного в формулы. Это старый эзотерический образ науки: тайна мироздания одна и заключена в единственном слове; вселенная – это сейф, и шифр от него Эйнштейн почти нашел (суть мифа об Эйнштейне). Но поскольку научные исследования все ширятся, то говорят, что Эйнштейн умер, так и не успев проверить «уравнение, в котором заключалась тайна «мироздания».

2. Романы и дети. Журнал «Elle» опубликовал коллективную фотографию 70 женщин-литераторов. Подразумевается, что они «особый биологический вид», производящий вперемежку на свет детей и романы. Что же хотят сказать? Женщина существует для того, чтобы рожать мужчинам детей, они могут улучшать свое положение, но не изменять его; их библейское предназначение не может отменяться их продвижением в обществе; за богемность надо платить налог, рожая детей. Пишите, занимайтесь коммерцией, но помните, что есть мужчина, и вы не созданы по его образу и подобию; ваше сословие свободно, но с тем условием, что зависит от мужского.

3. Марсиане. Миф о суде. Марсиане явились, чтобы судить Землю, но сначала хотят посмотреть и послушать. Марсианам приписывается тождественность с землянами (миф о тождественности): у них должен быть свой Христос, они не могут быть язычниками; они прилетели, чтобы описать Землю, т. е. они мыслят также и находятся на той же ступени развития. Судья преображен стараниями обыденного сознания, являя собой еще одну проекцию земных представлений.

 

 

МИФ СЕГОДНЯ.

Что такое миф в наше время: миф – это слово, высказывание, но не любое; только в особых условиях речевое произведение может стать мифом.

Миф – это коммуникационная система, сообщение. Следовательно, он не может быть вещью, концептом или идеей; он – один из способов означивания. Миф – это форма. Поскольку миф – это слово, им может стать все, что достойно рассказа. Мифическое слово есть сообщение. Оно не обязательно должно быть устным; это может быть письмо, изображение, кино, репортаж, спорт. состязания, зрелища, реклама; все это может быть материальными носителями мифического сообщения.

 

 

Миф – как и любая семиологич. система, представляет собой 3-х элементную систему: означающее, означаемое, знак (пример знаковой системы: букет цветов как знак = розы (означающее) + мои чувства (означаемое). Но миф представляет собой особую систему, т. к. он создается на основе некоторой последовательности знаков, т. е. является вторичной семиологической системой. Знак 1-й системы становится лишь означающим во второй системе. Материальные носители мифического сообщения (язык, фото, реклама, ритуалы) как только становятся частью мифа, сводятся к означающему, т. е. являются исходным материалом для построения мифа; наделяются статусом языковых средств. См таблицу.

1 означающее	2 означаемое
3 знак I означающее	II означаемое
III знак

В мифе 2 семиологические системы; одна частично встроена в другую: 1 – языковая система, язык (язык-объект); 2 – миф (метаязык, на котором говорят о первом). Поэтому семиолог одинаково подходит к тексту и рисунку как к знаку: строение языка – объекта его не интересует, ему важно, что оба они являются знаками для построения мифа.

Пример мифологич. высказывания

На обложке журнала – молодой африканец во фр. воен. форме отдает честь фр. флагу – это смысл изображения. Но мы понимаем, что это означает: Франция – великая империя, и все ее сыны, независимо от цвета кожи верно служат под ее знаменами; и нет лучшего ответа критикам колониальной системы, чем рвение этого молодого африканца в службе своим «угнетателям». В этом случае перед нами надстроенная семиологическая система: 1 – означаемое – само представляет собой первичную семиологическую систему (афр. солдат отдает честь, как это принято во фр. армии); 2 – означаемое – смешение принадлежности к фр. нации с воинским долгом; 3 – репрезентация означаемого посредством означающего.

Рассмотрим элементы мифа.

I. Означающее в мифе двойственно, и может быть рассмотрено с 2 точек зрения: 1 – как результат языковой системы (назовем это смыслом) и 2 – как исходный эл-т мифологической системы (= формой). Следовательно, означающее мифа двулико, оно одновременно и смысл и форма. Оно содержательно: приветствие африканского солдата - событие, кот. легко представить. Смысл мифа имеет собственную значимость, является частью некоторого события (истории с африканцем). Становясь формой, смысл лишается своей случайной конкретности, опустошается (нас не интересует биография этого африканца, мы освобождает его образ от прежнего содержания и готовим к приобретению нового означаемого). Однако форма не уничтожает смысл, а отодвигает его на 2 план, он теряет свою значимость, но продолжает жить, питая собой форму мифа. Форма мифа – не символ, солдат – не символ французской империи, он слишком реален, его образ предстает во всей жизненности, непосредственности, реальность. Но эта реальность несамостоятельна, прозрачна, отодвинута на 2 план.

II. Означаемое, или концепт. Это всегда нечто конкретное, он историчен и интенционален, он является той побудительной причиной, которая вызывает к жизни миф. Фр. империя – побудительная причина сотворения мифа. В противоположность форме, концепт не абстрактен, он всегда связан с той или иной ситуацией. Афр. солдат – его смысл, выступая в качестве формы, становится неполным, бедным, лишенным конкретных связей; как концепт «фр. империя» он снова связан с историей Франции, ее колониализмом, трудностями. Концепт – не сама реальность, а некие представления о ней, это совокупность слабых размытых ассоциаций; и их понимание зависит от функции концепта. Отсюда – фунд. св-во концепта – его предназначенность, он точно соответствует какой-то одной функции (затронуть опред. круг читателей). Один концепт имеет неограниченное число означающих (сотни образов для «фр. империи»).

III. Соединение этих 2 эл-тов – значение. Соотношение концепта и формы: они очевидны, один не прячется за другой, оба даны нам «здесь». Миф ничего не скрывает, его функция – деформирование, а не утаивание. Отношение между концептом и смыслом в мифе есть отношения деформации: концепт деформирует содержательную сторону (смысл): афр. солдат лишается своей истории, концепт «фр. империя» нарушает повествование о фактах, о приветствии афр. в воен. форме. Концепт отчуждает смысл. Особенность значения в мифе – императивность и мотивированность (в отл. от произвольности языкового знака). Чтобы концепт «фр. империя» мог использовать в своих целях образ афр. солдата, необходимо сходство между его приветствием и приветствием афр. солдата.

Восприятие мифа.

Есть 3 вида прочтения мифа, в зависимости от того, на чем мы сосредотачивается в отношении его означающего: на смысле, форме или на том и другом одновременно.

1. Соср. на полом означающем – концепт однозначным образом заполнит форму мифа – африканский солдат является примером фр. империи, ее символом. Это восприятие создателей мифов (редактора журнала и т. д.)

2. На означающем как заполненном содержанием – четкое различение смысла и формы, видим деформацию формы смыслом, след-но, значение окажется разрушенным и миф воспринимается как обман: афр. солдат воспринимается как «алиби» для концепта «фр. империя».

3. На означающем как неразрывном единстве смысла и формы – значение двойственное, механика мифа действует на нас, мы его читатели: фр. солдат не пример, не символ, а репрезентация фр. империи.