Остальные евангельские тексты об апостоле Петре

 

Кроме рассмотренных нами трех текстов, в Евангелии имеется еще много иных, говорящих о Петре. Всего он упомянут в четырех Евангелиях 114 раз, – несравненно чаще остальных апостолов. Даже Иоанн Богослов упоминается только 38 раз, включая и те случаи, когда евангелист говорит о себе, себя не называя.

Мы не можем уместить здесь толкование столь многочисленных текстов. Католик видит в каждом отдельном тексте подтверждение исключительного положения Петра в учрежденной Христом апостольской коллегии. Некатолик все же имеет возможность подрывать толкование каждого отдельного случая мелочными придирками. Но в своей совокупности смысл текстов не может подлежать сомнению: слишком ясно их совместное свидетельство.

Тексты могут быть подведены под следующие категории:

А. Слова и действия Спасителя

1. При первом взгляде на Петра Господь сказал, что он наречется Кифа (камень) (Ин 1,42). Это свидетельствует, что Господом с самого начала было предусмотрено значение Петра в Церкви.

Заметим: а) такого имени собственного не было ни у евреев, ни вообще на востоке; б) о факте переименования упоминают все евангелисты; в) символическое значение имени ясно из позднейших слов «ты Петр...»

2. Все дальнейшие слова и действия Господа по отношению к Петру свидетельствуют, что среди прочих избранных он избран для особого служения:

а) В числе трех избранных апостолов находится неизменно и ап. Петр (воскрешение дочери Иаира – Мк 5,37; Лк 8,51; Преображение – Мф 17,1; Мк 9,2; Лк 9,28; Гефсиманский сад – Мф 26,37; Мк 14,33). Среди этих трех Спаситель отличает Петра (Мк 14,37). В числе двоих, посланных приготовить Пасху, опять-таки Петр (Лк 22.8).

б) Лодка Петра делается как бы лодкой Христовой (Лк 5.3); дом его – домом Христа;[110] сеть Петра (Лк 5,5-6) прорывается «по слову» Господа.

в) Положение Петрово таково, что сборщики, чтобы получить подать с Иисуса, приходят в дом Петра, обращаются к нему (Мф 17,24). Только Петра Спаситель присоединяет к чудесной уплате подати.

г) Спаситель особенно заботится о Петре: преимущественно среди других апостолов. Он обучает и воспитывает его; помогает ему даже чудом (Мф 14,29); возбуждает в нем сознание греховности («выйди.., я человек грешный», Лк 5.8); упрекает его («отойди от Меня сатана...» – Мф 16,23; Мк 8,33); излечивает его тещу (Мф 8,15; Мк 1,31; Лк 4,39); предсказывает ему его падение и обращение; взглядом пробуждает в нем покаяние.

д) Исключительное отношение к Петру продолжается и после Воскресения: Господь является ему отдельно и раньше, чем другим апостолам (Лк 24,34); одному ему отдельно предсказывает мученичество (Ин 21,18.22).

Из всего этого явствует, что Спаситель среди апостолов отличал Петра. Возражение, будто Господь был вообще против первенства ошибочно. Оно было бы справедливо, если бы дело шло о «первенстве чести», о любящих «предвозлежание» и «председания» (Мф 23,6) или об ищущих почетных мест в Его Царстве, понимаемом в земном, ветхозаветном смысле (Мф 20,21; Мк 10,37). Голому «первенству чести», конечно, не место в христианской среде. Но равенству Господь никогда не учил; напротив, среди учеников Он выделил апостолов, среди апостолов – первого: этот «первый» (Мк 10,44) и этот «больший» (ст. 43) существует; только должен он быть смиренен, должен быть слугою другим (Лк 22,26), подобно самому Христу (Лк 22,27; Ин 13,13-17). И в той жизни равенства тоже нет (Мк 10,40).

Б. Слова и поступки ап. Петра

Ап. Петр многократно спрашивает Христа,[111] отвечает Христу,[112] (даже прекословит Ему)[113] за себя, или за других, или когда другие молчат. Эти случаи у всех в памяти. Настолько Петр чувствует себя отличным от прочих, что впадает иногда в грешное самомнение.[114]

Нас учили, что подобные случаи (всецело) объясняются «живостью характера» Петра, – объяснение, достаточное разве для детей младшего возраста. Мы видели (§§ 2 и 3), что отцы Церкви дают толкование несколько более глубокое. Для Златоуста и в словах Петра все полно высшего смысла. Например, говоря о вопросе Петра после случая с богатым юношей (Мк 10,17-31), Златоуст пишет: «Еще не сделался он (Петр) пастырем, а имел душу пастырскую; еще не получал начальства, а показывал попечительность, приличную начальнику, заботясь о всей вселенной».[115]

В. Отношение к Петру прочих апостолов

Совершенно неправильно утверждение, будто апостолам ничего неизвестно о первенстве Петра; иначе, говорят, не могло бы быть между ними споров о старшинстве.

Но есть разные степени знания; Спаситель приводил учеников к пониманию Его воли постепенно. Один случай их спора о старшинстве явно связан со словами «Ты Петр...» (Мф 18,1). Мы знаем толкование Златоуста на этот случай: «нечто человеческое» заговорило не в Петре, а в остальных апостолах.[116] (И в Петре оно могло бы заговорить, но то был бы, в данном случае, зародыш не зависти, а гордости). Они подозревали правду, но не хотели в ней признаться. Эта немощь природного человека служит лишь к возвеличению той позднейшей сверхъестественной высоты, на которую подняло апостолов сошествие Святого Духа.[117]

Г. Наименования, даваемые Евангелистами ап. Петру

а) Как Иуда всегда последний в перечне 12-ти, так Петр в нем всегда первый (Мф 10,2-5; Мк 3,16-19; Лк 6,14-16). Мало того, Ев. Матфей начинает перечень словами: «первый Симон, называемый Петром». Это «первый» не может быть понято ни хронологически (Мф 4,18; Ин 1,35.40-42), ни в смысле возраста.

б) Весь лик апостольский обозначается иногда словами «Симон и бывшие с ним» (Мк 1,36), «Петр и бывшие с ним» (Лк 8,45). Это выражение соответствует выражению о первосвященнике и синедрионе: «первосвященник же и с ним все...» (Деян 5,17). «Петр же и бывшие с ним» сказано также о трех избранных (Лк 9,32). А ангел сказал: «скажите ученикам Его и Петру» (Мк 16,7).

в) При перечне трех, имя Петра всегда стоит первым.

Из совокупности всех этих евангельских текстов вытекает совершенно неоспоримо, что Спаситель подготовлял ап. Петра к особому служению и поставил его на первое место. Не усматривается из этих текстов свойство данного ему первенства. Оно видно из трех «основных» текстов и из последующих событий, изложенных в «Деяниях Св. Апостолов».

 

ДЕЯНИЯ СВ. АПОСТОЛОВ

 

Когда человек не хочет что-либо видеть, то может случиться, что он и в правду этого не увидит. Только этим соображением можно объяснить себе, что есть люди, заявляющие, будто в Деяниях нет указания на главенство Петра.

Вспоминаю, как в юные годы, читая Деяния, я сказал себе: «А ведь выходит, что они (т. е. католики) правы: Петр здесь всюду главное действующее лицо». Да, он главное лицо, хоть и не всюду. Часть Деяний – описание путешествий ап. Павла, составленное его спутником; естественно, что там главное лицо – ап. Павел. Но где повествуется о совместной деятельности апостолов, о заложении первых основ иерархии, о решении первых вопросов догматики, о первых правилах церковной дисциплины и христианской жизни, – словом, где говорится о совокупной жизни Церкви, там у того же св. Луки первым неизменно является Петр.

Его имя упомянуто 57 раз, имя Иоанна Богослова – лишь 8 раз. При перечислении апостолов и Деяния начинают с имени Петра (1,13). Вместо «апостолы» сказано: «однажды Петр... с одиннадцатью» (2,14); в других случаях сказано: «Петру и прочим Апостолам» (2,37) и «Петр и Апостолы» (5,29).[118] Когда упомянуты двое, Петр и Иоанн, Петр всегда назван первым (3,1.3-4; 11,13.19; 8,14).

В Евангелии имя Петра упомянуто на первом месте 15 раз; таким образом, в Свящ. Писании вообще такое упоминание встречается 26 раз.

Что возражают на этот факт? Указывают на 4 случая, где имя Петра стоит не на первом месте.

В 1-м послании к Коринфянам (1,12) перечень идет так: Павел, Аполлос, Кифа, Христос. Но здесь перечисление в восходящем порядке: значит и здесь Петру отведено первое место. В восходящем же порядке идет перечисление в гл. 3,22-23 и в 9,5.

В четвертом случае (Гал. 2,9) сказано: «Иаков, Кифа, Иоанн». Но здесь Павел отвечает иерусалимским иудействующим и потому ссылается прежде всего на Иакова, местного епископа, хранителя обычаев обрезанных.[119]

Заметим, что такой способ возражения – указание на отдельные случаи «равенства» между Петром и другими апостолами – не выдерживает критики. Если кто, не желая признать величия Пушкина, станет приводить три «пушкинских» стиха из одного поэта, два из другого, то такие доказательства могут лишь послужить косвенным подтверждением первенства Пушкина.

Если бы даже был один случай, где имя Петра без видимой причины стояло бы не на первом месте, все же осталось бы 25 случаев, где оно на первом. И это не может быть случайностью. Спаситель явился не только Иакову, но и Клеопе; это не уравнивает Клеопы с апостолами. Почему же явление Господа Иакову должно служить доказательством равенства Иакова Петру?

Странная это логика отрицать неравенство в силу того, что в некоторых отношениях существует равенство. Генерал и рядовой имеют в известных случаях одинаковые права или одинаковые обязанности; из этого не следует, что между понятиями «генерал» и «рядовой» можно поставить знак равенства.

Некатолики утверждают: Дух Святой сошел на Петра одновременно с сошествием на других апостолов, значит, он получил равные с ними дары. Из этого утверждения следовало бы сделать вывод, что Матерь Божия получила тогда те же дары, что и апостолы...

Было бы дерзновенно высказывать личное мнение о том, что принес каждому почивший на нем «язык, как бы огненный». Но вот слова ап. Павла о дарах Св. Духа:

«Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящей все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу» (1 Кор 12,4-7). Следует перечисление даров Св. Духа. «Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как ему угодно» (ст. 11).

Значит, дары Св. Духа даются соответственно назначению каждого получающего; даются согласно тому, что требуется для выполнения того делания во славу Божию, которое ему (получающему) предназначено; даются «смотря по нужде каждого». Так как Петру предопределено особое служение, то и дары он мог получить при одновременном сошествии одного и того же Духа (ст. 4) иные, чем получили другие.

Другое доказательство равенства всех апостолов видят в том, что Спаситель всем им одновременно сказал: «идите научите все народы...» (Мф 28,19-20). Вывод неосновательный: начальник (напр., епископ) может подготовить миссию, дать различные роли ее членам, а при напутственном благословении сказать им: «проповедуйте, учите так-то»; этим он не упразднит прав начальника.

Доводы вроде: «другим апостолам тоже сказано: “что свяжете... будет связано”» или: «Дух Святой сошел не только на Петра, но на всех апостолов» – бесполезны. То, что дано лику апостольскому, дано и Петру, но не обратно. Если хотите опровергнуть его первенство, то докажите, что ему ничего не дано, сверх данного всем: докажите во 1-х, что Господь не сказал ему отдельно того, что сказал всем (в том числе и ему) совместно; во 2-х, что Господь не сказал ему того, чего всем не говорил.

Раз навсегда: Петр равен другим апостолам (и каждому из нас) по человеческой природе своей; равен им (и каждому священнику) благодатью священства; равен им (и каждому епископу), как епископ; равен апостолам по общим всем апостолам – и только им дарованным преимуществам.[120] Но Петр не равен им в силу особого служения, на него возложенного и особых прав и даров, обеспечивающих выполнение этого особого служения.

Читайте Деяния подряд и увидите, что ап. Петр:

1) Первый и единолично предлагает собранию 120-ти учеников избрать заместителя Иуде (1,15-22). При этом он толкует пророчества (ст. 16-21), указывает условия избрания (21-22), устанавливает закон иерархической преемственности и применяет его.

2) Первый произносит речь неверным (2,14-36); делает это в присутствии остальных одиннадцати, толкуя пророчества и события земной жизни Христа, осуждая всенародно действия и народа, и властей, иудейских и римских (ст. 22-23).

3) Первый, после Вознесения Христова, призывает к покаянию и крещению (2,38); провозглашает, что обетование дано для вселенной («и всем дальним», ст. 39).

4) Первый принимает в Церковь новообращенных (2,37-41).

5) Первый совершает чудесное исцеление (3,4-7); при этом, в присутствии Иоанна говорит и действует один.

6) Первый поучает в храме (ст. 12-26); опять в присутствии Иоанна; опять в речи своей устанавливает догматические истины.

7) Первый держит ответ пред синедрионом (4,8-13).

8) Первый является орудием Божьего суда над Ананием (5,3-5) и Сапфирой (ст. 8-10), устанавливая тем карательную власть Церкви.

9) Первый среди апостолов по мнению народа (2,37; 5,15). Особое значение придает Петру также и Ирод (12,3-5).

10) «Петр же и Апостолы» отвечают на втором собрании синедриона (5,29).

11) Один в присутствии Иоанна обличает Симона-волхва (8,20-23).

12) Первый избирается Богом (путем чудесного видения) для того, чтобы благовествовать среди язычников и крестить их (гл. 10); это он познал, что Бог нелицеприятен (ст. 34) и что праведник приятен Ему во всяком народе (ст. 35); это при его речи впервые сошел на язычников Дух Святой (ст. 44).

13) Первый объявил Церкви волю Божию, чтобы и язычники принимались в Церковь (гл. 11); выслушав его, все «успокоились и прославили Бога» (ст. 18).

14) Первый на Иерусалимском соборе определяет истинное учение относительно того, что язычники не обязаны соблюдать закон Моисеев; делает это властно (15,7.10-12).

15) За Петра Церковь молится прилежно (12,5); Господь освобождает Петра из темницы через ангела (ст. 7-11), ценой казни стражей (ст. 19).

Петр единолично установил три новых догматических положения первенствующей важности:

1) апостольская власть преемственна (1,15-22);

2) язычники также призваны быть членами Церкви (главы 10, 11 и гл. 15, ст. 9).

3) обрядовые правила Ветхого Завета необязательны для христиан; христиане ветхозаветной власти (синедриону) не подчинены.

Народ иудейский жил Моисеевым законом; Храм, построенный по указанию Божию, был выражением вверенной народу истины. Всякий, отвергающий Моисеев закон, становился изменником и Богу, и народу. Мало того, Богородица выполняла требования Моисеева закона; Младенец ее был в Храме провозглашен ожидавшимся Мессией; над Ним был исполнен обряд обрезания. Господь молился и учил в этом Храме, назвал его домом Отца Своего. А Петр самолично объявляет, что обрядовые правила Моисеева Закона более не обязательны, объявляет как будто вопреки словам Спасителя: «... ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона» (Мф 5,18). Воистину, решиться на такой шаг мог только тот, кто имел право заявить апостолам: «вы знаете, что Бог от дней первых избрал из нас меня, чтоб из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали» (15,7).

Прочтя это конспективное изложение роли ап. Петра в младенческие годы Церкви, читатель без сомнения сам по достоинству оценит утверждение о. Сахарова, (Сах. стр. 19), что в Деяниях «нет даже и намека (!) на то, чтобы кто-либо из них (апостолов) повелевал, а другие подчинялись, чтобы кто-либо был учителем, главой, начальником...» Мы уже много раз имели случай убедиться, что начальствование и главенство Петровы не суть «средневековой вымысел», а факт, признаваемый отцами Церкви с первых веков; мы увидим сейчас, что например, Иоанн Златоуст в событиях Деяний усматривает не только «намеки» на начальствование, но и подлинное начальствование, первенство и главенство.

Какие же возражения против главенства приводят наши отрицатели?

1-ое возражение. Избрание ап. Матфия было делом «несомненно всех одиннадцати» (Сах., там же). Всех, – допустим, но в равной ли мере? Ведь предложил избрать Петр. Петр советуется с апостолами, значит, говорят, он их равный; но Петр в этом случае советуется и с сотней учеников (1,16): значит ли это, что он и им равен? Правда, скажут, предложил избрать Петр, но это подробность, не имеющая значения. Так ли? Справимся у Златоуста и для сего приведем почти полностью текст, уже не раз здесь цитированный частями.

«Зачем он советуется с ними (учениками)? Чтобы это дело (избрание) не сделалось предметом спора... Этого он всегда избегает; потому и говорил в самом начале: мужи братья, нужно избрать из нас. Он предоставляет это дело на суд большинства... Что же? Разве самому Петру нельзя было избрать? Очень можно. Но он этого не делает, чтобы не показаться пристрастным; а с другой стороны, – он не получил еще и Святого Духа. И поставили двоих... Не сам Петр поставил их, но – все; а мнение подал он, показав, впрочем, что и оно принадлежит не ему, а издревле уже (возвещено) в пророчестве, так что он был лишь толкователь, а не наставник... И бросили о них жребий, так как Святого Духа еще не было с ними...

Такова заботливость наставника! Он первый поставил учителя. Не сказал: достаточно и нас, – так как он был чужд всякого тщеславия, и стремился лишь к одной цели, хотя и не одинаковое со всеми имел значение. Впрочем, это было совершенно естественно по причине добродетели того человека, а также и потому, что в то время начальство составляло не честь, а заботу о подчиненных... Смотри: их было сто двадцать человек, а из всего этого множества он требует (чтобы они избрали) одного, – и (требует) справедливо. Он первый распоряжается в этом деле, так как ему вверены все. Ведь ему сказал Христос: и ты некогда обратившись, утверди братьев своих... И смотри, как он подражает своему Учителю: всюду рассуждает на основании Писания».[121] Далее Златоуст хвалит Петра за то, что он говорить именно о том, что тогда «полезно было им узнать».

По мнению наших отрицателей, «Петр действует (в этом случае) не как глава апостолов, а как равный им, хотя и первый между ними».[122] По мнению Златоуста, Петр мог бы и сам избрать заместителя Иуде; Петр имел значение отличное от других; он «наставник»; он «проявляет заботливость наставника»; он «требует»; он «первый распоряжается в этом деле». Случайно? Нет, а потому распоряжается, что Христос сказал ему: «утверди братьев...» В другом месте Златоуст подчеркивает, что первенство на соборе было предоставлено Иакову, ибо он епископ Иерусалимский, и хвалит его за то, что «не выступает вперед».[123]

Казалось бы, никакого сомнения в том, что думает св. Златоуст и быть не может: он думает как и вся Католическая Церковь. Но люди придираются к букве. «Смотри, – говорить Златоуст в другом месте по поводу того же избрания Матфия, – как Петр все делает с общего согласия и не распоряжается ничем самовольно и как начальник».[124] Не как начальник, – уверяет г. Беляев, – значит, Петр не был начальником. Своеобразное толкование! Именно потому, что Златоуст считает Петра начальником (это он многократно говорит в других текстах) Златоуст и хвалит смирение и такт Петра; Петр проявляет свою власть мягко, как бы независимо от своей личности, что и подобает носителю церковной власти. Златоуст объясняет, почему Петр действует так мягко: чтобы избежать споров.[125]

Скажите, если чиновник, вернувшись от нового благовоспитанного министра, скажет: «Какой он вежливый – ничего не прикажет, а все просит: “Попрошу, говорит, вас приготовить мне это к среде...”», – значит ли это, что чиновник сей отрицает власть министра, или наоборот, свидетельствует о высоком представлении чиновника о министерских правах?

Возражения Беляева были опровергнуты много подробнее чем здесь в книге «Церковное предание...» (стр. 29-32). Но нет худшего глухого, чем не желающий слышать, и о. Сахаров, г. Владыков[126] и др. продолжают повторять то же толкование, явно не совместимое со здравым смыслом.

2-ое возражение. На Иерусалимском соборе, говорят противники Петрова главенства, постановление о том, что язычники не должны подвергаться обрезанию, вынесено всеми апостолами и пресвитерами (гл. 15). Это почитается «наиболее ясным доказательством того, что ап. Петр не был... главою апостолов» (Сах., 21). Тут особенно, будто бы, доказательно то, что Петр заговорил лишь «по долгом рассуждении» (ст. 7).

Однако как было дело? В Антиохии возник спор, обрезывать или не обрезывать принимаемых из язычников. Решили запросить апостолов и пресвитеров; для сего послали в Иерусалим Павла, Варнаву и др. (ст. 1 и 2). Посланные были приняты Церковью; христиане из бывших фарисеев требовали обрезывать язычников (ст. 5). Тогда апостолы и пресвитеры собрались для совещания (ст. 6). Произошли продолжительные рассуждения (ст. 7). Каков был главный их смысл? Это видно из ст. 10-го: «что же вы» желаете «возложить на выи учеников иго (обрезания)»?

Тогда Петр «встал» и сказал свое властное слово в смысле, осуждающем мнение большинства. «Тогда умолкло все собрание». Это ли не глава?

Властности речи видеть не желают, а подчеркивают слова «по долгом рассуждении». Утопающий и за соломинку хватается. Разве не соломинка? Ведь старший может начать с решения, а может дать сперва высказаться другим. «Приказываю отступать!», сказал Кутузов на совете в Филях, тоже «встав» и тоже «по долгом рассуждении». Значит ли это, что он не был главнокомандующим?

Все происходящее далее на Иерусалимском соборе является следствием сказанного Петром. Варнава и Павел (ст. 13) рассказывают чудеса, сотворенные Богом через них среди язычников: наглядное подтверждение провозглашенного Петром учения. Иаков, председательствовавший на соборе в качестве местного епископа, исходит в своей речи из слов Петра (ст. 14), подтверждает его взгляд ссылкой на Св. Писание (ст. 15-19) и предлагает способ, как применить решение Петра к данному случаю (ст. 19-21). Члены собора вырабатывают (как сказали бы ныне) резолюцию, в виде обращения к братьям из язычников (ст. 23-29), выражающего опять-таки учение Петра, и выбирают мужей отнести это обращение по назначению (ст. 22).

Отрицать, что Петр был главным действующим лицом этого собора невозможно. Если бы в обыденной жизни член какого-либо совещания так же успешно провел свой взгляд, он, вернувшись домой, сказал бы: «Ну, все по-моему вышло; настроение сперва было отрицательное, но после моей речи все согласились; председатель поддержал; тут же отдали распоряжение... Лучше и нельзя».

Недаром бл. Иероним и бл. Феодорит называют постановление этого собора «постановлением Петра».

3-е возражение. Другой случай, будто бы опровергающий главенство Петра, произошел во времена, к коим относятся Деяния св. Апостолов, но рассказан он не в них, а в послании к Галатам (гл. 2). Этот случай – знаменитый Антиохийский спор.

Напомним обстоятельства дела.

Ап. Петру было вверено благовествование для иудеев, ап. Павлу – для язычников (ст. 7). Новообращенные иудеи продолжали соблюдать иудейские обычаи; (снисходя к их немощи), Петр и сам соблюдал Моисеев закон. Так было в Иерусалиме. Но в Антиохии, (где евреев было мало) крестившиеся иудеи следовали в обычаях примеру христиан из язычников. Св. Петр, придя в Антиохию, стал и сам жить по-язычески и ел с язычниками (ст. 12).

В это время пришли в Антиохию иудеи из Иерусалима. Петр, опасаясь (этих) иудеев, стал «таиться и устраняться» (от неиудеев), стал опять соблюдать иудейский обычай. Примеру Петра последовали и антиохийские евреи – они вместе с ним «лицемерили» (ст. 13); даже спутник Павла, Варнава, был увлечен этим примером, равно и христиане из язычников (ст. 14).

Ап. Павел противостал Петру и говорит ему «при всех»: «если ты, будучи иудеем, живешь по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски?» (Петр не отвечает). Далее Павел толкует, что человек оправдывается верою во Христа, а не соблюдением закона (ст. 15-21).

Таков рассказ послания к Галатам. Немногие пояснительные слова поставлены нами в скобках. Если принять рассказ дословно и предположить, что заключительное толкование (ст. 15-21) обращено к Петру, то получается впечатление, что ап. Павел упрекал ап. Петра не только в неправильном обрядовом поступке, но и в непонимании одной из основных истин, обусловливающих наше спасение.

И вот, для русско-православных богословов XIX века и наших дней Антиохийский спор – несомненное свидетельство против папистического измышления о главенстве бл. Петра. Нас однако более интересует мнение глубокой древности.

Древность верила в главенство Петра, а потому рассматриваемая глава послания к Галатам издревле вызывала в верующих сомнение. Были различные способы устранить сомнение:

1) Обвинить ап. Павла в дерзостном поступке против главы апостолов. Такое толкование высказывал Порфирий, но получил должную отповедь от Оригена, от бл. Иеронима и от других толкователей, опровергавших «богохульника Порфирия».[127]

2) Предположить, что Кифа, которому «противостал» Павел – не Петр, а другое, малоизвестное лицо. Такое объяснение неправдоподобно, ибо Павел пишет: «Иаков, и Кифа, и Иоанн, почитаемые столпами». Но оно существовало: об этом свидетельствует Климент Александрийский († 217), а равно Евсевий Памфил († 338).[128] Подобно предыдущему объяснению, это сказание ценно лишь как косвенное доказательство высокого мнения христианской древности о значении ап. Петра.

3) Третье объяснение – признать, что действительного разногласия между обоими верховными апостолами не было: что ап. Павел говорил по предварительному соглашению с ап. Петром, и что спор был мнимым.

Это третье объяснение, по свидетельству Оригена[129] и Иеронима,[130] было общераспространенным у греческих писателей. К нему примыкает бл. Феодорит Кирский[131] и сам бл. Иероним.[132] Его же придерживается и Иоанн Златоуст.

Ход рассуждений последнего следующий; излагаем его возможно кратче. Предположение, что столпы Церкви вступили между собою в спор, оскорбительно для памяти обоих апостолов. Такое обвинение возводят на них «люди внешние, чуждые вере». А надо найти такое объяснение, чтобы действия как Петра, так и Павла, явились безупречными.

Далее Златоуст указывает ряд причин (до 10-и), в силу которых Павел не мог укорять Петра.

Из них отметим: 1) недопустимо предположение, что Павел был враждебно расположен к Петру: «Павел был слугою не только Петра, Верховного между всеми теми святыми, но и всех вообще апостолов, хотя и превышал их всех своими подвигами»; 2) «Он знал и то, каким предпочтением должен был пользоваться Петр и уважал его более всех людей и вообще относился к нему, как тот заслуживал». Это видно из того, что при всех своих бесчисленных и великих заботах, Павел пошел в Иерусалим исключительно для того, чтобы видеть Петра (Гал. 1,18). 3) Павел не мог обвинять Петра за соблюдение иудейских обычаев, так как и сам, когда того потребовали обстоятельства, следовал им – «иудействовал»; но это было (как и у Петра) делом не убеждения, а «домостроительства». 4) Не мог Павел упрекать Петра потому еще, что Петр провозглашал то же учение, какого держался и Павел, и далее Златоуст приводит речь Петра (о том, что соблюдение иудейского закона для язычников излишне, что все спасаются благодатью (Деян 15,7-11). «Когда это было говорено, Павел присутствовал... и, взяв послание, сам носил его повсюду...»

Итак, все предположения о том, что сказанное Павлом заключало в себе действительный, но необоснованный упрек Петру – неприемлемы, ибо они привели бы к осуждению Павла.

Но и обратное мнение, что ап. Павел справедливо укоряет Петра за то, что он будто бы простер снисходительность к иудействующим далее меры, в глазах Златоуста тоже несостоятельно, ибо при таком предположении «Петр окажется подлежащим нареканию, а нам нужно освободить от нареканий того и другого».

Но тогда: «что значит сказанное (Павлом) слово (упрека)? И для чего это было сделано?»[133]

«Чтобы ясно усвоить оправдание поступка Павла, надо помнить, что иудеи вверены главным образом Петру, а язычники Павлу. Проповедуя одно и то же и иудеям, и язычникам, они приводят их к вере различным путем». Различие истекало из привязанности иудеев к Моисееву закону. Петр опасался преждевременно искоренять иудейские обычаи и предрассудки: это могло бы привести к отпадению обращенных. Павел не был стеснен такой необходимостью. «А что они делали это не из противления друг другу, но из снисхождения к немощи учеников, это можно видеть из того, что и Павел... дозволял то же самое» и что «Петр поставлял законом ту же свободу, которую Павел проповедовал всем язычникам». (Теперь сказали бы: вся разница в тактике).

Почему же в Антиохии «один укорял, а другой принимал укоризну»? Златоуст так разгадывает тайную мысль верховных апостолов.

«Петр желал освободить от соблюдения иудейских обрядов и пришедших из Иерусалима от Иакова. Но если бы он сам стал (это делать), то соблазнил бы учеников, как говорящий вопреки... всему, что сам делал в прежнее время». А «если бы и Павел обратился к ним с речью об этом, то они не стали бы слушать», ибо «ненавидели его... вследствие молвы о нем» (как об отрицателе иудейского закона).

И вот, Петр «устроил так, что Павел сделал ему упрек.., дабы этот мнимый упрек доставил ему... случай... к сильному действию к ученикам... Если бы (Павел) хотел исправить апостола, то сделал бы это наедине... но (так как он) старался исправить... (иудействующих), то и делает упрек перед всеми. А Петр принимает и молчит, и не возражает... и таким образом все исправил...: его молчание было для иудеев наставлением – не держаться более обрядов закона».

Далее Златоуст подчеркивает осторожность упрека: «(Павел) не сказал...: ты худо поступаешь.., а поставляет на вид прежнее его поведение, чтобы видно было, что увещание... произошло не от желания Павла, а от принятого еще прежде образа мыслей Петра... сказанное (Павлом) было не упреком Петру, а увещанием... иудеям, в виде упрека Петру»; это видно из дальнейшей речи Павла (ст. 15 и след.), которую он «говорит наконец как учитель и уже не обращает все к Петру...»[134]

Итак, спор между апостолами, по мнению Златоуста, был мнимый, по предварительному уговору, рассчитанный для воздействия на иудеев. Действительного спора быть не могло, ибо «Павел везде держался образа мыслей Петра», а в данном случае «раскрывает прежнее его поведение, чтобы иудеи приняли увещание по видимому не из уст Павла, а от мнения Петра, которое он выразил делами». А что Павел укорял Петра на самом деле, – «того нет, и да не будет!» – повторяет Златоуст.[135]

Так толкует Антиохийский спор один из величайших экзегетов и знатоков Свящ. Писания. Какого бы толкования ни придерживаться, два факта несомненны:

1) Павел учения Петрова не оспаривает; напротив, он исходит из учения Петра (Деян 15,7-11; ср. 16,4 и 21,26);

Павел не одобряет (действительно или мнимо) поступков Петра (Гал. 2.14), как противоречащих этому учению.

Для нашей цели важно не столько самое толкование Иоанна Златоуста, сколько та пропасть, которая отделяет его воззрения от воззрений поборников «русского православия». Приведем сопоставление обоих толкований, сделанное автором «Церковного предания...», как вывод из его подробного разбора суждений об Антиохийском споре.[136]

«Они строят целую систему защиты и нападения на основании Антиохийского спора, – Златоуст утверждает, что спора не было; они слышат в упреке, коему подвергся Петр, голос истины, изреченной Павлом.[137] Златоуст [138] укоряет Павла за этот упрек: что ты говоришь, человек! Кто тебе поверит! Они издеваются над теми, которые выдают антиохийский спор за рассчитанный спор, – Златоуст называет противное мнение – мнением людей внешних, чуждых вере и Церкви; они говорят, что голос Петра на Иерусалимском соборе не был решающим[139] – Златоуст утверждает, что свобода, проповедуемая Павлом, поставлена Законом – Петром... Они радуются тому, что Павел противостал Петру, а вселенский учитель возмущается от одной мысли о таком нечестивом предположении и восклицает – “да не будет!” Он не допускает мысли, чтобы «Избранный сосуд» мог противостать тому, которого Церковь почитает “Главой апостольского братства, предстоятелем вселенной, основанием Церкви”».[140]

Сказано, казалось бы, довольно ясно и достаточно сильно. Но голословные утверждения, наперекор словам вселенского учителя, продолжают появляться как ни в чем не бывало и доныне. Так прот. Сахаров пишет (Сах., 21): «Подобный же упрек... получил Петр от ап. Павла» и далее приводит текст «если ты, будучи иудеем...» и заключает: «Такого рода упреки едва ли мирятся с положением ап. Петра, как наместника Христа и князя апостолов».

«Что ты говоришь, человек! Кто тебе поверит!»... кроме лиц, никогда не открывавших святоотеческих писаний.