Учение о непорочном зачатии в древней Руси

 

В древней Руси почитание Зачатия Богородицы существовало: в 1196 г. во Владимире на Клязьме заложена «церковь зачатия Святой Богородицы».[14]

В южно-русской церкви в XVI-XVIII веках исповедание учения Непорочного Зачатия было повсеместным. Так учили, например, игумен Иоанникий Голятовский,[15] архиепископ Черниговский Лазарь Баранович,[16] Феодосий Черниговский, Антоний Радзивиловский, Варлаам Ясинский Стефан Яворский. Профессора киевской духовной академии, основанной для борьбы против католического влияния, клятвенно обязывались защищать это учение, а студенты учреждали общества в честь Непорочного Зачатия Богородицы.[17] Иннокентий Поповский, ректор академии с 1704 г. по 1707 г., пишет «Восточная Церковь признает, что Блаженная Дева была непричастна греху. Это учение укрепляется еще более тем, что его защищает сама Западная церковь. Ибо хотя Западная Церковь и гоняется за всякими новшествами, однако по отношению к этому догмату вполне сходится с Восточной Церковью». Это общее Востоку и Западу учение было в Киевской академии прекращено распоряжением митрополита Московского в начале XVIII века.

Свидетельство этих фактов стараются устранить тем, что Киев находился под западным влиянием. Но и в Константинополе, и в Москве до XVII века держались того же учения.

В Греческой церкви первый стал отрицать Непорочное Зачатие Никифор Ксантопуло в первой половине XIV века; он высказал свое мнение с большой опаской, как личное, быть может, и ошибочное: явное указание, что оно шло вразрез с общим мнением.[18] Затем находим то же отрицание у Исидора Глабаса († 1397); но здесь оно, вероятно, позднейшая вставка переписчика, ибо не согласуется со всем контекстом.[19] Прошло почти три века и только тогда вновь находим отрицание догмата у константинопольского Патриарха Митрофана Критопуло († 1639), ученика протестантов.[20]

В Московской Руси колебания по вопросу о Непорочном зачатии начались при Патриархе Никоне под влиянием книги «Скрижаль», присланной ему Паисием, Патриархом Иерусалимским. Автор ее, грек Иоанн Нафанаил, написал ее, живя на Западе, где в Англии и в Германии учился в протестантских университетах. Патриарх Никон имел неосторожность издать ее перевод (1656).

Книга вызвала горячую отповедь Лазаря, называвшего суждения «Скрижали» о Богородице[21] хулою на нее. Возражал против «Скрижали» и Никита Пустосвят (суздальский священник Добрынин). Ввиду предстоявшего Московского собора (1666 г.) он отправил царю Алексею Михайловичу челобитную, в которой читаем: «а пренепорочная Владычица наша Пресвятая Богородица... прародительныя скверны не имела: еще бо ей во чреве сущи матерни освященне и Богу в жилище преуготованне...» Всячески усиливаясь доказать истинность этого положения, Никита заключает: «и по сим, великий Государь, свидетельствам и младенцам разумно есть, что Пресвятая Дева прародительныя скверны не имела».

Ни о каком западном влиянии тут речи быть не может: Никита, как раскольники вообще, считал что Никон латинствует; в своей челобитной он защищает восточную веру; отстаивая догмат Непорочного Зачатия, он ссылается на учения только греческих святых (Андрея Критского, Тарасия Константинопольского[22] и примеры о чудесах, бывших при рождении святых или во время нахождения их в утробе, берет только из сказаний о восточных святых.

По вопросу о том, с какого момента Пресвятая Дева была ограждена от греха, мысль Никиты не ясна; оно и понятно, – учение Церкви о моменте, когда душа соединяется с плотью, ему не могло быть известно. Но: 1) он верил, что первородный грех Пресвятой не коснулся; 2) обратное учение считал ересью; 3) свою веру исповедовал не под влиянием Запада, а в силу предания Восточной церкви. «Как бы нам не прогневать Богородицы» (держась учения «Скрижали»), заключает он свои рассуждения.[23] Приведенная цитата помещена также в книге Каптерева «Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович», том II, стр. 42. Том этот был запрещен Победоносцевым. Так скрывалась истина от несчастного русского народа даже XIX веке; в XVII-м же произошло следующее.

Собор 1666 г., ознакомившись с челобитной Никиты Пустосвята, решил, что надо его опровергнуть. Работу эту возложили на грека Паисия Лигарида, жившего в Москве с 1662 г. Но Лигарид, дойдя в своем опровержении до столбца о Непорочном Зачатии, стал защищать взгляды Никиты. Тогда собор поручил написать опровержение и на Никиту, и на Лазаря Симеону Полоцкому. Книга его «Жезл правления» была собором 1666г. одобрена. На следующий год на соборе присутствовали патриархи Александрийский и Антиохийский; книга была одобрена вторично. В этой книге Симеон Полоцкий высказывал относительно Непорочного Зачатия те же взгляды, что и Никита и Лигарид:

«... той же Ея чистоте и святости нецыи присмотрящеся, не усумневаются глаголати: яко ниже прародительному греху подлежаше: имже и Православная Церковь видится согласовати, поющи в день рождества Ея сице: поем святое твое рождество: чтим и непорочное зачатие твое, невесто богозванная, песнь 6. И в день Введения Ея в церковь Господню в седалне по 2-ой стихологии сице: прежде зачатия освятися Богови, и рождьшися на земли, дар принесеся Ему».[24]

В позднейшей книге Симеона Полоцкого «Вечеря Душевная» (1683) читаем:

«Пречистая Дева Мария чиста есть... яко свободная от всякия вины греховныя, от всякого порока душевнаго, чиста от греха, иже волею Адамлею содеяся, и в нас чрез рождения приходит, и именуется грех первородный. И того бо, по неким умствованию прежде зачатия си очистися. Яко же церковь воспевает: Прежде зачатия чистая... (и т. д., см. выше). По иным же абие при самом зачатии: По всем богословам: родися свята, чиста и непорочна».[25]

В первом издании Четьи Минеи (издание это – труд еп. Дмитрия Ростовского, святого Русской Церкви) находится то же учение В Четье Минеях, изданных митр. Макарием в 1904 г., сохранился следующий красноречивый текст на 9-ое декабря, «егда (св. Анна) зачатъ Святую Бцю».

«... днесь спасению нашему начаток зачинается и плодится во оутробе праведныя Анны... сею бо разрешишася узы Адамовы, сею мир (sic) о прелести свободися... днесь праздноуим день честно зачатие Госпожа (sic) нашея Пречистыя Владычица Бца, тем же в Церкви ея радостно тецем... с радостию празднующе честное зачатие Пресвятыя Гжа Бца».

Текст этот восходит к XII-XIII веку![26]

Но протестантски настроенные греки, между прочим прибывшие в 1685 г. в Москву братья Лихуды, продолжали свое дело, и пересилили. Наименее культурная часть московского духовенства и правительственной среды приняла протестантское учение, проникшее к нам через Грецию, за голос древнего Восточного православия: Московский собор 1690 г. по приказанию Патриарха Иоакима повелел сжечь все сочинения, защищающие Непорочное Зачатие. Учение Дмитрия Ростовского было из последующих изданий Четьи Минеи распоряжением того же Патриарха Иоакима вычеркнуто!

Нельзя придавать решающего значения тому обстоятельству, что догмат был запрещен местной высшей церковной властью. Люди, отрицающие папскую безошибочность, не могут, очевидно, считать безошибочным решение Патриарха Московского, как такового. Дело, сводится, значит, к доверию к Патриарху, как к личности; но ценность ее в данном случае ничтожна, даже отрицательна.

Иоаким, по свидетельству современников, был человек невысокого духовного уровня, к тому же малограмотный, а в богословии полный невежда. Когда его покровитель М. Ртищев хотел, по поручению царя Алексея Михайловича узнать, какой он «веры», то будущий патриарх ответил: «аз-де не знаю ни старыя веры, ни новыя, но что велят начальницы, то и готов творити и слушати их во всем». «И Михаил сказал се Царю и по сем постави его в Чудов монастырь архимандритом».[27] Так на горе Русской церкви началась карьера Иоакима, бывшего Патриархом целых 17 лет (с 1673 по 1690 г.)

XVII-ый век дал Русской церкви целую плеяду недюжинных богословских умов: Сильвестра Медведева, Лазаря Барановича, Иннокентия Монастырского, Симеона Полоцкого, Дмитрия Ростовского, Стефана Яворского. Никоновская реформа глубоко всколыхнула богословскую мысль всех, кто был близок церковной жизни. Но придушив исповедание светлого догмата, облегчив произрастание на Руси протестантских семян, невежественный Патриарх Иоаким придушил на целую сотню лет и самостоятельную мысль в русской богословской науке. [28]

Власть Патриарха была однако бессильна против учения старообрядцев: они до сих пор признают этот догмат. Катехизис Белокриницкой церкви, изданный в половине XIX века, исповедует это учение, как обязательное. [29]

Мы много раз подчеркивали, что истинность или ложность учения вполне независимы от соображений патриотических. Но те, для кого истина заключается в верности «вере отцов», должны бы – если желают быть последовательны – признать догмат Непорочного Зачатия истиной: приведенные выписки неопровержимо свидетельствуют, что учение это было неизменным верованием дониконовской Руси.