Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Рассказ о болезни и смерти Владимира васильковичаСодержание книги
Поиск на нашем сайте
В год 6795 (1287). Бог послал против нас свой меч — служить гневу своему за умноженье наших грехов. Пошли Телебуга и Алгуй с ним с огромным войском, а с ними и русские князья Лев, Мстислав, Владимир и Юрий Львович и много других князей. Тогда все князья русские были в подчинении у татар, покорены гневом божиим. И так пошли все вместе. А князь Владимир был болен, была послана ему богом неизлечимая болезнь. Когда они шли в Ляшскую землю и дошли до реки, называемой Сан, князь Владимир, отягощенный болезнью своего тела, начал посылать к брату своему Мстиславу, так говоря: «Брат, ты видишь мою болезнь, я уже без сил, и нет у меня детей. Тебе, моему брату, я даю землю свою всю и все города после моей смерти. И даю все это тебе при царе и его советниках». Мстислав поклонился до земли брату своему Владимиру. И послал Владимир к брату своему Льву и к племяннику Юрию с такими словами: «Вот, сообщаю вам, что я дал брату моему Мстиславу свою землю и города». Лев же сказал Владимиру: «Ты и так мне дал достаточно. Чего мне добиваться у него после твоей смерти? Мы все под богом ходим. Дай бог мне со своим справиться в наше время!» А затем послал Мстислав к брату Льву и к племяннику своему, так говоря: «Вот брат мой Владимир дал мне всю землю свою и города. А ты чего захочешь? Чего ты станешь добиваться у меня после смерти брата твоего и моего — если тебе нужны цари, вот царь, а вот я. Говори со мной, чего ты захочешь?» Лев же ничего на эти слова не сказал. Потом Телебуга пошел в Ляшскую землю и Алгуй с ним и все князья, а Владимир вернулся назад, потому что всем было жалко смотреть на него и видеть, как он болен. Приехал Владимир, и обрадовались все люди, видя своего господина, приехавшего в целости и сохранности. Он пробыл немного дней во Владимире и стал говорить княгине своей и боярам: «Хотел бы я уехать в Любомль, потому что нет у меня дел с погаными, я человек больной, не могу я с ними разговаривать. Они меня проняли уже до печени. Вот вместо меня епископ Марк». И поехал он в Любомль с княгиней и со слугами своими придворными. А из Любомля поехал в Берестье и, пробыв в Берестье два дня, поехал в Каменец. И тут, в Каменце, он лежал в болезни своей, и сказал он княгине своей и слугам: «Как только уйдет эта погань из нашей земли, тогда поедем в Любомль». Через несколько дней приехали к нему в Каменец его слуги, те, которые были с татарами на войне в Ляшской земле. Владимир стал расспрашивать их о Телебу-ге, ушел ли он из земли Ляшской. Они же сказали: «Ушел». «А брат мой Лев, и Мстислав, и племянник мой — здоровы ли они?» Они же сказали: «Господин, все в добром здравии — и бояре, и слуги». Владимир поблагодарил бога за это. А о Мстиславе сказали, что он пошел с Телебугой на Львов. Тогда же ему сказали: «Брат твой дает город Всеволож боярам и села раздает». Сильно рассердился Владимир на брата своего и стал говорить: «Вот я лежу в болезни, а брат мой прибавил мне болезни еще больше. Я еще жив, а он раздает мои города и села мои. Мог бы раздавать и после моей смерти!» И послал Владимир посла своего с жалобой к брату своему Мстиславу, говоря: «Брат, ты ведь меня на войне не захватил, и в плен меня не взял, и из городов моих не выбил, придя на меня с войском. Почему же ты так поступаешь со мною? Ты мне брат, а другой мой брат — Лев, а племянник мне — Юрий, я же из вас троих выбрал тебя одного и отдал тебе всю свою землю и все города после моей смерти, а при моей жизни не вмешивайся ни во что. Я так поступил из-за гордости брата своего и племянника своего — отдал тебе землю свою». А Мстислав через посла ответил брату своему: «Господин,— скажи,— братья твои, а земля божья и твоя, города твои, и я над ними не волен. Но я в твоей воле, и дай мне бог иметь тебя вместо отца себе, и служить тебе со всей правдой, до самой своей смерти,— лишь бы ты был, господин, здоров, большая мне надежда на тебя — так скажи». И приехал к Владимиру посол Мстислава в Каменец, и сказал ему речь Мстислава. И была Владимиру люба эта речь. Потом поехал Владимир из Каменца в Рай. Когда он был там, стал говорить он княгине своей: «Хочу послать за братом моим Мстиславом, и составить с ним договор о земле моей и городах, и о тебе, княгиня моя милая Ольга, и об этой девочке Изяславе, которую я любил, как свою родную дочь. Бог не дал мне иметь своих детей за мои грехи, но она для меня — будто рожденная моей женою,— ведь я взял ее в пеленках у ее матери и воспитал». И послал он к брату епископа своего владимирского Евсигния, а с ним Борка и Оловянца и такими словами сказал ему: «Брат, приезжай ко мне. Хочу с тобой составить договор обо всем». Мстислав приехал к нему в Рай со своими боярами и слугами, и с ним епископ владимирский, и Борко и Оловянец. Мстислав остановился на подворье, и сказали Владимиру его слуги: «Твой брат приехал». А он лежал в болезни своей, и когда услышал о приезде брата, поднялся с постели, сел и послал за братом. Тот пришел к нему и поклонился ему. Владимир стал расспрашивать его о Телебуге, как все было в Ляшской земле и куда он оттуда пошел. Он рассказал ему все по порядку и о многом еще рассказал ему. А потом Мстислав пошел на подворье. Владимир же послал к нему епископа своего с Борком и Оловянцем, чтобы сказать: «Брат мой, я затем призвал тебя, что хочу с тобой заключить договор о земле и городах, и о княгине моей, и об этом ребенке. Хочу написать грамоты». Мстислав же сказал епископу брата своего: «Господин,— скажи,— брат мой, разве я хотел того, чтобы добиваться твоей земли после твоей смерти? Этого в сердце моем не было. Но сказал ты об этом в Ляшской земле, когда мы были с Телебугой и Алгуем, и брат мой Лев тут был, и племянник мой Юрий. Ты же, господин, брат мой, прислал ко мне, говоря так: «Мстислав, даю тебе землю свою всю и города после моей смерти». Сказал Мстислав епископу брата своего: «Господин,— скажи брату,— как будет угодно богу и тебе. Если хочешь грамоты писать, то божия воля и твоя». Когда епископ пришел от Мстислава и пересказал речь брата, Владимир велел писцу своему Федорцу писать грамоты. РУКОПИСАНИЕ КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, молитвами святой Богородицы и приснодевы Марии и святых ангелов. Вот я, князь Владимир, сын Васильков, внук Романов, даю землю свою всю и города после моей смерти брату своему Мстиславу, и стольный город свой Владимир. Другую же грамоту написал я брату своему такую же, хочу еще и княгине своей написать такую грамоту. Во имя Отца, и Сына, и святого Духа, молитвами святой Богородицы и приснодевы Марии, святых ангелов. Вот я. князь Владимир, сын Васильков, внук Романов, пишу грамоту. Дал я своей княгине после своей смерти город свой Кобрин, с людьми и данью. Как при мне платили дань, пусть так же после меня платят моей княгине. А что я ей дал село свое Городел с податью — то пусть люди как на меня работали, так и на мою княгиню после моей смерти. А если будет князь город строить, то они пусть останутся к городу и платят поборы и татарскую дань князю. А еще дал ей, моей княгине, Садовое, и Сомино, и монастырь свой Апостолов, который я сам создал, село Березовичи купил у Юрьевича, у Федорка Давыдовича, и дал за него пятьдесят гривен кун, и пять локтей скарлата, и латы пластинчатые — и дал то село монастырю Апостолов. А княгиня моя после моей смерти, если захочет пойти в монахини, то пойдет, а если не захочет — пусть как ей нравится. Мне не смотреть, встав из гроба, кто что будет делать после моей смерти». После этого Владимир послал к брату, так говоря: «Брат мой Мстислав, целуй мне крест, что ты не отнимешь у моей княгини ничего из того, что я ей дал, после моей смерти, и у этого ребенка Изяславы, и что не отдашь ее насильно замуж ни за кого, а только туда, куда будет княгине моей угодно, туда ее и отдавай». Мстислав же сказал: «Господин,— скажи,— брат, не дай мне бог того, чтобы мне отнять что-то после твоей смерти у твоей княгини и у этого ребенка, но дай мне бог, чтобы невестка моя была мне как достойная мать и чтобы я почитал ее. А про это дитя, раз ты так говоришь, то если бог ее к этому приведет, то дай мне бог выдать ее замуж как свою родную дочь». И на том целовал крест. Все это происходило на Федоровой неделе. Заключив договор с братом, Мстислав поехал во Владимир. Приехав во Владимир, пошел в епископию, в церковь святой Богородицы, созвал владимирских бояр своего брата и местных жителей, русских и иноземцев, и велел перед всеми читать братову грамоту о том, что он отдает землю и все города, и стольный город Владимир, и слышали все от мала до велика. Епископ владимирский Евсигний благословил крестом воздвизальным Мстислава на княжение владимирское. Он хотел уже княжить во Владимире, но брат ему не позволил, так говоря: «Ты бы мог до моей смерти подождать княжить». Мстислав же, пробыв несколько дней во Владимире, поехал в свои города: в Луцк и Дубен и в другие, о которых я не писал. Владимир же переехал из Рая в Любомль и тут лежал всю зиму в своей болезни, рассылая слуг своих на охоту. Сам он был когда-то охотником добрым и храбрым: при охоте на вепря и на медведя он не ждал, чтобы слуги пришли ему на помощь, а сам быстро убивал всякого зверя. Тем и был он известен по всей земле, потому что за его добро и правду бог дал ему удачу не в одной только охоте, но и во всем. Но мы к прежнему вернемся(...) В год 6796 (1288). Прислал Юрий Львович своего посла к дяде своему князю Владимиру, говоря ему: «Господин дядя мой, ведает бог и ты, как я служил тебе со всей правдой моею и считал тебя отцом себе. Ты бы пожалел меня за мою службу! А сейчас, господин, мой отец объявил мне, что отнимает у меня города, которые мне дал: Белз, Червен и Холм. А мне велит княжить в Дорогичине и в Мельнике. Бью челом богу и тебе, дяде моему,— дай мне, господин, Берестье, это бы восполнило мои владения». Владимир же сказал послу: «Племянник,— скажи,— не дам. Ведаешь сам, что я не двуличен и никогда не лгал, и знает бог и вся вселенная, что я не могу нарушить договор, который заключил с братом своим Мстиславом. Я дал ему всю землю свою и города и написал грамоты». С такими словами он отправил посла племянника своего. После этого послал Владимир слугу своего, доброго и верного, по имени Ратыпа, к брату своему Мстиславу, так говоря: «Скажи брату моему: прислал ко мне племянник мой Юрий просить у меня Берестье, и я не дал ему ни города, ни села, и ты не давай ничего». И, взяв соломы из постели своей в руку, сказал: «Если бы я тебе,— скажи,— брат мой, дал этот клок соломы, и того не давай после смерти моей никому». Ратыпа нашел Мстислава в Стожке и сказал ему слова брата его. Мстислав отдал поклон на слова брата своего и сказал: «Ведь ты мне брат, ты мне отец, как король Даниил, потому что ты принял меня под свое покровительство. Что ты мне велишь, господин, я с радостью тебя послушаюсь». Ратыпу он, одарив, отпустил, и тот, приехав, рассказал все по порядку Владимиру. Прислал потом Лев к Владимиру своего епископа перемышльского по имени Мемнон. Слуги его сказали Владимиру: «Господин, приехал владыка». Он же сказал: «Какой владыка?» Они же сказали: «Перемышль-ский. Он приехал от твоего брата Льва». Владимир же знал все прежде случившееся и понимал, зачем приехал епископ, и он послал за ним. Тот вошел к нему и поклонился до земли, говоря: «Брат тебе кланяется». Князь велел ему сесть, и тот стал исполнять посольство свое: «Брат твой, господин, говорит: твой дядя король Даниил, мой отец, лежит в Холме в храме святой Богородицы, и сыновья его, твои и мои братья, Роман и Шварн; всех их кости там лежат. А сейчас, брат, мы узнали про твою тяжкую болезнь. А чтобы не погасла свеча, брат мой, над гробом твоего дяди и братьев твоих — дать бы тебе город твой Берестье,— то была бы и твоя свеча». Владимир понимал притчи и иносказания, и он говорил с епископом по-книжному, потому что он был многоразумный книжник и философ, какого не было на всей земле и после него не будет. И он сказал епископу: «Скажи князю Льву: «Брат! Ты что, думаешь, что я безумец и не пойму твоей хитрости? Неужели тебе мало,— скажи,— своей земли, что ты хочешь Берестье? А сам держишь три княжества: Галичское, Перемышльское и Белзское! И все ты не сыт! А еще,— скажи,— мой отец и твой дядя лежит в епископии Владимирской в храме святой Богородицы, а много ли ты над ним свечей поставил? Дал ли ты какой-то город, чтобы была свеча? Добро бы,— скажи,— ты для живых просил, так ты уже для мертвых просишь! Не дам тебе,— говорю,— не только города, но и села не возьмешь у меня. Я понимаю твою хитрость. Не дам». И Владимир, одарив владыку, отпустил его, будто бы никто у него и не был. Великий князь Владимир Василькович лежал в болезни четыре года, и о его болезни так расскажем. Стала у него гнить нижняя губа; в первый год немного, а на другой и на третий стала сильно гнить, хотя он еще не был сильно болен, а ходил и ездил на коне. И раздал он свое имущество нищим: все золото и серебро и драгоценные камни, и золотые и серебряные пояса своего отца, и все свое, что он приобрел после своего отца, все раздал. Большие серебряные блюда, и кубки золотые и серебряные он сам перед своими глазами разбил и перелил на гривны. Большие золотые мониста своей бабки и своей матери он все перелил на монеты и разослал милостыню по всей земле, и стада раздал бедным людям, у кого нет коней, и тем, у кого погибли кони в войне с Телебугой. К тому же кто расскажет о твоих многих и щедрых милостынях и удивительной щедрости, которую проявил ты к убогим, к сиротам, к больным, к вдовам, к голодающим? Он всем оказал милость, нуждающимся в милости. Ведь услышал он глас господень к Навуходоносору-царю: «Совет мой да будет тебе угоден, и пусть неправда твоя исправится щедротами к нищим». Слышав этот глас, ты, достойный почитания, делом выполнил слышанное: просящим давал, нагих одевал, жаждущих и алчущих насыщал, болеющим всякое утешение посылал, должников выкупал. Твои щедроты и милостыня и ныне людьми вспоминаются и особенно перед богом и ангелами его. Ради этой угодной богу милостыни ты имеешь многое дерзновение перед богом, как истинный раб Христов. Помогает мне словами сказавший: «Милость хвалится на суде, милостыня мужа как печать с ним». Вернее же этого слова самого господа: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут». И еще другое верное и ясное свидетельство о тебе из Священного писания, сказанное Иаковом-апостолом: «Отвративший грешника от ложного пути, спасает его, и свою душу, и покрывает множество грехов». А ты многие церкви Христовы поставил, и служителей Христовых ввел, ты, подобный Великому Константину, равный ему умом и любовью к Христу, столь же почитаемый, как и служители Христа: Константин вместе со святыми отцами Никейского собора закон для людей установил, а ты, встречаясь часто с епископами и игуменами, со многим смирением, много беседовал с ними по книгам о бытии этого тленного мира. Но мы на прежнее возвратимся. Когда проходил четвертый год и настала зима, он стал болеть еще сильнее. И отпало у него мясо от подбородка, и все нижние зубы выгнили, и нижняя челюсть перегнила. Он был вторым Иовом. И вошел он в церковь святого великомученика Христова Георгия, желая принять причастие у своего духовного отца. Он вошел в малый алтарь, где священник снимает свои ризы. Тут он всегда имел обыкновение становиться. Он сел на стул, потому что не мог стоять из-за болезни. И, воздев руки к небу, молился со слезами.(...) Вернувшись из церкви, слег он и потом больше уже не выходил. И еще больше стал терять силы. И отпало у него все мясо с подбородка, и челюсть перегнила, и была видна гортань. И не ел он после этого семь недель ничего, кроме одной воды, и то понемногу. А в четверг ночью он совсем обессилел, и к пению петухов почувствовал в себе, что дух его изнемогает к исходу души, и, посмотрев на небо, он воздал хвалу богу.(...) Кончив молитву и воздев руки к небу, он предал душу свою в руки божий и присоединился к своим отцам и дедам, отдав общий долг, которого не избежать никому из рожденных. На рассвете в пятницу так скончался благоверный, христолюбивый великий князь Владимир, сын Василька, внук Романа, прокняжив после отца своего двадцать лет. Смерть его произошла в городе Любомле, в год 6797 (1289), месяца декабря в десятый день, на память святого Мины. Княгиня его и служители придворные омыли его и обвили оксамитом с кружевами, как подобает царям, и положили его на сани, и повезли во Владимир. Горожане от мала до велика, мужчины, женщины и дети, с плачем великим проводили своего господина. Привезли его во Владимир, в епископию, в храм святой Богородицы, и так поставили его в санях в церкви, потому что было поздно. В тот же вечер по всему городу узнали про смерть князя. На другой день, после того, как пропели заутреню, пришла княгиня его, и сестра его Ольга, и княгиня Елена, обе монахини, с плачем великим пришли они, и весь город сошелся, бояре, старые и молодые, все плакали над ним. А епископ владимирский Евсигний и все игумены, и игумен печерский Агапит, и все священники всего города совершили над ним обряд отпевания, и проводили его с благопохвальными песнопениями и с кадилами благоухающими, и положили его тело в отцовской гробнице, и плакали по нем владимирцы, вспоминая его добросердие к себе. Больше всех плакали по нем слуги, слезами заливаясь, сослужили ему последнюю службу, обрядив его и положив его в гроб месяца декабря в одиннадцатый день, на память святого Даниила Столпника, в субботу. Княгиня его непрестанно плакала, стоя у гроба, изливая слезы, как воду, и так она причитала, говоря: «О царь мой благой, кроткий, смиренный, правдивый! Справедливо было дано тебе при крещении имя Иоанн — ты был добродетелью подобен ему. Много досаждений принял ты от твоих родственников. Но я не видела, чтобы ты, господин мой, им противился — не воздавал ты за зло никаким злом, но все предоставлял богу». Провожая его, более всего плакали о нем знатные люди владимирские, говоря: «Добрый наш господин, нам бы умереть с тобой, давшим нам такую же свободу, как и дед твой Роман, который освободил нас от всех обид; ты же, господин, ему подражал и последовал по пути деда своего. А сейчас, господин, мы не можем тебя видеть, уже солнце зашло для нас, и мы остались в горе». И так плакали над ним все множество владимир-цев: мужчины, и женщины, и дети, иноземцы, сурожцы, новгородцы, иудеи, которые плакали, как во время взятия Иерусалима, когда их вели в Вавилонский плен, нищие, и убогие, и монахи. Он был милостив ко всем неимущим (...)
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-06-07; просмотров: 297; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 13.59.139.220 (0.016 с.) |