Принципы функционирования речевых механизмов

Рассмотрим данные принципы более подробно.

1) Принцип ассоциирования (Н. И. Жинкин: ассоциация — физиологический механизм) — установление связей, ведущая характеристика речевой организации человека. Ассоциация в широком смысле — связь любого типа на любом уровне психической деятельности человека. «Ассоциация — психическая реальность» (Б. Ф. Ломов). «Индивидуальная память человека — это хранилище ассоциаций. Их выработка и разрушение составляют основу разнообразных видов обучения. Связываются между собой, т. е. ассоциируются, сливаются вместе в один образ прежде разобщенные образы восприятия, памяти, собственных действий» (А. Н. Лебедев).

2) Узнавание — фундаментальный принцип психического отражения. Отличается избирательностью и взаимодействует с пристрастностью, т. е. узнавание идет через мотивы и потребности индивида с учетом конкретной ситуации и реализуется на определенном эмоционально-оценочном фоне. Память человека — не склад индивидуальных следов, дублирующих события внешнего мира, а творческий процесс конструирования этих событий, основанных на принципе «повторение без повторения» (рассмотрен в 1947 г. Н. А. Бернштейном), поэтому мы можем опознавать «плохо оформленные категории» и решать «плохо сформулированные задачи».

В связи с только что сказанным позволим себе небольшое отступление. В «Картезианских размышлениях» (М., 1993), рассуждая о философии Декарта, М. К. Мамардаш-вили пишет: «Нарисуем прямую линию или прямоугольный треугольник. Они одинаковы для нас в смысле некоего идеального объекта. Допустим, вот я нарисовал и веду процесс математического рассуждения, пытаюсь доказать какую-то теорему о треугольнике или прямой линии. Рассуждая, я думаю о прямых линиях, о треугольнике. То есть

я вижу эти предметы прямыми или треугольными. Но Декарт спрашивает, вернее, говорит так... если бы идея прямой линии не была нам врождена, то мы не видели бы никаких прямых линий. Почему? По следующей причине. Ведь мы считаем, что все наши идеи имеют свои причины во внешнем мире. Например, идея линии треугольника должна иметь причину: в мире есть линии и есть треугольники. Но, скажет Декарт, в мире ни одна линия не является прямой. В мире вообще нет правильных треугольников, и, более того, их нет и на моем рисунке, исходя из которого я рассуждаю о прямых линиях. Каким же образом я вижу прямую линию? Узнаю (если воспользоваться более психологическим выражением), глядя на явно непрямую линию — и она не может быть прямой,— узнаю, что она прямая? Или вообразите, что из этих нарисованных черточек складывается лицо какого-нибудь знакомого вам человека. Задайте вопрос (для психологов это банальность): детерминировано ли этими черточками то, что я узнал здесь Иванова? Я узнал его именно по этим черточкам, в них увидел Иванова, но узнавание Иванова не детерминировано этими черточками. То есть я знаю до узнавания». Вот это очень важно (именно поэтому мы и привели столь пространную цитату): узнаю до узнавания. (К этой идее Декарта—Мамардаш-вили мы еще раз вернемся в курсе этнопсихолингвистики.) 3) Принцип использования разных видов опор, которые способны «выводить» субъекта на индивидуальную картину мира. Принцип опоры на признаки и признаки признаков есть условие и средство:

узнавания объектов и их категоризации, ориентировки при встрече с расплывчатыми множествами и плохо сформулированными задачами, взаимопонимания при общении, формирования и понимания метафор и т. д. Вспомним портреты-зарисовки К. Васильева, к примеру, портрет Д. Д. Шостаковича, на котором изображены

только очки великого композитора, но «за ними», за их «полетом» легко «читается» образ самого их хозяина. К этому принципу мы еще раз обратимся опять же в курсе этнопсихолингвистики.

4) Принцип (механизм) глубинной предикации — установление, констатация факта связи некоторого компонента психической деятельности человека с другими компонентами. Соотносим с идеей «имплицитных предикативностей» С. И. Бернштейна, с пропозицией С. Д. Кацнельсона, с актом апперцепции А. А. Потебни.

Предицирование в данном случае понимается как приписывание субъекту некоторого действия, свойства, состояния. Об этом чуть подробнее поговорим, когда будем обсуждать феномен внутренней речи.

5) Принцип смысловых замен (по Жинкину — механизм).

6) Смысловые замены давно привлекают внимание исследователей: «Понимание есть упрощение мысли, переложение ее... на другой язык» (А. А. Потебня); «переход на более высокую ступень понимания характеризуется освобождением от скованности словесной формулировкой» (А. А. Смирнов); «понимание знака есть отнесение данного понимаемого знака к другим, уже знакомым знакам» — Волошинов; смысловые замены нельзя сводить только к использованию вербальных единиц, так как специфическая характеристика продукта понимания — его предметность: в мозге наличествуют проекционные структуры, с помощью которых мозг «разворачивает целый модельный мир, объекты которого для мозга сенсорно эквивалентны объектам окружающего мира», и это «относится не только к объектам как таковым, но также к их свойствам и отношениям» — Дорфман, Сергеев.

7) Принцип регуляции I контроля (Н. И. Жинкин, А. А. Леонтьев, Г. В. Ейгер используют термин «механизм»). Многие исследователи говорят о двойном контроле: контроль исполнения (качества речевого продукта) и

контроль конечного продукта (смыслового содержания высказывания) (И. А. Вартанян). Это соотносится с механизмами когнитивного и коммуникативного контроля по А. А. Залевской.

При порождении текста принцип регуляции (контроля) имеет особое значение на последнем этапе, т. е. на этапе формулирования высказывания — на этапе проверки (правильности выбора языковых средств) и — при необходимости — корректировки (выбора). Этот этап имеет 2 фазы: 1) внутреннюю — до произнесения (автором осуществляется самоконтроль); 2) внешнюю — в процессе и после произнесения (автором осуществляется контроль за восприятием и реакцией реципиента и оценивается адекватность и успешность общения).

В научной литературе можно обнаружить различные подходы к описанию работы речевого механизма. Рассмотрим два основных: модульный и коннекционистский.

Модульный подход связан с именами таких ученых, как Дж. Фодор (J. A. Fodor), Биллем Левелт (W. J. M. Levelt), X. Патнем (Hilary Putnam). В названии скрыта компьютерная метафора последовательной переработки информации автономными подсистемами, в основе этой метафоры, по мысли Дж. Кесса, лежит аналогия между переработкой языка человеком и переработкой языка компьютером. Основная идея — в языковом/речевом механизме наличествует ряд независимых друг от друга и автономно работающих систем обработки входной информации — модулей. Решение, принятое каждым модулем после обработки специфической для него и только для него информации, передается центральной перерабатывающей системе (центральному процессору), где коррелируется информация, поступающая от других модулей. Нельзя не согласиться с осторожным замечанием А. А. Залевской, что данные различных исследований в области нарушений речи, например, разных форм афазии, когда нарушается одна их речевых

функций при сохранности других, в определенной мере могут говорить в пользу относительной автономности работы языковых подсистем.

Коннекционистский подход связан с такими именами, как X. Дрейфус (Н. Dreyfus), Д. Румельхарт (D. E. Rumelhart), Дж. Мак-Клиланд (J. L. McClelland), Дж. Лейкофф (G. La-koff). Он базируется на результатах исследования того, как мозг человека перерабатывает информацию. Основная идея — параллельность, одновременность переработки информации, получаемой из разных источников, при взаимодействии, интеракции всех подсистем. Отсюда и другое название подхода — интеракционный. Иначе говоря, переработка информации на любом уровне идет с учетом любой и всей информации от других уровней.

При таком подходе все формы знания предстают в виде сетевой структуры. Сеть состоит из узлов и связей между ними (поэтому — коннекционизм). Эффективное функционирование сетевой системы обеспечивается с помощью механизма распространяющейся активации. Представим себе болото и пружинящую «почву» под ногами: когда наступаешь, идет волнение, где-то оно сильнее, так как внизу больше воды, где-то оно затихает, потому что меньше воды или попалась кочка. То же самое происходит и в сетевой системе: связи между узлами имеют варьирующуюся степень потенциального возбуждения, активации (толще слой воды) или блокировки (кочка). Активация может передаваться от одних узлов к другим, суммироваться или затихать. Активация некоторого узла дает толчок для распространения активации в сети с учетом налагающихся запретов.

Как Вы понимаете, сторонники этих подходов / моделей вели и ведут до сих пор яростные споры. Но истина, как всегда, где-то посередине, и поэтому в последнее время стали развивать идею гибридной системы обработки информации: сращение коннекционистских сетей с модуль-

ными системами (тех, кого особенно заинтересовала эта проблема, отсылаю к обзору В. А. Цепцова).

Итак, повторим основные положения лекции.

Механизм есть некоторое устройство для осуществления определенных процессов. А теперь перейдем к рассмотрению механизмов речевой деятельности.

Языковые /речевые механизмы суть устройство для осуществления процессов, связанных с речевой деятельностью. Существуют различные принципы функционирования речевых механизмов

Два основных подхода к описанию работы речевого механизма — модульный и коннекционистский (интерак-ционнный).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Основная Залевская А А Введение в психолингвистику. М., 1999.

Дополнительная

Жиньин Н И Механизмы речи М, 1958

Жинкин Я Я О кодовых переходах во внутренней речи // ВЯ, 1964, № 6 С. 26—38, Риторика, 1997, № 1 (4). С. 13—21

Зачевская А А Проблемы организации внутреннего лексикона человека. Калинин, 1977

Цепцов В А От критики коннекционизма к гибридным системам обработки информации//Познание Общество. Развитие М, 1996. С 136—148

Щерба Л В О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Языковая система и речевая деятельность. Л, 1974.

ЛЕКЦИЯ 6