Эмпиризм и рационализм об источниках знания.

Иной подход к решению познавательных вопросов мы находим в европейской философии ХVII-ХVIII вв. Надо отметить, что теория познания в этот период находилась под сильнейшим воздействием естествознания (прежде всего физики) и непосредственно соприкасалась с ним. Задача теории познания заключалась в отыскании абсолютно достоверного знания, которое было бы исходным пунктом, а вместе с тем и предельным основанием всей совокупности знаний.

Выбор разных путей решения этой задачи обусловил деление философов на рационалистов и эмпириков.

Эмпиризм – это философское направление, представители которого считали, что чувственный опыт может быть единственным источником познания. Основателями эмпиризма считают английских философов ХVII в. Т. Гоббса и Дж. Локка. Сильнейшая сторона эмпириков состояла в том, что они ориентировались на детальный анализ чувственного познания. В развитии эмпиризма существовали материалистические и идеалистические разновидности. Материалистический эмпиризм, представленный Ф. Бэко­ном, Т. Гоббсом, К. Гельвецием и др. исходил из установки: "Все что недоступно чувствам, недостижимо и для ума..." (Гельвеций).

Эмпиризм очень близок по содержанию сенсуализму, направлению в теории познания, согласно которому чувственность является основой познания. Все содержание знания сенсуализм стремится вывести из деятельности органов чувств. Крупными представителями сенсуализма были Дж. Локк и П. Гассенди. Локк предпринял попытку вывести из чувственного опыта все содержание человеческого сознания и допускал, что уму присуща спонтанная сила, не зависящая от опыта. Он рассматривает шаги познания следующим образом: "Чувства сперва вводят единичные идеи и заполняют ими пустое место, и по мере того, как разум постепенно осваивается с некоторыми из них, они помещаются в памяти и получают имена. Затем, подвигаясь вперед, разум абстрагирует их и постепенно научается употреблению общих имен" [58. С. 103].

Материалистический сенсуализм того времени имел ряд существенных недостатков. Во-первых, при антропологическом подходе к человеку нельзя правильно понять связь личного опыта с общественным. Положение о том, что в разуме нет ничего, что не прошло бы через чувства, верно, но не по отношению к изолированному индивиду, а по отношению к человечеству. Во-вторых, в отношении непосредственного, личного опыта формулу сенсуализма также нельзя понимать буквально. В таком случае придется отрицать как способность человеческого разума предвидеть, так и соответствие законов мышления общим законам бытия, что доказано практикой.

Учитывая эти замечания, тезис Локка принимает иной, чем в "чистом" сенсуализме вид: человеческое мышление черпает свое содержание и форму из чувственного опыта, приобретаемого в ходе общественной практики.

И эмпирики, и сенсуалисты были убежденными сторонниками уникальности, неповторимости человеческого внутреннего опыта. Объяснить, как, откуда берется этот опыт в рамках механистического материализма не представлялось возможным. Механицизм слишком упрощенно толковал отношения субъекта и объекта в плане одностороннего воздействия объекта на субъект. Поэтому часто сознание человека сравнивалось с "чистой доской" или, в терминологии Дж.Локка, с "пустым местом", заполняемым знанием. Но с этих позиций возникает вопрос о том, откуда берется начальное знание? Решение его приводит зачастую к признанию "врожденных идей", против чего целенаправленно боролись Локк и многие другие философы.

Чаще всего "врожденные идеи" искали рационалисты. Они исходили в своих философских воззрениях из идеи естественного порядка природы – бесконечной причинной цепи, пронизывающей весь мир. Принципы рационализма разделяли как материалисты (Спиноза, Н. Мальбранш), так и идеалисты (Г. Лейбниц, Р. Де­карт). "Познание есть не что иное, как восприятие связи и соответствия или противоречия и несоответствия между двумя нашими идеями..." [53. С. 270].

Попытка применить методы науки к решению философских проблем диктует рационалистам понятие "врожденных", независимых от опыта знаний разума (из которых и может быть выведено все знание) по аналогии с геометрическими аксиомами. Наличие "врожденных" идей признается и эмпириками, с той лишь разницей, что они отождествляются со своеобразными атомами, данными человеку в его ощущениях, взаимодействие которых порождает все остальные познавательные образования.

Обосновывая безусловную достоверность научных принципов и положений математики и естествознания, рационализм пытался решать вопрос: как знание, полученное в процессе познавательной деятельности человека, приобретает объективный, всеобщий и необходимый характер. В противоположность сенсуализму рационализм утверждал, что научное знание, обладающее этими логическими свойствами, достижимо посредством разума, который выступает его источником и вместе с тем, критерием истинности. Так, например, к основному тезису эмпириков "нет ничего в разуме, чего не было бы в чувствах" Лейбниц добавляет: "кроме самого разума", то есть способности разума постигать не только частное, случайное (чем ограничивается чувственное познание), но и всеобщее, необходимое.

Приписав объекту и субъекту, идеальной и материальной субстанции несовместимые признаки, рационализм оказался в затруднительном положении в области познания. Принижение рационализмом роли чувственных восприятий влекло за собою отрыв мышления от реального объекта познания. Так как духовная и материальная субстанция не имеют между собою ничего общего, то они не могут воздействовать друг на друга. Значит, материальный мир – это не причина наших представлений о нем, а лишь повод для непосредственного воздействия на душу со стороны бога, который действует на мыслящую субстанцию всякий раз, когда мы познаем какой-нибудь предмет.

Резкое противопоставление субъекта и объекта в рационализме ХVII-ХVIII вв. приводит к необходимости обозначить и характеристики эмпирического и рационального знаний. Первое – смутно и неясно, второе – четкое и исходящее из интуитивных истин. Объективный характер рационального знания вытекает из механистического предположения о "предустановленной гармонии" существующей в мире. Роль ее выполняет жесткая причинно-следст­венная связь, присутствующая в космосе. В силу действия этой связи вещам в мире обеспечены протяженность, существование, то есть первичные качества. Но откуда тогда возникают у людей знания о вторичных качествах? Отвечая на этот вопрос, Декарт писал, что вторичные качества выражают не свойства самих вещей, а способ воздействия тел на субъекта, вследствие чего ощущения (в отличие от мышления) являются не отражением реальности, а скорее знаками внешних тел. В отличие от него материалистический эмпиризм истолковывает знание вторичных качеств как результат взаимодействия субъекта и познаваемых материальных тел.

Проблема первичных и вторичных качеств затрагивается в теории познания Нового времени как продолжение античной теории Демокрита-Эпикура. Для античных философов и первичные, и вторичные качества были образами реально существующих предметов, но для философов Нового времени образами действительности могли быть только первичные качества. Вместе с тем для эмпириков, безгранично доверяющих чувственному знанию ясно, что и первичные, и вторичные качества непосредственно даны познающему субъекту в чувственном опыте. Но в таком случае возникает вопрос: если и одни, и другие качества одинаково даны в чувственном опыте, то почему первичные качества выражают истинный образ объекта, а вторичные представляют лишь взаимодействие субъекта и объекта? Ведь чувственный опыт неотделим от взаимодействия человека и познаваемого предмета. Слабости теории "первичных" и "вторичных" качеств были использованы Д. Юмом и Дж. Беркли, указавшим весьма точно, что с позиций механистического материализма невозможно четко разграничить субъективные и объективные качества.