Шварц-салант, «анима и анимус в алхимическом зеркале юнга» (N. Schwartz-salant)

74 Это понятие разъяснено Д.Винникотом в его «Игре и реальности» (D.W.Winnicott, р.89; русизд. Д. Винникотт «Игра и реальность» М.: Институт общегуманитарных исследований, 2002, с.161))

75 В том состоянии, в котором мы с ним находились, мягко осознавая чувства привязанности и дистанцированности, однако чувствуя себя психически находящимися внутри этой оппозиции, так что уже можно было мыслить, у меня был лишь частичный ответ для него. Похоже, его паранойя не относилась лишь к тому, что он чувс­- твовал на себе атаки со стороны других людей. Это был и страх его внутренней, чувствительной души, боявшейся его, другими словами, его атак на самого себя за то, что он «не был более подлинным, или спонтанным, или успешным», и так далее. Внутренняя жизнь его души, как я предполагал, «говорила» посредством физической боли в груди и посредством параноидных чувств и мыслей.

⁷⁶ С таким отношением мы встречаемся у людей, которые считают, что от
них дурно пахнет, тогда как на самом деле это вовсе не так. Например,

одному человеку приснилось, что у него плохо пахнет изо рта. В его ре­альной жизни это было не так, но означало присутствие уничижитель­ной природы его комплекса слияния.

⁷⁷ Малькольм Булл отмечает: «Сартровское определение слизи есть эхо
Гегелевской характеристики движения как противоречия. Есть не­
что, что одновременно присутствует здесь и не здесь, перегоняется в
отвратительное новое вещество, в котором это противоречие не яв-­
ляется временным результатом движения, но есть сама суть вещест­-
ва как такового» (Malcolm Bull, p.59)

⁷⁸     Булл, (Bull, р.60)

⁷⁹     Сложность для аналитика в распознании или интерпретаций «иного
послания», восходит к природе презренного состояния и мощи это­
го состояния, воздействующей на природу поля между аналитиком
и анализируемым. В «Силе ужаса» Юлия Кристева исследует разно­-
видность коварной угрозы, которую представляет собой презира­-
емое: «Не я. Не это. Но и не ничто. Это «что-то», не признаваемое
мною вещью. Бремя бессмысленности, в которой нет ничего незна­-
чительного». Презираемое — это такой не-объект, который «изгнан
за пределы возможного, переносимого, мыслимого».

Презираемое не является ни субъектом, ни объектом. Скорее, пре­зренное состояние происходит от регрессии в сферы, предшествую­щие творению, до того, как во «Второй день» были дифференциро­ваны противоположности, что мы обсуждали в главе второй.

⁸⁰     Цит. по Кристева, (Julia Kristeva, р.56). Батай также отмечает: «Акт
изгнания обладает тем же значением, что и социальная или божест-­
венная суверенность, но не локализован на том же уровне; он распо­-
ложен в царстве вещей, а не, как суверенность, в царстве личностей.
От последней он отличается так же, как анальный эротизм отлича­-
ется от садизма» (Kristeva, р.56)

⁸¹     В «Базисном дефекте» Микаэль Балинт рассматривает сферу, имею­-
щую общее с комплексом слияния. Пациент живет в мире «дефек­-
та». То, что может показаться аналитику творческим конфликтом,
обычно оказывается вовсе не плодотворным для пациента и ведет
лишь к отчаянию. Балинт вспоминает «линию сброса» в геологии
[по английски — fault недостаток, дефект, вина, и fault line — линия
сброса, приммер.] вдобавок к чувству того, что в любом разногласии
или конфликте кто-то всегда виноват. Ни конфликт, ни разрешение
конфликта невозможны, только обвинение.

Он описывает чрезвычайно важную контрпереносную реакцию на сферу основного дефекта (M.Balint, р.18-19). Когда комплекс слияния внутренне оживает у некоторых анализируемых, аналитик может страдать от чрезвычайно неудобного состояния души и тела. Он (или она) испытывает неловкое чувство, будто ничего не знает; чувствует­ся, будто все его знания и опыт ничего не стоят, тогда как анализиру­емый, по контрасту, кажется очень мудрым. Аналитик боится знаний анализируемого, особенно невероятной силы наблюдений и прозре­ний о самых глубоких проблемах аналитика. Нет ощущения, что это

знание используется по-доброму; скорее, подозревая контролирова­ние и мотив утверждения власти, аналитик внутренне заморажива­ется и хочет лишь одного: чтобы это состояние закончилось.