Дикие лошади шизопсихологии.

Неужели три мозга лучше, чем один? Два боковых полушария коры головного мозга, работают как два отдельных компьютера, добавляя силу и интеллект нашей команде. Возможно, наши три вертикальных мозга могут также увеличить нашу потенциальную физическую форму, чтобы выжить.

Возможно, чтобы эти три мозга работали более эффективно и гармонично? К сожалению, все не так просто. Как Маклин указывает, человеческий мозг затормаживается из-за губительной «ошибки творца». Присутствует недостаток связи и гармоничного функционирования между рациональной корой головного мозга и двумя более старыми  уровнями мозга. В этом провале, а не в боковом делении мозга на правое и левое полушарие, находится происхождение нашего фатального раскола между причиной и эмоцией, повышенным и заниженным уровнем оценки нашего собственного я.

Раскол между двумя полушариями эффективно соединяется мозолистым телом, и хотя наша культура позволила одному полушарию получить доминирование, левая и правая половинки могут быть объединены и синхронизированы. Однако Маклин подчёркивает, что не существует эффективного средства коммуникации между тремя мозгами: вертикальной связи недостаточно, она действует неэффективно и медленно. Маклин утверждает, что это – результат нашего стремительного эволюционного рывка приблизительно полмиллиона лет назад, когда кора нашего головного мозга увеличилась так быстро, что мы стали неустойчивыми жертвами хронического разъединения между верхними и нижними центрами мозга, - дисбаланс, который Маклин называет шизопсихологией. Он пишет: «…можно было бы подразумевать, что лимбической мозг мог бы с трудом  справляться с информацией в необработанном формате, и так же для примитивного мозга было бы невозможно анализировать язык. Тем не менее, у этого мозга могла бы быть способность участвовать в невербальном виде общения. Этот мозг мог бы иметь важное применение, поскольку невербальный вид общения оказывает влияние на эмоциональную жизнь человека. Можно предположить, например, что, если бы висцеральный мозг (это ещё одно название лимбического мозга или лимбической системы) не мог различить цвет с точки зрения определённой длины световой волны, то тогда бы он мог

 

ассоциировать цвет символически с такими несвязанными вещами как кровь, обморок, драка, цветы и т.д. Испытывая недостаток помощи и контроля коры головного мозга, впечатления мозга будут выделяться без изменений в гипоталамусе и более низких центрах эмоционального поведения. Рассмотренный в свете Фрейдистской психологии, старый мозг мог бы иметь много признаков бессознательных идов (ид – один из структурных компонентов личности по Фрейду). Однако можно было бы утверждать, что висцеральный мозг нисколько не бессознательный (возможно даже и на определённых стадиях сна), а скорее уклоняется от схватывания интеллекта, потому что его плотская и первобытная структура лишает его возможности общаться вербально. Возможно, следовало бы сказать, что в таком случае висцеральный мозг был бы животным и неграмотным».

Люди давно знали о шизопсихологии, которую они характеризовали разными способами: как разделение между верхними и нижними функциями, между сознательным и бессознательным, между диким и цивилизованным и так далее. Поразительная и символическая метафора Сократа об этом явлении описана Платоном в «Федре», где философ сравнивает ум с колесницей, запряжённой двумя сильными лошадьми. Дикие  лошади дёргают в разные стороны, возница испытывает сильное давление, чтобы держать их под контролем. Это сравнение ясно даёт понять, что  когда лошади и возничий работают гармонично, то скорость, сила и  диапазон союза лошади, колесницы и возничего намного больше: рождается синергия, то есть совместные действия, отношения.

Есть предположение, что, несмотря на известные трудности гармонизации уровней триединого мозга, объединить его части вместе все- таки возможно. Это приведёт к увеличению объёма работы, производимой мозгом, увеличению его силы и возможностей. Этот вид синергетического функционирования происходит все время и известен как просветление или единство, сплочённость тела и ума. Наиболее часто это можно заметить у спортсменов: когда все части их тела объединены и гармоничны, их выступление непринуждённое и удивительное. Они говорят, что «прыгнули выше головы». Мы все время от времени чувствовали схожие ощущения. Для многих это веселящие моменты энергичности и оптимизма. Психолог Абрахам Маслоу назвал их «вершинным опытом». Эти моменты являются незабываемыми, и навсегда остаются напоминанием того, что такое настоящая жизнь.

 

Сейчас есть огромное количество доказательств, что особые методы увеличения вертикальной интеграции мозга существуют. Они включают различные медитативные системы, глубокую релаксацию, биологическую обратную связь, состояние транса и другие подходы. Доктор Кеннет Пеллитиер, преподаватель психиатрии из Психоневрологического института им. Лэнгли Портера в Сан-Франциско говорит: «Потенциал самого  человека в том, чтобы прояснить связь между его физическими и психологическими состояниями с беспрецедентной точностью. Тем самым уменьшить психосоматический стресс внутри организма и сопровождающие стресс нарушения или расстройства». Соединяя эти методы, он указывает на то,  что

«человек может установить чёткую связь между кортикальными (связанными с корой головного мозга) процессами высшего порядка и субкортикальными физическими процессами, с целью вызвать более гармоничную интеграцию этих функций».

Учитывая тесную связь между корой головного мозга и более старыми мозговыми центрами, наш мозг можно погрузить в состояние цельности или вертикального единства. Как лошадь, колесница и возничий, работающие вместе, эффективно и гармонично, с беспрецедентной творческой силой и мудростью, так чтобы «вершинный опыт» приходил чаще, легче, длительнее.

«Фактически, - говорит автор Колин Вилсон, - как только мы понимаем основные методы, мы можем достигнуть «вершинного опыта» с такой же вероятностью, как хороший спортсмен может достигнуть высокого результата».

Весьма захватывающий материал! Но действительно ли это реально? Сомнителен тот факт, что в то время, как много методов увеличивают это вертикальное единство, они же требуют более или менее длинных периодов обучения и ежедневных тренировок на практике. Однако есть одно исключение: флоат-камера. Как демонстрируют недавние исследования, флоатинг действует немедленно и резко, поразительно быстро вызывает рост взаимосвязи и гармонию между вертикальными уровнями мозга. Флоатинг делает это без обучения, без тренировки, практики или тяжёлой самодисциплины.

Как флоатинг достигает этого? Он приносит как на весы к двум полушариям синхронные мозговые волны, измеримые на  ЭЭГ. Определённые измеримые физиологические события происходят в  мозгу, они демонстрируют все более и более эффективную связь между

 

вертикальными слоями. Эти эффекты будут обсуждены в следующих главах этой книги, но подведём итог нескольких признаков:

• Когда мы находимся в флоат-камере, наша активирующая ретикулярная система (АРС) решает, что наш уровень стимуляции слишком низок и прибавляет чувствительность всем нашим чувствам. В результате мы становимся полностью осведомлёнными о том, что происходит внутри нас  – о мыслях и эмоциях, о физических ощущениях. Будучи чрезвычайно осведомлёнными о наших внутренних процессах, включая автономные функции, такие как дыхание, сердцебиение, расширение кровеносных сосудов и так далее, мы в состоянии заставить непроизвольные функции быть под нашим сознательным контролем, таким образом, достигая единства мозга рептилии, лимбического мозга и коры головного мозга.

• Как это ни парадоксально, но активирующая ретикулярная система (АРС) считает флоатинг своего рода сенсорной перегрузкой на некоторых уровнях. Выключает чувствительность определённых участков и заставляет нас погрузиться в состояние глубокой релаксации, где мы находимся физически неподвижными, но продолжая мыслить… Но все отвлекающие моменты уходят, и обычные мысли затихают. Результат индивидуален: мы становимся чрезвычайно тихими и чрезвычайно осознанными обо всем происходящем.

• Лимбическая система во время флоатинга отвечает за препятствование выпуска гормонов и нейромедиаторов (химический передатчик импульсов между нервными клетками), которые имеют вредный или стрессовый эффект, таких как эпинефрин (адреналин) и норадреналин, адренокортикотропный гормон (АКТГ) и кортизол. В то же самое время флоатинг, очевидно, заставляет лимбическую систему увеличивать секрецию очень полезных нейрохимических веществ, таких как эндорфины. Посредством усиления или торможения выпуска нейрохимических веществ лимбическая система оказывает сильное влияние на другие части мозга, заставляя нас испытать определённые чувства, например наслаждение – эйфорию и сокращение беспокойства. Она заставляет кору головного мозга мыслить определённым способом. Например, стать синхронизированной, произвести тета-волны или увеличить визуализацию; получить доступ к глубоким воспоминаниям, и так далее.

· Наоборот, оставляя внешние стимулы, флоатинг позволяет коре головного мозга стать  более осведомлённой о деятельности  лимбической

 

системы и взять на себя сознательное управление этой системой. Узнавая эффекты определённых нейрохимических веществ, от которых избавилась лимбическая система, кора головного мозга может сознательно учиться увеличивать или уменьшать секрецию определённых гормонов в большей мере, чем тот, кто подключён к машине биологической обратной связи. Можно научиться поднимать или понижать собственное кровяное давление. Это объясняется объединённой и гармоничной работой всех трёх уровней мозга: АРС, которая сосредотачивает наше внутреннее понимание с точечной интенсивностью; лимбического мозга, который управляет секрецией нейрохимических веществ, запускающих автономную систему, и коры головного мозга, которая обеспечивает желание и управление.

К настоящему времени отличительная черта истории Билли, живописца, совершившего героический прыжок через перила, чтобы вырубить наркомана, должна уже стать ясной. Билли не тот человек, который обычно бы ввязывался в драку или действовал бы импульсивно, но в этом случае он только - что вышел из флоат-камеры, и все три части его мозга работали вместе. «Я не знаю, что вселилось в меня»,- говорит Билли, озадаченный, но развеселившийся от своего поведения. То, что вселилось в него, конечно, было его крокодилом и его лошадью, атлетом, показывающим высокие результаты. Билли просто действовал, все части его ума и тела были направлены к единственной цели, и он нашёл себя в «вершинном опыте», своих объединённых действий.

Наше заключение из рассказа Билли не состоит в том, что плавание делает нас жестокими, но оно в том, что флоатинг освобождает нас от торможений, которые кора головного мозга обычно «одевает» на наши действия, устраняя обычный хронический конфликт между эмоцией и причиной, намерением и действием. Объединяя весь мозг в сильную единицу, как возничий, колесница и лошади, флоатинг позволяет нам действовать с чувством свободы - единственной цели, цельности,  которую мы редко испытываем.