Источники по истории западной европы раннего Средневековья: общая характеристика.

Вопросы к экзамену по истории Средних веков

1. Основные термины и понятия истории Средних веков. Периодизация и хронология Европейского средневековья.

Термин «Средние века» — перевод с лат medium aevum (средний век)— был впервые введен итальянскими гуманистами в эпоху Возрождения. Римский историк XV в. Флавио Бондо, написавший «Историю от падения Рима», назвал «Средним веком» период, который отделял его эпоху от античности. В XVII в. профессор Келлер ввел термин «Средние века» в общую периодизацию всемирной истории, разделив ее на античность, Средневековье и Новое время. Хронологические рамки периода разделения Римской империи на Западную и Восточную (395г. при Феодосии I) до падения Константинополя под ударами турок в 1453 г. В XVII веке понятии «Средние века» появились новые, по преимуществу уничижительные акценты, Начало Нового времени соответственно связывалось с изобретением книгопечатания, открытием Америки, Впоследствии стала пониматься как время господства феодальной, или ленной, системы общественных связей в среде феодалов. С точки зрения культуры Средневековье - это период между исчезновением античных школ и введением всеобщего школьного образования в XIX столетии Средневековье может и должно быть разделено на промежуточные периоды. Например, можно выделить раннее Средневековье (с IV по IX в.), включающее в себя позднюю Античность и становление феодальной системы; классическое Средневековье (с Х по XIV в.), время великого подъема, к которому следует свести собственно Средневековье, если мы хотим сохранить его узкое определение; позднее Средневековье, или время кризисов, потрясших Европу в XIV—XVI вв.; эпоху абсолютной монархии, приведшей к угасанию феодального строя, завершившего свое существование в период между Английской и Французской революциями.

Термин «средние века» ( точнее «средний век» — от лат. medium aevum) возник в Италии в XV—XVI вв. в кругах гуманистов'. На разных этапах развития исторической науки в понятие «средние века» вкладывали различное содержание. Историки XVII— XVIII вв., закрепившие деление истории на древнюю, среднюю и новую, считали средние века периодом глубокого культурного упадка в противовес высокому взлету культуры в античном мире и в новое время.

Рассматривая исторический процесс как закономерную смену общественно-экономических формаций, историки-марксисты понимают средние века, прежде всего как время возникновения, господства и упадка феодальной общественно-экономической формации, сменившей рабовладельческий или первобытнообщинный строй, а затем в новое время уступившей историческую арену капитализму.

Периодизация истории средних веков. Переход к феодализму у разных народов происходил не одновременно. Поэтому хронологические рамки средневекового периода неодинаковы для разных континентов и даже отдельных стран. В странах Западной Европы у истоков средневековья по периодизации, принятой в советской историографии, стоит крушение во второй половине V в. Западной Римской империи, которая погибла в результате кризиса рабовладельческого строя, сделавшего ее беззащитной перед варварскими вторжениями германских и славянских племен. Эти вторжения привели к распаду империи и постепенной ликвидации рабовладельческого строя на ее территории, стали началом глубокого социального переворота, отделяющего средние века от древней истории. Для истории Византии началом средневековья считают IV век, когда Восточно-римская империя оформилась в качестве самостоятельного государства.

Рубежом между средними веками и новым временем в советской историографии считается первая буржуазная революция общеевропейского значения, положившая начало господству капитализма в Западной Европе, — английская революция 1640— 1660 гг., а также окончание первой общеевропейской — Тридцатилетней— войны (1648). Эта периодизация используется в данном учебнике.

Она не является, однако, ни единственной, ни бесспорной. В зарубежной историографии как капиталистических, так и социалистических стран гранью, отделяющей средние века от нового времени, принято считать либо середину XV в., либо конец XV — начало XVI в. То есть в качестве рубежа рассматривают завоевание турками-османами Константинополя и крушение Византии, окончание Столетней войны (1453) или начало эры Великих географических открытий, особенно открытие Колумбом Америки. В частности, некоторые советские исследователи полагают, что XVI век, эпоху первых буржуазных революций, следует отнести к особому периоду нового времени. С другой стороны, ряд историков придерживаются той точки зрения, что если рассматривать средневековье как период господства феодальной формации, то в него следует включать для Западной Европы и XVIII век — до Великой французской революции 1789—1794 гг. Таким образом, этот вопрос принадлежит к числу дискуссионных.

В советской историографии историю средних веков принято делить на три основных периода: I. Конец VB. — середина XI в.— раннее средневековье (раннефеодальный период), когда феодализм только складывался как господствующий способ производства; II. Середина XI в.— конец XV в. — период развитого феодализма, когда феодальный строй достиг наивысшего расцвета; III. XVI в. — первая половина XVII в. — период разложения феодализма, когда в недрах феодального общества зарождаются и начинают складываться капиталистические отношения.

 

Великое переселение народов: проблемы социально-культурного развития Европы в 4 – 6 вв. н.э.

Социально- экономические и политические последствия Великого переселения народов были чрезвычайно велики. Оно способствовало падению рабовладельческого строя и слому римского государственного механизма (в Западной Римской империи). На значительной части Северного Средиземноморья распространилось свободное крестьянское землевладение, мелкое производство окончательно вытесняет рабовладельческую латифундию, создаются предпосылки для формирования феодального строя (что частично было подготовлено внутренним развитием Римской империи). Общая оценка Великого переселения народов в исторической литературе весьма различна: германистское направление приписывает германским племенам исключительную творческую роль; романское расценивает их как разрушителей античной цивилизации. В советской исторической науке господствует представление о романо-германском и соответственно византийско-славянском синтезе как источнике формирования новых общественных отношений. При этом роль разных племён в разрушении римских порядков была различной: вестготы, остготы, вандалы сохранили многие римские институты, франки и лангобарды решительно ломали традиционные порядки; славянская колонизация Восточной Римской империи не сопровождалась крушением римской государственности. Сложна проблема взаимоотношения варваров и римского населения. Господствовавшее в советской исторической науке 1940-н.1950-х представление о "революции рабов и колонов", поддержавшей Великое переселение народов, не нашло подтверждения в источниках: значительная часть крестьян и особенно горожане, страдая от нашествий варваров, выступали против них. К последним миграционным волнам великого переселения относят арабские завоевания, начавшиеся в VII в. и охватившие Аравию, Западную и Среднюю Азию.

Оценка основных проблем истории Византийской империи в исторической науке в V – начале VIII вв.

НАЦИОНАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА

Среди проблем, стоявших перед правительством империи, одной из наиболее серьезных была национальная. Население Византийской империи, как мы уже видели, не было однородным. Начиная с V в. наряду с сильным большинством греческих и эллинизированных элементов некоторые провинции: Сирия, Месопотамия, Египет, Армения, а в Европе Иллирия, были в значительной степени заселены негреческими элементами. VII в. принес с собой еще более значительные изменения. Если арабское нашествие отделило от империи большинство провинций с негреческим населением, то к этому же времени сильно изменился и этнографический состав Балканского полуострова. Там обосновались славянские народы, хорваты и сербы, в северо-западной части полуострова и к концу века — болгары в северо-восточной части. Эти народы образовали независимые государства.

В Македонии, в областях вокруг Фессалоники, обосновались славянские племена — смолене, верзиты, баюниты, рунчины, дреговичи, сагудаты, образовавшие нечто вроде маленьких государств, которые назывались в Византии «славиниями»; эти {55} племена часто осаждали Фессалонику и пытались захватить город св. Димитрия. Велигосты, верзиты проникли в Фессалию, в Среднюю Грецию и до Пелопоннеса.

Другие славяне в своих однодеревках, суденышках, вырубленных из цельного ствола дерева, заняли некоторые из Кикладских островов; славянские племена проникли даже в Малую Азию. Переселения, неоднократно производившиеся по приказу императоров, завершили этот процесс, и население Балканского полуострова являло собой чрезвычайно пеструю смесь различных национальностей. Таким образом, в Европе почти не оставалось византийской национальности, тогда как до XI в. Малая Азия незначительно изменилась в своем этнографическом составе. Тем не менее, империя сохраняла свое единство. Какими средствами достигалось или поддерживалось это единство?

Прежде всего, силой. Императоры VII века, Констант II и Юстиниан II, совершали военные походы против македонских «славиний» и принудили их подчиниться императорской власти; в VIII в. была создана новая фема Стримон — явное доказательство подчинения этих племен. В конце VIII в. императрица Ирина покорила славян, проживавших в Греции, направив против них большую военную экспедицию во главе со Ставракием.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

Немного было в мире государей, обладавших большей властью, чем византийский император. Немного было государств даже в средние века, развивших более совершенную концепцию монархической власти. Наследник римских цезарей, правитель Византии был imperator, то есть одновременно военный вождь и законодатель. Под влиянием Востока он сделался автократором, деспотом, а начиная с VII в. басилевсом, то есть императором по преимуществу, государем, располагающим абсолютной властью.

Наконец, христианство превратило его в божьего избранника и помазанника, представителя бога на земле, его наместника во главе армии и, как говорили в Византии, в равноапостольного государя — isapostolos.

Византийская империя, как и Римская, долго страдала тяжелым конституционным пороком, — отсутствием закона о престолонаследии, регулирующего правильную смену правителей на троне. Первые императоры назначались по выбору сената, при одобрении народа и армии.

Главную роль в частых переворотах играет армия. Это большая сила; в тяжелых обстоятельствах Византия именно от нее ждет опасения. Именно армия посредством своего рода pronunciamentos возвела на трон некоторых из наиболее выдающихся императоров Византии.

К войскам прибегали и в самом Константинополе, когда боялись за свою личную безопасность, как, например, Исаак Комнин и его военачальники, подвергшиеся нападкам со стороны Михаила VI, Алексей Комнин, которому угрожали слуги Вотаниата, и, наконец, представители крупной аристократии — все эти Дуки, Комнины, Ангелы, выдающиеся военачальники и крупные феодалы, чья оппозиция всегда была опасна для императорского правительства.

Перевороты находили поддержку и в столице. Население Константинополя отличалось большой впечатлительностью и возбудимостью; недовольство своим положением порождало в нем склонность к восстаниям, и в этих случаях оно, отдаваясь своим страстям, становилось жестоким и кровожадным. В столице всегда было много людей без определенных занятий, искателей приключений, воров, нищих, постоянно готовых поддержать восстание, из которого они надеялись извлечь пользу.

РЕЛИГИОЗНАЯ ПРОБЛЕМА

Религиозная проблема имела в Византийской империи исключительно важное значение. Мы знаем, какую существенную роль играла церковь в византийском обществе. Чтобы в этом убедиться, достаточно ознакомиться с книгой «О церемониях», где описывается церемониал, которому должен был подчиняться император. Справедливо было сказано, что император, выполнявший эти предписания, по существу вел образ жизни первосвященника. С того дня, когда Константин превратил христианство в государственную религию, он дал императорскому правительству право вмешиваться во все церковные дела и самовластно распоряжаться церковью: управлять ее материальными ресурсами, назначать на церковные должности. Власть императора в вопросах религии казалась, таким образом, почти абсолютной. Император созывал соборы; когда он не мог лично присутствовать на заседаниях собора, его представляли высшие сановники. Он утверждал решения «отцов церкви», и эти решения приобретали силу закона лишь после ратификации императора. Многие из них гордились тем, что были выдающимися богословами, и на этом основании они присваивали себе право устанавливать религиозные догматы. Некоторые из них, например, Юстиниан, писали длинные трактаты для обоснования своего мнения по тому или иному вопросу религии.

Император вмешивался даже в назначения высших духовных сановников. Когда происходили выборы константинопольского патриарха, синод представлял императору три кандидатуры. Но император оставлял за собой право выдвинуть четвертое лицо, если предложенные кандидаты его не удовлетворяли, так что фактически «патриарха назначал император. И точно так же он имел возможность сместить патриарха, когда считал это необходимым, либо приказывая низложить его по религиозным или политическим причинам, либо заставляя его отречься.

Подобным же образом действовал император и по отношению к высшим сановникам церкви и даже к римскому папе. Таким образом, церковь была в полном подчинении у императора. Церковь, впрочем, воспринимала это вмешательство императора в свои дела как вполне законное явление. Таким образом, в отношениях между государством и церковью ничто не ограничивало императорской власти.

Однако константинопольский патриарх был весьма могущественным лицом, с которым нельзя было не считаться. В VII в., когда Александрия, Иерусалим и Антиохия попали в руки арабов, он остался единственным патриархом Византийской империи и намеревался играть на Востоке роль, какую на Западе играл папа. И действительно, константинопольский патриарх был как бы папой Византийской империи. Сфера его влияния была огромна. Патриарх располагал мощными средствами воздействия на императора. Он мог оспаривать и порицать с высоты амвона храма св. Софии действия правительства, мог отлучить императора от церкви, наложить на него тяжелое покаяние, запретить ему вход в церковь на более или менее длительный срок.

Развитие монашества создавало в церкви наряду с патриархом другую силу, с которой также следовало считаться. Византийское общество относилось к монахам с благоговением; императоры первые выказывали глубокое уважение к людям, отказавшимся от земных благ, чтобы принять «чин ангельский».

Некоторые монастыри хранили в своих стенах знаменитые реликвии или святые иконы, к которым по временам стекались толпы паломников, поклонявшихся этим святыням и ожидавших от них чудес. Это служило для монахов источником большого влияния. Другие монастыри, как Студийский, были центрами умственной или художественной деятельности, что также усиливало их авторитет и являлось орудием распространения их влияния. Монашество имело гораздо большее влияние на умы, чем белое духовенство, и поэтому направляло соответственно своим стремлениям развитие сознания византийского общества. Наконец, монастыри были очень богаты, и их богатства благодаря новым даяниям без конца росли. Все это превращало монашество в могущественную силу, и эта сила неоднократно вмешивалась в важнейшие дела государства. Нередко константинопольские монахи целыми процессиями шли в императорский дворец и несли туда свои жалобы и требования. И не раз случалось, что шумные манифестации, производившие большое впечатление на население столицы, определяли решение императора.

ВОЕННАЯ ПРОБЛЕМА

На всех своих границах империя имела опасных врагов. Защита территории была поэтому одной из самых важных забот императоров. Каким образом императоры пытались разрешить военную проблему, более серьезную, чем все остальные, и в какой мере им это удалось?

Самой насущной задачей было создать хорошую армию. «Армия, — говорит один император,— для государства то же, что голова для тела. Если не заботиться о ней, само существование империи может быть поставлено под угрозу». И действительно, пока армия была сильна, империя продолжала существовать.

Из каких элементов состояла эта армия? Что бы ни говорили, национальный рекрутский набор всегда существовал и сохранял свое значение. В течение VII в., может быть со времени Ираклия, появляется новая система военной повинности — «система военных феодов», применяющаяся как к подданным империи, так и к некоторым инородным элементам. Эта система состоит в наделении землей при условии несения военной службы, чтобы обеспечить постоянный характер этой службы; надельным землям предоставлялись некоторые привилегии: земля становится неотчуждаемым наследственным владением, переходящим к одному из сыновей, если отец становится не способным к военной службе. Развитие этой системы завершается в X в., как показывают некоторые императорские новеллы, в частности новелла Константина VII, относимая к периоду между 945 и 959 гг. и кодифицирующая «то, что прежде установлено обычаем и не записано в законе», и две новеллы Никифора Фоки.

Надельные земли разбивались на две категории в зависимости от вооружения, которое обязаны были поставлять их владельцы. Чаще всего эти владения жалуются крупным земельным собственникам, которые за это должны поставлять в армию известное число хорошо вооруженных всадников. Но в той или иной форме в основе системы лежит один и тот же принцип, то есть пожалование военного феода под условием службы в армии. Императоры прилагали все усилия для охраны воинов, получавших наделы, которые, надо сказать, были объектом многочисленных притязаний. Соседние крупные землевладельцы стремились купить или захватить их. Финансовое ведомство, облагая их земельным налогом, донимало владельцев невыносимым крючкотворством. Против всего этого императоры X века, как показывают их новеллы, боролись всеми средствами. И пока в их распоряжении был достаточный земельный фонд для создания военных наделов, главным образом из императорских доменов, эта система процветала и давала ожидаемые результаты.

Другая часть византийской армии состояла из наемников. Империя охотно вербовала солдат среди соседних народов, поставлявших ей или целые дружины во главе со своими племенными вождями или большое количество варваров различного происхождения, являвшихся на службу в византийскую армию. Император был правителем, который хорошо платил. Командиры имперской армии получали чрезвычайно высокое жалованье, и это было соблазном для армянской и кавказской знати и разжигало аппетиты скандинавских или русских искателей приключений. Довольно высокое жалованье получали часто и рядовые воины. Вместе с тем императоры имели к этим иноземным воинам, не заинтересованным во внутренних делах империи, больше доверия, чем к своим собственным подданным.

Новой чертой было и патриотическое чувство. Слово «родина» появляется в византийских текстах начиная с X в.

Несмотря на величие задач, возлагавшихся на византийскую армию, не следует преувеличивать ее численность.

Так пытались решить военную проблему византийские императоры и часто достигали успехов на этом пути. Почему же их армия не оказала до конца тех услуг, которые от нее ожидались? В этом, быть может, более повинно правительство, чем сама армия.

Византийские императоры на протяжении многих веков удачно решали военную проблему и создали замечательный инструмент войны, обеспечивавший оборону империи и позволявший предпринимать завоевания с целью ее расширения. Пока эта армия оставалась нетронутой, пока существовала сеть крепостей, успешно оборонявших границы, Византия в течение многих веков была мощной державой, с которой не мог справиться ни один из ее противников. Но с разложением армии империи пришел конец, и еще до своей гибели в 1453 г. она уже около столетия была мертва вследствие утраты своей военной мощи и, как мы это увидим, истощения своих финансов.

АДМИНИСТРАТИВНАЯ ПРОБЛЕМА

Византийская империя была «целиком искусственным формированием, управлявшим двадцатью различными национальностями и объединявшим их в формуле: «один повелитель, одна вера». Чтобы дать империи недостающие ей единство и силу, нужна была хорошая администрация. Административной проблеме византийские императоры уделяли много внимания. Создать мощную администрацию, точно определить обязанности чиновников и цели их деятельности было важной задачей правительства империи. Какими же средствами оно осуществляло эту задачу?

После того как Константин перенес столицу в Константинополь, учреждения римской империи продолжали существовать в прежнем виде. Реформы Диоклетиана и Константина легли в основу системы управления на Востоке в такой же степени, как и на Западе. За несколькими исключениями, о которых речь будет ниже, такое положение продолжалось до начала VII в. Когда в VI в. Юстиниан завоевал Африку и Италию, его первой заботой было восстановить там римские учреждения, с которыми эти провинции уже были знакомы. G этой целью Юстиниан определил роль чиновника в двух указах, изданных в апреле 535 г. Роль эта заключалась в том, чтобы собирать налоги аккуратно, но не притесняя подданных и воздерживаясь от взяточничества. Одним словом, Юстиниан желал, чтобы чиновники придерживались политики «чистых рук» — требование, которое все чаще встречается в императорских новеллах.

Священный дворец был центром политической и административной жизни империи. Все зависело от императора: и юстиция, и финансы, и администрация — все направлялось верховной волей.

В столице, вокруг государя, центральное управление осуществлялось начальниками крупных ведомств — министрами, если их можно так назвать, руководившими высшей администрацией и творившими волю императора по всей империи. Эти ответственные перед императором министры были во времена Римской империи малочисленны и, следовательно, имели весьма широкие полномочия.

От каждого из этих министров зависели их управления, secreta или logothesia, с многочисленным персоналом. Эта умело организованная бюрократия обеспечивала в Византии, как и в Риме, прочное управление, дисциплину и связь между различными частями империи. Множество низших чиновников, изучавших все мелочи дел, подготовлявших решения, проводивших волю императора, действительно были мощным орудием, поддерживавшим Византийскую империю.

Несмотря на свои неоспоримые достоинства, византийская администрация не была лишена недостатков. Продажа должностей, издавна практиковавшаяся в Византии, вызывала у чиновников стремление выколотить из населения все средства, затраченные ими на покупку должности. Коррупция, нарушение служебного долга были распространенным явлением среди чиновников.

СОЦИАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА

На византийском Востоке, как и на латинском Западе, в первые века средневековья бросается в глаза одно явление: постепенное исчезновение свободной мелкой собственности и свободных людей. В эту эпоху, среди всеобщей тревоги и неуверенности, маленькие, слабые люди охотно ищут защиты у более сильных соседей, отдаются под их патронат, «коммендируют» себя в обмен на преимущества, которые надеются получить. Они превращаются в клиентов, вассалов этих покровителей и часто признают за ними право на свои земли.

Крупные владельцы стремятся то запугиванием, то силой наложить свою руку на земли мелких держателей. Так образуются большие домены, принадлежащие могущественным сеньорам.

Последствия захватов земли не замедлили сказаться. Исчезновение свободных мелких собственников влекло за собой сокращение числа налогоплательщиков и ослабляло финансовые ресурсы империи. Захваты военных участков разрушали военную организацию и приводили к уменьшению численности армии, ибо «все рушится,— говорится в одной новелле, — за недостатком людей». Но рост могущества крупных сеньоров повлек за собой еще более тяжелые политические последствия.

Замкнувшись в своих замках, эти сеньоры жили почти независимыми царьками, окруженные всеобщим почетом, который создавали им их подвиги, щедрость, значение их покровительства. Занимая высокие посты в армии, они были уверены в поддержке солдат, благоговевших перед ними.

Наконец, эти крупные землевладельцы, тесно соединенные общностью интересов, часто связанные друг с другом семейными узами, были уверены в том, что при всех обстоятельствах смогут сплотить вокруг себя людей своего класса, не считая тех, кто без колебания становился на их сторону, надеясь извлечь выгоду из их победы. Все эти гордые феодалы были для императора непокорными подданными, они неоднократно пытались навязать государю свою волю, а если он сопротивлялся, готовы были прибегнуть к открытому восстанию.

С самого вступления на трон Македонской династии Василий I стремился приостановить феодальные захваты. Он хотел, чтобы «отныне бедные не были угнетаемы богатыми». Он стремился отсечь «эти жадные руки, всегда протянутые к имуществу других». Он прилагал усилия к восстановлению мелкой собственности и, по словам одного современного историка, старался «вернуть беднякам жизнь, которую до него всячески угашали».

В это время в Азии разыгрывалась настоящая «фронда». В 971 г. Варда Фока, племянник императора Никифора, поднялся против Иоанна Цимисхия и увлек за собою всю Азию. Вторично он поднял восстание против Василия II, и вся аристократия Анатолии провозгласила его императором. Другой крупный феодал, Варда Склир, сделал то же самое в 976 г. Потерпев поражение и проведя 7 лет в плену {106} в Багдаде, он снова появился на сцене в 987 г., и понадобилась вся энергия Василия II, чтобы его одолеть.

Империя, казалось, победила. В последние годы своего правления Василий II воспользовался плодами одержанной им победы. Указ 996 г. осуществлялся со всей строгостью. Был нанесен тяжелый удар крупным феодалам Анатолии, в особенности Евстафию Малену, который играл видную роль в феодальных восстаниях X в. и пышное гостеприимство которого беспокоило государя. Василий II конфисковал все огромное имущество, оставленное его бывшим первым сановником, паракимоменом Василием. Но когда в 1025 г. Василий II умер, все изменилось. Чтобы продолжать его политику, нужна была твердая рука. А трон после него занимали слабые, неспособные императоры, опиравшиеся на отдельные группы. Так начался долгий кризис, продолжавшийся от 1025 г. до 1081 г. и чреватый роковыми последствиями.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

I. Агpapный вопрос

Среди вопросов, которые встают при изучении истории Византии, одним из самых сложных и противоречивых является аграрный вопрос. Наиболее спорными были две проблемы. Одна из них относится к положению крестьян: оставались ли в Византийской империи свободные крестьяне и в каком соотношении? Вторая затрагивает условия землевладения: правы ли ученые, утверждающие, что под влиянием славян индивидуальная собственность была заменена коллективной?

В последние годы существования Римской империи значительная часть сельского населения находилась в условиях колоната. Наряду с этим было еще много свободных крестьян. Но число этих мелких свободных землевладельцев постоянно уменьшалось.

Создание воинских участков в это время сильно увеличило число свободных землевладельцев в сельском населении, и возникла потребность точнее регламентировать их положение, что и было задачей Земледельческого закона. Но из этого вовсе не следует, что наряду со свободными землевладельцами не существовало других форм земельных отношений и что крепостная зависимость исчезла. Достаточно приглядеться к картине земельных отношений в несколько более позднюю эпоху, и нам станет ясно, что крепостная зависимость продолжала развиваться естественным путем.

Ставится еще и другой вопрос. Верно ли, как это охотно допускают русские историки, что под влиянием славян общинная собственность заменила в этих деревнях режим индивидуальной собственности? С этой теорией трудно согласиться. В момент, когда возникает деревня, земля делится между ее жителями, и в течение тридцати лет первоначальный раздел порой вызывает протесты и даже пересмотры. Но один факт представляется решающим: ни в одном византийском тексте мы не находим никаких упоминаний о периодическом переделе земли, что могло бы служить доказательством существования общинной собственности.

Таким образом, аграрное устройство империи оказывало двойное действие: растущее ослабление власти государства над сельским населением и прогрессирующее сокращение налоговых сумм, взимаемых государством с этого населения. Отсюда становится очевидным, насколько неудовлетворительно, в конечном счете, в Византийской империи разрешена была аграрная проблема и в какой степени земельные отношения в деревне служили одной из основных причин упадка империи.

ПРОБЛЕМЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ

Византийский император стремился распространить свое политическое и религиозное влияние не только на соседей империи, но почти на все народы известного тогда мира. Он считал себя единственным правителем, имевшим право на титул императора и возвышавшимся над всеми остальными государями, к которым он относился с высокомерной учтивостью или презрительной снисходительностью. Наконец, он был убежден в высоком значении византийской культуры и тех благодеяний, которые она несла всем, кто имел счастье с ней соприкасаться.

Для осуществления этих основных идей своей политики Византия, естественно, вступала в сношения почти со всеми известными тогда народами. Для того чтобы обеспечить безопасность империи, требовалось внимательно следить за соседями, внушавшими ей иногда сильные опасения. Следовало использовать их с выгодой для империи и добиться союза с ними или, по крайней мере, их нейтралитета. Надо было заставить их склониться перед волей императора и обеспечить среди них византийское влияние. Для всего этого необходимо было иметь хорошо осведомленную, умело управляемую дипломатию, способную искусно использовать международную обстановку; византийская дипломатия во многих случаях удовлетворяла этим требованиям.

Дипломатия располагала многими способами добывания нужных сведений. В Византии выработалась целая наука управления варварами. В состав императорской канцелярии входило «ведомство по управлению варварами». Позднее, под контролем логофета дрома, «министра иностранных дел», эта задача выполнялась общими усилиями нескольких ведомств. Наиболее простым из средств, к которым прибегало это ведомство, был подкуп. В Византии все были убеждены, что любого человека можно купить и, договорившись о цене, добиться от него желаемого. Поэтому Византия не торговалась, когда к ней обращались за субсидиями. Она ежегодно выдавала субсидии вождям варваров за поставку солдат в императорскую армию, либо субсидировала их от случая к случаю.

Наибольшего успеха византийская дипломатия добивалась религиозной пропагандой и обращением в христианство. Миссионеры окружают варварского короля и его приближенных и вслед за ним самим обращают в христианство весь народ.

Однако, несмотря на все успехи, эта ловкая дипломатия таила в себе и опасности. Выставляя напоказ свои богатства, щедро раздавая иноземцам деньги, она возбуждала их вожделения; в результате варвары всегда прибегали к решительному средству — вторжению, чтобы сломить волю императора, если он отказывался удовлетворить их требования. То обстоятельство, что умиротворение варваров покупалось обычно очень дорогой ценой, побуждало их возобновлять свои угрозы.

На всем протяжении византийской истории имперская дипломатия держалась одних и тех же методов, лишь дополняя их некоторыми другими, как, например, браками, соединявшими иноземных правителей с женами из византийской аристократии, а иногда и из императорской фамилии.

 

Салическая Правда

Государство франков прошло в своем развитии два основных периода (с конца V до VII в. и с VIII по середину IX в.). Рубеж разделяющий эти периоды, характеризуется не только сменой пра­вящих династий (на смену Меровингам пришли Каролинги). Он стал началом нового этапа глубокой социально-экономической и политической перестройки франкского общества, в ходе которой постепенно складывалось собственно феодальное государство в форме сеньориальной монархии.

Во втором периоде в основном завершается создание крупной феодальной земельной собственности, двух основных классов фео­дального общества: замкнутого, иерархически соподчиненного, свя­занного вассально-ленными узами класса феодалов, с одной стороны, и эксплуатируемого им зависимого крестьянства — с другой. На смену относительной централизации раннефеодального госу­дарства приходит феодальная раздробленность.

В V—VI вв. у франков сохранились еще общинные, родовые связи, отношение эксплуатации среди самих франков не были раз­виты, немногочисленной была и франкская служилая знать, сфор­мировавшаяся в правящую верхушку в ходе военных походов Хлодвига.

Важнейшим источником для изучения общественного строя франков пре­имущественно Северной Галии в меровингский период является "Салическая правда". Она представляет собой запись судебных обычаев салических Франков, произведенную, как полагают, в начале 6в. еще при хлодвиге. Римское влияние сказалось здесь гораздо меньше, чем в других варварских правдах, и обнаруживается главным образом во внешних чертах; латинский язык, штрафы в римских денежных единицах.

"Салическая правда" более или менее чистом виде отражает архаические порядки первобытнообщинного строя, существовавшие у франков ещё до заво­евания, и слабо отражает жизнь и правовое положение галлоримского населения. Но на протяжении 6-9 вв. франкские короли делали все новые и новые дополнения к "Салической правде" поэтому в сочетании с другими источни­ками более позднего периода она позволяет проследить также и дальнейшую эволюцию от родоплеменного строя к феодализму франкского общества в полом.

РИПУАРСКАЯ ПРАВДА (лат. Lex Ripuaria) - памятник обычного права одного из германских племен - рипуарских франков, создававшийся с 6 по 8 веков.; одна из так называемых варварских правд. Содержит два ряда текстов: 1-я часть, наиболее архаическая (гл. 1-31), представляет запись древних судебных обычаев, 2-я часть (гл. 32-54) включает также королевское законодательство (главным образом времени правления короля Дагоберта, 629-639), на многих статьях этой части сказалось влияние Салической правды. Сводный текст Рипуарской правды, от которого сохранилось 35 рукописей, относится к кон. 7 - нач. 8 веков. В Рипуарской правде отразились характерные черты различных стадий общественных эволюций: архаическая судебная процедура (соприсяжничество, ордалии, судебный поединок), наличие общинных лесов и в то же время прогрессирующее имущественное расслоение, формирование частной собственности на землю, появление различных форм крестьянской зависимости, укрепление позиций церкви и королевской власти. Рипуарская правда - важный источник для изучения процесса феодализации у франков.

Общественный строй

В V-VI веках у франков сохраняется старая общинная организация, хотя социально-классовые различия проявля<