Социальная обусловленность развития норм общения

 

Основой всякого познания является сравнение, поэтому одна из задач данного курса - сравнить привычные нам нормы поведения с нормами поведения других времен и народов. Но существуют ли общечеловеческие правила, которые признаются (или могли бы использоваться) людьми различных социальных групп, разных возрастов, разных стран и народов?

Единых правил, наверное, нет, хотя есть общий принцип, на котором они строятся. Каждое общество, каждая общественная группа вырабатывает свою собственную систему ценностей, а значит, и свои критерии "должного" поведения. Универсальный принцип - так называемое "золотое правило нравственности", которое в той или иной форме является критерием нравственного поведения всех цивилизованных народов.

В известных дошедших до нас памятниках культуры почти за две с половиной тысячи лет существовало это правило. В древнеиндийском эпосе Махабхарата (V в. до н.э.) есть такие строки: "Те поступки других, которых человек для себя не желает, что самому неприятны, пусть не делает другим людям". [41]

Эта мысль звучит в библейских изречениях, те же по форме и смыслу слова находим мы и в древней этике. Древнегреческий философ Фалес на вопрос: "Какая жизнь самая лучшая?" - ответил: "Когда мы не делаем того, что осуждаем в других". Известный русский писатель XVIII в. Д.И. Фонвизин беспорочность представляет себе как правило не делать того другому, чего бы не пожелал себе, а добродетель - делать то другим, чего пожелал бы себе. [42]

Самые ранние кодифицированные нормы поведения зафиксированы на территории Месопотамии в древнем Шумере. Литературные тексты древнего Шумера позволили выделить "первые моральные идеалы". По мнению шумеров, высокие моральные качества были дарованы людям богами и задача человека - лишь следовать божественным предначертаниям.

Бог солнца Уту и богиня истины, правосудия и милосердия Нанше следили за соблюдением норм поведения: "В первый день каждого нового года Нанше судила людей за содеянное. Гнев ее вызывают:

Тот, кто идет путем порока, тяготеет к произволу...

Тот, кто не выполняет установленные правила, нарушает договоры...

Тот, кто взирает благосклонно на места погибели...

Тот, кто подменяет тяжелую гирю легкой гирей...

Тот, кто подменяет большую меру малой мерой...

Тот, кто, съев (нечто ему не принадлежащее), не говорит: "Я это съел"...

Тот, кто выпил и не говорит: "Я это выпил"..." [43]

Сознательное культивирование правил, определяющих внешние формы поведения - этикета, ряд исследователей относят к периоду античности (Древняя Греция и Древний Рим). "Красивое поведение" в это время практически совпадало с добродетелями античного человека, с его представлениями о нравственности и гражданственности. Сочетание красивого и нравственного (благородного) обозначалось у древних греков понятием "калокагатия" (греч. "калос" - прекрасный, "агатос" - добрый). Основой калокагатии было совершенство и телесного сложения, и духовно-нравственного склада, наряду с красотой и силой она заключала в себе справедливость, целомудрие, мужество и разумность. [44]

Хорошим воспитанием считалось то воспитание, которое давало возможность человеку прежде всего самостоятельно думать, размышлять. Умея думать, он сам сообразит, где и как себя вести, какой вариант поведения предпочесть. Достаточно вспомнить "Застольные беседы" Плутарха, построенные на принципах диалога, спора мудрецов, выясняющих, какое поведение человека в тех или иных жизненных обстоятельствах будет более предпочтительным. (Ими оказывались те варианты поведения, которые отличались практичностью, целесообразностью, разумностью.)

Пример: При обсуждении вопроса о том, "почему, поднявшись с ложа, следует немедленно убрать постель", участники беседы пришли к выводу: "утром следует тотчас устранить обстановку, располагающую ко сну; отдыхать надо ночью, а поднявшись утром, работать, не уподобляясь мертвому телу..."[45]

В это время формируется представление об обходительности. Согласно концепции Аристотеля, она бывает трех родов: "Первый род - в обращении: например, в том, как обращаются ко всем встречным и приветствуют их, протягивая руку. Второй - когда приходят на помощь ко всякому бедствующему. И, наконец, третий род обходительности - когда бывают гостеприимными застольниками"

Когда у кого-то на обеде было подано старое масло... и остальные гости от него отказались, Юлий Цезарь брал его даже больше обычного, чтобы не показать, будто он упрекает хозяина в небрежности или невежливости. [46]

Однако, важнейший принцип культуры античности - принцип "золотой середины", "разумной меры" не всегда соблюдался. Жизнерадостность, стремление к благу и удовольствиям, присущие античному человеку, нередко перерастали в излишества в приеме пищи, увеселениях и т.п.

Культура этого периода была замкнутой мужской культурой, женщины не допускались к культурно-политической, гражданской жизни общества. Культурный человек, герой был образцом мужского типа поведения и благородство связывалось прежде всего с аристократическим происхождением. Такого человека должна была отличать красивая речь и учтивость. Именно культура речи на протяжении следующих столетий была одним из наиболее ярких проявлений этикетной культуры человека. Она подчеркивала его классовую и культурную принадлежность. Учтивый человек не стремился выйти на первый план, вел себя сдержанно.

Благородный человек "щедр и широк по натуре", однако, соблюдает середину между плебейским швырянием денег на ветер и мелочной привязанностью к деньгам. "За благодеяние воздает еще большим благодеянием, чтобы во всем иметь превосходство". Он избегает резких движений и говорит спокойно. Он предпочитает "владеть вещами прекрасными и не приносящими пользы, ибо это свойственно человеку самодостаточному". Но главная отличительная черта благородного человека - это забота о чести, стремление к славе и почестям. [47]

Отличительной чертой аристократа является презрение к физическому труду, как и к любому платному занятию. Образец благородного человека постепенно трансформировался, особенности аристократического поведения были развиты и воплощены в этикетные кодексы других эпох.

Первые пособия о правилах поведения, трактаты, поучающие, как себя вести, (чего требует от каждого воспитанного человека учтивость, вежливость) появились в средние века. Именно в этот период в общественном сознании складывается образ идеального рыцаря и кодекс рыцарской чести.

Ориентация рыцарской культуры на внешнее проявление (особое внимание к ритуалу, атрибутике, символике цвета, предметов, манерам) выражалась в том, что в качестве рыцарских добродетелей подчеркивались красота и привлекательность. Красоту должны были подчеркивать дорогие одежды, украшенные золотом и драгоценными камнями. От рыцаря требовались учтивость, умение сочинять или читать стихи, играть на каком-либо музыкальном инструменте. Он должен был быть развитым физически (иначе, он не смог бы носить доспехи весом 60-80 кг.). Отличительной чертой рыцаря была безусловная верность своим обязательствам по отношению к равным себе, поэтому были широко распространены публичные рыцарские обеты, клятвы, соглашения, которые сопровождались специальными жестами. Обязанностью рыцаря была и забота о сиротах, вдовах и вообще о слабых. Боязнь быть заподозренным в трусости, в недостатке мужества диктовала и соответствующие формы поведения рыцаря в бою; рыцарь в доспехах не имел права отступать; нельзя было убивать противника сзади; убийство безоружного врага покрывало рыцаря позором; следовало предоставлять противнику по возможности равные шансы (если противник упал с коня, рыцарь тоже слезал с коня). Месть за оскорбление была законом этики рыцаря. Они мало ценили человеческую жизнь, свою и особенно чужую. Влюбленность в прекрасную даму получила название "куртуазной любви" (от старо французского соurt - "двор"), которая по существу представляла собой форму игры, в которой участникам надлежало строго следовать правилам и отведенной им роли. Куртуазные обычаи превратились в норму, стали требованием хорошего тона. [48]

Это период, когда правила поведения оформились в этикет, понимаемый не просто как стандарт поведения, а как более или менее ритуализированная форма общения. Требования этикета были столь сложны, что появились специальные люди, знающие все тонкости придворных ритуалов - церемониймейстеры, и столь строги, что даже монархи не имели права их нарушать. Понятие "этикет" обозначало строго установленный порядок и формы обхождения при дворе монарха. Впервые в этом значении оно было использовано на одном из приемов у короля Людовика ХIV, где гостям были предложены карточки с перечнем правил поведения. От французского названия карточки "этикетка" произошло само понятие "этикет". [49]

Этикет носил характер закона и имел очень сильное воздействие на высшее общество. Нарушение норм этикета рассматривалось как преступление.

Например, однажды Людовику ХIII необходимо было срочно обсудить с кардиналом Ришелье ряд неотложных дел и он поспешил в апартаменты кардинала. Ришелье был болен и не смог подняться с постели, чтобы приветствовать короля. Королевское достоинство и законы этикета не позволяли ему стоя разговаривать с лежащим подчиненным. Людовик нашел выход: т.к. дела были чрезвычайно срочные, он лег в постель рядом с Ришелье, и разговор состоялся. [50]

Средневековый театр считался "наилучшей школой манер" и универсальным средством общественного воспитания.

Жан-Жак Руссо осуждал не только придворный этикет и салонные манеры, но и светские формы учтивости, и даже театр как форму искусства, соответствующую таким вкусам. Он считал, что "до того как искусство обтесало наши манеры и научило наши страсти говорить готовым языком, нравы у нас были грубые и простые, но естественные". Руссо отмечал: "в наших чувствах воцарилось низкое обманчивое однообразие... вежливость без конца чего-то требует, благопристойность приказывает, мы без конца следуем обычаям и никогда - своему собственному разуму..." Вольтер высмеивал слепое следование нормам этикета: "Этикет - это разум для тех кто его не имеет".[51]

Понимая то, что обучение хорошим манерам было доступно не всем, а только избранным, просветители XVIII в. рассматривали придворный этикет как признак превосходства, средство власти, расслоения. Многозначную и запутанную систему норм без специального обучения усвоить было невозможно.

Этот радикализм и стал отправной точкой для отмены этикета (как правил поведения) вообще. Великая французская революция внесла свою лепту в этот процесс и появились требования отменить "Вы" и говорить всем только "ты", не снимать головного убора. Правда, правил учтивости никто не отрицал. "Мы люди простые, что думаю, то и говорю" - как часто именно этим оправдывается грубость и бесцеремонность.

Первый известный трактат о поведении был издан в 1204 году. Он был написан испанским священником Педро Альфонсо и назывался "Дисциплина клерикалис". Этот трактат был ориентирован на духовенство.

В XVI-XVII веках этикет стал отличительным признаком светского человека, его воспитанности. Тогда же появляются и первые пособия по этикету в разных странах: Англии, Голландии, Франции, в германских и итальянских землях. Одно из первых пособий на Руси "Домострой" учило "не красть, не солгать, не оклеветать, не завидовать, не бражничать, не насмешничать, не помнить зла, не гневаться ни на кого. С большими быть послушным и покорным, со средними - любовным, к меньшим и убогим относиться приветливо и милостиво".

XVII столетие в европейской культуре принято считать веком строгого, сухого рационализма, возникшего на основе экономических, технических и научных преобразований эпохи. Этикет рассматривался как своеобразный инструментарий. С его помощью происходит сдерживание человеческих аффектов (чувств, эмоций, состояний сильного возбуждения), неуместных в обществе.

Существенной особенностью эпохи Нового времени являлась идея личностного начала человека, его автономности, суверенности. Этикет Нового времени, базирующийся на духовных ценностях личного достоинства, был одной из форм самоутверждения личности, ее "я". Чувство собственного достоинства стало базовым в этикете.

1. Среди всех качеств, которыми должен был обладать воспитанный человек, предпочтение отдавалось добродетели, мудрости, благовоспитанности, знанию.

2. При сохраняющемся внимании к внешним, формальным проявлениям воспитанности, этикет принимал все более естественные формы поведения.

4. Новым моментом в воспитании приличного человека, джентльмена, было осуждение светского высокомерия и требование вежливости и приветливости в обращении с людьми различных (не только высших) рангов.

XVIII в. внес существенные изменения в культуру приличий. Критерием деятельности, поступков человека, его личностных качеств выступала их полезность. Идеалом добропорядочности становится "человек, который всем обязан самому себе". Человек-одиночка вынужден считаться с окружающими людьми и учитывать не только свои, но и чужие интересы, вкусы, пристрастия только ради собственной выгоды. В новых правилах акцент переносится с формальной, внешней стороны общения на внутреннюю, содержательную. Владение правилами хорошего тона было средством, позволяющим занять определенное место в обществе, составить удачную партию в браке. Особенно это относилось к женщинам, для них достаточно было научиться производить нужное впечатление - воплощение женственности и хороших манер, чтобы завоевать популярность в светском обществе.

В эпоху Нового времени сформировался некий единый образец "джентльмена", сочетающий в себе купеческую солидность и рыцарскую честь". По данным исследователей, современному джентльмену присущи 4 основных качества: самоконтроль, порядочность, честность и чувство собственного достоинства.[52] Своеобразие этикетной культуры данной эпохи заключается в практичности норм этикета, их апелляции к здравому человеческому смыслу, нравственной содержательности этикета: ценности человеческого достоинства как смысла этикетных норм; в равенстве людей разных социальных статусов перед требованиями общественных приличий; недогматичности этикета, динамизме и изменчивости его правил.

Формирование светских приличий в России в XVI-XVII вв. происходило под влиянием существующих религиозных норм. В наибольшей степени это проявлялось в отношении общества к женщине.

Чем женщина была моложе и красивее, тем опаснее она считалась и заслуживала больше проклятия. Чтобы уменьшить зло, женщину держали взаперти (Особенно это касалось женщин высшего класса. Вне этого класса опасность не представлялась такой сильной.). Помещение боярышни находилось в глубине дома, в него вел особый вход, ключ от которого был у боярина. Даже родственники не могли проникнуть к ней. Окна женского помещения выходили во двор, обнесенный высоким забором и защищенный тем самым от нескромных взглядов. Там была часовня или молельня, где женщина молилась. В церковь она ходила только в большие праздники при соблюдении больших предосторожностей. Жена не должна была показываться перед гостями мужа, но избранным гостям делалось исключение. По знаку хозяина боярыня спускалась по лестнице из своего терема, одетая в лучшие свои наряды, с золотым кубком в руке. Коснувшись его своими губами, она подавала его каждому гостю. Затем становилась на почетное место, принимая от них поцелуи.

Затворнические приличия ограничивали общение женщины. А стоило девице сказать несколько слов чужому мужчине, не родственнику, чтобы навсегда потерять доброе имя. Излишне усердное употребление косметики (румян, белил и т.п.), которое было характерно в тот период, объяснялось стремлением спрятать то, чего не следует показывать, - естество, телесность женщины. Однако, стремление к высшим формам культурной жизни было свойственно русской знати, и прежде всего женщинам (их внимание привлекали украшения, драгоценности, вышивка, изысканные одежды). [53]

 

Жизненный уклад в России начал резко меняться в эпоху Петра I (1672-1725 гг.) В это время происходит приобщение русских женщин к общественной жизни по примеру западных стран; приучение высших классов русского общества к формам обхождения, распространенным в Европе. Обучаясь в Европе, отпрыски вельмож и чиновников овладевали "умением расточать улыбки и быть предупредительными с дамами и старшими" и учились танцам, фехтованию, искусству красноречия... и т.п. Для светского воспитания юношей дворянского сословия в 1717 году в Санкт-Петербурге вышла книга под названием "Юности честное зерцало или Показания к житейскому обхождению...". В книге правила европейского этикета были дополнены применительно к существующим в России нравам. Правила этикета внедрялись Петром I в соответствующих указах, содержащих угрозы наказания за их невыполнение (Этикет в России имел силу закона, как и в Европе).

26 ноября 1718 г. было опубликовано распоряжение Петра I об организации ассамблей - вольных собраний, открывавшихся по вечерам в знатных домах по установленному порядку. Туда должны были являться вместе с женами высшие офицеры, вельможи, чиновники, корабельные мастера, богатые купцы и ученые. Лакеям и служителям вход был воспрещен. Ассамблеи значительно увеличили круг людей, вступающих друг с другом в длительное общение. Основным законом ассамблеи была "совершенная непринужденность". [54]

Этикет в это время приобретает светский открытый характер, во многом противоречащий моральным нормам православной церкви. Пышность, роскошь, сословная замкнутость, преобладание игровой формальной стороны этикета над его нравственным содержанием доминирует в этот период.

Влияние западноевропейской культуры на российский быт и нравы значительно усилилось в XVIII в. В С-Петербурге и Москве появились французские модистки, парикмахеры, гувернеры, открывались французские лавки и магазины. Этикет приписывал каждому сословию свой стиль одежды. Французский язык был почти официальным, позволявшим сохранить дворянству этикетную и социальную дистанцию по отношению к другим сословиям. В дворянском обществе появились новые представители:

"Петиметр" - великосветский кавалер, воспитанный на французский манер (как правило, французом-гувернером). Все русское для него было предметом насмешки и презрения.

"Кокетка" - великосветская дама, воспитанная по-французски. Ее главная цель - вызвать к себе интерес, понравиться своими манерами, поведением, туалетами.

В то же время появляется образ идеального дворянина "Комильфо" (от франц. "comme il faut" - как нужно, как следует быть.) Для него добродетель необходима прежде всего, чтобы отличаться перед другими.

Купцы и провинциальные дворяне плохо знали иностранные языки, но, стремясь придать своей речи оттенки благородства и вежливости в разговоре с представителями высшего сословия, добавляли частицу "с" к словам: "ничего-с", "виноват-с", "как Вам угодно-с". Своеобразное приукрашивание речи. В этой среде были необычайно распространены различные пословицы, поговорки, которые порой заменяли остроумие. Это считалось особым качеством ума, поэтому их употребляли часто без всякой надобности, почти через каждые 2-3 слова. Мещане стремились во всем подражать господам, копировать их образ жизни. Желая обособиться, они часто использовали в речи всевозможные ученые термины, заимствованные из иностранных языков (нередко не понимая их значения и смысл). Уродливые формы речевого поведения, стремление подражать высшим слоям общества привели к тому, что появилось нарицательное понятие "мещанский этикет", несущее в себе негативно-пренебрежительный оттенок. [55]

В то же время формируется человек образованный, развивающий лучшие прогрессивные черты эпохи, наполненный идеалами и ценностями Просвещения - интеллигент. Этикетный кодекс интеллигента меньшее внимание уделял всему внешнему, главное внимание обращал на нравственность, духовное личностное начало.

В различные исторические периоды этикетные нормы трансформировались и приобретали разные формы, становясь то темами для споров у философов и мыслителей, то являлись кодексом чести, то приобретали статус законов, то, становясь демократичными, в некоторой степени отвергались обществом.[56]