Библейское дело и Реформация

 

Религиозная жизнь когда-то христианской Европы в настоящее время стала пародией на жизнь христианскую. Благодаря усилиям библейских обществ Библия переведена на все языки мира, но ни китайцы, ни персы, ни неведомые миру самогиты, к сожалению, евангельскую веру не приняли. Наоборот, миллионы бывших христиан были вовлечены в различные секты, движения, «церкви», зачастую прямо сатанинского характера. В чем дело? Положим, рядовые исполнители, охваченные религиозным возбуждением и соблазнившиеся филантропическими идеалами, не думали и не думают о том, что Священное Писание – «меч обоюдоострый»: при неумелом пользовании им можно и себя повредить. Но их руководители уж, наверное, сознательно выбрали столь коварное оружие массового поражения.

 

Европейская Реформация, которую принято называть религиозным движением, по существу была антицерковной, а по разрушительным и кровопролитным результатам – антихристианской. Среди причин ее возникновения и всего многообразия последствий отметим те, которые связаны с нашей темой и свидетельствуют о постоянной брани, которую ведет дьявол с Богом как в душе каждого отдельного человека, так и в человечестве в целом. В первую очередь мы обратим внимание на то, что Европа находилась под духовным окормлением папства, отпавшего от Вселенской Православной Церкви. Отпадение это сопровождалось нововведениями и ересями, что с неотвратимостью привело к богоотступничеству и возрождению язычества. Слово «возрождение» пишут обычно с прописной буквы и без ожидаемого грамматическими правилами дополнения: «возрождение» чего? Не углубляясь в подробные доказательства, скажем только, что после победы христианства над язычеством и искоренением ересей, корни которых всегда уходят или в иудаизм, или в греческую философию, всякое «возрождение» может быть (и является таковым на самом деле) только очередным антихристианским движением. Почти одновременно с «возрождением» появились гуманисты, которые в это самоназвание внесли квинтэссенцию своей идеологии. На место христианского идеала обожения человека они поставили кумир – человекобожие и вместо богоугодных дел призвали творить дела человеколюбивые. Так тварь стала выше Творца и филантропия заменила милосердие.

 

Гуманисты любили не только человека, но и филологию, то есть науку о слове. А потому большое внимание уделяли Слову Божьему, Священному Писанию. Та побудительная причина к его искажению, о которой говорил святитель Филарет, с течением времени не утратила своей актуальности. Поэтому, когда гуманисты стали обличать латинство, используя тексты Священного Писания, они обратились к знатокам Ветхого Завета, благо эти знатоки были поблизости. Очень скоро в гуманистической среде возникло мистико-библейское направление, увлечение гебраистикой, каббалой и Талмудом. Так что сращивание иудаизма с гуманизмом произошло на самой ранней стадии Реформации, когда она еще и названия не получила.

 

Названия не было, но реформаторы уже появились. В XIV веке католический священник Дж. Виклеф стал призывать к независимости Англии от Рима, обличать недостатки духовенства и монашества и, конечно, первым делом перевел Библию на английский язык. Под воздействием его проповедей началось восстание Уота Тайлера, во время которого был убит архиепископ Кентерберийский. Позднее англичане разгромили аббатства, а их развалины предусмотрительно сохранили, чтобы память об истреблении монашества не умирала в поколениях.

 

Идеи Виклефа были осуждены Римом, но очень скоро они проникли на континент и возбудили на реформаторство еще одного католического священника, Яна Гуса, который был к тому же ректором Пражского университета, то есть окормлял юношество. Я. Гус (1369–1415) написал трактат «О церкви», всецело составленный на основании взглядов Виклефа. В 1415 году Гус был осужден как виклефит и еретик. Его последователи, одушевленные национальным чувством, которое связывалось с переводом Библии на народный язык, начали восстание. Гуситские войны длились 11 лет. В среде гуситов очень скоро начались разногласия – и, что характерно, опять же в связи с Библией. Наиболее радикальные считали, что необходимо безусловно следовать Священному Писанию и отменить все, что не находило прямого подтверждения в его тексте, то есть Священное Предание. По названию укрепленного лагеря Табор, из которого гуситы делали набеги на соседние области, радикальные гуситы получили название «табориты», а затем их стали называть «моравские братья». Они отвергали догмат о пресуществлении Святых Даров, учение о предстательстве святых, требовали устранения святых икон, мощей, отмены поста как средства покаяния, наконец, считали, что епископов должны избирать священники. Тогда же впервые появилось требование религиозной терпимости и свободы.

 

Столетие спустя после смерти Яна Гуса сын рудокопа и августинский монах Мартин Лютер, следуя своим религиозным наклонностям к мистицизму, был вовлечен в некое мистико-библейское общество при Виттенбергском университете. Тут он близко сошелся со знаменитым гуманистом Филиппом Шварцердом, который трудился на ниве просвещения под грецизированной фамилией Меланхтон (черная земля). Под этим псевдонимом он и вошел в историю европейской Реформации, став одним из главных ее деятелей. Конечно, мы больше знаем сына рудокопа, но именно Меланхтон написал основные символические книги протестантов («Аугсбургское исповедание», «Апология»), он же помогал Лютеру в переводе книг Ветхого Завета. И помогал вполне профессионально, потому что был племянником еще одного гуманиста – Рейхлина, известного гебраиста, едва не пострадавшего за свое пристрастие к Талмуду и каббале. Библию перевели на немецкий язык в 1521 году.

 

А в 1534-м случилось одно малоизвестное событие. В г. Кельне состоялся (неизвестно, первый или очередной) Конвент вольных каменщиков, или франк-масонов. Но только в начале XIX века европейцы впервые узнали как о Конвенте, так и о его участниках. Была опубликована «Кельнская хартия», подписанная девятнадцатью лицами. Среди них наиболее известными историческими фигурами были: инициатор Реформации в Германии архиепископ Кельнский Гарманус; глава французских гугенотов адмирал де Колиньи и уже знакомый нам сподвижник Лютера Меланхтон. Опубликование этой хартии сопровождалось вполне естественным скандалом, так как уже тогда многие протестантские организации подозревались в связях с масонством. Когда эти подозрения получили документальное подтверждение, то сверх ожидания оказалось, что речь идет не просто о связях, но о том, что сама Реформация явилась делом рук масонов[2].

 

Если исходить из простого смысла слов, то совершенно непонятно, почему «вольные каменщики», строители готических соборов, вдруг озаботились реформацией Церкви и как среди них оказались архиепископ, адмирал и виттенбергский профессор. Но, приступая к теме масонства, следует отказаться от привычки видеть прямой смысл в названиях, программных установках и лозунгах. Мы пока оставим в стороне эту тему, заметив только, что если Реформация была делом рук масонов, то и за результаты ее они несут какую-то долю ответственности. А результаты были поистине устрашающими.

 

Почти два века длились междоусобные и межнациональные войны; в Англии реформаторы устроили кровавую революцию и отрубили голову королю Карлу I. С невероятной скоростью происходило дробление когда-то единого христианского населения на толки и секты. Часть наиболее непримиримых религиозных диссидентов эмигрировала в Северную Америку, где послужила основанием для нарождающейся американской нации. Оставшиеся в Европе нравственно «совершенствовались» и «просвещались» с помощью магии, алхимии и каббалы в масонских ложах. На почве бессмертного гуманизма процвело так называемое «просвещение», которое тоже к прямому смыслу этого слова отношения не имело. Оно охватило сначала Францию, затем перекинулось в другие страны. Вскоре Реформация отозвалась далеким от своего начала эхом – скорее громом – кровавой Французской революцией. За ней последовала череда не столь «великих», но не менее гнусных деяний.

 

С помощью Божией и под охраной Православной Церкви Россия избежала «возрождения», гуманизма и Реформации, хотя, конечно, и к нам доходило их влияние. Однако до начала XVIII столетия, когда Петр I начал свои реформы, это влияние получало должный отпор.

 

Это было время, когда протестанты Европы и Америки, продолжая дробиться на секты, одновременно решили объединиться, и основанием этого объединения стала Библия. Можно сказать, начался новый виток Реформации. На повестку дня стал вопрос о создании «всеобщей религии». Программа, судя по всему, опять разрабатывалась в масонских ложах, потому что в Книге Устава Английских лож XVIII века мы читаем: «Мы, каменщики, исповедуем только всеобщую религию, единственно ту религию, в которой все люди согласны, предоставляя им иметь свои особые религиозные мнения». Был провозглашен принцип «всечеловечности» масонского союза, объединяющего людей на некоем нравственном минимуме – мифических Ноевых законах.

 

Масонские ложи были тайными и далеко не во всех странах и не во всякое время признавались правительствами. Поэтому, для большего удобства пропаганды своих идей и влияния на общество, масоны стали создавать явные общества, союзы и братства под самыми невинными названиями типа: «Дружеское общество», «Общество любителей российской словесности», любителей словесных наук и художеств, друзей природы, любителей садоводства и т. п. Многие из них сохраняли эпитет «вольное», который, видимо, напоминал о «вольных каменщиках». Такие историко-литературные общества создавались в России, где религиозные антихристианские общества легально существовать не могли.

 

Совсем по-другому дело обстояло в тех странах, где процветала свобода исповеданий и религиозная терпимость. Взяв на вооружение идею о соединении христиан всех исповеданий, протестанты разных толков стали объединяться в различные филантропические общества: «Общество религиозных трактатов», «Общество распространения христианской веры среди бедных», просто «Миссионерское общество». Не забыто было и «школьное дело», неразрывно связанное с «библейским». Квакер Дж. Ланкастер изобрел новую педагогическую систему «взаимного обучения». Образовалось «Ланкастерское общество», и сеть «ланкастерских школ» с фантастической быстротой покрыла весь цивилизованный мир. Наконец, в 1804 году было учреждено Британское и Иностранное библейское общество, и в 1812 году оно было импортировано в Россию.