Письмо девочке, которая сошла с ума

От Брукса Тайлера Гриффина

Мэгги Мэй.

Я. Не. Люблю. Тебя. Исчезни отныне и навсегда.

Твой НЕ будущий муж,

Брукс Тайлер.

 

***

 

Письмо смешному мальчику

От Мэгги Мэй Райли

 

Мой дорогой Брукс Тайлер, ты рассмешил меня.

Джейми предупреждал, что именно так ты и ответишь.

Что ты думаешь о фиолетовых и розовых тонах для церемонии?

Вероятно, нам следует вместе переехать, но я слишком юна, чтобы взять ипотеку. Может, мы могли бы пожить у твоих родителей, пока ты не найдешь постоянную стабильную работу, чтобы обеспечить меня и наших домашних питомцев. У нас будет собака по кличке Скиппи и кот по кличке Джем.

Твоя Мэгги Мэй.

 

***

 

Письмо девочке, которая по-прежнему безумна

От Брукса Тайлера Гриффина

 

Мэгги, мы не поженимся. У нас не будет домашних животных. Мы даже не друзья. Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, МЭГГИ! Если бы твой брат не был моим лучшим другом, я бы с тобой НИКОГДА не общался. Думаю, ты сумасшедшая.

Скиппи и Джем? Это глупо. Это самая большая глупость, которую я когда-либо слышал. И еще, всем известно, что лучшее арахисовое масло — это JIF.

НЕ ТВОЙ, Брукс.

 

***

 

Письмо мальчику с плохим вкусом

От Мэгги Мэй Райли

 

Брукс Тайлер!

Мама всегда говорит, что хорошие отношения строятся на двух основных принципах: любить то, в чем оба пахожи — то, что объединяет каждую пару, и уважать различия. Мне нравится то, что мы оба любим арахисовое масло, и я уважаю твое мнение о JIF.

Даже если оно ошибочное.

Навсегда твоя,

Мэгги Мэй.

 

P.S. Ты нашел галстук?

 

***

 

Письмо девочке, которая по-прежнему и ЕЩЕ СИЛЬНЕЕ безумна

От Брукса Тайлера Гриффина

 

Мэгги Мэй, мне не нужен галстук, потому что я не собираюсь никогда жениться. И слово «похожи» пишется через «О», идиотка.

Брукс.

 

***

 

Письмо мальчику, который заставил меня плакать

От Мэгги Мэй Райли

 

Брукс, это подло.

Мэгги.

 

***

 

Письмо девочке, которая ПО-ПРЕЖНЕМУ не перестает быть сумасшедшей, но никогда не должна плакать

От Брукса Тайлера Гриффина

 

Мэгги Мэй, прости.

Иногда я могу быть настоящим придурком.

Брукс.

***

Письмо мальчику, который заставил меня улыбнуться

От Мэгги Мэй Райли

 

Брукс Тайлер Гриффин, я прощаю тебя.

Приходи в том уродском галстуке, если хочешь. Независимо от того, насколько плохо ты одеваешься, я по-прежнему люблю тебя и стану твоей женой.

Встретимся в следующий выходной в пять часов между двумя плакучими ивами.

Отныне и навсегда твоя,

Мэгги Мэй Райли.

Глава 2

Брукс

 

Я ненавидел Мэгги Мэй.

У меня не хватит слов описать свои чувства к надоедливой крикливой девчонке, которая преследует меня все последнее время. Единственное слово, возникающее в моей голове всякий раз, когда она оказывается рядом со мной, — «ненависть». Я ни за что не должен был давать ей тот ночник несколько лет назад. Мне следовало просто притвориться, что ее не существует.

— Зачем она идет? — застонал я, упаковывая леску, поплавки, грузила и крючки в свою коробку для снастей.

Последние два года я ходил на рыбалку со своим папой, старшим братом Джейми, Келвином и его новым отцом Эриком, которого я звал мистером Райли. Мы отправлялись на озеро в пятнадцати минутах ходьбы от дома, садились в лодку мистера Райли, смеялись и подшучивали друг над другом. Озеро было таким большим, что, глядя с одного берега, с трудом можно было различить противоположный, на котором располагались городские магазины. Мы с Келвином частенько пытались угадывать здания: библиотеку, магазин, торговый центр. А потом прикладывали все силы, чтобы поймать рыбу. Это был «пацанский» день, когда мы ели огромное количество вредной еды и не заботились о том, что заработаем расстройство желудка. Это было нашей традицией, которую сейчас разрушала глупая десятилетняя девчонка, постоянно поющая и безостановочно танцующая.

Мэгги Мэй была олицетворением надоедливости. Это правда. Я нашел ее имя в словаре, и оно означало: «надоедливая сводная сестра Келвина». И пусть я сам добавил это определение, получив нагоняй от мамы за то, что писал в книге, тем не менее, это была правда.

— Мои родители сказали, что она пойдет с нами, — объяснил Келвин, поднимая удочку. — Мама повезла Шерил к врачу, поэтому в ближайшие несколько часов за Мэгги некому присматривать.

— А нельзя было просто запереть ее дома? Твои родители могли бы оставить ей арахисового масла и холодный сэндвич, пакетик сока или еще что-нибудь.

Келвин усмехнулся.

— Я просил их. Это так глупо.

— Это она глупая! — воскликнул я. — Она носится с идеей выйти за меня замуж на лесной поляне. Сумасшедшая.

Джейми хихикнул.

— Ты так говоришь просто потому, что тайно влюблен в нее.

— Нет! — рявкнул я. — Это отвратительно. Меня тошнит от Мэгги Мэй. Мысль о ней, как страшный сон.

— Ты так говоришь, потому что любишь ее, — насмехался Джейми.

— Лучше закрой рот, иначе я сам заткну его тебе, придурок. Она сказала, что это ты распустил слух, что я влюблен в нее. Это из-за тебя она решила, что мы поженимся.

— Да, я знаю, — со смехом произнес он.

— Зачем ты это сделал?

Джейми хлопнул меня по плечу.

— Потому что я твой старший брат, а старшие братья обязаны делать жизнь младших невыносимой. Таковы условия братского контракта.

— Я не подписывал никакого контракта.

— Ты несовершеннолетний, поэтому за тебя его подписала мама, вот так-то.

Я закатил глаза.

— Все равно. Единственное, в чем я уверен — Мэгги погубит сегодняшний день.

У нее дар все портить. Кроме того, она даже не умеет ловить рыбу!

— Я тоже готова! — выкрикнула Мэгги, выбегая из дома в платье, желтых босоножках и с удочкой в стиле Барби.

Тьфу! Кто ходит на рыбалку в платье и с кукольной удочкой?

Она провела пальцами по своим тонким светлым волосам и задрала свой огромный нос.

— Спорим, что я поймаю рыбы больше, чем Келвин и Брукс вместе взятые! К тебе это не относится, Джейми. Уверена, ты хороший рыбак, — она улыбнулась ему, и я потерял дар речи. У нее была самая безобразная улыбка.

Джейми ухмыльнулся в ответ.

— Готов поспорить, ты тоже неплохой рыбак, Мэгги.

Здесь самое время закатить глаза. Джейми всегда так поступал — был с Мэгги супер-милым, потому что знал, как это бесит меня. Мне было известно, что она вообще ему не нравилась, потому что была такой несимпатичной.

— Вы, ребята, собираетесь весь день просидеть здесь, или все-таки отправимся к озеру? — спросил мистер Райли, выходя из дома с удочкой и коробкой со снастями. — Давайте выдвигаться.

Мы все пошли по дороге — ну, парни шли. Мэгги прыгала, вертелась и спела больше попсовых песен, чем кто-либо из нас слышал. Клянусь, если бы мне пришлось наблюдать, как она в очередной раз танцует Макарену, я сошел бы с ума. Добравшись до леса, я представил себе, как мы, парни, садимся в лодку мистера Райли, а Мэгги почему-то остается на берегу.

Какая идеальная мечта.

— Нам потребуется наживка, — сказал мистер Райли, вытаскивая маленькую лопатку и металлическое ведерко. — Чья очередь?

— Брукса, — сказал Келвин, указывая на меня. Каждый наш поход на рыбалку один человек отвечал за выкапывание червей. Без возражений я схватил ведро и лопатку. По правде говоря, копание червей — одна из моих любимых частей рыбалки.

— Думаю, с ним должна пойти Мэгги, — ухмыльнулся Джейми и подмигнул Мэгги.

Ее лицо озарилось надеждой, а я был в шаге от того, чтобы треснуть своего братца по голове.

— Нет. Все в порядке. Я сам справлюсь.

— Все-таки я могла бы пойти, — Мэгги широко улыбнулась, скалясь от уха до уха.

Какая отвратительная улыбка!

— Папа, можно мне пойти с Бруксом?

Я метнул взгляд на мистера Райли и понял, что обречен, потому что он страдал серьезной формой СД — синдрома дочери. Я ни разу не видел, чтобы он говорил Мэгги «нет», и очень сомневался, что сегодня в его планы входит сделать это.

— Конечно, милая. Вдвоем вам будет веселее, — улыбнулся он. — А мы пока подготовим лодку, и как только вы вернетесь, сразу отплывем.

Перед тем, как отправиться в лес, я удостоверился, что Джейми получил увесистый шлепок по руке. Он шлепнул меня сильнее, чем заставил Мэгги рассмеяться. Когда мы с ней пошли к лесу, я вставил в уши наушники своего МР3-плеера и поспешил вперед, надеясь, что она отстанет, но ее подпрыгивания и вращения оказались на удивление быстрыми.

— Итак, ты все еще не нашел галстук? — спросила она.

Я закатил глаза. Даже сквозь музыку я услышал ее громкий вопрос.

— Я не женюсь на тебе.

Она хихикнула.

— Брукс, наша свадьба через два дня. Не говори глупостей. Полагаю, твоим шафером будет Келвин? Или Джейми? Шерил будет моей подружкой невесты. Эй, как думаешь, могу я немного послушать твою музыку? Келвин сказал, что у тебя есть любимая музыка, и я подумала, что должна знать, какую ты слушаешь, раз мы планируем пожениться.

— Мы не планируем, и ты никогда не прикоснешься к моему плееру.

Она хихикнула, как будто я сказал что-то смешное.

Я начал копать червей, а она — раскачиваться на ветках деревьев.

— Ты собираешься помогать мне копать, или как?

— Я не прикоснусь к червякам.

— Тогда зачем ты вообще сюда пошла?

— Пф-ф-ф! Так мы сможем вместе закончить планировать свадьбу. Кроме того, я надеялась, мы сможем взглянуть на хижину недалеко отсюда. Она может стать нашим домом, если захочешь. Мы могли бы отремонтировать ее для себя, Скиппи и Джема. Во всяком случае, там никто не живет. Для нашей семьи ее вполне хватит.

Эта девчонка сумасшедшая.

Пока я копал, она без умолку болтала. Чем быстрее я копал, тем больше она трещала про всякую девчачью фигню, которую я терпеть не мог, — туфли, макияж, первый танец, свадебный торт, украшения. Она даже говорила о том, что заброшенную хижину можно использовать для хранения продуктов на вечеринку. Список можно продолжать бесконечно. Я уже подумывал бросить лопату с ведром и спасаться бегством — несомненно, Мэгги хотела моей смерти. Когда она упомянула имя нашего первого ребенка, я понял, что все зашло слишком далеко.

— Послушай! — рявкнул я, швырнув на землю ведро с несколькими найденными червями. Они начали выползать, пытаясь найти обратный путь к земле, но меня это не волновало. Я вдохнул полной грудью и шагнул в ее сторону. Вскинув в воздух кулаки, я выкрикнул ей прямо в лицо: — Мы не поженимся! Ни сегодня, ни завтра — никогда! Ты мне отвратительна. А в последнем письме я был таким любезным, потому что Джейми сказал, если я напишу что-то плохое, то он все расскажет родителям, и мне влетит. Ясно? Так что заткнись уже со своими разговорами о свадьбе!

Наши лица находились в сантиметре друг от друга. Она спрятала руки за спину, и я заметил легкую дрожь ее нижней губы. Мэгги прищурила глаза, изучая меня, словно пыталась разгадать смысл предельно ясных слов, только что произнесенных мной. На секунду она нахмурилась, а потом снова изобразила эту свою мерзкую улыбку. Прежде чем я успел закатить глаза, она наклонилась, обхватила ладонями мое лицо и притянула ближе к себе.

— Что ты делаешь? — спросил я, несмотря на сплюснутые щеки.

— Я собираюсь поцеловать тебя, Брукс, потому что мы должны потренироваться в нашем первом поцелуе, прежде чем продемонстрируем его нашим семьям и друзьям.

— Ты совершенно точно не поцелуешь… — я замолчал, и мое сердце гулко забилось. Мэгги прижала свои губы к моим и притянула меня ближе к себе. Не раздумывая, я отшатнулся от нее. Мне хотелось что-то сказать, но говорить оказалось трудно, поэтому я просто смотрел — неуверенно и испуганно.

— Нам нужно попробовать еще раз, — сказала она, кивнув сама себе.

— Нет! Не целуй… — и она снова поцеловала меня. Я чувствовал, как все мое тело нагревается от… злости? Да, точно от злости. Или, может быть… — Ты прекратишь это? — закричал я, вырываясь из ее рук и отступая назад. — Ты не можешь целовать людей, которые не хотят, чтобы их целовали!

Ее взгляд потяжелел, а щеки покраснели.

— Ты не хочешь меня поцеловать?

— Нет! Не хочу! Я ничего с тобой не хочу, Мэгги Мэй Райли. Я больше не хочу быть твоим соседом. Не хочу быть твоим другом. Я не хочу на тебе жениться и, конечно, совершенно точно не хочу с тобой целоваться, — я снова резко замолчал, но на этот раз по собственной воле. Каким-то образом во время своей тирады я подходил к ней все ближе и ближе, и мои губы украли ее следующий вдох. Я прижал ладони к ее щекам и сжал их, крепко целуя ее в течение целых десяти секунд. Да, я считал каждую секунду. Отстранившись друг от друга, мы застыли как вкопанные.

— Ты поцеловал меня, — прошептала она.

— Это была ошибка, — ответил я.

— Хорошая ошибка?

— Ужасная ошибка.

— Ой.

— Да.

— Брукс?

— Мэгги?

— Можно нам еще один плохой ошибочный поцелуй?

Я ковырнул ботинком траву и потер шею.

— Он не будет означать, что я женюсь на тебе.

— Ладно.

Я вздернул бровь.

— Уточню, что это продлится не больше десяти секунд, и все. Мы никогда больше не поцелуемся. Никогда.

— Хорошо, — кивнув, ответила она.

Я подошел чуть ближе, и мы прижали ладони к щекам друг друга. Пока мы целовались, я закрыл глаза и считал до десяти. Считал медленно, как ползет червяк.

Один…

Один с хвостиком…

Один с половиной…

Два…

— Брукс? — пробормотала Мэгги мне в рот, и я открыл глаза, чтобы увидеть, как она уставилась на меня.

— Да? — спросил я. Мы все еще сжимали щеки друг друга.

— Мы можем перестать целоваться. Я уже пять раз досчитала до десяти.

Я смущенно отступил.

— Ну и ладно. В любом случае, нам пора возвращаться к лодке, — спешно пытаясь собрать червей (крайне неудачно), я краем глаза наблюдал, как Мэгги кружится в своем платье, что-то напевая.

— Эй, Брукс. Знаю, я сказала, что ты можешь прийти на свадьбу в том ужасном галстуке, но, думаю, зеленый будет лучше на тебе смотреться. Захвати галстук завтра на репетицию. Встречаемся здесь в семь, — ее губы изогнулись, а я не мог понять, что такого изменилось в ней в этот момент.

Ее улыбка больше не казалась безобразной.

Когда она собралась идти, я вскочил, снова опрокинув ведро с червями.

— Эй, Мэгги?

Она повернулась на пятках.

— Да?

— Может, мы потренируемся в поцелуях еще раз?

Она покраснела и улыбнулась — и это было очаровательно.

— Как долго?

— Не знаю, — я пожал плечами, засовывая руки в карманы и глядя вниз на траву и ползущего по моему шнурку червяка. — Может, просто подольше десяти секунд.

Глава 3

Мэгги

 

Я любила Брукса Тайлера.

Мне бы хотелось подобрать более емкое слово, чтобы описать свои чувства к красивому грубияну, который на днях поцеловал меня. Но «ЛЮБОВЬ», казалось, — это единственное слово, приходящее мне на ум всякий раз, когда он оказывался рядом.

Лежа на кровати, снова и снова размышляя о нашем последнем десятисекундном поцелуе, я услышала громкий возглас Шерил:

— Ты, должно быть, прикалываешься!

Я не была уверена, что производит больше шума — завывающий снаружи ветер или Шерил.

— Я не знаю, как быть подружкой невесты, — заныла Шерил, плюхаясь на кровать рядом со мной. Ее рыжие кудряшки пружинили вверх-вниз, пока она подпрыгивала на моем матрасе.

С тех пор, как я попала в ее семью, Шерил была для меня больше, чем сводной сестрой — она стала мне лучшей подругой. Поэтому моей подружкой невесты должна быть именно она.

— На самом деле, тебе ничего не нужно делать, кроме разве того, чем я сама не хочу заниматься. И пока у меня стрессовое состояние из-за подготовки к свадьбе, ты будешь девочкой, на которую я безостановочно могу кричать. А, и еще ты должна будешь держать шлейф моего платья, пока я буду идти по проходу.

— Почему я должна держать твое платье?

Я пожала плечами.

— Не знаю, но подружка невесты на свадьбе моей тети держала его, так что, я думаю, это просто часть свадьбы.

С помощью кукол Барби, мягких игрушек и лошадок My Little Pony я устроила в центре спальни расстановку свадебной церемонии. Кен был женихом, изображая Брукса, а Барби была в роли меня.

— Как ты вообще заполучила парня? — спросила Шерил, все еще подпрыгивая.

— Жениха, — поправила я. — Это проще простого. Я уверена, ты тоже сможешь. Просто завиваешь волосы, потом пишешь письмо, в котором говоришь, что выходишь за него замуж.

— Правда? — Шерил повысила голос. — И больше ничего не нужно?

Я кивнула.

— Это все.

— Вау, — выдохнула она, слегка озадаченная.

Хотя я не понимаю чем. Получить парня довольно легко. Мама говорит, что гораздо труднее избавиться от него.

— Откуда ты все это знаешь?

— Мама мне рассказала.

Она надулась.

— А почему она мне не рассказывала? Я тоже ее дочь. Кроме того, сначала она была только моей мамой.

— Наверное, ты еще маленькая. Скорее всего, она расскажет тебе это в следующем году.

— Я не хочу ждать целый год, — Шерил перестала подпрыгивать на кровати и начала накручивать на палец свой локон. — Мне нужна ручка и бумага. Или, ну… ты уверена, что Брукс не захочет жениться и на мне тоже?

Я приподняла бровь и всплеснула руками.

— Что это должно означать?

Она продолжала накручивать на палец свои волосы.

— Я просто сказала. Он довольно часто мне улыбается.

О. Мой. Бог.

Моя сестра шлюха. Мама говорила, что мне нельзя произносить это слово, но я слышала, как она однажды назвала так свою сестру за то, что та встречалась с женатым мужчиной, и тетя Мэри была не в восторге от этого прозвища. По большому счету, Шерил собиралась сделать то же самое.

— Он дружелюбный, поэтому улыбается всем. Однажды я видела, как он улыбнулся белке.

— Ты сравниваешь его улыбки, адресованные мне, с тем, как он улыбается белкам? — спросила она, повышая голос.

На какое-то время я задумалась, размышляя об этом. У Шерил и белок есть пара общих черт. Ну, например, белки любят орехи, и Шерил была абсолютно чокнутой, если хоть на секунду могла подумать, что Брукс променяет меня на нее. (Примеч. в данном случае используется игра слов: nuts — орехи, и nuts — чокнутый).

Шерил поднялась с кровати и вздохнула, все еще накручивая на палец локоны.

— Ты слишком долго обдумываешь ответ. Подожди, пока я не расскажу маме все, что ты сказала! Я могу заполучить любого парня, какого захочу, Мэгги Мэй, и тебе нечего на это возразить.

— Мне все равно! Ты просто не можешь забрать у меня жениха.

— Могу!

— Не можешь!

— Могу!

— Заткнись и перестань крутить свои дурацкие волосы, — закричала я.

Она ахнула, заплакала и, выбегая из комнаты, прохныкала:

— Я не приду на твою свадьбу!

— Тебя и не приглашали! — крикнула я в ответ.

Спустя всего несколько минут в мою комнату вошла мама и, прищурив глаза, спросила:

— У вас, девочки, была очередная битва, да?

Я пожала плечами.

— Просто она снова разыгрывала драму.

— Для двух лучших подруг вы слишком часто раздражаетесь.

— Да, но это свойственно всем девочкам.

Она улыбнулась и согласилась.

— Ну, ты просто не забывай, что она младше тебя, Мэгги, и у Шерил не так все просто, как у тебя. Она немного замкнутая и со своими причудами — ей непросто приспосабливаться. Ты ее единственная настоящая подруга. И ты ее сестра. Она — твоя семья, а что делают в семье?

— Заботятся друг о друге?

Мама кивнула и поцеловала меня в лоб.

— Правильно. Мы заботимся друг о друге даже в самые трудные дни.

Каждый раз, когда мы с Шерил вступали в противоборство, мама говорила мне это. В семье все заботятся друг о друге. Особенно в трудные дни, когда даже не хочется никого видеть. Я помню, когда она сказала это впервые. Они с папой усадили нас в гостиной — Келвина, Шерил и меня — и сказали, что было бы здорово, если бы мы стали называть их мамой и папой. В этот вечер они поженились, и мы официально стали семьей. Когда мы сидели там, мама с папой попросили нас взяться за руки и пообещать, что мы будем всегда заботиться друг о друге. Потому что так поступают в настоящей семье.

— Я попрошу прощения, — прошептала я себе под нос, говоря о Шерил. В конце концов, она моя лучшая подруга.

Остаток дня я провела, планируя свадьбу. Я мечтала о свадьбе с тех пор, как мне исполнилось семь — то есть, очень давно. Меня мучил вопрос: какую музыку любит Брукс. Поскольку он не разрешил мне послушать, я должна была сама догадаться. Они с Келвином частенько баловались с папиной гитарой, бренчали на ней каждый вечер и говорили, что когда-нибудь станут известными музыкантами. Сначала я не особо в это верила, но чем больше они практиковались по вечерам, тем лучше у них получалось. Возможно, они смогли бы сыграть на свадьбе. Кроме того, я могла бы выбрать его любимую песню для моего торжественного выхода. С другой стороны, всю прошлую неделю они с братом пели «Сексуальную попку» Джастина Тимберлейка, и лично мне она не казалась подходящей для бракосочетания. Может быть, для нашего первого танца?

 

***

 

Каждую ночь после того, как папа с мамой укладывали нас в кровати, я слышала играющую внизу, в гостиной, музыку. Это всегда была одна и та же песня — «Ты волнуешь меня» Сэма Кука — под нее они танцевали первый танец. На цыпочках выходя из комнаты, я подкрадывалась к перилам лестницы и смотрела вниз. Свет был выключен, папа брал маму за руку и спрашивал:

— Потанцуешь со мной?

Он задавал этот вопрос каждую ночь, а потом они начинали танцевать. Папа кружил маму в танце, и оба хихикали, как дети. У мамы в руках был бокал с вином, и, когда папа наклонял ее, немного вина выплескивалось на белый ковер. Они еще больше смеялись над устроенным беспорядком и только крепче прижимались друг к другу. Мама склоняла голову на папину грудь, и он что-то шептал ей на ухо, пока они медленно танцевали.

Вот такой я видела настоящую любовь.

Настоящая любовь — это вместе смеяться над ошибками.

Настоящая любовь — это шептать друг другу секреты.

Настоящая любовь — это никогда не танцевать в одиночестве.

 

***

 

На следующее утро я проснулась в предвкушении предстоящего дня.

— Сегодня репетиция моей свадьба! — закричала я, вскакивая на кровати и размахивая руками. — Сегодня у меня репетиция! Сегодня репетиция моей свадьбы!

Келвин ввалился в мою спальню, протирая руками сонные глаза.

— Боже, Мэгги, ты можешь заткнуться? Сейчас еще три часа ночи, — проворчал он, зевая.

Я улыбнулась.

— Это не имеет значения, потому что сегодня репетиция моей свадьбы, Келвин!

Он разворчался еще больше и даже обозвал меня, но мне было все равно.

В комнату, спотыкаясь, вошел папа, как и мой брат, протирая глаза и зевая. Он подошел к кровати, и я повисла у него на шее, заставляя кружить меня в воздухе.

— Папочка, угадай что? Угадай что? — возбужденно выкрикивала я.

— Дай-ка угадаю. Сегодня у тебя репетиция свадьбы?

Я быстро кивнула и засмеялась, пока он устало кружил меня в воздухе.

— Как ты узнал?

Он ухмыльнулся.

— Счастливая догадка.

— Можешь уговорить ее перестать вопить, чтобы мы могли вернуться в свои кровати? — простонал Келвин. — Это даже не настоящая свадьба!

Я ахнула и собралась возразить ему, что это ложь, но папа остановил меня, прошептав:

— Не все из нас жаворонки. Давай мы все вернемся в свои кровати еще на несколько часов, а потом я приготовлю тебе предсвадебный завтрак?

— Вафли с клубникой и взбитыми сливками?

— И с сиропом, — улыбнулся он.

Келвин с топотом убрал свою сварливую задницу из моей комнаты, а папа уложил меня обратно в кровать и потерся кончиком своего носа о мой, изображая эскимосский поцелуй.

— Постарайся поспать еще несколько часов, хорошо, милая? У тебя впереди длинный день, — он подоткнул мне одеяло — так же, как и каждый вечер.

— Хорошо.

— И, Мэгги Мэй?

— Да?

— Биение твоего сердца заставляет планету вертеться, — сколько себя помню, он всегда говорил мне это.

Выходя из комнаты, он выключил свет, и я осталась лежать в постели, разглядывая светящиеся в темноте наклеенные на потолке звезды. Прижав руки к груди, я чувствовала каждый из ударов моего сердца, заставляющего вертеться планету.

Я знала, что должна была спать, но не могла, потому что это был канун моей свадьбы, и я собиралась выйти замуж за мальчика, который, сам того не зная, стал моим лучшим другом с тех пор, как нам исполнилось десять лет.

Вероятно, эти десять лет ему потребовались на то, чтобы понять, что он действительно хочет стать моим мужем.

И совершенно очевидно, что отныне мы будем счастливы.

 

***

 

Когда наступило утро, я вскочила первая, ожидая увидеть внизу свои вафли. Но папа и мама еще спали, когда я прокралась в их спальню.

— Эй, ребята, вы проснулись? — прошептала я.

Тишина.

Похлопав папу по щеке, я повторила:

— Эй, пап, ты проснулся?

— Мэгги Мэй, сейчас еще рано вставать, — пробормотал он.

— Но ты обещал сделать вафли! — захныкала я.

— Утром.

— Уже утро, — простонала я и, подойдя к окну, отдернула шторы. — Видишь? Солнце взошло.

— Солнце — обманщик, и именно поэтому Господь создал шторы, — зевнула мама, переворачиваясь на бок. Открыв глаза, она взглянула на часы на тумбочке. — Половина шестого в субботу — это не утро, Мэгги. Возвращайся в постель, мы разбудим тебя.

Они не приходили меня будить до восьми утра, но, к их удивлению, я так и не уснула. День тянулся медленнее, чем мне хотелось. Родители заставили меня сходить посмотреть танцевальное выступление Шерил, которое длилось дольше, чем нужно. И, как только мы вернулись домой, я была готова мчаться к Бруксу. Но мама сказала, что мне нужно просто пойти поиграть, и то при условии, что возьму с собой Шерил. А она, даже после того, как я извинилась перед ней, все равно не хотела быть подружкой невесты. Так что мне пришлось улизнуть одной, чтобы встретиться в лесу с Бруксом. Я бежала по улицам нашего квартала с идеально покошенными газонами и такими же идеальными клумбами. Харпер-Каунти был маленьким городком, где все друг друга знали, так что не пройдет много времени, и кто-нибудь сообщит маме, что, так мол и так, но меня видели бегающей по улице в одиночку. Поэтому я должна ускориться. Просто это не очень получалось, потому что мне обязательно нужно остановиться на перекрестке, посмотреть туда-сюда на дорогу и перебежать улицу к дому миссис Бун.

Газон миссис Бун был полной противоположностью всем остальным. На нем повсюду росли цветы, не подчиняясь какому-то определенному порядку. Желтые розы, лаванда, маки — назовите любой цветок, и он, скорее всего, растет во дворе миссис Бун. Никому никогда не приходило в голову останавливаться перед домом пожилой леди. Все называли ее грубиянкой и надменной ворчуньей. Чаще всего она сидела одна на своем крыльце, раскачиваясь взад-вперед в кресле-качалке и ворча себе под нос, когда ее кот Маффин начинал бегать по всему двору.

Моим любимым моментом было, когда миссис Бун уходила в дом, чтобы налить себе чаю. Она пила чаю больше, чем может себе представить человек. Однажды мы с Шерил наблюдали за ней через улицу и были потрясены, сколько раз за это время она покидала свое кресло-качалку и возвращалась обратно с чашкой чая.

Всякий раз, когда она исчезала в доме, я пробиралась к ней во двор, огороженный белым забором. Я старалась понюхать как можно больше цветов, а потом валялась в высокой траве с ее Маффином. Сегодня я торопливо вошла в ее двор, потому что до встречи с Бруксом оставалось совсем мало времени.

— Эй, девчонка Эрика! Убирайся с моего газона! — зашипела миссис Бун, открывая первую дверь дома и держа в руке чашку с чаем. Я сотни раз называла ей свое имя, но она отказывалась произносить его.

— Мэгги, — сказала я, поднимаясь с травы с мурчащим Маффином на руках. — Меня зовут Мэгги, миссис Бун. Мэгги, — повторила я медленно и четко, чтобы убедиться, что она меня понимает.

— О, мне известно, кто ты, маленькая негодяйка! А теперь убирайся от моих цветов и моего кота.

Я пропустила это мимо ушей.

— Понимаете, миссис Би, у вас во дворе самые красивые цветы из всех, что я видела. Вы знаете об этом? Меня зовут Мэгги — на всякий случай, если вы забыли. Если хотите, можете называть меня Мэгги Мэй. Так меня называют почти все в моей семье. К слову о семье и цветах, я решила у вас спросить… как вы думаете, могу ли я попросить у вас немного цветов на завтра для моей свадьбы?

— Свадьбы? — фыркнула она, прищурив слишком сильно накрашенные глаза. Мама всегда говорила — чем меньше, тем лучше. Миссис Бун явно считала иначе. — Не слишком ли ты мала для свадьбы?

— Любви все возрасты покорны, миссис Би, — я потянулась к маку, сорвала его и пристроила у себя за ухом. Маффин спрыгнул с моих рук.

— Сорвешь еще один цветок, и это станет последним поступком в твоей жизни, — предупредила она, сердито нахмурившись.

— Ради цветов я готова даже отказаться от мороженого, миссис Би. Я могу сама их нарвать, чтобы вас не утруждать.

— Уходи! — закричала она, и ее голос пробрал меня до самого позвоночника. Выпучив от страха глаза, я выпрямилась и попятилась назад.

— Хорошо. Но если вы передумаете, я могла бы забежать завтра перед свадьбой. Вы тоже можете прийти, если хотите. Все будет проходить в лесу, под двумя плакучими ивами, завтра в пять часов вечера. Мама испечет торт, а папа сварит пунш. Вы можете взять с собой Маффина. Пока, миссис Би! До завтра!

Она заворчала громче, когда я, покидая ее двор, прихватила две желтые розы. Выбежав, я помахала на прощание сварливой даме, которая, скорее всего, не была такой уж сердитой — ей просто нравилось, что соседи распускают про нее такие слухи.

Чем ближе я подходила к плакучим ивам, тем сильнее билось сердце. Каждый вдох был переполнен надеждой, каждый шаг приближал меня к Бруксу. Это произошло. Наконец-то это сбылось. У меня будет то же, что и у папы с мамой. Я буду принадлежать ему, а он — мне.

Отныне и навсегда.

 

***

 

Он опаздывал.

Я знала, что в его доме есть часы, и знала, что он умеет определять время, но все-таки Брукс опаздывал.

Как мы сможем жить долго и счастливо, если он не появится вовремя?

Я бросила взгляд на часики с Барби, и в груди все сжалось.

19:16

Он опаздывает. Я сказала ему приходить к семи, а он опаздывает на шестнадцать минут.

Где он? Он бросил меня? Нет, он не мог.

Неужели он не любит меня так же сильно, как я его. Нет, любит.

С болью в сердце я шла через лес, разыскивая глупого мальчишку с красивыми глазами.

— Он просто перепутал ивы, — убеждала я себя, слушая шуршание листьев у себя под ногами. — Он придет, — твердила я, наблюдая, как ясное до этого небо становилось все темнее и темнее.

Мне никогда не разрешалось находиться вне дома после того, как зажгутся уличные фонари, но я знала, что все будет хорошо, потому что завтра моя свадьба. И я не останусь одна в темноте, потому что со мной будет Брукс.

19:32

С какой стороны я пришла? И куда подевались две плакучие ивы? Я шла через лес, сердце билось все сильнее, ладони вспотели.

— Брукс! — крикнула я, занервничав оттого, что сбилась с пути. Он найдет меня. Он придет. Я продолжала идти. Неужели я забрела еще глубже в лес? Еще дальше от ив? Как я смогу сообщить ему об этом? Я заблудилась. Где ивы?

19:59

Озеро.

Я найду озеро, где мальчишки обычно ловят рыбу. Может быть, Брукс там. Но в какой оно стороне?

Я побежала.

Я бежала и бежала, надеясь, что увижу блики на водной глади и там пойму, где я и как мне вернуться домой, или как найти Брукса. Возможно, он тоже заблудился. Может, он совсем один, испуганный и уставший. Возможно, он тоже меня ищет. Мне нужно найти его, потому что я знаю — когда мы окажемся вместе, со мной все будет хорошо.

20:13

Озеро.

Я нашла его.

Я нашла эту журчащую воду, и камни, и тихий плеск волн.

Я нашла озеро и нашла его.

— Джулия, пожалуйста, не уходи. Выслушай меня.

Брукс?

Нет.

Это не он.

Кто-то другой, и он не один. С ним еще кто-то. Девушка. Она продолжает говорить ему «нет», объясняя, что больше не может быть с ним, а ему это не нравится.

— У нас своя жизнь, Джулия. Мы семья.

— Ты не слышишь? Я больше не хочу быть с тобой.

— Это из-за того парня с работы?

Женщина закатила глаза.

— Не начинай сначала. Я тебе уже все сказала. У тебя проблема — ты не можешь контролировать гнев. Я не хочу, чтобы наш сын дальше это видел. Так больше не может продолжаться.

Он провел руками по волосам.

— Он трахает тебя, не так ли? Ты трахаешься с этим парнем с работы?

Пока она молчала, он все больше расстраивался, его грудь ходила ходуном. От вида этого мужчины у меня перехватило дыхание, а страх перерос в ужас. Стоять в одиночестве под плакучими ивами было менее страшно. Там мне и следовало оставаться.

Он закричал на нее, его голос сорвался:

— Чертова шлюха, — рявкнул он и сильно ударил ее по лицу. Она пошатнулась, всхлипнула и прижала ладонь к щеке. — Я дал тебе все. Мы жили вместе. Я просто должен был заниматься бизнесом. Нам нужно было встать на ноги. А как насчет нашего сына? Как насчет нашей семьи? — он снова и снова бил ее по лицу. — У нас была наша жизнь! — он толкнул ее на землю, его глаза были широко распахнуты, даже вылезали из орбит, как у буйно-помешанного.

У меня сжалось горло, когда я увидела, как мужчина, напомнивший мне ночную тьму, сомкнул пальцы вокруг шеи женщины.

— Ты не можешь бросить меня, — сказал он почти умоляющим голосом, ослабляя захват и снова сжимая ей горло. Она закричала, вцепившись в его руки. Он встряхнул ее, а она продолжала кричать, пытаясь сделать глоток воздуха. Он снова встряхнул ее. Она опять закричала, и я почувствовала его руки. Такое ощущение, что они были на моей шее. Душили меня. Встряхивали меня. Тащили меня.

Я обхватила пальцами свою шею — мне не хватало воздуха. Я понимала, что если сама чувствую, что задыхаюсь, то женщине еще хуже.

А потом зловещий человек потащил ее тело к воде.

В этот момент я поняла, кто он.

Дьявол.

Дьявол потащил тело женщины к озеру и опустил ее голову под воду.

И я перестала дышать.

 

***

 

Он утопил ее.

Он утопил ее.

Дьявол утопил женщину на берегу Харпер-Крик.

Я знала, что она мертва. Она пыталась отбиваться, пока дьявол удерживал ее голову под водой. Дьявол притащил ее на берег озера и не позволял вытащить голову из воды. Сначала женщина боролась, цепляясь за него пальцами, сопротивляясь дьяволу изо всех сил. Она отталкивалась от него всем телом, и каждый раз, когда дьявол вытаскивал ее голову из воды, судорожно открывала рот, пытаясь откашляться и сделать вдох. С громким плеском дьявол потащил ее дальше от берега. Вода доходила ему до шеи, и мне больше не было видно женщину.

— Не оставляй меня, — просил он ее умоляющим голосом. — Не оставляй меня, Джулия.

Я должна была перестать смотреть.

Я не могла перестать смотреть.

Она была полностью под водой, и все, что я могла видеть, это дьявольская тьма. Он вытащил обмякшее тело женщины обратно на берег, не переставая говорить с ней.

— Как ты могла? Как ты могла так с нами поступить? — потянувшись к ее левой руке, он снял с нее обручальное кольцо и надел его на свой палец.

Он убил женщину.

Он убил ее.

Я действительно это видела.

И тут до него дошло, что он натворил. Он осознал то, что сделал, и начал трясти безжизненное тело женщины.

— Джулия, — проскулил он. — Джулия, проснись, — он упал на землю рядом с ней и тряхнул ее, пытаясь сделать хоть что-нибудь, чтобы она очнулась, но этого не произошло. Он зарыдал над ее телом. — Пожалуйста, вернись.