Наука и «экономическое развитие»

 

Всё это вписывается в процесс так называемого «экономического развития». В Новое время интерес к экономике стал зашкаливать. Появилась даже «экономическая наука», объясняющая, как надо производить, обмениваться, распределять и потреблять. С точки зрения христианина, появление в XVII веке «экономической науки» – безумие и очередной акт богоборчества. Если бы экономическая наука объясняла ещё раз человеку заповеди Бога, которые он должен помнить и исполнять в процессе своей трудовой деятельности, то, наверное, такую науку можно приветствовать. Но дело в том, что «экономическая наука», появившаяся в Европе, демонстративно «эмансипировалась» от Бога (а затем, постепенно, и от нравственных норм). Те, кто знакомы с богословием, знают, что один из ключевых разделов этого знания посвящён Божественному домостроительству[37]. По-гречески это будет звучать как «Божественная экономика». Бог уже определил, как должна строиться жизнь человека, в том числе та, которая связана с хозяйством. А ту «экономическую науку», которую придумали в Европе, можно назвать «богоборческой экономикой». Безумный человек пытается на практике применять догматы «богоборческой экономики». А в результате получает весь набор «цветочков» и «ягодок» – социальную поляризацию, кризисы, безработицу, инфляцию, истощение природных ресурсов и загрязнение окружающей среды, фальсификацию товаров, превращение в товар самого человека, умственную и физическую деградацию человека. Господь посылает глупому и жестоковыйному человеку «сигналы», подсказывающие: так жить нельзя. А человек упорствует, придумывая новые версии и модели «богоборческой экономики». Впрочем, придумывают не рядовые люди, а лжепророки от «экономической науки». Получая за свои «открытия» нобелевские премии по экономике, лжепророки конструируют и обосновывают лжеэкономику!

 

«Наука ради науки»

 

Фундаментальная наука с её «истинами» сегодня мало кого интересует. Произошла страшная и непоправимая мутация: была размыта грань между истиной и ложью. Никто в науке уже давно не оперирует понятиями «истина» и «ложь». Прибегают к новым понятиям: «польза», «выгода», «прибыль», «ущерб», «потеря». В лучшем случае – «относительная истина». Для современного типичного представителя «научной корпорации» абсолютная истина не существует, все истины «относительны». Сегодня такую позицию многие защищают, ссылаясь на «теорию относительности» Альберта Эйнштейна.

Для многих вполне будет достаточно самого процесса получения новых знаний, который незаметно превращается в «дурную бесконечность». Как тут не вспомнить слова немецкого социал-демократа и лидера II Интернационала Эдуарда Бернштейна (1850–1932): «Движение – всё, цель – ничто». Раньше, в эпоху христианства, человек, познавая природу, общество, самого себя, познавал и творца мира – Бога. Познание приближало к цели, коей была Истина и Бог. Теперь цели нет. Есть процесс получения и накопления знания. Все мы помним крылатую фразу «искусство ради искусства» [38]. Её можно дополнить формулой «наука ради науки» [39]. Эксперты давно уже заметили это явление. Правда, объяснение дают поверхностное: мол, под этим процессом лежит желание членов «научной корпорации» иметь непрерывное и бесконечное финансирование. Но деньги в данном случае – лишь взятка за то, чтобы человек отказался от высших целей. Целью научной деятельности становятся средства, которые можно назвать более точно: «денежные средства». Время «чудаков», для которых в иерархии ценностей научной деятельности деньги и слава оказываются ниже чего-то другого, уходит в прошлое.

Люди последних времён «утратят самый вкус к истине, а с ним и чутьё истины, как и интерес к ней»[40]. Не о них ли говорил апостол Павел, что они отвратят свой слух от истины и обратят его на ласкающие ухо басни?

«Ибо будет время, когда здравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху; и от истины отвратят слух и обратятся к басням» (2 Тим. 4:3–4).

 

Наука как религия. Об «академии наук»

 

Наука сегодня считается высшим авторитетом для большинства людей. Многим она заменила веру в Бога и упование на Бога. Наука оказалась выше Бога. Она сама – Бог. Крылатой стала фраза: «Наука сказала». Если она что-то сказала, значит, так оно и есть. Обсуждению дальнейшему это не подлежит. Во-первых, потому, что отдельно взятый гражданин не имеет, как правило, достаточно знаний, исходной информации, необходимого оборудования и времени для того, чтобы что-то проверить и в случае необходимости опровергнуть. Во-вторых, потому, что даже если кто-то не согласен с тем, что «наука сказала», его возражения общество не услышит. Такого диссидента не сжигают на костре (как это было в Средние века при инквизиции), его просто игнорируют и замалчивают. Поэтому наука как религия стала монопольным институтом; риск появления ересей, способных подорвать её авторитет, сегодня минимален. Наука организована по принципу тоталитарной секты.

Наука стала религией со всеми присущими ей атрибутами. У неё есть свой «символ веры». В этом «символе веры» содержатся все основные догматы религии науки. Прежде всего – догмат материализма. Также догматы рационализма, эмпиризма, экспериментальной проверки и т. п. Это базовые догматы, которые формулировались философами в XVI – ХVII веках. После этого появились догматы второго поколения. Например, догмат эволюционизма и происхождения человека из обезьяны. Догмат так называемого «дарвинизма», о котором мы будем особо говорить. У науки имеются свои храмы, есть даже почти официальное выражение: «храм науки». У науки есть свои святые – знаменитые учёные прошлого, непререкаемые авторитеты. Сложилась своя иерархия в виде учёных званий и учёных степеней, должностей. На вершине иерархической пирамиды имеются верховные жрецы – академики и президенты академий наук. К этой верхушке примыкают гуру, к голосу которых все обязаны прислушиваться (примеры: Чарльз Дарвин, Альберт Эйнштейн). Наконец, в науке масса своих ритуалов, напоминающих церковные службы. Например, защита диссертаций, выборы академиков, торжественное присуждение Нобелевской премии и т. д.

Академическая наука – серьёзнейший институт, имеющий глубокую историю. Некоторые думают, что Академия наук – это то, что уходит своими корнями в те времена, когда Платон организовал свою академию – место, где он, прогуливаясь, беседовал со своими учениками о мире и метафизике. Платоновская Академия – религиозно-философский союз, основанный в 380-х годах до Р.Х. близ Афин в местности, названной в честь мифического героя Академа. В Академии разрабатывался широкий круг дисциплин: философия, математика, астрономия, естествознание и другие. Внутри Академии было разделение на старших и младших; основным методом обучения была диалектика (диалог)[41].

Но, сдаётся мне, что современная Академия наук копирует другой институт прошлого. А именно – институт, который назывался у древних иудеев «иешива» – школа для изучения Талмуда. Другим названием такой школы было «академия». Вскоре после Р.Х. (когда евреи были изгнаны из Иерусалима и Палестины) ряд иешив был организован за пределами Иудеи и даже Палестины, на территории Вавилонии (Явна, Сура, Пумбедита). Иешивы (академии) в какой-то мере заменяли евреям разрушенный в 70 годах по Р.Х. Иерусалимский храм, были центрами духовной жизни иудеев. Некоторые из таких иешив (академий) занимались не только изучением Талмуда, но и его дальнейшей доработкой. В частности, Академия в Суре завершила разработку Вавилонского Талмуда[42]. Вот некоторые детали по вопросу о том, как академии готовили Вавилонский Талмуд:

«Вавилонский Талмуд, по сути, является толкованием и развитием Мишны, как её продолжали углублять в великих академиях Вавилонии. Хотя не существует чёткой даты начала или завершения этого периода, по традиции, период Вавилонского Талмуда датируется с дней Абба Ариха (обычно называемого Рав) и Самуэля, с первой половины третьего столетия, до конца преподавательской деятельности Равина в 499 году. Самые важные академии находились в Нехардее, Суре, Пумбедите, Махозе, Нареше и Мата Мехазии. Тогда как две или более этих академий существовали наряду друг с другом, центр изучения часто перемещался из одной академии в другую. Частично это было обусловлено политическими преследованиями – например, Нехардея была разрушена в 259 году после смерти Самуэля и восстановлена только позднее, а частично – фигурой преподавателя, который был главой академии. Выдающимися учителями были Самуэль в старой школе Нехардее и Рав, основатель академии в Суре»[43].

В академиях работали люди, которых называли «учёными», «книжниками». Наиболее авторитетные из них носили звание «доктор». В таких академиях учёные готовили раввинов – «кадры» для работы в синагогах. «На протяжении многих поколений из иешив (академий) выходили духовные вожди еврейского народа. Пользуясь верховным авторитетом среди еврейства, иешивы выполняли законодательную функцию… Иешивы во многом обусловили социальную структуру еврейства»[44]. Сравнительный анализ двух типов академий прошлого – Академии Платона и академий древних иудеев – показывает, что современные академии наук имеют гораздо больше сходства со вторым видом. Академии древних иудеев решали задачи как религиозного, так и социально-политического характера. Прежде всего, они были призваны обеспечить контроль иудейских вождей над народом. Созданный талмудическими академиями свод законов, предписаний и норм стал истиной в последней инстанции. «Талмуд говорит» – это императив, очень похожий на фразу «Наука сказала». Современная наука (не только академическая) занимается, в первую очередь, не поиском истин (как это было в платоновской академии), а созданием их и последующим внедрением в сознание миллионов людей (как это было в академиях, создававших Талмуд и внедрявших его идеи в сознание еврейского народа). Религиозная составляющая современной науки не оставляет никакого сомнения.

 

Смерть науки

 

Мы помним, что Фридрих Ницше когда-то сказал: «Бог умер!». Но если Бога для людей уже не существует, тогда для них не существует и многого другого. В том числе и науки как средства познания Истины. Раз исчезает Высший и Конечный Объект познания, то исчезает и познание. Есть лишь имитация познания. Если Бог умер, тогда умерла и наука как важнейшая форма познания. К сожалению, никто не рискует сегодня признать этот «медицинский факт» – смерть науки.

 

Джон Хорган

 

Книга Д.Хоргана «Конец науки»

 

Тема «смерти науки» сегодня табуирована. Мне попалась лишь единственная переводная книга, которая хоть как-то затрагивает тему «смерти науки». Она называется «Конец науки» и написана американцем Джоном Хорганом [45]. Следует признать, что американский автор вкладывает в «конец науки» иной смысл (нежели то, что я сказал выше). По мнению Джона Хоргана, наука просто приблизилась к пределам познания мира и дальнейшее расширение знаний о мире весьма проблематично. Всё основное сделано, остаются пусть и бесконечные, но всё же не столь важные детали. Учёные обречены на то, чтобы собирать «крохи». Впрочем, некоторые факты и примеры, приводимые в книге Хоргана, отчасти свидетельствуют о том, что наука перестала быть наукой, от неё осталась лишь вывеска, вводящая людей в заблуждение. Позитивное значение книги Хоргана в том, что она сумела спровоцировать дискуссию (на некоторое время) по вопросу о науке, её целях, возможностях, а также её будущем. Дискуссия эта велась в основном в Интернете и в электронных СМИ. Среди публикаций подобного рода особо хочу выделить статью-рецензию Евгения Балацкого «Джон Хорган о конце науки»[46]. С моей точки зрения, Балацкий более чётко расставляет акценты и делает более глубокие выводы, чем сам Джон Хорган. Позволю привести полностью заключительную часть статьи-рецензии, содержащую четыре вывода:

 

«ВО-ПЕРВЫХ, почти все науки споткнулись о проблему эффективности. Пройдя определённый эмпирический рубеж, дальнейшее наращивание научных знаний становится нецелесообразным и нерациональным. Слишком дорого, слишком сложно, слишком далеко от реальности. И в этом пункте Джон Хорган абсолютно прав. Пути преодоления возникшей проблемы пока не просматриваются, что и позволяет говорить о конце науки.

 

ВО-ВТОРЫХ, сейчас, как никогда раньше, хорошо осознаётся условность научного знания. В последнее время всё чаще появляются результаты исследований, которые претендуют на пересмотр традиционных теорий, если вообще не на их полный разгром. Наиболее часто такие результаты появляются в истории, астрофизике и биологии. Однако если одно, пусть даже очень важное, открытие способно опрокинуть всё предыдущее знание, то чего же стоило это знание, которое так высоко ценилось современниками. Похоже, что случай замены системы Птолемея системой Коперника претендует на то, чтобы стать типичным в современной науке. Данная угроза пока не реализовалась, но само её наличие позволяет констатировать, что в науке что-то не ладно.

 

В-ТРЕТЬИХ, сейчас, как никогда раньше, очень хорошо осознаётся ограниченность научного знания. Приведу простейший пример. Весь мир буквально захлёбывается кока-колой и пепси-колой, в то время как рецепт этих напитков остаётся таинственным технологическим ноу-хау соответствующих фирм. Разве не странно, что современные физики и химики при всей чудовищной мощи своих наук не могут расшифровать состав какой-то шипучки? Конечно, в принципе, этот состав определить можно, грубо говоря, пересчитав все атомы жидкости. Однако этот эксперимент будет столь дорогим, что вряд ли окупится. Но если современная наука не научилась решать подобные проблемы, то что же она вообще может? И уж тем более не ясно, стоит ли при этом изучать процессы испарения чёрных дыр. Таких противоречий в современной жизни множество, что лишний раз доказывает справедливость прагматических утверждений Хоргана о несостоятельности иронической науки.

 

В-ЧЕТВЁРТЫХ, вся современная наука (и, я думаю, наука будущего тоже) изучает грубый, материальный мир, в то время как на духовный мир её законы не распространяются. Между тем, большинство проблем отдельного человека и общества в целом лежит именно в духовной сфере. Похоже, что наука здесь помочь ничем не может. Если же материальный мир наукой уже изучен достаточно хорошо, а духовный мир не входит в сферу её компетенции, то не завершила ли она свой путь? Данный факт служит ещё одним аргументом в пользу ограничения безудержных «иронических» построений теоретиков».

Хочу теперь подвести собственный итог. Возможности науки познавать мир сегодня действительно резко сузились. И в этом я полностью согласен как с Джоном Хорганом, так и с Е. Балацким. Но при этом хочу подчеркнуть, что особенно таких задач наука и не ставит. Неафишируемой задачей науки сегодня стало то, что в своё время Карл Маркс сформулировал в отношении философии. В 1844 году «классик» сделал важное заявление: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его»[47]. Во все времена существовало разделение науки на фундаментальную и прикладную. Если прикладная наука занималась преобразованием мира, то фундаментальная – постижением тайн мира, познанием законов. На первый взгляд и сегодня фундаментальная наука продолжает бесстрастно заниматься познанием мира. Но это только на первый взгляд. На самом деле она уже давно занимается преобразованиями. Основным объектом преобразований выступает сознание человека. Дарвинизм – первый опыт подобного рода. Для тех, кто его организовал, этот опыт оказался успешным. Но наука, которая занимается переделкой человеческого сознания, уже не наука. Мы имеем дело с подлогом. Нам говорят про «науку», но её давно уже нет. Это новая религия. Переходная форма к всемирной религии антихриста.

 

Бунт против Бога

 

Следует отметить, что лжепророки от науки действуют осторожно, поэтапно. Можно выделить три основных этапа развития науки со времен её появления в XVII веке:

 

1) подмена целей научной деятельности, постепенный отказ от постижения Истины и замена высшей цели бесконечным количеством частных «практических» задач;

2) критика Христианства как «реакционного» мировоззрения, противоречащего догматам позитивной науки;

3) приведение людей к принятию тех «догматов», которые будут составлять учение антихриста.

 

Сейчас мы находимся на втором этапе. Он начался во Франции ещё в эпоху Просвещения (XVIII в.), когда некоторые философы от глухого неприятия Христианства перешли (впервые за многие века) к прямым выпадам против него. Но наиболее ярко свой богоборческий характер «корпорация учёных» продемонстрировала в нашей стране в прошлом веке. Апогеем этого «теоретического» богоборчества стало появление в СССР так называемого «научного атеизма». Советского Союза уже нет четверть века. Однако богоборчество «корпорации учёных» не исчезло, оно на время ушло в тень. О его существовании свидетельствуют периодически повторяющиеся вылазки засевших в засаде «научных атеистов». Достаточно вспомнить «Письмо десяти», которое было подписано отечественными академиками в адрес Президента России в 2007 году. В письме содержался призыв покончить с церковным мракобесием в сфере образования молодёжи. Наиболее яркими и известными фигурами среди подписантов были лауреаты Нобелевской премии Виталий Гинзбург и Жорес Алфёров. Вот фрагмент этого письма: «Но мы не можем оставаться равнодушными, когда предпринимаются попытки подвергнуть сомнению научное Знание, вытравить из образования “материалистическое видение мира”, подменить знания, накопленные наукой, верой. Не следует забывать, что провозглашённый государством курс на инновационное развитие может быть осуществлён лишь в том случае, если школы и вузы вооружат молодых людей знаниями, добытыми современной наукой. Никакой альтернативы этим знаниям не существует». Думаю, что если бы авторы и подписанты этого письма жили в 20-30-е годы прошлого века, то они непременно вошли бы в состав активистов «Союза воинствующих безбожников» Губельмана (Ярославского).

Не должно быть никаких сомнений в том, что так называемая «позитивная наука» Нового времени – религия. Любая религия зиждется на вере. Наука также зиждется на вере, вере в аксиомы[48]. Многие научные аксиомы более чем сомнительны, в любом случае их нельзя представлять как «железобетонный фундамент» науки (теории). Австрийский математик Курт Гёдель доказал «теоремы о неполноте» (1931). Суть их в том, что всякая формальная система (система математических аксиом), начиная с определённого уровня сложности, либо внутренне противоречива, либо неполна. То есть в достаточно сложных системах найдётся хотя бы одно высказывание, ни истинность, ни ложность которого не может быть доказана средствами самой этой системы. Требуются дополнительные «входящие», истинность или ложность которых нельзя доказать с помощью формальной логики. Теоремы Гёделя нанесли серьёзный удар по философскому мировоззрению рационализма[49].

Набор этих аксиом постоянно расширяется, а значимость отдельных аксиом меняется. Некоторые исчезают, не оставив следа в сознании человечества, другие, наоборот, укрепляются, их рейтинг растёт. На первое место выходит аксиома: «Бога нет» (атеизм). С ней конкурирует другая аксиома: «Мы не знаем, есть Бог или нет, но для нас это не так важно» (агностицизм). Есть ещё одна конкурирующая аксиома: «Бог есть, но с того момента, как Он создал наш мир, Его как бы уже и нет. Он удалился и почивает. Мир живёт и развивается автономно от Бога» (деизм). Но это ещё «цветочки». Наступят последние времена (описанные в Апокалипсисе), когда появится новая «аксиома»: «Истина всё-таки существует. Источник истины в последней инстанции – дьявол». Это будет не обычная «научная аксиома», это будет «декрет» антихриста, обязывающий каждого человека думать и действовать с учётом этой «аксиомы». А лжепророк последних времён будет разъяснять людям смысл этой высшей «научной аксиомы» и контролировать её «исполнение» всеми подданными в царстве антихриста.

 

Курт Гёдель

 

Под понятие «басен», упомянутых апостолом Павлом, вполне подходят многие современные «научные» теории. Например, о происхождении человека из обезьяны, о зарождении жизни на Земле из мёртвой материи, о «рождении» Вселенной в результате «большого взрыва», о происхождении неопознанных летающих объектов (НЛО), о существовании жизни на других планетах и в других галактиках и т. п. О некоторых из этих «научных басен» и их авторах мы ещё поговорим…

 

 

Часть III