Как и Когда придет царство истины.

Выходит Иисус из храма. Ученики стараются обратить внимание Христа на мощность, роскошь и красоту здания.

– Все это будет разрушено, – сказал Христос, – даже не останется двух сложенных правильно камней.

Дошли до горы Елеонской. Народу тут не было. Сели отдохнуть и полюбоваться городом издали. Теснились кругом Христа ученики и спрашивали его секретно: – Когда же будет разрушен город, когда конец всему этому порядку и начало твоего торжества? Как узнать заранее о его приближении?

– Берегитесь обмануться. Многие будут являться и называться вашими спасителями. Будет множество войн и всяких бедствий, но это еще не конец старому. Вас, учеников моих, будут судить, заключать в темницы, истязать и казнить. Много людей отступит от правды. Вы же терпите… Прежде будет распространено мое учение по всей земле, и только тогда придет конец отжившему.

– Когда наступит запустение Иерусалима, храма, тогда, находящиеся в Иудее, бегите в горы. Кто на балконе (плоские кровли служили и балконами), не заходи в дом за вещами. Кто в поле, не думай об одежде. Скорее спасайтесь в горы. Беда тогда беременным и кормящим младенцев. Молитесь, чтобы не пришлось бежать в холода или в субботу (день покоя и молитв). Такая будет скорбь, которой никогда еще не было и не будет! (Это узконационально и временно. Скорби бывали сильнейшие и охватывали народы в тысячу раз более многочисленные. Подразумеваются, очевидно, еврейские бедствия, которые вскоре и наступили). Если бы не сократились эти дни, то все бы погибли; но ради некоторых достойных время этих бедствий будет сокращено.

– Если скажут вам: – Вот спаситель скрывается в пустыне или где‑нибудь в тайном помещении, – не верьте. Будет много ложных пророков, которые будут удивлять мир разными чудесами и приманками. Спаситель появится неожиданно, и распространится его сила одновременно и повсеместно, как молния, все освещающая от востока до запада.

– Весь мир будет завален нравственными трупами (т. е. дурными людьми). А где трупы, там и орлы‑стервятники. Уничтожение этих трупов будет одновременное и повсеместное.

– После всех скорбей солнце и луна затмятся, звезды будут падать с неба, равновесие его будет нарушено. Тут появятся в небесах (мои) человеческие знаки. Заплачут все народы и увидят в небесах человека, окруженного славой и силой. Тогда пошлет он своих служителей собирать лучших со всей земли.

– Если у смоковницы мягчают ветки и растут листья, то вы ждете лета. Так же, когда увидите все сказанное, то знайте, что близко торжество, что я у дверей.

– Право, не успеет вымереть это поколение, как уже все сбудется. (Если последнее оправдалось, то только в узком виде возникновения и укрепления христианских общин). Скорее исчезнут Земля и небо, чем слова мои не исполнятся. Точного же времени этих событий назначить я не могу. О них знает только мой Отец. Это будет неожиданно, как во времена Ноя: все занимались своими суетными делишками, но потоп внезапно всех уничтожил.

– Будет глубокое разделение людей. Например, двое пашут: одного возьмут для царства истины, другого выбросят. Две женщины мелют зерно: одну примут, другую оставят. Бодрствуйте, будьте всегда готовы и не надейтесь на то, что ваши близкие или соседи хороши: вам от того не будет легче. Будьте сами достойны.

– Если бы хозяин знал, в каком часу придет вор, то караулил бы свой дом и не дал бы себя ограбить. Так и вы караульте свое сердце, чтобы не попасться.

– Положим, господин отлучился из дома и велел управляющему смотреть за всем и раздавать служащим вовремя пищу. Хорошо тому домоправителю, которого господин, возвратившись неожиданно, найдет исправным. Он доверит ему и другие свои дома. Если же управляющий не будет исполнять непрерывно свои обязанности, будет пьянствовать, бить своих товарищей – не скоро де приедет хозяин – то последний, возвратившись нежданно, прогонит и накажет домоправителя.

 

Как ждать торжества Иисуса.

– Ждите моего торжества как разумные девы, встречающие жениха. Они запаслись маслом и зажгли светильники. Жених медлил. Девы задремали. Вдруг кричат: – Жених идет! Встрепенулись разумные, оправили светильники и поднялись навстречу жениху. У других же непредусмотрительных дев лампы за недостатком масла стали гаснуть. Тогда они задерживают запасливых подруг и просят у них масла. Но те посоветовали им скорей пойти и купить его, а то, пожалуй, не хватит и у запасливых. Они побежали в лавку, но когда возвратились, жених уже затворился с гостями и пировал, а опоздавших дев не принял.

Вот другой рассказ Христа.

– Один господин собрался в дальний путь. Перед этим он призвал своих подчиненных, дал им для оборота денег, каждому по его силам, и уехал. Когда он возвратился, то и служащие собрались к нему. Всякий, получивший серебро, заработал по своим способностям и был награжден доверием правителя. Только получивший меньше всех возвратил назад в целости хозяйские деньги и сказал: – Я зарыл их в землю и боялся пускать в оборот: как бы не проторговаться. Человек‑то ты жестокий и собираешь, где не рассыпал!

– А если я таков, – отвечал хозяин, – то тебе и надо было заработать, чтобы не опасаться моей жестокости.

– И велел отдать сбереженное серебро заработавшему больше всех. Выходит, что имеющему много (т. е. даровитому и добросовестному труженику) еще прибавится, а слабый и последнее потеряет. Подобно этому и с вами будет поступлено. (Отсюда видно, что Христос был сторонником усовершенствования рода путем искусственного подбора. Слабые, безнравственные, злые ликвидируются, т. е. род их погашается, но без страданий, в противном случае это противоречило бы милосердию Христа).

– Когда же придет человек (под человеком Христос подразумевал, как будто, самого себя) в славе со святыми своими помощниками, то займет место на своем престоле. Перед ним соберутся все народы. Тогда он разделит всех людей на две части, как пастух отделяет овец от козлов. Одних поставят направо, других – налево. Первым царь скажет: – Войдите в страну истины и будьте счастливы, ибо когда я голодал, нуждался, был болен, бесприютен, лишен свободы, – вы облегчили меня.

– Да, это было! – отвечали праведники.

– Вы сделали это моим братьям, стало быть, сделали мне, подтвердил царь.

– Стоящим же влево царь скажет: – Убирайтесь от меня, проклятые, сгиньте в огне вместе с дьяволом и его слугами, ибо, когда я нуждался, был раздет, голоден, бесприютен, сидел в тюрьме – вы не обратили на меня внимания.

– Дурные люди с этим согласились, а царь добавил: – Не оказав помощи моим братьям, вы не оказали ее и мне.

И будут одни нескончаемо жить и радоваться, а другие нескончаемо мучиться. (Чересчур страстно! Измучился Христос за себя и людей. Грубы люди, и такое устрашение могло быть полезно для исправления некоторых. Однако думаем, что Христос подразумевал разборку и безболезненную гибель негодных особей. Они должны послужить материалом и вновь воскреснуть для высшей жизни. Так оправдается высшее милосердие первопричины).

Покончив речь, Христос обратился к ученикам и сказал им: – Через два дня пасха, и человека предадут распятию.

Между тем в дом главного архиерея Каиафы собрались на совещание все прочие архиереи, старейшины и ученые. На совете порешили схватить Иисуса хитростью и казнить. Только сделать это нужно, говорили они, до праздника, чтобы толпящийся народ не взбунтовался.

Случилось обедать Христу в Вифании в доме Симона, прозванного прокаженным. И вот, когда Иисус полулежал по обычаю за столом, входит женщина и начинает лить на голову Христа дорогое благовонное масло. Ученики, заметивши это, стали роптать на такую безрассудную трату. Но Христос заметил: – Оставьте ее! Она хорошо сделала, так как приготовила меня к погребению. Весь мир узнает об этом ее деле.

Тут один из апостолов, именно Иуда из города Кариоты, пошел к архиереям и предложил указать им на Христа. Уговорились на 30‑ти монетах. Теперь Иуда стал искать случая выдать своего учителя.

В первый опресночный день ученики спросили Христа: – Где велишь праздновать пасху?

Он ответил: – Пойдите к такому‑то и скажите ему от меня: «Учитель наш говорит, что приближается важный момент, и потому он хочет у тебя совершить празднование».

Ученики все это выполнили и приготовили, что нужно. Вечером, по обычаю, прилегли для ужина. Во время еды Христос сказал: – Один из вас предаст меня.

Ученики очень опечалились и спрашивали у Христа один за другим: – Не я ли, господин? Тогда он сказал: – Тот, кто одновременно со мною взял из блюда пищу. Впрочем, человеку суждено быть преданным, но плохо и тому, кто предает: лучше было бы ему не родиться…

Тут Иуда также спросил его, не он ли виновник.

Иисус сказал: – Ты.

За ужином, взяв хлеб, Христос благословил его, разломил на куски, раздал ученикам и сказал: – Ешьте – это мое тело.

Потом взял вино, передал ученикам и сказал: – Пейте – это кровь моя, изливаемая для спасения многих. Последний раз пью с вами. После этого уже придется с вами пить только в царстве Отца моего. (Свое убиваемое тело и проливаемую кровь Христос сравнивает с хлебом и вином. Как они дают силы и возможность жить человеку, так и отданная добровольно жизнь Иисуса послужит причиною жизни человечества. Его напрасная и безвинная смерть соединила негодованием к неправде и любовью к Иисусу всех последователей Христа, которые распространили его спасительное учение по всему миру и тем способствовали его жизни и движению людей к царству истины. Кто знает, каков бы был путь человечества, не руководимый светом истины! Все же христиане опередили другие народы во всех отношениях. Замечательно, что Христос, по евангелию Матвея, не устанавливает на этой предсмертной вечеринке никакого обряда для воспоминания о нем; он только уподобляет свое отдаваемое тело хлебу и вину).

После ужина – попели и пошли на гору Елеонскую. Дорогою говорит им Иисус: – Все вы отступитесь от меня в эту ночь… (пророчество). По воскресении же прежде вас буду в Галилее…

Петр возражает: – Все бросят тебя, но не я.

Христос же ему сказал: – Петух разу не пропоет, а ты уже трижды откажешься от меня.

– Хоть бы умереть пришлось, и то не откажусь! – сказал Петр. Подобное говорили и другие ученики.

Пришли в часть сада, называемую Гефсиманиею. И говорит Христос ученикам: – Посидите тут, а я пойду помолиться вон туда.

Взял с собой Петра и детей Заведея, отошел с ними, и напала на него тоска… Потом говорит ученикам Христос: – Смертельно скорбит моя душа; не уходите от меня далеко и пободрствуйте со мною. А сам отошел от них немного, пал ниц и молился так: – Отче, если возможно, пронеси мимо меня чашу предстоящих мук!.. Но все же пусть будет по твоему желанию, а не по моему…

После этого подходит к трем ученикам, но находит их спящими. Говорит Петру: – Не могли вы и часу не поспать! Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в заблуждение. Намерения наши хороши, да тело слабо!

Опять отошел от них и снова молился: – Если нельзя избежать мне смертных мучений, то да будет воля твоя…

Подошел к ученикам, снова застает их спящими: после ужина и усталости глаза у них слипались. Но на этот раз не будил их, а отошел и снова молился как раньше. Спустя немного будит учеников и говорит им: – Вы все отдыхаете! Вставайте! Сейчас меня схватят! Вон идет и мой предатель…

Действительно, подходит Иуда со множеством народа, вооруженного саблями и кольями. Их подослали архиереи и старейшины. Подосланные не знали Христа лично; но Иуда шепнул им, что тот, кого он поцелует, и есть преступник. Было темновато. Иуда подходит к Иисусу и говорит ему: – Здравствуй, учитель! Причем поцеловал его. Христос же спросил его: – А, Иуда… Ты почему здесь?

Тут окружила Иисуса толпа, и предводители схватили его. Один же из близких к нему людей выхватил саблю и отмахнул ей ухо у одного из архиерейских рабов. Христос же сказал ударившему: – Убери оружие. Взявшиеся за меч от него и погибают. Неужели ты думаешь, что я не могу выпросить у Отца моего защиты? Если бы я захотел, то Отец послал бы мне более 12 легионов ангелов (вместо 12‑ти учеников)… Но как же тогда сбудутся предвидения мудрых?

Потом, обратившись к толпе, сказал ей: – Вы вышли на меня, как на разбойника. Но если я негодяй, то почему же вы не схватили меня днем, когда я беседовал с вами в храме?

Иисуса повели к Каиафе, где собрались все ученые и старейшины.

Ученики разбежались. Только Петр следовал за ними издали до самого архиерейского двора. Тут он присел к служителям и ждал, что будет.

Архиерейство, старейшины и весь этот верховный суд искали какого‑нибудь основания для предания Христа казни. Но подходящего ничего не находили, хотя и много было против него несправедливых или искаженных показаний. Два свидетеля, например, заявили, что он хотел разрушить храм и в три дня восстановить его. Каиафа поднялся и сказал Христу: – Ты что же ничего не отвечаешь… Скажи ради Бога, ты ли Христос, Сын Божий?

Иисус ответил: – Именно – я. Прибавлю даже, что с этого времени увидите на небесных высотах человека по правую сторону Отца…

Тогда председательствующий архиерей в ужасе раздирает на себе платье и восклицает, обращаясь к суду: – Да он богохульствует… Какого же еще нам нужно обвинения, ведь вы же слышали… что вы на это скажете?

Ему отвечали: – Конечно, достоин смертной казни.

Тогда окружили Христа, плевали ему в лицо, драли за уши и хлопали его по щекам. Ударявшие приговаривали, угадай‑ка, пророк, мое имя! (По другому евангелию били и глумились солдаты, а не духовенство и начальство).

Петр в это время был вне, на дворе. Подходит к нему служанка и говорит: – Как будто и ты ходил с этим осужденным галилеянином…

Петр ответил ей: – Даже не понимаю, про что ты говоришь.

В смущении он ушел за ворота. Здесь другая служанка говорит людям: – А этот человек был вместе с Иисусом.

Петр же с клятвою отрицал это, говоря, что совсем и не знает осужденного. Немного спустя окружавшие Петра говорят ему: – По твоему выговору видно, что ты из Галилеи и сторонник Иисуса.

Петр стал всячески уверять людей, что он не имеет ни малейшего соприкосновения с осужденным. Тут пропел петух, и Петр вспомнил слова Христа о том, что он трижды отречется от него еще до пения петуха. Тогда он ушел от слуг и горько заплакал.