Она сделала паузу, и я заметил, что она становится слегка возбуждённой.

– Я действительно думаю, что не может быть книги лучше твоей. Значит, ты говоришь, что Моби Дик это великая духовная книга. Допускаю, что я несколько скептична, но я знаю, что ты просто так ничего не говоришь, и знаю, что ты не будешь заставлять меня поверить во что-то, поэтому я очень заинтригована. Но искренне сомневаюсь, что тебе удастся убедить меня в том, что "Моби Дик" это величайшая из книг, духовных или каких-либо ещё, когда-либо написанных. Для меня это место занято.

Я занялся лобстером. Несколько минут мы ели молча, прежде чем она продолжила разговор.

– Итак, "Моби Дик". Ты видишь там что-то, чего никто больше не видит?

– Насколько я могу судить, да, – сказал я. – Есть ключ, открывающий "Моби Дика". Когда у тебя есть ключ, он становится совершенно другой книгой. Действительно великой и важной книгой.

– Многие думают, что это и так великая и важная книга.

– Да, могу себе представить. В сегодняшней интерпретации это скорее неудачная книга. Меня не удивляет, что вначале книга не имела успеха, и Мелвилл умер в безвестности. Скорее меня удивляет то, что эта книга смогла возродиться. Она чудесна во многих аспектах, но терпит неудачу на высшем уровне, поэтому, – я пожал плечами, – что ещё остаётся?

– Мне кажется, я понимаю, о чём ты говоришь. Определённо не существует удовлетворительного объяснения мономании Ахаба, которая, похоже, является центральной темой книги.

– Да, я провёл последние несколько недель, просматривая комментарии к "Моби Дику". Я просмотрел всё в твоём доме, был в местных библиотеках и в городе, искал в интернете, где только можно. Я прочёл – ну, пробежал глазами – точки зрения, касающиеся "Моби Дика", из всех возможных перспектив, и ни одна из них не признаёт того факта, что все они восхищаются неверным уравнением – уравнением, которое не сходится. Это кажется странным, но факт остаётся фактом: "Моби Дик" приобретает смысл, только будучи верно интерпретирован, а насколько я смог выяснить, никто до сих пор этого не сделал. В общепринятой интерпретации, это печальная патетическая история о невротическом безумце, который уничтожает всё и вся в области своего влияния по необоснованным причинам – ради мести бессловесной твари, как сказал Старбок, которая покарала его из слепого инстинкта. Интересно отметить, что в течении ста пятидесяти лет читатели не смогли понять Мелвилла лучше, чем Страбок понимал Ахаба. Многие обозреватели пытались выжать сколь-нибудь великого смысла из книги, словно они знали, что это великое произведение классики и значит, уравнение должно сходиться, но оно не сходилось. Явно не сходилось. Король был голым. Некоторые критики говорят, что это история о Человеке, сражающимся с Судьбой или Богом, потому что это самые большие вещи, у которых есть названия. Современным эквивалентом их версии трагического героя Ахаба был бы мужик, который зашёл в кафе и застрелил тридцать человек из-за царапины на его машине. Вот Ахаб. Говорить, что "Моби Дик" великая книга в соответствии с таким взглядом, так же нелепо, как защищать того стрелка из кафе, возвышая его до какого-то великого мистического измерения. Это абсурд.

Это было определённо многовато для её восприятия; она была слишком проницательна, чтобы не увидеть своё имя в списке моей обвинительной речи.

– И однако, ты говоришь, что это великая книга.

– О, да, за пределами чисто литературного величия. Вот что я говорю. Это было одним из самых больших удовольствий в моей жизни – открыть эту книгу и её автора.

– Ну, не заставляй меня ждать. Что такого ты увидел, что пропустили все остальные? Что это за ключ, который открывает "Моби Дика" и превращает его в совершенно другую книгу?

– Капитан Ахаб был в здравом уме. В более здравом, чем обычно. Радикально здравом.