Я указал на свободный стул, и он сел.

– Рассматривая группу людей, вообще-то любую группу, можно распределить индивидуумов по шкале привязанности к эго. На одном конце шкалы находятся те, кто полностью отождествляет себя с ложным "я", а на другом конце те, кто носит своё эго имперсонально, как свободную накидку. Улавливаешь? Те, кто в мире и принадлежат миру – с одной стороны, а те, кто в мире, но  не принадлежат ему – с другой. Так как эта степень привязанности является единственной истинной мерой человеческого возраста, эта шкала может быть представлена в виде лет: скажем, от восьми до шестнадцати, понимаешь?

– Вроде, – сказал он. – Не совсем.

– Хорошо. Хорошо, что ты говоришь, что не понимаешь, когда не понимаешь. Мы продолжим, и ты поймёшь. То же самое с читателями духовной книги – их можно распределить по шкале привязанности к эго, которую, как мы говорим, точнее рассматривать как человеческий возраст. Такая книга, как "Прескверная штука", затронет более широкий круг читателей, чем для которого она действительно была бы полезной. Она говорит жёсткие вещи, очень взрослые. Она говорит, что нет истинной веры. Что гуру, медитации и духовные учения это незаметные хитрости, предназначенные для того, чтобы утешить внутреннего труса, а не выковать внутреннего героя. Поэтому "Прескверная штука" выглядит как духовная книга, но на самом деле это анти-духовная книга. Она выглядит так, как будто она для всех, но в реальности она лишь для немногих.

– Значит, когда говорят, что вы не можете быть просветлённым…

– Лично я? Ко мне это не имеет никакого отношения. Любой, кто пытается втянуть меня в это просто старается отвлечь себя от реального послания, послания для взрослых, послания о самоуничтожении. Это очень страшно. Если они говорят, что не верят, что я просветлённый, они и правы, и неправы. Они правы, потому что никто не просветлён. Я говорил об этом в первой книге – нет такой вещи как просветлённый человек, это непременное противоречие. И они неправы, потому что когда ты говоришь о просветлении, то я являюсь именно тем, о чём ты говоришь, знаешь ты об этом или нет, нравится тебе это или нет. Но они основывают свои утверждения на чём-то другом. Они, возможно, думают, что просветление это субъективная вещь, что-то, что существует во сне, или, может быть, они думают, что я, как автор, ожидаю их одобрения или подтверждения, как будто моя подлинность зависит от мнения читателей. Духовный рынок воспитывает подобную динамику покупатель-продавец, вместо строжайшего научного исследования, что намного больше соответствовало бы делу такой важности.

– Похоже на борьбу за популярность.

– Именно. Существует мнение, что мнение чего-то стоит. Гёте говорил, что никто так безнадёжно не порабощён, как тот, кто ошибочно думает, что свободен. Думаю, это применимо и здесь. Люди могут говорить, что они духовны, или что они хотят знать истину, или всё, что угодно, но в основном они просто хотят того же, что и любой другой относительно больших вопросов – просто достаточно для того, чтобы устроиться, чтобы продолжать жить свою жизнь, может быть, делать всё немного лучше, немного подняться в своих глазах. Вот, в общем-то, и всё. Когда дело касается религии и духовности, то чем ближе ты присматриваешься, тем туманнее всё становится, и, думаю, многим нравится просто вот так болтаться в тумане.

– То есть, таковы эти люди, – он поднял листки, – если они говорят, что вы не знаете, что означает духовное просветление?

– Это интересный вопрос: Что означает духовное просветление? Я думаю, что оно означает пробуждение – реализацию истины, постоянное пребывание в недвойственном сознании – но, полагаю, другие думают иначе. Есть только три возможных направления: человеческая зрелость, реализация истины и возвышенные состояния сознания. Истина абсолютна, нет больше ничего, и если кто-то говорит, что просветление не означает реализацию истины, то он принижает просветление, а не истину. Нет ничего больше истины, и всё, что меньше истины – ложь, и сказать, что просветление означает что-то другое, чем реализация истины, значит сказать, что оно находится внутри иллюзии, что не очень-то похоже на просветление. Понимаешь, о чём я?

– Немного, – он озадаченно потряс головой, – Похоже на то, что люди ищут чего-то, но сами не знают чего, да и на самом деле найти не хотят.