Ситуационные концепции конфликта.

Повышенный интерес к влиянию ситуации на поведение человека традиционно характерен для поведенческой традиции в психологии. Бихевиористы рассматривали конфликт как ответную реакцию на объективно сложившуюся ситуацию.

К ситуационным концепциям конфликта относится, в частности, теория кооперации и конкуренции М. Дойча. Дойч известен тем, что провел сотни экспериментов с использованием игровых процедур (например, «дилеммы узника» и ее модификаций), в которых изучались закономерности поведения людей в конфликтных ситуациях. Характер конфликта и его исход во многом зависит от мотивационных ориентаций его участников. Согласно модели «двойного интереса», в конфликте присутствуют «свой интерес» и «интерес другого».

Ситуативная природа конфликта подчеркивается и в работах М. Шерифа. М. Шериф ввел в качестве объяснительного принципа межгрупповых феноменов категорию «интеракции» как непосредственного взаимодействия. Характер межгруппового взаимодействия определяют факторы ситуации, в которой оно имеет место. Широко известны эксперименты М. Шерифа с подростками в летнем лагере, в которых исследователь в естественных условиях стимулировал возникновение и развитие межгруппового конфликта, а также создал условия для его разрешения. Конфликт между группами возникал как результат объективно конкурентной ситуации взаимодействия, соревновательного контекста, в который помещались участники эксперимента. Условием разрешения конфликта стало наличие общей для конфликтующих групп цели, достичь которую оказалось возможным только их совместными усилиями.

Д. Кэмпбелл сформировал постулаты реалистической теории межгруппового конфликта, согласно которой реальный конфликт интересов между группами обусловливает отношения конкуренции и ожидание реальной угрозы со стороны другой группы, враждебность по отношению к ней.

В качестве источника враждебности и агрессии традиционно рассматривается фрустрация. Необихевиористская теория фрустрации – агрессии Дж. Долларда и Н. Миллера получила широкое распространение. По отношению к рассматриваемой проблематике основную идею данной теории можно переформулировать следующим образом: агрессивное поведение в конфликте детерминировано фрустрирующей ситуацией. Фрустрация определяется как “блокирование целенаправленного поведения”, а агрессия как “любая форма поведения, нацеленного на оскорбление или причинение вреда другому живому существу, не желающему подобного обращения”.

Авторы обратили также внимание на явление аккумуляции внутреннего напряжения под влиянием следующих друг за другом фрустрирующих событий. Агрессия здесь выступает как форма разрядки от этого напряжения. Конфликты, которые вызываются потребностью снять напряжение, реализовать агрессию, получили название нереалистические в отличие от реалистических конфликтов, выступающих как средства достижения цели.

Следует отметить, что во многих фрустрирующих ситуациях человек не имеет возможности прямо выразить свою агрессивность по отношению к фрустратору (последний может сам ответить агрессией, применить негативные санкции; источник фрустрации может оказаться не совсем ясен, или же он находится в самом индивиде). В подобных случаях запускается в действие механизм поиска козла отпущения, т.е. нового объекта для агрессии, который не имеет отношения к фрустрации, невиновен и неспособен к удовлетворительной самозащите. Происходит перемещение агрессии. Исследование авторитаризма показало, что члены группы, которой руководит авторитарный лидер, применяющий, главным образом, отрицательные санкции и фрустрирующий своих подчиненных, более агрессивны по отношению друг к другу, чем члены группы, руководимой в демократическом стиле. По мнению Миллера, выбор объекта при перемещении агрессии детерминирован следующими факторами: 1) силой побуждения к агрессии; 2) силой факторов, тормозящих данное поведение; 3) стимульным сходством потенциальной жертвы с фрустратором.

Дальнейшие исследования показали, что существуют неагрессивные реакции на фрустрацию. Агрессия, в свою очередь, может возникать не только в результате фрустрации и проявляться при полном отсутствии фрустрирующих обстоятельств. В частности, Берковиц внёс поправки и уточнения в теорию фрустрации – агрессии: фрустрация – это лишь один из возможных аверсивных стимулов, создающих готовность к агрессивным действиям. Агрессивное же поведение возникает лишь в присутствии соответствующих посылов к агрессии – средовых стимулов, связанных с позитивно подкреплённой агрессией. Берковитц также расширил понятие фрустрации, включив в него феномены относительной депривации, обратив тем самым серьёзное внимание на процесс социального сравнения.

В рамках поведенческой традиции развивались также идеи социального научения. Модель поведения в конфликтной ситуации есть результат научения такому поведению через подкрепление или наблюдение. Закрепиться в поведенческом репертуаре личности могут как конструктивные так и деструктивные стратегии конфликтного реагирования. Если открытая борьба и использование силы неоднократно приводили к успеху, то они могут легко стать основным способом достижения цели, а стабильный успех данной поведенческой стратегии сыграет роль дополнительного подкрепления. Вместе с тем, создавая соответствующие внешние условия и подкрепляя сотрудничество, можно расширить поведенческий репертуар конфликтной личности и повысить ее конфликтную компетентность. Это открывает широкие возможности для использования тренинговых технологий для обучения навыкам конструктивного поведения и разрешения конфликтов.

Следует отметить, что представители поведенческой традиции в последнее время все большее внимание уделяют рассмотрению роли когнитивных факторов, опосредующих влияние ситуации на поведение человека (А. Бандура, Дж. Роттер, В. Мишель). Ведется речь о когнитивно-поведенческой линии в психологии.