Глава 6. Стремление быть «крутым», или еще немного о грядущем хаме

 

Выражение, использованное в названии главы, принадлежит писателю Дмитрию Мережковс­кому. Так называется одна из его книг, из­данных в начале XX века. После революции образ «пригредшего» хама стал весьма популя­рен. Это лейтмотив творчества М. Зощенко, Ильфа и Петрова, Аркадия Райкина. Образы выписывались сочные и довольно разнообраз­ные, но при этом их объединяло одно: на­смешливое отношение автора к своим персона­жам. Никому не приходило в голову превозно­сить Эллочку Людоедку и делать ее образцом для подражания.

В наши дни образ хама снова сделался ак­туальным. Только теперь хамло называется «крутым» и чувствует себя хозяином жизни. А потому вызывает кое у кого зависть. Лек­сикон современной Эллочки по-прежнему жа­лок, но зато теперь у нее есть загородный особняк, иностранный автомобиль и прочие атрибуты красивой жизни. А блеск шикарных вещей затмевает для многих внутреннее убо­жество «крутяков».

Нет, в целом, конечно, русская культура в который раз отторгла этот идеал. «Крутые» стали не героями нашего времени, а персонажами анекдотов. Очень показательно, что большую часть анекдотов, появившихся у нас в последние годы, составляют анекдоты про «новых русских». Народ определенно выразил свое отношение к этому образу, который власть имущим так и не удалось водрузить на пьедестал. Хотя попытки предпринимались неоднократно.

Удалось другое. Множество людей под вли­янием пропаганды, идущей через разнообраз­ные каналы (в основном, через средства мас­совой информации), мягко говоря, опрости­лось. Лексикон их, правда, пока побогаче Эллочкиного, но по стилистике уже отличается мало. «Впарить», «наехать», «тусовка», «блин», «менты», «зачистка», «баксы», «мо­чить в сортире»... Подобные слова звучат на самых разных уровнях, вплоть до президент­ского, и многим уже не режут слух, кажут­ся вполне нормальными. А ведь это заимство­вано из воровского жаргона — из языка тех самых «крутых».

 

Глубокоуважаемый мент

— Подумаешь! — отмахнется кто-нибудь. — Мало ли как люди выражаются?! Русский язык вообще очень богатый, один из самых богатых в мире. Разве все, кто говорит «мен­ты», стали уголовниками?

Нет. Пока еще нет. Но, сами того не подо­зревая, они уже ВСТАЛИ НА СТОРОНУ УГОЛОВНИКОВ. Ведь слово «менты» (как и все прочие жаргонные слова) отнюдь не нейтрально. Оно очень даже эмоционально заря­жено. В данном случае — презрением и не­навистью. И человек, который его повторяет, будет невольно перенимать это отношение к милиции. «Мент» — враг. «Мента» нельзя уважать. А тут вдобавок столько «ментов» действительно ведут себя недостойно, и газе­ты, не жалея красок, расписывают их про­дажность. Человек читает, убеждается в пра­воте своих слов и начинает потихоньку оправ­дывать нарушения закона. Раз «менты» пога­ные, то и законы, на страже которых они стоят, немногим лучше. А коли так, то с какой стати их соблюдать? Тем более, что сами «менты» их сплошь и рядом не соблю­дают. Так уголовная психология понемногу укореняется в обществе.

Язык — это не только слова, не только грамматические конструкции, но и весь строй мыслей. Недаром слово «язык» обозначает еще и «народ». (Помните, у Пушкина? «И назовет меня всяк сущий в ней язык: и гордый внук славян, и финн, и ныне дикой тунгус, и друг степей калмык...»)

Что значит «строй мыслей»? — А то, что за каждым словом языка таится широкий спектр различных понятий, образов, связей, ассоци­аций. Скажем, за словом «дом» для русских скрываются одни образы, а для индейцев — другие. Хотя в чем-то они будут похожи, по­скольку обозначают жилище. Овладевая новым языком, человек хотя бы в какой-то мере ус­ваивает и новое мышление, новую психоло­гию. Иначе он будет механически, как попугай, повторять какие-то фразы, но не сможет по-настоящему понимать собеседников и будет попадать в нелепые ситуации.