Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу, как ведет себя твои ребенок

В последние годы мы ввели в анкету для ро­дителей, которую они заполняют, приходя на консультацию, вопрос «Какую прессу читают в вашей семье?» И всякий раз очень расстра­иваемся, обнаруживая названия «желтых» изданий. Не то, чтобы это встречалось сплошь и рядом, но увы, гораздо чаще, чем хотелось бы.

А недавно моя дочь видела в метро: интел­лигентный с виду мужчина читал «Спид-инфо». Рядом сидели его дети: девочка лет пят­надцати и мальчик года на два моложе. Дочи­тав газету, отец передал ее ребятам. Что на это скажешь? Отец сам, своими руками дает детям яд, а потом, когда детский организм будет духовно отравлен, начнет винить прави­тельство, школу, жену, плохих одноклассни­ков. Кого угодно, только не себя.

Часто говорят: «Да наш ребенок не читает эти газеты и журналы! Его и по школьной-то программе ничего не заставишь прочесть».

Но даже если и так, одних похабных заго­ловков и фотографий вполне достаточно. Пос­ле соприкосновения с подобной грязью и взрослому-то с непривычки хочется помыть руки. А тут ребенок, гораздо более уязвимый, с неокрепшей психикой! Ничего удивительно­го, что в таких семьях дети становятся черствыми, циничными, выходят из-под родитель­ского контроля. Как они могут уважать роди­телей, превращающих дом в бордель? (Пусть не в физическом, а в духовном смысле, это не суть важно.)

Ведь дети, даже самые с виду «крутые», в глубине души очень стыдливы. Мы в этом убеждаемся всякий раз, когда нам приходит­ся заниматься с группой младших подростков (11-13 лет). Кажется, они столько всего зна­ют об изнанке жизни, а потом показываешь им на ширме кукольного театра невиннейшую сцену: как принц и фея говорят, что они пой­дут под венец, и ребята от застенчивости на­чинают хихикать.

А недавно, работая со старшими подростка­ми (14-19 лет, причем не с обычными, а с подростками с асоциальным, отклоняющимся поведением!), мы попросили их написать, ка­кими, по их мнению, качествами должны об­ладать идеальные мужчины и женщины. На­счет мужчин никаких проблем не возникло, но зато просьба описать идеальную женщину вызвала замешательство. Мальчишки, из кото­рых в основном состояла группа, были ужас­но смущены. А один наотрез отказался выпол­нить задание, мотивируя свой отказ тем, что «это слишком личное». Вот вам и «крутяки».

А теперь представьте себе, что творится с ребенком, когда он видит похабщину, не на­писанную хулиганом на заборе, а ПРИНЕСЕН­НУЮ В ДОМ ПАПОЙ ИЛИ МАМОЙ. Какой страшный конфликт разгорается в его душе. С одной стороны, неприятие, поскольку оскорбляется природная стыдливость ребенка. С другой, любопытство, ведь информация, кото­рой напичкана «желтая» пресса, отнюдь не нейтральна. Она распаляет в человеке чувст­венность, растормаживает низы. А с третьей стороны, каково в этой ситуации положение родителей? Если бы ребенку показал похабщи­ну на улице кто-то чужой, он бы знал, как на это реагировать: его с детства учили, что это опустившиеся типы, которых надо презирать и остерегаться. А тут — родные, причем са­мые близкие, авторитетные.

Что происходит со взрослым, когда груз переживаний становится для него непосиль­ным? Чаще всего он старается от них отгоро­диться, или у него случится психический срыв. Так и ребенок, защищая свою психику, отгораживается от всего этого кошмара вне­шним равнодушием, черствостью, цинизмом. Что, разумеется, не может не отразиться на поведении. Его бы еще в публичный дом при­вели, а потом изумлялись снижению школь­ной успеваемости.

Недавно к нам обратились родители четыр­надцатилетнего парня. Жалобы распространен­ные: поведение хуже некуда, уроки прогули­вает, успеваемость на нуле, учителям хамит, с ребятами конфликтует. Дошло до того, что одноклассники попросили учительницу убрать Мишу из класса (такое бывает крайне редко, это надо было их очень сильно довести!). Па­рень при этом способный, но в 12 лет вдруг резко изменился, перестал интересоваться чем-либо, кроме компьютерных игр и рок-музыки. А главное, утратил всяческое уважение к родителям.

Постепенно выяснилось, что два года назад, когда Мише исполнилось двенадцать лет, отец сменил работу, перекочевав из НИИ в торговую фирму. Мало-помалу его интересы и жизнен­ные установки начали меняться: начальники были «крутыми», и Мишин отец старался им соответствовать. Изменилась его речь: в ней появилась масса жаргонных, «блатных» слове­чек. Место книг занял журнал «Плэйбой». В эту орбиту втянулись и остальные члены се­мьи. Мать, которая раньше любила ходить в театр, теперь занималась, в основном, обуст­ройством квартиры (благо появились деньги). А нехватку духовной пищи восполняла ежед­невным просмотром телесериалов и викторин. Сестра, которая была на три года старше Миши, училась неплохо, но все свободное вре­мя проводила с мальчиками. Мать тешила себя мыслью, что они просто дружат. Но судя по Вериным «учителям жизни» — журналам «Cool» и «Cool-girl» — дело вряд ли обстояло настолько невинно. Для иллюстрации приведу всего лишь несколько тем, которые подробно освещались в этих подростковых изданиях в 1997-99 гг.: сексуальные извращения как норма поведения (детям внушается: «Сейчас вообще все грани нормы и патологии стерты». № 5, 1998), так называемые любовные игры, зоофилия («секс без любви <с курицей> быс­тро надоедает». № 15, 1998), групповой секс, садомазохизм, рекомендации по аборту и кон­трацепции. Журналы буквально нашпигованы «клубничкой». Тут и анекдоты, посвященные сексуальным отношениям, участниками кото­рых являются дети, и подробности из интим­ной жизни поп-звезд. И публикации, умаляю­щие авторитет и достоинство родителей («Мать достала», «Отец — подонок», «Родителям не обязательно знать все».) Непристойные тесты, письма подростков и ответы «специалистов», от которых волосы встают дыбом. Сейчас, ког­да журналами заинтересовалась прокуратура, они стали немножко сдержанней, но в целом идеология сохранилась.

Миша порнографией не увлекался. (Хотя мне не верится, что он ни разу не раскрыл ни один из красочных журналов, валявшихся где попало.) Он просто отторг все скопом, всю эту пошлую жизнь вместе со школой и родителя­ми. А затем, не в силах справиться со свои­ми переживаниями и не имея никаких дру­гих авторитетов, к которым он мог бы обра­титься за поддержкой, подросток начал одур­манивать себя рок-музыкой и компьютерными убийствами. Картина вполне типичная для нашего времени.

Но ведь, если разобраться, отец пожал то, что посеял. Он хотел быть «крутым» — и получил «крутого» сына. А «крутым» не нуж­ны пятерки. И на школьную дисциплину они плюют, потому что слушаться учителей это «не круто». Просто отец стал «крутым» в со­рок лет, он успел нормально отучиться в шко­ле и получить высшее образование. Сыну же он передал эстафету гораздо раньше, со всеми вытекающими из этого «прелестями».

Вообще, мне кажется, многие беды случа­ются от того, что далеко не у всех людей хо­роню развито воображение. Они не умеют объемно представить себе последствия своих поступков и не любят додумывать до конца. Им, как детям, хочется отгородиться от не­приятных переживаний.