Структурные различия между понятийным и сенсомоторным интеллектом

Чтобы постичь механизм образования операций, важ­но предварительно понять, что именно должно быть создано, т. е, чего не хватает сенсомоторному интеллекту, чтобы превратиться в понятийное мышление. Действительно, весьма поверхностным было бы представление о том, что построение интеллекта на этой стадии в практическом плане уже завершено и что можно сразу обратиться непосредственно к языку и образному представлению для объяснения того, каким образом этот уже созданный интел­лект будет интериоризоваться в логическом: мышлении.

В самом деле, ведь только основываясь на функциональной точке зрения, в сенсомоторном интеллекте можно найти прак­тический эквивалент классов, отношений, рассуждений и даже групп перемещений, выраженный в эмпирической форме са­мих перемещений. С точки же зрения структуры и, следовательно, эффективности между сенсомоторными координациями и коор­динациями понятийными имеется ряд кардинальных различий, которые относятся как к природе самих коор/инаций, так и к расстояниям, которые проходит действие, т. е. к широте поля при­менения этого действия.

Во-первых, функция актов сенсомоторного интеллекта состоит единственно в том, чтобы координировать, меяду собой после­довательные восприятия и последовательные реальные движе­ния; при этом сами эти акты могут образовывать только после­довательности состояний, связываемых посредством кратких предвосхищений и восстановлений в памяти, но никогда не мо­гут сами по себе привести к образованию представлений цело­го; эти последние образуются только при условии, что мышле­ние выразит состояния как одноврешнные и, следовательно, аб­страгирует их от действия, развертывающегося во времени. Иными словами, сенсомоторный интеллект представляет собой как бы пленку, полученную при замедленной съемке: на ней можно увидеть последовательно все картины, но раздельно, по очереди, следовательно, без одновременного, связного видения, необходимого для понимания целого.

¹ ПиажеЖ. Избранные психологические труды. М., 1969, стр. 174—202, 205-221.

Во-вторых, акт сенсомоторного интеллекта направлен лишь на практическое удовлетворение, т. е. на успех действия, а не на познание как таковое. Он не направлен ни на объяснение, ни на классификацию, ни на констатацию как таковые, и есш в нем все же устанавливается причинная связь, классификация или констатация чего-то, то это преследует только субъектив­ную цель, далекую от поиска истины. Сенсомоторный интел­лект является, таким образом, интеллектом просто «пережиты», а отнюдь не рефлексивным.

Что касается области его применения, га сенсомоторный. ин­теллект «работает» только на реальном материале, поэтому каж­дый из входящих в него актов ограничен лишь очень коротким расстояниями между субъектами и объекхами. Конечно, он спо­собен к отклонениям и возвратам, но речь всегда идет лини о реально осуществленных движениях и реальных объектах. От этих коротких расстояний и этих реальних путей освободи-кя только мышление в его стремлении охватить весь окружающий мир в целом, вплоть до невидимого и подчас даже непредстав-ляемого; именно в этом бесконечном расширении пространстве-ных расстояний между субъектом и объектами и состоит основ­ное новшество, создающее собственно понятийный интеллект, и то особое могущество, которое делает этот понятийный инта-лект способным порождать операции.

Имеется, следовательно, три основных условия перехода от сенсомоторного плана интеллекта к плану рефлексивному. Это прежде всего увеличение скоростей, позволяющее слить в <ц-новременный комплекс знания, каждое из которых связано с «и-ределенной фазой в последовательности.действия. Затем о.соз-нание уже самого действия в отличие от просто желаемых «го результатов; сама констатация этого, понятно, усиливает поиск успешных результатов. И наконец, расширение расстояний, по­зволяющее дополнить действия, направленные на реальность, символическими действиями, которые направлены на представ­ления и выходят, следовательно, за пределы близкого простран­ства и близкого времени.

Таким образом, мышление не может Сыть ни выражение)!, ни даже простым превращением сенсомоторной сферы в реп­резентативную. Необходимо осуществить нечто значительно бол-шее, чем просто сформулировать или продолжить начатое дей­ствие: прежде всего надо реконструировать целое в новом пла­не. В своем первоначальном, исходном виде будут по-прежнеку осуществляться только восприятие и действенная моторика, жо-торые могут наполниться новыми значенилми и врасти в нов-ые

системы понимания. Структуры же интеллекта должны быть пол­ностью перестроены, прежде чем они смогут быть пополнены: умение повернуть объект еще не предполагает умения предста­вить себе мысленно ряд вращений; факт материального пере­мещения с полным отклонением и возвращением в исходную точку еще не влечет за собой понимания системы перемеще­ний, представленных в воображении; и даже предвосхищение сохранения объекта в действии не ведет само по себе к пони­манию сохранений, относящихся к системе элементов.

Более того, при построении этих систем в мышлении субъект столкнется с теми же самыми трудностями (ко перенесенными в этот новый план), которые в непосредственном действии он уже преодолел. Чтобы построить пространство, время, мир при­чин и сенсомоторных или практических объектов, ребенок дол­жен освободиться от своего перцептивного и моторного эгоцен­тризма: только благодаря ряду последовательных децентраций ему и удается воссоздать эмпирическую грушг/ материальных перемещений, располагая свое собственное тело и свои собствен­ные движения среди совокупности других тел и движений.

Построение операциональных группировок и групп мышле­ния требует инверсии в том же направлении, но пути движе­ния в этой области бесконечно сложнее: здесь речь пойдет о децентраций мысли не только по отношению к актуальной пер­цептивной центрации, но и по отношению к собственному дей­ствию в целом. Действительно, мысль, рождающаяся из действия, является эгоцентрической в самой своей исходной точке, при­чем именно по тем соображениям, по которым сенсомоторный интеллект центрируется сначала на актуальных восприятиях или движениях, из которых он развивается. Поэтомсу построение тран­зитивных, ассоциативных и обратимых операций должно пред­полагать конверсию этого начального эгоцентризма в систему отношений и классов, децентрирован'ных по отношению к соб­ственному Я, и эта интеллектуальная децеытрация занимает прак­тически все раннее детство (мы опускаем здесь социальный ас­пект этойдецентрации).

Следовательно, развитие мысли приходит прежде всего к повторению на основе широкой системы смещений той эволю­ции, которая в сенсомоторном плане казалась уже совершен­ной, пока она не развернулась с новой силой в бесконечно бо­лее широком пространстве и в бесконечно более мобильной во времени сфере, чтобы дойти вплоть до структурирования самих операций.

Этапы построения операций.

Чтобы схватить механизм этого развития, форму ко­нечного равновесия которого образуют, как уже говорилось, опе­рациональные группировки, мы выделим (упрощая и схемати­зируя) четыре основных периода, идущих непосредственно вслед за тем периодом, который характеризуется образованием сен сомоторного интеллекта.

С появлением языка или, точнее, символической фикции, делающей возможным его усвоение (от 1,5 до 2 лёт}, начинает­ся период, который тянется до 4 лет и характеризуется разви­тием символического и допонятийного мышления.

В. период от 4 до 7—8 лет образуется, основываясь» непос­редственно на предшествующем, интуитивное (наглядное) мыш­ление, прогрессивные сочленения которого вплотную псдволдт к операциям.

С 7—8 до 11—12 лет формируются конкретные on «рации, т. е. операциональные группировки мышления, относящиеся к объектам, которыми можно манипулировать или которые южно схватывать в интуиции.

Наконец, с 11—12 лет и в течение всего юношеского пери­ода вырабатывается формальное мышление, группировки кото­рого характеризуют зрелый рефлексивный интеллект.