Значение практики в становлении речи

К проблеме полезности языка близко примыкает про­блема практики. Являются ли агуканье и лепет тренировкой бу­дущего речевого поведения? Мы видим массу признаков того, что это не так.. Иногда в результате болезни дыхательные пути сужаются из-за опухоли. Таким больным приходится делать от­верстие в трахее под гортанью, в которое вставляется трубка, позволяющая человеку дышать. Это не дает пациенту возмож­ности издавать звуки, поскольку большая часть воздуха не до­ходит до связок. Я исследовал четырнадцатимесячного ребенка, который находился в таком состоянии на протяжении шести ме­сяцев. В тот день, когда трубка была извлечена, ребенок издал характерные для его возраста агукающие звуки. Никакой прак­тики или опыта слышания издаваемых им самим звуков не по­требовалось.

Подобные явления могут быть отмечены в случае с детьми не старше двадцати четырех месяцев, которые помещены в гос­питаль для лечения педиатром в связи с педагогической запу­щенностью (родительским отвержением). При поступлении они, как правило, апатичны и замкнуты и производят впечатление детей с серьезными задержками в моторном, социальном и ре­чевом развитии. Спустя несколько недель пребывания в госпи­тале они буквально расцветают, начинают общаться с персона­лом больницы и произносить звуки, характерные для детей их возраста. Если запущенному ребенку больше 3—4 лет, то средовая депривация приводит к серьезным эмоциональным нарушениям,

обычно наблюдаемым при психотических состояниях (Davis, 1947), При этом некоторые дети с психозами, возникшими в связи с сильной педагогической запущенностью или независимо, демон стрируют типичные случаи «субклинического» развития речи Есть дети, которые не способны взаимодействовать с окружаю­щим миром, и в том числе со своими родителями, и которые производят впечатление немых и ничего не понимающих начи ная со второго года жизни. Однако же при определенном yxcw или иногда даже спонтанно некоторые вырываются из своей изо­ляции и начинают говорить бегло, в соответствии со своим воз­растным уровнем (Luchsinger, Arnold, 1959, а также мой соб­ственный опыт). Практика, очевидно, не то же самое, что обуче­ние. В случае с этими детьми корректным будет утверждение что они не практиковали язык и речь так же, как нормальные дети, но некорректным — что они не прошли обучения языку Они просто выбрали не отвечать.

«Маугли»

Очень трудно удержаться от ссылок на истории про детей, воспитанных волками, и другие ситуации абсолютного отвержения (neglect). Однако внимательный анализ лите.ратурь-1. посвященной таким случаям, показал, что даже самая базовая информация, как правило, потеряна или опущена в описаниях данных случаев. Детей всегда находили благожелательно настро­енные, но неопытные наблюдатели, а потребность в срочной по­мощи жертвам сильна настолько, что наиболее важные с науч­ной точки зрения первые несколько месяцев оказываются лай менее подробно описаны. Картина физического и социальног-с окружения всегда неясна, и никогда нельзя исключать возмож ность генетической ущербности или родовых аномалий. Один из детей (согласно отчету Davis, 1947) был найден в возрасте шести лет, ребенок не говорил, однако развитие шло очень бы­стро, он прошел через все детские стадии развития языка и че­рез девять месяцев полностью* освоил язык и речь. В той лее статье был описан подобный случай — девочка также была найде на в шесть лет, но говорить начала только в девять. К моменту ее смерти в десять с половиной лет она могла называть люде й по имени и излагать свои желания в нескольких предложенияэ: Поведенческое описание этого ребенка соответствует тяжелому психозу и слабоумию. Существует множество историй детей, вскормленных волками или выживавших в лесу самостоя-тель но, но ни одна из них не достоверна (Koehler, 1952). Большая

подборка материа-ла может быть найдена у Singh, Zingg (1942), превосходный комментарий — у Brown (1957). Единственное, что можно сказать с уверенностью на основании всей этой инфор­мации,— это то, что жизнь в темных клозетах, волчьих норах, лесах или на задней дворе у родителей-садистов не способствует хорошему здоровью и нормальному развитию. Невозможно ска­зать, что является причиной того, что некоторые дети в состоя­нии преодолеть подобные удары судьбы, а другие — нет. Такие факторы, как степень и продолжительность изоляции (родитель­ского пренебрежения), изначальное состояние здоровья, забота, оказанная после возвращения в нормальные условия, в сумме своей влияют на результат; отсутствие этой информации фак­тически не позволяет нам сделать никаких обобщений относи­тельно человеческого развития.