Отцы и дети» И. С. Тургенева. Трагедия нигилиста. Споры о романе

Отцы и дети» И. С. Тургенева. Трагедия нигилиста. Споры о романе

Повести И. С. Тургенева о «трагическом значении любви» («Затишье», «Ася», «Первая любовь», «Вешние воды»)

Первая любовь Владимира

В «Первой любви» Тургенев вновь утверждает понимание любви как жестокой и грозной силы, над которой человек не властен. Она, эта сила, дарует человеку счастье, и она же показывает его непрочность, его трагическую сущность. Человек должен, по Тургеневу, пройти длинную цепь стремлений и разочарований, пока жизненный опыт не подскажет ему необходимость отказаться от претензий на счастье, отказаться от личного ради внеличных целей того, что он считает своим нравственным долгом. Только наложив на себя «железные вериги долга», он найдет если не счастье, то во всяком случае удовлетворение, хотя и горькое, от сознания выполненной обязанности, возложенной на себя взамен неосуществимых эгоистических стремлений.

Совершенно понятно, что пессимистические идеи Тургенева не могли быть приняты его революционными современниками, и в первую очередь – Чернышевским и Добролюбовым, которые были убежденными сторонниками теории «разумного эгоизма». Суть этой теории заключалась в том, что для внутренне цельного, разумного, то есть нормального, человека нравственный долг – это не «железные вериги», не что-то извне ему навязанное, а его личная потребность, его «эгоистическое» стремление. Поэтому для сторонников морали «разумного эгоизма» никакого противоречия между личным счастьем человека и общественным его долгом не было и быть не могло. Теоретикам революционной демократии было также ясно, что этические взгляды Тургенева имеют вполне определенный политический смысл, - недостижимость полного счастья в личной жизни означало у Тургенева, в сущности, и недостижимость полной свободы в жизни общественной.

Но в тоже время в «Первой любви», как, впрочем, и в большей части других повестей и рассказов Тургенева, посвященных, казалось бы исключительно личным судьбам героев, любовь – это отнюдь не просто одно из интимнейших человеческих чувств. У Тургенева любовь всегда сильная страсть, которую он приравнивает к самым могучим человеческим страстям, способным, перековать человека, сделать его сильным и волевым, способным на подвиг и жертву. «…любовь, - говорит он, - есть одна из тех страстей, которая надламывает наше «я», заставляет как бы забывать о себе и о своих интересах… Не одна любовь, всякая сильная страсть, религиозная, общественная, даже страсть к науке, надламывает наш эгоизм. Фанатики идеи, часто нелепой и безрассудной тоже не жалеют головы своей. Такова и любовь».

Любовь для Тургенева - подвиг. И он воспевает ее, как силу, способную противостоять всему – и даже смерти, и даже эгоизму, в котором он всегда видел главного врага человечества. Любовь в произведениях Тургенева – самое большое жизненное испытание, проверка сил человека и прежде всего сил душевных и нравственных. Именно для того, чтобы провести человека через самое большое жизненное испытание - через испытание любовью и таким образом показать, на что он может быть способен, Тургенев и создавал такие произведения, как «Первая любовь».

В 1863 году Тургенев для французского издания «Первой любви» дописал финал, в котором прямо говорил, что причиной несчастий его героев была не просто «безнравственность», как это пытались утверждать реакционные критики, а то, что в современном русском обществе «есть что-то испорченное», ломающее судьбы людей. «Странное время», утверждал здесь Тургенев, порождало «странных людей».

В этом смысле характерны не только образ героини и ее судьба, но и образ и судьба отца Володи – Петра Васильевича. Он, также как и Зинаида, человек далеко не заурядный. Стремясь подчеркнуть значительность его личности, писатель окружает ее даже ореолом некоторой таинственности. Он фиксирует внимание на характерном для Петра Васильевича властолюбии, на его деспотическом эгоизме. Но и Петр Васильевич, этот по-своему сильный и необычный человек, также не находит своего счастья, зря растрачивает свои силы и способности.

Интересно отметить, что прототипом Петра Васильевича, по признанию самого Тургенева, был его отец – человек, которого писатель очень хорошо знал, которым и восхищался и которого всегда очень жалел. Вот что однажды Тургенев рассказал о своем герое и его прототипе: «В «Первой любви»… я изобразил своего отца… Отец мой был красавец… Он был очень хорош – настоящей русской красотой. Он обыкновенно держал себя холодно, неприступно, но стоило ему захотеть понравиться – и в его лице, в его манерах появлялось что-то неотразимо очаровательное…»

Тургенев как-то сказал: «Вся моя биография – в моих сочинениях». Но, пожалуй, не одно его произведение не было до такой степени автобиографично, как «Первая любовь». «Это единственная вещь, - говорил он, - которая мне самому до сих пор доставляет удовольствие, потому что это сама жизнь, это не сочинено… «Первая любовь – это пережито». В другой раз он рассказывал: «…в «Первой любви» описано действительное происшествие без малейший прикраски, и при перечитывании действующие лица встают, как живые передо мною».

Встают эти лица, как живые, и перед нами, читателями. От всех страниц этой повести, уводящей нас в юность писателя, от всех изображенных в ней событий и переживаний ее главного героя – Володи, под чьим именем Тургенев, по его собственному признанию, изобразил самого себя, веет такой правдой жизни, что усомниться в ней невозможно. Портрет его не приводится, так как повествование ведется от первого лица. Но можно судить о неопыт­ности юноши, он еще совсем ребенок: лишь месяц назад его поки­нул гувернер, мальчик стреляет ворон в саду, воображает себя рыцарем, задумывался, грустил и даже плакал. И однажды Владимир видит девушку среди зелени, в саду - это обнаружи­вает связь Зины с природой, гармоничность ее образа. Все в ней хо­рошо, и Владимир готов все отдать, чтобы и его «эти пальчики хлопнули по лбу». Вокруг пока еще не знакомой главному герою девушки толпятся поклонники - видно, что Тургеневу она кажет­ся загадкой, и он бы, может быть, покорился ее воле. Через некото­рое время после знакомства Владимир влюбляется в Зинаиду. Чув­ство юноши очевидно: он пытается выделиться из массы поклонни­ков перед ней, исполняет многие ее желания, которые Зинаида бес­сознательно высказывает, он исполняет ее причуды: прыгает с вы­сокой стены, участвует в нелепых играх; в конце концов, это лишь первая его лю­бовь, и «что в душе, то и на лице».

Зинаида видит эту любовь; она разрывается между Владимиром и его отцом, который также увлечен ею. Тургенев подчеркивает способность Зины понимать чужие переживания, ее рассудитель­ность. Она хорошенько взвешивает ситуацию, прежде чем прийти к решению: стать любовницей женатого мужчины, разрушив его семью, или любить его сына, еще мальчика?

Тургенев, взгляд которого на любовь к женщине был всегда романтическим, очень поэтично, с большим лиризмом передал в этом произведении расцвет этого чувства и искренность порыва молодого, впервые полюбившего сердца. Пережитые им восторг и скорбь. С глубоким волнением поведал он здесь о тончайших движениях юной души, жаждущий счастья.

Мальчик Володя испытывая первое настоящее в своей жизни чувство любви, находится в противоречивом состоянии: между этим чувством и воспитанием. И Владимир не может преступить воспитание, а его отец это делает. Первая любовь явилась серьезным испытанием для юноши. Но, несмотря на всю трагичность ситуации, он сумел остаться таким же чистым душой, как был раньше. Об этом свидетельствуют такие строки: «Я не испытывал никакого злобного чувства к отцу. Напротив, он, так сказать, еще больше вырос в моих глазах». Это говорит о том, что, несмотря на сложные взаимоотношения родителей этого мальчика (это была семья без любви), Владимир получил хорошее воспитание. Отец, каким бы он не был, остается для него непререкаемым авторитетом. Владимир искренне его любит и уважает. Для мальчика он неоспоримый идеал.

В своем отношении к герою Тургенев демонстрирует сочувствие, сопереживание — на его голову свалились проблемы, которые подчас не разрешит и взрос­лый. Глубину чувства Владимира автор подчеркивает полным от­сутствием у него эгоизма — юноша желает лишь счастья своей лю­бимой, он хочет, чтоб она не мучилась и была вместе с тем, кто ей мил.

Таким образом, только любовь вызывает расцвет всего существа, какой не может вызвать ничто другое. Его Владимир уже взрослый человек, переживший многое в свои годы, но именно то, пережитое тогда, в 16 лет чувство он называет блаженством и утверждает, что оно уже не повторится. Но именно первая любовь неким образом сформировала в нем такой характер. Это человек здравомыслящий и объективно смотрящий на жизнь. Он вполне сформировавшаяся личность своего времени. И поэтому Владимир не является «лишним» человеком.

РОМАН «ОБЛОМОВ»

Роман «Обломов» появился в печати вскоре по окончании Крымской войны. Что было главной причиной поражения России в этой войне, несмотря на беззаветную храбрость русских воинов? Вот вопрос, который встал теперь во весь рост перед русским народом.

Роман Гончарова давал как бы «ключ» к пониманию социальной обстановки в России, проливая свет на основную причину бессилия страны - её крепостнический строй.

Конечно, передовым людям России и до появления романа Гончарова было ясно, каким тормозом в деле дальнейшего развития страны являлось крепостное право. Его смело и честно обличали многие русские писатели, начиная с Радищева. Но в 50-х годах, в связи с тяжёлой общественно-политической обстановкой в России, важно было заострение вопроса об опасности крепостного права, важен был талантливый диагноз этой страшной социальной болезни. Этот диагноз вдумчиво и поставил Гончаров. Автор заклеймил крепостное право в своём романе с такой художественной силой, что слово «обломовщина» превращается с этого времени в нарицательное слово и делается синонимом застоя и косности, стоящих на пути всякого общественного и культурного прогресса.

Происхождением своим термин «обломовщина» обязан главному герою романа Обломову.

Илья Ильич Обломов - русский помещик, живуший в Петербурге на доходы, получаемые с крепостного имения.

«Это был человек лет тридцати двух-трёх от роду, среднего роста, приятной наружности, с тёмно-серыми глазами, гулявшими беспечно по стенам, по потолку»,- так рисует автор на первых страницах романа портрет Обломова. Дорисовывая этот портрет, Гончаров останавливается далее даже на цвете лица героя, на мягких, изнеженных плечах его, маленьких пухлых руках, ленивых движениях, домашнем костюме и квартирной обстановке.

Кто же был этот помещик, которого мы застаём в начале романа лежащим на диване? И почему автору понадобилась такая тщательная зарисовка не только портрета Обломова, но даже его халата?

Перед нами культурный человек, получивший приличное образование, которое открывало ему широкую дорогу в жизнь. Автор отмечает у него богатую внутреннюю жизнь, «внутреннюю волканическую (т. е. вулканическую) работу пылкой головы, гуманного сердца». Было время, когда он мечтал о том, чтобы служить, пока станет сил, для блага России, путешествовать по чужим краям, обогащать свои знания. Он твердил тогда: «Вся жизнь есть мысль и труд, труд хоть безвестный, тёмный, но непрерывный». Одно время он даже увлекался поэзией.

По уму и развитию Обломов стоит значительно выше своих знакомых - Волкова, Пенкина, Судьбинского, Тарантьева. Он видит пустоту Волкова, иронизирует над карьеризмом Судьбинского и недоволен бездушным взглядом на жизнь и людей Пенкина, мелкого журналиста. Обломов - человек со многими положительными качествами, способный вызвать искреннюю симпатию окружающих. Он честен, добр, кроток. «Это - хрустальная, прозрачная душа!»-говорит о нём Штольц, отмечая у Обло-мова «честное, верное сердце». Из этого видно, что Обломов - не сатирический образ. Автор рисует его многосторонне и беспристрастно, наделяя и хорошими качествами.

Но положительные качества Обломова оказываются похожими на клад, глубоко и тяжело, пб замечанию его друга Штольца, заваленный дрянью, всяким наносным сором. Этот культурный, умный человек лежит целыми днями на диване, и мысль его лениво бродит по стенам и потолку. Все мечты и планы его так и остаются неосуществлёнными.

Что служит причиной этой бездеятельности? Безволие и лень. Благодаря этим пагубным свойствам характера у Обломова пропадает всякое желание работать и бороться за свои идеалы. Зачем эта борьба, думает он, когда можно беззаботно жить на те семь - десять тысяч дохода, которые он получает с имения, и спокойно проводить жизнь на диване?

Постепенно он порывает связь сначала со службой, а затем и с обществом. У него осталось только несколько" приятелей, которые иногда навещают его и пытаются соблазнить рассказами об удовольствиях столичной жизни. Обломова шумная жизнь не прельщает. Нормальным его состоянием делается лежание. Халат, диван и туфли заменяют ему теперь все радости жизни. Он лежит на диване, отгоняя от себя мысли даже о неотложных жизненных делах: только бы отодвинуть эти дела на завтра, только бы думать о них не сейчас.

Иногда Обломов пробует читать, но и чтение начинает утомлять его. Вялые мечты отрывают его от страниц книги, и она остаётся недочитанной. Это -признак полной умственной пассивности и апатии. Умственная лень, естественно, превращает все знания Ильи Ильича в бесполезный клад.

Больше всего Илья Ильич боится перемен, боится того, чтобы «жизнь его не тронула». Но «трогает жизнь, везде достаёт». И старосте в деревню надо написать, и хозяйственные счёты свести, и переехать на новую квартиру. Но вместо того чтобы действовать, Обломов только лежит на диване, мечтает и спит. Ему даже «во сне хочется спать». В разговоре со Штольцем Обломов признаётся, что ему и жить-то лень. Это - полный паралич ума и воли. «Всё знаю, всё понимаю, но силы воли нет»,- жалуется Обломов Штольцу.

Лень, боязнь движения и жизни, неспособность к практической деятельности, подмена жизни расплывчатой мечтательностью-вот свойства, превратившие Обломова из нормального человека в праздного лежебоку. Все эти свойства охарактеризованы в романе словом обломовщина. «Одно слово,- думал Илья Ильич,- а какое... ядовитое!»

Любовь к Ольге на время словно духовно воскресила Обломова. Он сам понял, что в жизни его наступает перелом. «Теперь или никогда!.. Быть или не быть!» - рассуждает он. Любовь заставила его почувствовать, что истинное счастье заключается не в уходе от жизни, а, наоборот, в живой, богатой чувствами и красками действительности. В жизни его явились «и божество, и вдохновенье, и жизнь, и слёзы, и любовь». Однако «поэма любви» длилась у Обломова недолго. Любовь к Ольге не смогла перевоспитать его. Она не захватила его так глубоко, чтобы во имя её он мог пожертвовать своим спокойствием. Любовь показалась ему «претрудной школой жизни».

Нетрудно видеть, что настроение и поведение Обломова в ш тории с Ольгой целиком были определены обломовщиной. Разрыв с Ольгой был по существу победой обломовщины.

Обломов поселяется на Выборгской стороне. В домике Пше-ницыной он находит подлинно обломовскую «норму любви» - ту спокойную обстановку уюта и лени, которая наиболее соответствовала его характеру. «Он смотрел на настоящий свой быт, как на продолжение того же обломовского существования, только с другим колоритом местности и, отчасти, времени». Штольц правильно определяет, что это была «та же Обломовка, только гаже». Идеал Обломова - прожить век так, как будто счастливо проспал его,- нашёл законченное выражение в его безмятежной жизни на Выборгской стороне

Чтобы лучше понять, что хотел донести до нас И.А. Гончаров, работая над произведением "Обломов", необходимо знать два обстоятельства творческой истории этого романа. Первым опубликованным фрагментом романа в 1849 году стал "Сон Обломова" - "увертюра всего романа", в окончательном варианте занявшая, тем не менее, место 9 главы 1 части. "Сон" - предельное средоточие авторской мысли в романе. Другое обстоятельство - перерыв в написании романа для участия в научной и негласно дипломатической экспедиции на Дальний Восток на фрегате "Паллада" в качестве секретаря начальника экспедиции. "Фрегат "Паллада" - очерковая книга, написанная под впечатлением от кругосветного путешествия (завершена одновременно с романом - в 1858 году), оказала существенное влияние на реализацию обломовского замысла. Герой - автор изображен как путешествующий Обломов. Кругосветное плавание, дух прогресса, дух торговли и империализма, а также международные связи - все это для западника Гончарова определило масштаб, угол изображения Обломова и помогло раскрыть тему умирания воли, затухании личности, гибели дарований в безвоздушном пространстве барства и рабства, эгоистического делячества и бюрократического бездушия.

Во сне Обломов вспоминает свое детство. Читателю сразу же бросается в глаза следующая деталь - отношение господ к знаниям и обучению барчонка. Это неприятная необходимость, так как и учение - труд, а им всякий труд неприятен. "Сну" предшествует эпизод с несостоявшимся переездом Обломова на другую квартиру, когда Захар произносит фразу "Другие не хуже нас, да переезжают" (которая так обидела и возмутила Обломова). Ведь он претендует на исключительность: "Кажется, подать, сделать - есть кому", "ни голода, ни холода никогда не терпел... хлеба себе не зарабатывал и вообще черным делом не занимался". Эти слова - результат влияния столичной жизни, распад основ обломовщины, которая теперь нашла себе место не в крепостнической Обломовки, а на Гороховой улице Петербурга. Тем обиднее неблагодарность крепостного Захара, ведь барин для крепостных всегда отец и благодетель, даже если ничего для них не сделал и, подобно Обломову, лишь в своей фантазии преобразовывает имение. В мыслях Обломов "определил ему особый дом, огород, отсыпной хлеб, назначил жалованье". Т.е. Обломовка - это торжество барства.

В 1 части романа преобладает пассивный, спокойный тон повествования, почти не прописаны действия. Обломов лежит на диване и отказывает визитерам, зовущим в Петергоф. Казалось бы, что такая история не может иметь продолжения, но здесь "свернута" эволюция Обломова: детство под эгидой собственной исключительности, обучение в пансионе, неспособность к службе. Свою исключительность Обломов так и не утвердил, зато мечтал о путешествии для созерцания шедевров (вспомним пушкинское "Из Пиндемонти"). Обломов демонстрирует свою оригинальность убогому и примитивному Захару. Гончаров акцентирует внимание читателя на вреде фольклора в воспитании ребенка: в нем богатырь побеждает без труда, волшебным образом. Изображение обитателей Обломовки эпически (в духе Гомера или наших былин) гротескно, таким же приемом прописан и дремлющий на диване Обломов: даже спящий, все еще спящий, он еще богатырь.

Будучи человеком с большим потенциалом, Илья Ильич предстает перед нами потерянным для общества, так как в нем загублены доброта, правдивость, живой ум, чистота, кротость, гуманность к нижестоящим, чувство справедливости, склонность к самоанализу и самокритике. Его эгоизм сметает все эти качества. Обломов не считает нужным развивать их в себе. Об этом говорит его "мысленный" план реформ в Обломовке, полный инфантильности, архаичности и консерватизма его взглядов на жизнь. Ясно, что Обломов зависит от Захара больше, чем Захар (и другие крепостные) от него.

Хотя нельзя обломовщину только критиковать. Ведь идеалы Обломова помогают ему видеть отрицательные стороны нового буржуазного уклада. В отличие от Штольца, который стремиться к личному преуспеянию путем труда, Илья Обломов, родившийся обеспеченным помещиком, настойчиво требует объяснить ему смысл труда, ведь физический труд связан с затратами способностей и энергии. Свое право на подобные вопросы и безделье он не подвергает сомнению, поскольку незыблемой нормой считает обломовщину. Норма для Штольца - деловая столичная жизнь, поэтому он не только не критикует ее, но и, как все другие визитеры, зовет Обломова в Петергоф.

Обломов и Штольц - герои-антиподы по многим параметрам. Они, казалось бы, не смогут понять друг друга по многим причинам, главная из которых - принадлежность к различным типам культур (русской и немецкой). Во 2 части романа описывается русско-немецкое воспитание Штольца, борьба двух национальных корней. Штольц - сильная и гармоничная личность, вобравшая лучшие национальные черты матери и отца (русская мать и педантичный немец-отец). Но, несмотря на все различия, Штольц способен понять Обломова. Это личность новой эпохи, деятельный разночинец.

Так же во 2 части встает вопрос о пути развития русского общества. Обломов критикует отсутствие в прогрессе глобальных целей, твердых устремлений, подкрепляя свою критику идеалом Обломовки, придает последней актуальный общественный смысл. Это раскрывает в Обломове черты дворянского интеллектуала, "лишнего человека", имевшего в прошлом, но утратившего ныне иллюзии патриотического служения Родине, духовного досуга, путешествий по свету, которые заставили бы сильнее полюбить отечество.

Штольц произносит слово "обломовщина", обозначая им комплекс факторов, вызвавших паралич воли героя. Гончаров не оговаривает их прямо, но ясно, что это, в первую очередь, дворянская праздность, которую провозгласили идеалом и которая разрушает личность. Обломовщина - не индивидуальная особенность его героя, но следствие влияния всего общественного настроения в целом, выражение социального неустройства (что неоднократно во всем романе подчеркивает автор).

Что же представляет из себя роман композиционно? 1 часть обрисовала обломовщину, 2 часть объяснила ее. Герой решил поехать путешествовать, но не поехал. Илья Ильич влюбился. И сразу же продемонстрировал изначальную слабость своей натуры: Ольга оказалась практичнее и активнее. Любовь Обломова возвышенна, но отвлеченна (здесь он похож на Чацкого и Онегина). 2 часть заканчивается летним объяснением в любви, 3-ю часть заключают осеннее затухание чувств, снегопад на Выборгской стороне, болезнь Обломова, и появляется вдова Пшеницына, вторая героиня обломовского "романа". Любовь дворянина двойственна: отвлеченно-романтическая, целомудренно-духовная - к дворянке-невесте и грубо чувственная "барская" страсть к простолюдинке - экономке, наложнице. Двойственен не только Обломов, в романе также встречаются герои-двойники и места-двойники. Например, в начале романа Обломовку заменила квартира на Гороховой, теперь - дом на Выборгской.

Вернемся к композиции романа (очень стройной и логичной): 1 часть моногеройная - Обломов как таковой, во 2 и 3- сопоставление его со Штольцем (дворянин и разночинец) и Ольгой (пассивная и активная натуры). В 4 части Обломов попадает в новую социальную среду и новую Обломовку - мир средних чиновников и городского мещанства. И здесь живут деятельноактивные люди, их трудом держится эта, тоже патриархальная идиллия. Во "Сне Обломова" крестьянский труд дан издали, здесь - крупным планом, но не крестьянский.

Интересны и женские образы романа. С огромной художественной силой Гончаров воспроизводит женскую самоотверженность в заботах о семье, женский домашний труд. Имя Агафьи Матвеевны Пшеницыной взято автором из гоголевской "Женитьбы" (героев которой напоминают Обломов и Тарантьев в 1 части), а отчество - у своей матери (которая рано овдовела и стала жить с барином, где Гончаров и получил дворянское воспитание). Самоотверженность деятельных простолюдинок (Пшеницыной и жены Захара - Анисьи) сочетается с себялюбивой пассивностью мужчин - это две стороны патриархального идеала Обломовки. Неосознанная жертвенность привлекательной вдовы и ее осмысленный творческий труд (хотя бы в области кулинарного искусства) во имя благополучия ближнего освещают новую Обломовку.

Образ Обломова окончательно раскрывается только в последней части романа. Герой проявляет новые черты характера: решается вступить в брак с неровней. Ему хорошо среди простолюдинов и их детей. Перед читателем возникают две семейные "идиллии" - Обломова и Штольца. Но Ольга не удовлетворена своим замужеством, а Обломов умирает, ибо этот опоэтизированный быт обречен.

И. А. ГОНЧАРОВ РОМАН ОБРЫВ

Роман «Обрыв» носил в первоначальных планах название «Художник». Главный герой его - художник Райский.

Райский - даровитая натура. Его тянет к искусству - к живописи, поэзии, скульптуре. Но в области искусства он ничего не достигает. Причиной этого является неспособность его к упорному, усидчивому труду, неумение доводить до конца свои замыслы.

Райский - это разновидность «лишнего человека» своей эпохи. Уехав за границу, он разделяет участь большинства «лишних людей», метавшихся в поисках счастья с одного места на другое.

Идеализация в романе «старой, консервативной русской жизни» нашла себе основное выражение в образе Бережко-вой - бабушки, как все называют её в романе.

В бабушке всё своеобразно, гармонично. У неё есть дворянская спесь и родовая гордость, она даже несколько деспотична и в то же время умеет быть терпимой и уважать чужое мнение. Она строга и требовательна к людям, но Марфиньку и Веру, своих внучек, любит глубоко и нежно.

Образ бабушки в изображении Гончарова превратился в символ «другой великой бабушки» - России патриархальной, старозаветной.

Иное отношение у Гончарова мы видим к представителю революционно-демократических идей Марку Волохову.

Волохов - политический ссыльный. В провинции он с увлечением отдаётся пропаганде материалистических и социалистических идей и объявляет непримиримую борьбу консервативным воззрениям и устоям жизни. Он умён и наблюдателен. В разговорах Волохова с Райским и Верой проявляются его остроумие и начитанность. Есть у него и другие положительные качества. Так, чувство товарищества толкает его просиживать, ночи у постели заболевшего Козлова. Все эти положительные свойства Волохова легко объясняют его влияние на окружающих, в частности на Веру.

Но автора страшили люди, «готовые от почвы праздной теории безусловного отрицания перейти к действию». В «новых людях» Гончарова отталкивали их материализм, прямолинейность и презрительное отношение к эстетике. Поэтому он окрасил образ Марка густыми непривлекательными красками. Марк превратился у него в тип циника, нигилиста. Отрицание собственности выражается у него в краже яблок из чужого сада. Демонстрируя презрение к традициям, Волохов принципиально пользуется вместо двери окном. Представление о свободе у него претворяется в проповедь свободной любви, «любви на срок».

В конечном итоге образ Марка Волохова оказался карикатурой на революционно-демократическую молодёжь 60-х годов.

Идеал верности старой бабушкиной морали и отрицание разрушительного влияния новой, революционной идеологии вскрывается в романе также при помощи образов Марфиньки и Веры. У Марфиньки сложившийся взгляд на жизнь, не знающий никаких «проклятых вопросов» и сомнений. В основе этого взгляда лежит традиция, верность идеалам патриархальной, «бабушкиной» Руси. Собственный жизненный идеал её прост и нетребователен. Она вся земная, непосредственная, цельная. «Нет, нет, я вся здешняя, вся вот из этого песочку, из этой травки»,- заявляет она. От неё веет поэзией, радостью, красотой. Это грациозный образ девушки, простой и наивной, гармоничной в сочетании всех своих внешних и внутренних свойств.

Значительно сложнее образ Веры, сестры Марфиньки. Райский, характеризуя Марфиньку, как «луч, тепло и свет», говорит о Вере: «Эта вся - мерцание и тайна, как ночь - полная мглы и искр, прелести и чудес». В противоположность Марфиньке, Вера не удовлетворяется старым бытом и в доме бабушки живёт по-своему, сложным внутренним миром. Она много и серьёзно читает, вырабатывает свой, независимый взгляд на жизнь, рвётся к какому-то ей самой ещё неясному, но прекрасному идеалу.

И когда на её пути появляется Марк с его смелым презрением к рутине, он кажется ей героем, который поведёт её вперёд. Вера влюбляется в него. Однако взгляды на любовь у неё и у Марка оказались различными, и Веру постигает горькое разочарование.

Пережив страсть - эту «грозу жизни», по выражению Райского, Вера смиряется в своих тревожных порывах. Она как бы капитулирует перед тем старым миром, вырваться из рутины которого она так страстно стремилась.

Вера приходит к убеждению, что старый, бабушкин порядок «есть существенный, непогрешительный, совершеннейший идеал жизни».

Несмотря на искусственность финала романа, Вера остаётся одним из самых пленительных женских образов в русской художественной литературе XIX в.

Для понимания авторского замысла романа важен и образ Тушина. Тушин--это помещик, заводчик, лесопромышленник, провинциальный делец. Он умело хозяйничает в своём имении, применяя новые методы капиталистического хозяйства. Райский говорит о нём: «Тушин - наша истинная «партия действия», наше прочное будущее». Нетрудно увидеть, что в лице Тушина Гончаров дал только новый вариант просвещённого дельца, тип которого он ещё раньше приветствовал в лице Адуева-дяди и Штольца.

Но тип буржуазного дельца оказался обрисованным у Гончарова только общими чертами. Тушин, как признавался потом сам автор, оказался лишь бледным, неясным намёком «на лучшее большинство» нового поколения.

В романе «Обрыв» особенности таланта Гончарова - эпическая манера повествования, тщательная обработка деталей, превосходный язык - выступают необычайно ярко. Особенно удались Гончарову женские образы романа, достойные кисти автора «Обломова». Веру и Марфиньку можно поставить рядом с образами Татьяны и Ольги из романа Пушкина «Евгений Онегин».

К недостаткам романа следует отнести неверную трактовку образа Волохова, бледность образов Беловодовой и Тушина.

Критика довольно единодушно высказалась против ложной идеи романа. Салтыков-Щедрин в статье «Уличная философия» указывал, что в романе «Обрыв» Гончаров совершенно исказил идею революционного поколения.

Но с особенной любовью Гончаров создавал в «Обрыве» образ Веры. Вера, – тип новой русской женщины, сформировавшейся под влиянием идей переломной эпохи. Как характер она сложнее Ольги Ильинской. Вера часами может быть одна и не любит, чтобы нарушали ее уединение. Она не хочет, подобно Марфиньке, беспрекословно подчиняться любому требованию бабушки. С годами у Веры растет потребность широкого умственного развития. Она много читает, находя в книгах ответы на волнующие ее вопросы. У Веры бледное лицо, «бархатный черный взгляд», сдержанная грация, «невысказывающаяся сразу прелесть». Во всем этом чувствовалось что-то сильное и гордое. Первая встреча с Верой ошеломила Райского. Зайдя в старый дом, где Вера жила одна в единственной обитаемой комнате, он неожиданно увидел ее: она стояла у окна и напряженно смотрела вдаль, как будто провожала кого-то глазами. Молчаливая по натуре, Вера в беседах, к которым ее вынуждает Райский, высказывает свои суждения резко и прямо. Ее знание жизни удивляет Райского. «Откуда у тебя эта мудрость?» – допытывается он. Несомненно, что эти знания были почерпнуты из книг. Вера прочла много книг из библиотеки старого дома. Тут были и Спиноза, и Вольтер, н энциклопедисты, русские и западные романтики, и даже взятый где-то «Фейербах с братией». Окружающие Веру люди, их общество не удовлетворяют ее. Она рвется к новой жизни. Патриархальную, полуобломовскую, беспечную и бездумную жизнь она не приемлет.

Еще до появления Веры в романе Гончаров знакомит с ней читателей по отзывам разных лиц: В письме к Райскому бабушка называет Веру «дикой нелюдимкой», доброй и умной, но ни во что не входящей. Марфинька говорит Райскому, что Сестра «не рисует, не играет, не занимается рукоделиями; читает, но никогда не скажет – что, и книги не покажет, не скажет даже, откуда достала… Ей бы надо куда-нибудь уехать; она не здешняя. Она не боится, а даже любит ходить в обрыв, в глухую заброшенную беседку».

А Марфинька – полная противоположность своей сестре. Она откровенна, простодушна. Весь ее образ напоен бесхитростной жаждой жизни и счастья, дышит «поэзией чистой, свежей, природной». Ей хорошо и привольно в родной обстановке. «Чего не знаешь, – признается Марфинька, – так и не хочется. Вот Верочка, той все скучно, она часто грустит, сидит как каменная, все ей будто чужое здесь!.. А я – ах, как мне здесь хорошо: в ноле, с цветами, с птицами, как дышится легко! Как весело, когда съедутся знакомые!» Невелик круг интересов Марфиньки, не рвется она к знаниям, но и в ней есть своя душевная красота. Марфинька любит людей юной и чистой любовью. Редкие крестины в деревне обходятся без ее участия. Целый день то тут, то там слышна песня Марфиньки. А соскучится, так и почитает, но такие романы, которые кончаются свадьбой.

Образ Веры уже давно возник в творческом воображении Гончарова. В письме к Екатерине Павловне Майковой в 1869 году он писал: «Там задумана была и Вера, никогда не существовавшая, – это мой тогдашний идеал». Всеобщее одобрение образа Ольги Ильинской, в котором были воплощены некоторые черты Е. П. Майковой, побудило писателя создать еще один женский образ, исходя из богатой натуры Екатерины Павловны.

Е. П. Майкова была активным участником творческого труда писателя во время его работы над «Обрывом». Гончаров не раз отмечал ее тонкую наблюдательность: «Смотрите,-говорил Гончаров Тургеневу и Григоровичу, – мы, художники, не заметили вот этого паруса на озере, этого светового эффекта, а от ее внимания такие художественные детали не ускользнули».

У Веры смелый природный ум, но из-за замкнутости, нелюдимости – довольно ограниченный кругозор. Она много читала, но как-то мимоходом, «сначала от скуки… потом из любопытства». Е. П. Майкова была интересна Гончарову как новый тип женщины. Однако ее отдельные черты он воплотил в Вере только в первых двух частях романа. Далее образ Веры проделал такие изменения, что в нем осталось мало общего с Е. П. Майковой. И это было не случайно. Увидев в Екатерине Павловне нового человека своего времени, Гончаров при этом отнюдь не разделял ее убеждений. Е. П. Майкову интересовала поэзия Некрасова, статьи Добролюбова, Писарева и Чернышевского. В семье Майковых нарастают идейные разногласия. Верноподданнически настроенный муж Екатерины Павловны, Владимир, не понимал ее и не разделял новых идей эпохи. Екатерина Павловна уходит из семьи. Гончаров не одобряет этого, как и новых веяний и идей, захвативших Майкову. Он не понимает, к чему стремится молодежь, и в прощально

Но так в литературе часто случается: едва достигнув художественной вершины, русская поэзия резко пошла на спад. Случилось это вскоре после смерти Пушкина, а затем Баратынского и Лермонтова. То есть в начале 1840-х годов. Поэты старшего поколения как-то одновременно устали от бурной литературной жизни, выключились из активного процесса. Жуковский стал перелагать объёмные эпические сочинения – о его переводе «Одиссеи» Гомера вы знаете. Пётр Вяземский надолго спрятался в глухую литературную тень, отошёл от поэтических дел, и только в старости талант его вновь расцвёл, он вернулся в пределы родной словесности. Владимир Бенедиктов пережил в середине 1830-х годов мгновенную популярность — и так же быстро вышел из моды.

А многие молодые лирики 1840-х, оставшиеся на виду, как будто разучились писать. Высочайшее мастерство, владение стиховой техникой, которое в пушкинские времена почиталось нормой, чем-то само собой разумеющимся, было в одночасье утрачено большинством поэтов.

Лирика Алексея Плещеева

Тем не менее и в 1840-е некоторые русские поэты пытались говорить о тех же серьёзных общественных проблемах, какие затрагивала социальная проза, на привычном пушкинско-лермонтовском языке. Чаще всего получалось это не слишком успешно. Даже у самых одарённых из них.