Интервенция по отношению к составным частям системы «администрация и учителя»

 

На примере тренинга, включающего уровень системы «администрация и учителя», мы рассмотрим симптоматику «негативистского класса». Цель интервенции заключается в том, чтобы разорвать замкнутый круг позитивной обратной связи, в который попали учителя и ученики, и восстановить функциональные трансактные процессы. У самих участников, если они будут действовать по отдельности, нет шансов разорвать этот круг, поскольку чем интенсивнее они будут отстраняться от чего-либо путем активного отрицания, тем сильнее будет навязываться отрицаемое (Watzlawick, 1981).

Более целесообразным кажется попробовать воздействовать на тех участников системы, которые наиболее отчетливо осознают необходимость изменений; чаще всего это учителя. Правда, учителя редко осознают, что они сами тоже должны изменяться. При таком положении вещей подходы к объяснению и влиянию предлагают когнитивные модели социальной психологии. Так, вследствие многочисленных исследований когнитивных процессов у партнеров по социальным интеракциям было установлено (Aronoff & Wilson, 1985), что взаимодействие свойств личности и когнитивных процессов существенно для любого социального действия. Предпосылки у индивидов, совершающих действия, будь то специфические модусы переработки информации (когнитивные стили; например, Goldstein & Blackman, 1978) или специфические паттерны ожидания—оценки (имплицитные или «субъективные» теории социальных взаимосвязей; например, Hofer & Dobrick, 1981; Krampen, 1986), структурируют, а значит, и ограничивают когнитивные процессы ориентации, переработки и принятия решения при общении с другими. Интервенция прежде всего должна применяться там, где можно изменить сами ограничительные условия, что необходимо для дальнейших изменений.

Обещающий успех подход заключается теперь не в том, чтобы конфронтировать учителей и мероприятия, которые они предпринимали до сих пор, с психологически обоснованными альтернативными предложениями, а в том, чтобы оценивать действия учителей как попытки улучшить ситуацию и побудить преподавательский состав, включая школьную администрацию, к дальнейшему систематическому поиску других возможных действий. Основные принципы интервенции опираются на понимание трансакции как процесса, в котором взаимные влияния, базирующиеся на основе субъективной интерпретации, осуществляются таким образом, что возникают общие определения ситуации, положений дел, отношений и на этой основе вновь субъективно интерпретируются действия, а также результаты этих действий. Интервенция должна исходить из внутренних, управляющих действиями процессов, т. е. из ожиданий, обыденных представлений, ролевых установок и т. п., чтобы в конце концов повлиять на паттерны взаимодействия в системе. Чтобы закрепить такие изменения на длительный срок, нужно попытаться использовать и одновременно таким образом изменить самореферентную динамику на выбранном системном уровне, чтобы можно было точно регистрировать желательные и нежелательные последствия смены паттернов взаимодействия и интерпретировать их для определения того, какие еще изменения необходимо произвести. В качестве других конкретных шагов рекомендуется следующее (Wahl, Weinert & Huber, 1984):

- Обмен среди коллег-учителей субъективными моделями объяснения и обыденными представлениями. Таким образом они могли бы выразить проблему на языке своей системы и совместно рассмотреть возможные пути влияния на учеников.

- Поиск альтернативных гипотез. Обсуждая различные субъективные интерпретации, учителя могли бы, с одной стороны, выяснить, какое значение имеют негативистские симптомы для всей подсистемы учителей в целом, а с другой стороны, установить, какое влияние оказывали на учеников прежние мероприятия (см. Schulz v. Thun, 1977). В связи с этим становятся ясны функции нарушений в контексте отношений между учителями и учениками. Привычные объяснения могут быть дополнены только альтернативными интерпретациями. При этом учителя должны также учитывать и субъективные интерпретации ситуации, даваемые учениками (см. Hanke, Huber & Mandl, 1984).

- Возможности проверки гипотез. Именно во время этого этапа важно, чтобы альтернативные гипотезы, возникшие в результате трансакций среди педагогов (включая школьное руководство), не были бы сразу опровергнуты привычными паттернами интерпретации.

- Соглашение относительно возможных альтернативных действий и их апробация. В поле пересечения восприятия действующих лиц и наблюдателей можно с большой долей вероятности найти подходы для альтернативных действий, что позволит избежать назначения их системе «извне». На этом этапе зачастую бывает полезно провести специфический поведенческий тренинг, например в форме ролевой игры с коллегами; при этом можно было бы подробно исследовать собственные трудности при демонстрации нового поведения и его воздействие на других, пока сами учителя не убедятся, что теперь они могут рискнуть вести себя в сложных ситуациях в классе иначе, чем это было до сих пор.

- Обеспечение адекватной реальности обратной связи. По многим причинам (повышенное внимание к самому себе, нехватка времени, неуверенность учеников из-за новых способов поведения учителя и т. п.) нередка ситуация, когда учителя, несмотря на твердые намерения вести себя по-новому, вновь прибегают к своим привычным действиям, дающим им субъективную уверенность, и отказываются от новых действий уже при первых же затруднениях как от безуспешных и негодных. Поэтому мы рекомендуем для этой критической фазы переноса результатов трансакции между учителями на трансактные процессы в системе класса пользоваться поддержкой коллег в виде супервизии.

 

Родительский дом и школа

 

Прежнее изложение концентрировалось на системных взаимосвязях, ограниченных рамками школы. Однако системы «учителя—ученики» и «ученики—ученики» вступают также во взаимодействие и с внешкольными системами, причем семьи учеников представляют собой наиважнейшие из этих внешних систем.

Обе системы — школа и семья — тесно переплетены между собой: обе являются «представительствами» социализации, которые распределили между собой задачи воспитания. Как указал Парсонс (Parsons, 1973), ребенок школьного возраста продолжает жить в родительском доме и остается в чрезвычайно сильной «эмоциональной и инструментальной» зависимости от своих родителей. Однако он ежедневно проводит много времени в школе, вне родительского дома, где он должен соблюдать дисциплину и где он подвергается воздействию особой системы поощрений и наказаний.

Если возникают разногласия между родителями и школой, то ученик — в случае конфликта — может оказаться пострадавшей стороной, так как именно ему придется переносить на себе основное напряжение конфликта. Это смещение конфликта двух систем на третью (в системной терапии обозначаемое как «триангуляция») зачастую маскируется благодаря тому, что эта третья система представляет собой общую проблему (Simon & Stierling, 1984). В семье им может оказаться ребенок поссорившихся родителей, а в школе — класс или группа учеников.

В таких случаях стратегии интервенции должны быть направлены на то, чтобы перевести внимание от «козла отпущения» на собственно партнеров по конфликту и установить между ними непосредственный контакт. И здесь справедливо уже вышеупоминавшееся высказывание Сельвини Палаццоли и др. (Selvini Palazzoli et al., 1978) о том, что успешная интервенция может быть сосредоточена на некоторых участниках системы или на подсистемах. Совместная деятельность учителей и родителей, принимающих участие в конфликте, могла бы заметно разрядить ситуацию.

Взаимосвязь родительского дома и школы в случае конфликта зачастую относится к системе, состоящей из одного учителя и одного ученика. Если учитель не справляется с каким-либо конкретным учеником, то это может означать (в смысле вышеупомянутой триангуляции) наличие скрытого конфликта между этим учителем и родителями ученика. В качестве примера представим себе случай, когда вследствие чрезмерных родительских ожиданий относительно успеваемости своего ребенка приходит в действие следующий порочный круг: ученик не соответствует завышенным ожиданиям родителей, родители недовольны своим ребенком и обвиняют учителя, который защищается от обиды, нанесенной родителями, отвергая ученика, нарушенные отношения между учителем и учеником проявляются в дальнейшем ухудшении успеваемости ученика, родители вновь обвиняют учителя и т. д.

В таком случае интервенция целесообразна только при привлечении третьего нейтрального лица. Системные психотерапевты апробировали целый ряд стратегий интервенции. Системный психотерапевт может попытаться свести для общего разговора учителя и родителей, участвующих в конфликте (при необходимости может быть привлечен и ученик), чтобы найти решение конфликта, удовлетворяющее всех участников системы (Foster, 1984; Christian, 1990; Widerman & Widerman, 1995).

При известных обстоятельствах для разрешения конфликта между учителем, учеником и родителями ученика можно посоветовать системному психотерапевту подойти к дисфункциональным отношениям между учителем и родителями следующим образом: установить — с согласия конфликтующих сторон — контакт отдельно с системой семьи и отдельно с учителем; нарушенные отношения между родителями и учителем при этом прерываются на определенный период времени (тоже с согласия участников). После прояснения конфликта между родителями и ребенком вновь восстанавливается контакт между родителями и учителем (Lusterman, 1985). При этом необходимо обращать внимание на обусловленные контекстом препятствия, оказывающиеся на пути кооперации родителей и учителя (Ware, 1994).