Страны Плодородной дуги в III тыс. До Р. Х.

1а. Укрупнение техногенных обществ. 2. Возникнове­ние письменности. 3. Святая земля. 4. Миграгщи в кон. III тыс. 5. Финикийские торговцы. 6. Финикийские города Библ и Угорит. 7. Северная Сирия: Эбла и Алалах. 8. Население Месо­потамии. 9. Малая Азия. 10. Закавказье.

1а. В начале III тысячелетия в Передней Азии начинается процесс укрупнения техногенных обществ за счет завоевания чужих террито­рий, правда, без особенного успеха. Так на долгие века и тысячеле­тия была задана модель отношений техногенных обществ с гармони­ческими. Завоевать первые могли; поставить гариизон-другой — тоже; заставить расписаться в том, что они старшие, а вы младшие, тоже могли. Но полностью заселить своими — невозможно (пример — колонии XIX—XX вв.) или очень трудно (римское "освоение" южной Галин и Иберийского полуострова, где до них оседали финикийцы и греки). Из того, с какой скоростью небольшие гармонические госу­дарства выходили из подчинения (особенно в египетских архивах со­хранилась масса плачевных писем о том, как не слушаются фараона даже маленькие государства), из этого и многого другого следует — то, что формально написано о завоеваниях, реально не происходило, хотя было весьма желательно для писавших.

А кто же оказался перспективными завоевателями в III тысячеле­тии? Не техногены, а жители больших государств горных районов Армянского нагорья, западного Ирана и внутренних районов Малой Азии. Здесь возникает большое царство гармонических обществ, подвергшихся техногенному влиянию Двуречья, вначале шумерско­му, потом шумеро-семитскому (правда, не такие долговечные, как Царства в Египете, или семитские царства Двуречья, которые могли

не только завоевать, но и заполнить своими людьми определенные территории. Попробуем понять, почему древние техногены не засе­ляли захваченные территории и не могли их заселить, а допустим, хетты или митаннийцы оказались в состоянии провести подобную операцию. Жители государств Хеттов или Митаннии не боялись не­удобств, они готовы были пойти и приспосабливаться к условиям не­привычных ситуаций, чужого климата, почв, жить в окружении не очень дружелюбного населения; иначе говоря, они готовы пойти на какие-то жертвы, что особенно было характерно для народов истори­ческого Закавказья. Был там такой загадочный народ — хурриты, их было много, они любили периодически пробиваться в страны Пло­дородной дуги, захватывать большие территории и там оседать. Приходили они с Куры, и Аракса, оставляя за плечами огромные пространства, и проходили века века, например, в Святой Земле по­ка хананеи при помощи взаимных браков размоют их. А вот упитан­ных и сытых жителей Двуречья и долины Нила нельзя было поднять для крупного переселения. В поход — ну, ладно, воевать они умели, а вот заселять — нет. Поэтому они и не представляли физической угрозы для других. Наоборот, самих шумеров постепенно сменили восточные семиты, переняв у них техногенный тип бытия. Равным образом, египтяне смешались с ливийцами, эфиопами, греками и ара­бами и их почти не осталось.

На Плодородной Дуге по-прежнему сохраняется сложная этниче­ская чересполосица, когда разные народы жили вперемешку. Первый тип государственного развития — у каждого народа свое государст­венное развитие, город-крепость, и все более или менее довольны. Сейчас мы знаем об этом уже больше. Города особенно быстро начи­нают расти на финикийском побережье — возникает дотоле не суще­ствовавший тип плавающего населения. Финикийцы выходят на мо­ря и почти тысячелетие остаются единственным плавающим народом. Раньше такого не было. Начинается интенсивная торговля, которой занимаются греки. Ничего подобного в Святой Земле не наблюда­лось: указанные процессы характерны только для прибрежных тер­риторий. С ними относительно прочно связан Мегиддо.

Иной тип представляли из себя государства средних размеров. Например, в северной Сирии — не приморской — появляется госу­дарство Эбла. На остальных территориях Плодородной Дуги не возникает ни новых городов, ни новых типов государств.

Духовное развитие движется по прежним рельсам, существенно­го изменения от контактов с техногенами не происходит. Основные культы, проникшие из Двуречья, — астральные, хотя почитание

планет не получило особенного развития, равно как и египетские культы мертвых.

2. В III тысячелетии наконец появляется письменность. Ее виды были принципиально различны. Когда они возникли, никому не из­вестно: точные даты мы имеем только в учебниках. Далеко не факт, что время, когда люди впервые сделали рисунок на глине или кам­не, стало моментом рождения единого письма. Поэтому даты появ­ления письменности на различных материалах могут быть и отлич­ными и одинаковыми. Так или иначе надписи на вечных материалах сейчас известны с начала III тысячелетия (2900—2800 гг.) в Двуре­чье и долине Нила, а по меньшей мере в конце этого тысячелетия — и у хананейского населения. Здесь сказались важные различия ме­жду народами семитскими и техногенами:, для последних боги все­гда были изначально царями, созданными ими для самих себя. Да­же если бы они и ознакомились с тем, что было сообщено Моисею, они не смогли бы это адекватно записать. Что собой представляет иероглифическая письменность? Это ребусное письмо — изображения, которые могли на раннем этапе, в значительной степени, пони­маться сами по себе. Собственно, таков принцип клинописи шуме­ров и различных доегиптян. Это изображения, которые, напрягшись, можно в общей форме понять и так. Постепенно определенное ко­личество слов равняется количеству знаков, из которых составлены слова. Древняя иероглифика — неслоговое письмо. В слоговом же письме один знак обозначает одну или несколько согласных в соче­тании с гласной или одну гласную. Как ребусное письмо постепен­но превращается в слоговое, понять чрезвычайно сложно, посколь­ку оно передавало мысль в самой сложной форме и ни в коей степени не было предназначено для записи прямой речи. Научиться читать и писать можно было лишь в течение нескольких лет. В го­родах часто находят словари. Они были везде: без этого нельзя было прочесть текст — сложнейшее знание, причем весьма неопределен­ное. То, что возникло в среде Восточного Средиземноморья, пре­жде всего — в г. Библе было принципиально иным — слоговой алфавит для записи речи как она есть. Вначале было сто три знака, быстро сократившихся до двадцати двух. Сейчас мы обходимся ал­фавитом несколько большим. Были особые символы, отдельно для гласных, отдельно — для согласных. Это позволяло изучать язык за несколько недель, записывать любой текст и адекватно его переда­вать. Тогда-то, в III тыс., семитским народом Восточного Средизем­номорья и была заложена основа письменности, ныне используемой в мировом сообществе. Все последующие алфавиты, до индийского

включительно, — отсюда. Многие из них претерпели изменения, но по принципу организации письменного языка они идентичны. Когда человек, не зная языка, хочет прочесть текст, записанный на нем, он может быстро выучиться и прочесть его (читали прежде вслух, до Цезаря) — это гораздо более демократично, чем в древнем Шу­мере и Египте, впоследствии — в Китае.

3. Чем была Святая 'Земля в III тысячелетии, в эпоху ранней бронзы? В городах жили в основном земледельцы. Это не значит, что ремесла не развивались: они были развиты не менее, чем в дру­гих обществах того времени в отличие от торговли, которая на побе­режье была развита, а за его пределами — нет. А III тысячелетие знает народы, у которых было еще меньше потенциальных предметов торговли, чем у хананеев в Святой Земле, но которые, тем не менее, активно суетились с этими немногочисленными предметами. Здесь же особенной заинтересованности в торговле не было в противовес усло­виям другого района, к изучению которого мы скоро перейдем.

Слуги, земледельцы, ремесленники, управленцы, воины, жречест­во, торговцы, — основные группы населения города. Уже существует минимум десятка полтора городов. Если вы представляете себе Свя­тую Землю, то поймете, что расстояния между городами здесь 40—70 километров, а то и вообще 15. Представим это зрительно. Война од­ного города с другим требовала от наиболее храбрых мужчин в каж­дом походе в некоторых случаях прохождения всего 7—8 километров. Это города, порой видные один из другого — и веками независимые. В долинах больших рек никогда, за исключением некоторых мест, не знали такого вида социального общения; быстро шло объединение. Порой приходится читать, что произошло разрушительное вторже­ние, разгром, набег. А выяснилось — напали люди, жившие в 70 ки­лометрах от разоренного места. На самом деле все это — драки на очень небольших территориях. И когда вы читаете Ветхий Завет, речь идет именно об этом, хотя подобная ситуация возникла гораздо раньше. В городе все друг друга знали, и наиболее громко происхо­дившие события были даже слышны в другом конце города. Городов больше всего было, собственно, в Святой Земле; в Иордании — меньше: там и там, бесспорно, уже жили потомки Сима, хотя точные места их расселения и число потомков определить, сейчас уже невоз­можно. Н о их было много, иначе они не смогли бы навязать свой язык. Кроме того, в западную Иорданию все более регулярно прони­кали с востока группы амореев (тоже семитский народ).

Что касается побережья Святой Земли, то оно было по-прежнему пустым. Торговые пути обходили этот район либо чисто морским

путем, на Библ и др. города, либо морем, а потом, через север Свя­той Земли, на восток, в степную полосу к амореям, и далее на се­вер по восточным степям или вдоль р. Оронт. Иногда отдельные города Святой Земли попадали и под власть фараонов. Но в III ты­сячелетии никому из владык долины Нила не приходила в голову мысль о длительном контроле над этими землями. Вообще у фарао­нов был свой стиль общения с народами Восточного Средиземномо­рья; вернее, два: первый — поддерживание трогательных отношений с маленьким городом Библ, поскольку оттуда поставляли необходи­мые египтянам высококачественные строительные материалы, прежде всего, дерево; а в отношении к другим народам египтяне (возможно, были к этому вынуждены) применяли метод периодических грабе­жей. На протяжении веков и даже тысячелетий, обладая большим военным потенциалом, фараоны тем не менее не могли утвердить здесь какую-нибудь реальную власть. Они эффективно двигались на юг, на запад, а вот здесь ничего не получалось,, хотя воевали доволь­но регулярно. И при всем этом Святая Земля отнюдь не была захо­лустьем. Все достижения техногенных соседей, исключая духов­ную и социальную области, ее населением воспринимались.

4. В рамках данного региона периодически возникают переме­щения населения. Все начинают куда-то "бежать", чему причин указывалось множество и, как правило, взаимоисключаемых. Конец тысячелетия — мы видим один из циклов массовых перемещений населения. По документам (это время обильных документов) мы знаем, что последние века (где три, где два) этого тысячелетия за­няты непрерывными, порой кардинальными миграциями населения и по всей Передней Азии и в долине Нила.

В Святой Земле имело место вторжение амореев из внутренней части Дуги, из современной Иордании (2300—2000). Амореи заняли свободную территорию практически везде, кроме побережья, — при этом на городскую жизнь они существенно не повлияли, но оказали заметное воздействие на духовную сферу. Не изменив существенно быт живых людей, амореи принесли новые формы общения с чело­веком после смерти. Если первоначально в Святой Земле устраива­лись коллективные захоронения, то с амореями приходит идея оди­ночного пред стояния человека пред высшими силами после смерти, а значит одиночного погребения, каковой тип стал распространять­ся повсеместно. Еще одна особенность, связанная с приходом амо­реев на Святую Землю, — массовое распространение боевого ору­жия; короткие мечи стали принадлежностью практически каждого взрослого мужчины.

Что произошло с амореями дальше? Как многие народы, прихо­дившие из степей в районы с большей плотностью населения, они че­рез несколько веков были ассимилированы хананейским населением почти полностью. То, от чего были убережены древние евреи, про­изошло с амореями. Где-то в конце III — начале II тысячелетия дейст­вия и события Библейской истории начинают разворачиваться на тер­ритории Святой Земли (к этому времени исследователи, хотя и не все, относят приход Авраама). Для нас важно, что придя сюда, Авраам нашел не только людей недостойных, но и достойных — он столкнул­ся с праведником Мелхиседеком, бывшим тогда царем государства, существовавшего с III тысячелетия, хотя встреча могла произойти и в начале II. При этом, сходство названия его царства (Салим) с городом Иерусалим большинство исследователей подвергают сомнению.

5. Теперь побеседуем о таких наиболее динамических в социальном и экономическом развитии хананеях Восточного Средиземноморья — о финикийцах. Финикия — территория от устья Оронта до горы Кармил. Узкая, но чрезвычайно плодородная долина, узкая полоса плодородного побережья, в аграрном отношении очень интересный район. Не нужно думать, что Финикия — государство торговцев. Ха-нанеи внесли в мировую продажу оливки, финики и впервые приду­мали поставлять на экспорт вино. Они торговали тем, что сами в изо­билии производили. Кроме того им очень повезло исторически: только у них росли кедровые леса. Ни к северу, ни к востоку, ни тем более к западу от моря ничего подобного не было. Это дерево, изображенное на флаге Ливана, — почти больше нигде не произрастающий тогда ливанский кедр. В Палестине и в Сирии — во всей Святой Земле, росло много разных деревьев, но кедра не было. И горы, которые на севере примыкают к Двуречью, — там тоже имелось много деревьев, кроме кедра. Высококачественное, очень прочное долговечное дерево, с приятным запахом, которое годится и для строительства и для поде­лок, и для кораблей. Оно активно вывозилось отсюда на протяжении тысячелетий. И — пурпурные ткани.

Что собой представляла финикийская торговля с Египтом, и ка­ким образом торговал последний? Имелось три пути торговли. Один вам уже известен, достаточно поздний, — море. Однако есть риск потонуть, а то еще быть зарезанным другими на берегу. Вто­рой — так называемый этапный обмен. Например, приходит купец А. на территорию, где его уже знают, там останавливается, встреча­ет торговца Б., который знает тех и других, меняет охрану, и купец Б. двигается дальше. Это основной тип обмена. И наконец в III ты­сячелетии появляется третий тип, когда идут торговцы с большими

группами людей, с носильщиками и ослами, на которых везется товар, и их сопровождают войска, порой во главе с правящим ца­рем. Торговые походы — все более важная форма обменов, осо­бенно кедровым деревом, применительно к финикийцам. Тогда же возникает, в том же III тысячелетии, созданная техногенными об­ществами фигура купца-резидента — обычно жителя Шумера, по­стоянно живущего в том или ином городе и снабженного неким документом, что если его убьют, то цари Шумера и Аккада рано или поздно доберутся до города преступников и так этого не оста­вят. Назывался купец тамкаром. Другие общества подобной долж­ности не знают, а вот шумеры создали в большом количестве данную группу населения. Потому что у них не было ничего, кроме средств и большого количества людей и бухгалтерии, и вот при помощи своих экономических и людских возможностей они под­держивали некоторый страх, и тамкары могли более или менее спокойно торговать даже в Малой Азии, за сотню километров от пограничных столбов шумеров и аккадцев. Они создавали свои поселки, имели охрану, но главной гарантией была уверенность в том, что рано или поздно тот, кто их тронет, будет наказан. И су­дя по тому, что тамкаров было очень много, — видимо, наказа­ния были эффективными, — эта профессиональная группа могла существовать.

Собственно регулярных войн в Восточном Средиземноморье почти не вели, только в конце III тысячелетия из Месопотамии приходили войска третьей династии Ура. Фараоны появились позже. Единственное место, где жило много египтян, — город Библ. Тут был египетский храм, и в надписях Египта Библ упоми­нается довольно часто.

Бесспорно, что государственность существовала здесь уже в первой половине III тысячелетия, то есть тогда же, когда в Египте и в Шу­мере. Это весьма существенно, не позже, а тогда же. Возможно, уже тогда появился и алфавит, о котором я рассказывал в прошлый раз, а может быть, и позже. Государственность, по тем признакам, по которым можно судить археологически, существует с этого вре­мени. Уже первые известные нам надписи относятся к XXVIII ве­ку, то есть к началу III тысячелетия. Но надписи не на хананей-ском, а на египетском. Где-то во второй четверти III тысячелетия египтяне для себя построили в Библе храм одной своей малопопу­лярной богини, которая считалась заодно и покровительницей Египта. Отсюда следует, что египтяне часто тут бывали, если даже построили здесь святилище.

6. Что собой представлял Библ в начале III тысячелетия? Есте­ственно, он окружен каменной стеной, что типично для этого вре­мени; регулярная планировка, то есть правильные широкие улицы с мостовыми, переулки, по которым могли перемещаться повозки (а запрягали в них ослов), храмы — все говорит о наличии муни­ципальной власти. Мы видим ту же особенность западных семитов, о которой я раньше говорил применительно к другим храмам. Это не шумеры, не восточные семиты с их единственным большим хра­мом, который одновременно и государственный центр: здесь много храмов. Причем совершенно не обязательно много богов — просто каждая территориальная группа внутри города имела свой "приход­ской" храм. Там много таких предметов, которые дарили жители храму, но, к сожалению, достаточно разрушенных, чтобы трудно было судить о религиозной практике. Имеются устройства для мас­сового изготовления оливкового масла и большие склады посуды с вином. Но в отличие от греков, в отношение которых совершенно ясно, в чем перевозилось вино, такой массовой надежной посуды в Египте не создали — транспортировка производилась в рыхлых кувшинах. Изготовив вино, хранили его, как греки и как современ­ные грузины, в больших глиняных бочках, пифосах, размером око­ло 2,5 метра. Большое количество такой посуды найдено на руинах в Библе. В пифосах вино доходило до кондиции, разливалось в кув­шины и двигалось дальше. Соответствующая тара найдена в боль­шом количестве в Египте.

Еще один город, рядом, тоже очень известный, — Угарит. Там тоже имеются небольшие заводики по производству оливкового масла. Мощности самих давилен таковы, что они не могли не рабо­тать на экспорт.

То, что мы знаем о побережье к северу от Святой Земли, давно убедило исследователей, что никаких возможностей для создания здесь великой державы не было — в этих достаточно изолирован­ных долинах, где население всегда было чуточку другим. Посте­пенно тут формировалась другая традиция — возникло нежелание объединяться друг с другом и с кем бы то ни было третьим. В ли­тературе неоднократно встречается утверждение, что данные обще­ства обязаны своим происхождением мировой торговле, факты III тыс. до Р.Х. об этом не свидетельствуют. Основой было местное сельскохозяйственное производство, а имеющаяся торговля — не­транзитной. Никакие шумеры ни с каким Египтом через Финикию своими продуктами не торговали. Они пробирались собственными путями, что их вполне устраивало. Сами финикийцы кроме Египета

в те времена тоже никуда далеко не ездили: этим они займутся позже. Грозой морей они тоже становятся тысячелетие спустя.

Первым из правителей Месопотамии, добравшимся до Средизем­ного побережья, был некий Мески Г ала, правитель маленького госу­дарства Адаб (около 2350 года). Впоследствии становится доброй традицией у правителей шумеров — сходить походом к Средиземно­му морю, пополоскать в нем оружие и потом оставить надпись. Надо отдать должное Египту, который позднее доминирует здесь периоди­чески— в отличие от других народов, египтяне не сбивали надписей иноземных завоевателей. Ну, написал кто-то — пусть его слова и красуются. Есть узкие места на берегу, где пройти может только один человек — там масса надписей иноземных народов в стиле, о котором мы много будем говорить и уже говорили.

Данные походы, при всей своей декоративности, играли роль, о ко­торой я уже говорил, — они поддерживали торговлю, хотя порой и мешали ей. Кроме того, правители оставляли надписи, чтобы себя достаточно прочно сакрально утвердить здесь. Они не уничтожались еще в связи и с тем, что финикийцев надписи особенно, видимо, не волновали: они знали, что всерьез у них никто править не собирается, а если и соберется, то не сможет. Когда говорится о дани, которую платили правители маленьких государств египтянам или каким-то царькам Месопотамии, нужно помнить, что она была декоративной, — признание данного правителя старшим по отношению к союзному го­сударству. Важный факт, хотя реальной дани никто не видел.

В отличие от правителей Святой Земли царьки Финикии много Думали о своем международном статусе и всячески его укрепляли. Все-таки воевать было достаточно легко, и влажные степные рай­оны с большим количеством деревень у Евфрата Египту покорить было довольно просто. Поэтому египтяне были вынуждены считать­ся с правителями Месопотамии и для сохранения мира ориентиро­ваться на них.

Истории известен Ибдати, один из царей Библа (XXI век). Он, кроме своего царского титула, носил шумерский титул энси, обозна­чавший в Двуречье маленького, в те времена уже подчиненного, пра­вителя. Он его носил (чем, видимо, не тяготился) видимо потому, что тем самым включался в систему международных отношений, хотя и будучи лицом подчиненным. Библ, Угарит и их соседи в конце III ты-ЗДелетия научились играть на торговых противоречиях Египта и се­митских правителей Месопотамии, и увеличение влияния одной из ^орон стремились компенсировать посулами и уступками другой, что Довольно легко прослеживается по целому ряду документов.

В конце III тысячелетия Египет вступил в очередной период разделения, кончились Раннее и Древнее царства (к XXIII в., ко­гда начался переходный период). Тогда же, усиливаются позиции государства Ур, расположенного в южной части Двуречья. В ре­зультате Египет остался без кедрового леса и в рамках периода упадка принялся сочинять красивые плачи по поводу отсутствия импорта (путешествие Уну-Амана).

В конце III тысячелетия амореи не оставили своим вниманием и Египет. Они не только дошли до долины Нила, но даже кое-где соз­дали свои маленькие династии (подчеркнем: не царства, а династии), иными словами в "готовых" государствах у власти оказались аморей­ские династии. Амореи, будучи земледельческим населением, легко адаптировались не только в родственной им хананейской среде, но даже в Двуречье, основывая там соответствующие тоже аморейские династии. Основное достижение этого времени — усложнение и рас­ширение сферы применения упоминавшейся уже письменности.

7. Третий район, третья часть Восточного Средиземноморья, кроме Святой Земли и Финикии, — Северная Сирия, территория.между Евфратом и Оронтом. Здесь полоса плодородных земель, хорошо орошаемых, похожих на другие районы Плодородной дуги, только с более крупными массивами плодородной земли. Поэтому здесь лежащие государства крупнее, богаче и агрессивнее, более восприимчивы к техногенному влиянию. Здесь у монархов время от времени возникает идея: "А не поправить ли всей землею". Обычно желание править с помощью политических конструктов месопотам-ского изготовления приводит к соответственной, более или менее, успешной политике. И вот на протяжении III, II тысячелетий на­блюдалось несколько военных инцидентов в связи с объединением этого большого района. Но долины эти были хотя бы и крупными, но не сплошными. Будучи по территории равными всему южному Двуречью, они не обладали таким большим экономическим и люд­ским потенциалом, поскольку здесь раскинулись не сплошные рав­нины, а поля, разделенные холмами и т.д. В этих условиях в III тыс. до Р. Х здесь возникает ряд городов, из которых более известен на сегодняшний день город под названием Эбла. Документы его архива до сих пор не опубликованы полностью, потому что их очень много. Копали город долго, но долгое время никаких признаков письмен­ности не было обнаружено (нет никакой гарантии, что и в каком-нибудь другом городе северной Сирии не произойдет то же самое). В отличие от нашего общества, где все достаточно равномерно рас­пространяется, в этих архаичных городах все новые достижения,

в том числе документы, группировались в одном, двух местах. Толь­ко в древнем техногенпом Двуречье появились частные документы, хранившиеся в домах, кроме широко распространенных храмовых. Но и тут нередко получается так - копают, копают, а никаких до­кументов нет.

В северной Сирии два государства — Эбла и Алалах. Они из­вестны не столько размерами, красотой и богатством, сколько архи­вами. В остальном их можно отнести к тому же типу, что и остатки всех библейских городов. Это семитские государства; жители гово­рили на смеси западного, восточного, да еще с примесью южного семитских языков.

Город-государство Эбла уже существовал в XVI веке до Р.Х., был независим до XXIII в., а потом вошел в состав аккадского государст­ва при Нарам-Суэпе (ок. 2225 г.)². Что собой представляет структу­ра этого государства, бесспорно родственного хананеям? Эбла - го­род, контролировавший большой аграрный район и торговый путь из Двуречья и Средней Месопотамии в Египет. Владений на побережье эблаиты не имели. Само же государство состояло из центральной территории, подчиненной городу Эбла, и округи, состоявшей из ма­леньких городов и деревень. Везде правил царь, но первая, город­ская территория, — царское хозяйство. В округе же жили свободные земледельцы, платившие налоги. Почему я подробно останавливаюсь на этом? Потому что, во-первых, это наиболее документированное общество данного района для этой эпохи; во-вторых, вы на этом примере должны видеть отличие ранних государств гармонических народов от государств техногенных народов.

Итак, основа — светская власть. Свободные земледельцы доми­нируют в обществе. Титул царя — маликум. Древний термин, он пе­режил ряд народов, тысячелетий, династий, государств — пережил и арабских и персидских правителей. Правитель был и царь, и жрец, но больше царь. Имел двух главных советников и большое число чи­новников для поручений. Общество гражданской власти. Па холме располагался дворец сложной конструкции, с тронным залом, лод­жиями. Город окружался стенами. Он привлекал большое внимание тамкаров, в него попадало много международных торговцев из шу­мерских районов; есть и предметы египетского импорта. В Эбле име­лись запасы сырья, привезенного в необработанном виде из Афгани­стана, — пресловутый лазурит, который добывался только в северном Афганистане, но очень всем нравился, поэтому его растаскивали

• Нарам-Суэп правил с 2236 по 2200 гг. до Р.Х.

по всему древнему миру. В Эбле располагался склад необработанно­го лазурита. То есть эбланты импортировали сырье, обрабатывали его и уже в виде готовых изделии распространяли дальше. Такой род деятельности мы наблюдаем достаточно давно.

Представляют интерес торговые связи с Месопотамией и шуме­рами; часто во второй половине III тысячелетия упоминаются амо-реи, и ничего о египтянах, что вновь свидетельствует о важной осо­бенности международной торговли — она не была транзитной, но целиком ориентировалась на восток, на Месопотамию. Контакты были достаточно ограничены; государство в основном земледельче­ское. Язык, как я уже сказал, какой-то восточно-, западно-семитский, но письменность — от шумеров: шумерская клинопись, использо­ванная для эблаитских записей. Она очень неудобна, но ничего другого эбланты придумать не смогли. Большой интерес представ­ляют документы третьей четверти II тысячелетия, написанные шу­мерскими знаками III тысячелетия на четверть тысячелетия позд­нее. То есть культурный импульс реализовался; эблаиты развили свою письменность, а дальше развитие знаков у шумеров шло но своей линии, а у эблаитов — остановилось.

Из правителей Эблы мы знаем Эбби-Зекира (XXIII в. до Р.Х.). Он вел неудачную войну с Аккадом и ее проиграл. Являясь столи­цей, Эбла продолжает оставаться важным участником международ­ной торговли, в частности, в XXII столетии в Двуречье отсюда дос­тавляют лес. К этому времени кедры здесь еще росли. В первой половине XXI века Эбла поддерживает дипломатические связи с шу­мерами и участвует в праздничных парадных службах в главном храме Двуречья. Право участвовать в храмовых службах тоже было одной из форм равноправного участия в международных отношени­ях. Государство, которое имеет право дарить "нашим" богам подар­ки и делать богатые жертвоприношения, не может быть объектом жестоких расправ или безответственных покушений.

Немного об Алалахе. Это государство вдоль реки Оронт, бо­лее ориентированное на Средиземноморье. Оно возникло в нача­ле III тысячелетия. Это огромный город (50 га), рядом с централь­ным храмом — огромный дворец с колоннадой (не сохранился), постоянно расширявшийся. На поздних этапах развития города широко используется хорошо высушенный кирпич: строители, ви­димо, создали свой кирпичный завод, хотя могли бы заимствовать его идею у других народов. Все есть в этом городе на протяжении третьего тысячелетия, кроме одного — нет архива. Архив-то найден, но он относится уже к началу II тысячелетия — но он для Алалах;'

явно не первый. Где же находится более ранний, до сих пор неизвест­но; обнаружив его, мы узнаем массу интересного об Алалахе.

8. Следующий блок проблем - восточные семиты в верхней Месопотамии. Верхняя Месопотамия вместе со Средней и Нижней входит в общее понятие Месопотамия. Лапдшафтпо-исторически Верхняя Месопотамия — центральная часть Плодородной дуги. Сходство с Плодородной дугой состоит в том, что здесь невелика роль ирригации — причины крупных деспотий и сложных соци­ально-экономических объединении. Именно эта северная часть Ме­сопотамии является основным контрагентом Святой Земли; именно через эти земли отправился Авраам в свой путь. Данный район от­личается в предшествующие времена достаточно интенсивным раз­витием. О существовавших здесь археологических культурах я рас­скажу в курсе "Библейской археологии", но скажем только, что есть отличия. В Двуречье в это время жили не шумеры, а лица, го­ворившие на языке, который ученые назвали "банановым" — по анекдотическим именам, Кубаба, Забаба, Бунене, Билулу, обычным для фольклорных дикарей, — а другие — более вежливо: прото-тигридским (язык людей, живших на Тигре). В Двуречье рядом жили ирототигриды, протоевфратцы н протошумеры. Именно носи­тели внесли в язык шумеров все названия, связанные с металлом, земледелием и скотоводством.

В Верхней Месопотамии уже в IV тысячелетии появились вос­точные семиты. Здесь возникают города, храмы, но не с шумерской структурой. У местного населения свое отношение к храмам — их тоже много, свои конструкции, своими были и традиции изготовления металлических изделий, типы стилей печатей. Государства и здесь возникают в III тысячелетии. Надпись гласит: "Здесь город один государства Мари'', —это был достаточно изолированный центр, слабо связанный с шумерскими районами. Цари Мари оставили не­сколько надписей в честь богов, которым были посвящены храмы, в частности, шумерскому Эилилю. Имелись и тамкары. Кроме вос­точных здесь были представлены западные семиты —столь этниче­ски перемешанные танги.

Далее, в Средней Месопотамии, жили восточные семиты с шуме-рамн, и только в Нижней, да н то лишь н южной части, шумеры Доминировали. Видимо, сохранялись на Тигре - ирототпгрпды, а на Евфрате — нротосвфратцы. Какие-то присущие им имена еще Проскальзывают сквозь чреду веков. Слова, унаследованные шуме-рами от ирототнгридов, я, пожалуй, назову, чтобы вы поняли, на-^олько шумеры были обязаны иному населению основой своей

культуры: стена, форма для кирпича, печать, медь, медник, кузнец, земледелец, пастух, ткать, строительство, каменотес и т. д. Собственно говоря, шумерам осталось только придумать слово "царь" (и то не сразу). Все основные профессии, которые отличают развитое обще­ство от архаического, были заимствованы от этих безвременно по­гибших прототигридов из их "бананового языка". Совершенно'оче­видно, что в V — IV тысячелетии шло влияние с Тигра на шумеров в сфере базовых технологий, и обратно, где-то в конце периода — в сфере техногенной культуры.

В последней трети III тысячелетия до Р.Х. мы видим на верхнем Евфрате, в верхней Месопотамии, два народа, которые надо запом­нить, — диданы и хонейцы (через земли ханейцев проходил Авра­ам). Есть много литературы о них, но у нас нет времени на ней ос­танавливаться. Это — часть западно-семитской группы, которую восточные семиты, жившие в Аккаде, называли "западниками" (.амурру, амореи).

Основные группы семитского населения к концу III тысячелетия до Р.Х. Первая группа — западные семиты. Она подразделяется на три подгруппы: северная, аморейская, куда входят амореи, ханейцы и др.;

центральная — ханаиеи (и часть амореев) в Святой Земле и в Фини­кии и юго-восточная — за Иорданом, амореи и предки арамеев. Дру­гими словами, по внешней дуге — на западе и севере — хананеи, по внутренней — амореи и предки арамеев. Вторая группа — восточные семиты. Они в основном жили в Месопотамии, назывались по городу, который основали, (Аккад) — аккадн,ы. И третья группа — южные семиты. Состоит из двух подгрупп: южно-центральной — народы оа­зисов Аравии, предки арабов; и собственно по южной, живущей от­дельно, на юге Аравии, где находится современный Йемен, — Сабей-сков царство, населенное сабеями и предками эфиопов. Последние отсюда, как считается, перебрались в Африку.

Данное разграничение во многом ориентировочное. Указанные этнические группы часто перемещались и перемешивались, что осо­бенно никого не удивляло.

Еще одно государство — Ашшур, из него потом возникает Ассирия. Ашшур возник как изолированный центр на нижнем Забе, в басе. Ти­гра, вдали от основных долин, и быстро начал расцветать. Его пра­витель в III тысячелетии вначале имел титул энси, маленького за­висимого монарха, но в более поздних надписях правители Ammvp названы уже царями. Здесь несколько иная модель развития, более похожая на шумеров: сначала — храм, потом — городские стены. Самые первые правители — Ушгпиа и — Киккия, имели имена

несемитские, но далее в списке есть и восточно-семитские имена. Госу­дарство более молодое, чем уже описанные. К XXI веку относится конкретная информация об Ашшуре, когда здесь правил некий чинов­ник с редким семитским именем Зарику, это был сменный чиновник, назначенный из Ура. В конце XXI века власть Ура над Ашшуром кончается, и город становится свободным. Начинается независимая, но обильно политая кровью соседей история Ассирии.

9. Немного об особом уголке мира — о Малой Азии. Вы помните, что Малая Азия, особенно ее юго-восточная часть, — район, хотя и тысячелетиями развивавшийся под влиянием населения Святой Зем­ли, но довольно рано вступивший на путь создания сложных религи­озных, социальных, экономических и политических систем. Уже в IV тысячелетии здесь есть города со стенами и т. д., но это край — не ирригационного земледелия; здесь не возникает в то время техно-генных обществ или крупных государств,