Политическое и соц-эконом. Развитие США в 90-е гг XX – начале XXI века.

Мир стремительно меняется. В конце XX - начале XXI века в мировой экономике и геополитической картине мира произошли существенные сдвиги. На переломе двух веков был длительный период подъема и высоких темпов роста при относительно низкой инфляции. Долгое отсутствие рецессий вызвало в экспертном сообществе дискуссию об изменении циклического развития рыночных экономик, о переходе к новому типу экономического роста.
Усилилась дифференциация в группе развивающихся стран. В документах международных организаций появился термин "развивающиеся рынки" (emerging markets). Темпы роста ВВП Китая, Индии, Бразилии позволяют этим странам войти в группу крупнейших мировых экономик.
Эти годы были свидетелями того, что процесс глобализации привел к формированию международной системы многомерной, многоуровневой взаимозависимости, основанной на механизмах кооперации, партнерства и конкуренции. Усложняются межстрановые функциональные взаимосвязи как на уровне субъектов транснационального капитала, так и между государственными ведомствами, вузами, не прибыльными организациями, группами интересов. При этом создается не только система хозяйственного взаимодействия, но и более сложная система транснациональных социальных взаимосвязей со своей логикой развития. Сложно переплетенная социальная глобальная сеть стимулирует трансформацию деятельности коммерческого и некоммерческого секторов, а также государства, не оставляя места для искусственного разделения экономики, политики, этики. Государства все теснее увязывают внутреннюю экономическую и внешнеэкономическую политику, экономическую политику и внешнюю политику.
США осознанно положили курс на глобализацию в основу своей стратегии XXI века. Этот выбор обусловлен объективными тенденциями развития. Экономика США благодаря своему потенциалу, емкости рынка и вовлеченности в мирохозяйственные связи становится важным сегментом глобализирующейся мировой экономики, а указанные связи - все более важным фактором роста и структурных изменений в национальной экономике. Это ведет, с одной стороны, к повышению качества жизни, с другой, - к усилению уязвимости в социальном плане и в более широком контексте национальной безопасности. Данные явления во многом предопределили сдвиги в государственной политике. Соединенные Штаты обладали преимущественными стартовыми возможностями и использовали весь блок технико-экономических, социальных, экологических, военно-политических факторов для укрепления своих лидирующих позиций по магистральным направлениям процесса глобализации. В условиях, когда все государства борются за привлечение капитала и финансовых ресурсов, за доступ к новейшим технологиям в мировой копилке знаний, США с их огромным экономическим потенциалом имеют возможности воздействия на партнеров.
США вошли в XXI век бесспорным лидером в экономическом и военно стратегическом плане и превратились в единственную сверхдержаву. Сильнейший импульс этому явлению дал крах СССР. "Миропорядок", казалось, стал "однополярным" (при всей спорности использования этого термина). Вместе с тем, эксперты указывают на то, что формируются политико-экономические предпосылки выстраивания новой иерархии государств. Этот процесс связан прежде всего с продолжающейся социально-хозяйственной глобализацией и ее неравномерным развитием.
Война в Ираке подтолкнула к новым сдвигам в политическом миропорядке. Она высветила накопившиеся проблемы в отношениях США с остальным миром, не замеченные ранее риски системного характера, а также ошибки прежних админист раций. Она подорвала имидж и репутационный капитал США в мире, которые придется еще долго и тщательно восстанавливать новой администрации. Война в Ираке и Афганистане отразилась на экономике США. Она разогнала гонку вооружений, привела к значительному бюджетному дефициту еще до кризиса. По оценке Дж. Стиглица, суммарная стоимость войн в Ираке и Афганистане составила для США 3 трлн долл. Эти войны заставили США по-новому взглянуть на проблему борьбы с терроризмом и поставить вопрос о приоритетах национального военного строительства. Такую задачу четко обозначил министр обороны Р. Гейтс в своей программной статье "Сбалансированная стратегия" в журнале Foreign Affairs.
Разразившийся глобальный финансово-экономический кризис привел к новым сдвигам не только в мирохозяйственных связях, но и в политическом миропорядке. Кризис стал проверкой эффективности всех институциональных субъектов. Он активизировал дискуссии о причинах финансового кризиса, роли государства и т.д. Выход из кризиса потребовал международной координации усилий. Стало ясно, что мировой порядок, основанный на доминировании одной державы, нестабилен. Появились факторы, мало поддающиеся влиянию США. Дифференциация развивающихся стран, формирование быстро растущих экономик, дальнейшая интеграция Западной Европы усиливают сопротивление "менторству" США. Этот тренд уловил пришедший к власти Б. Обама и попытался переломить отрицательный взгляд на американское государство. Становится очевидным, что комфортное время для США закончилось. Как сформулировано в докладе "Глобальные тенденции 2025: трансформировавшийся мир", подготовленном экспертами по заказу Национального раз ведывательного совета США, важной задачей становится поддерживать США в статусе "первые среди равных". Тем не менее, Соединенные Штаты не собираются отказываться от своего лидерства, особенно в технологической и военно стратегической сферах. Сейчас идет поиск общего видения роли США в мире и, возможно, новой модели глобального лидерства.
Появилось много публикаций о крахе доллара, о скором закате Соединенных Штатов Америки и о становлении Китая в качестве основной супердержавы. Вместе с тем, основы лидерства у экономики США сохраняются. Для прогнозов нужно провести анализ не только количественных, но и качественных характеристик таких традиционных макроэкономических показателей как ВВП. К концу XX века четко выявилась доминирующая тенденция социально-экономического развития США, в основе которой лежит опора на человеческий потенциал и динамичное генерирование инноваций. Происходит активное усиление значения нематериальных элементов - научных знаний, образования, информации, квалификации, организационно-управленческих решений. В структуре народного хозяйства США сформировалась многоотраслевая сфера инвестиций в развитие человека, в области, широко удовлетворяющие гуманитарные потребности, обеспечивающие саморазвитие личности и повышение качества жизни. Ядром этого комплекса является образование и наука. Американская политическая элита твердо осознает, что национальная конкурентоспособность основана на единстве и равной значимости ее экономической и социальной составляющих.
И в начале XXI века мировая экономика в значительной степени зависит от состояния экономики США. Ее недомогание вызывает серьезные проблемы для партнеров. Ведь даже однопроцентное уменьшение или увеличение американского экспорта или импорта означает соответствующее изменение объема товарных потоков на 18-25 млрд долл. В условиях кризиса спрос на американские казначейские бумаги увеличивался, инвесторы видели в них единственную "надежную гавань". Доллар остается основной мировой резервной валютой.
В условиях появления новых вызовов прежняя стратегия, являясь высокозатратной, становится все более контрпродуктивной и с экономической точки зрения. Главными предвыборными лозунгами Б. Обамы были "перемены" и "да, мы можем". Его приход во власть знаменует начало нового периода в политической жизни страны. Вместе с тем, следует понимать, что преемственность определенных вызовов и задач, стоящих перед США, требует преемственности по крайней мере в направлениях государственной политики.
Существует множество факторов, взаимодействие которых привело к развитию в 2008г.столь масштабного финансово-экономического кризиса глобального характера. Среди них недооценка рисков, связанных с новой структурой посредничества на финансовых рынках, финансовыми инновациями и изменением модели функционирования финансовой системы; невозможность адекватной оценки рыночных активов в кризисный период; недооценка корреляции между рынками акций, облигаций, кредитов; повышение роли такого параметра, как индекс доверия, что вносит свой вклад в быстрые "переливы" кризисных явлений из финансового в реальный сектор и наоборот; меняющаяся взаимосвязь между финансовым и реальным секторами; дисбалансы в мировых сбережениях, воздействие глобализации. Решение многих проблем возможно на путях мониторинга за системными рисками, совершенствования национальных систем финансового регулирования и координации действий на меж дународном уровне. При этом важно, насколько сами Соединенные Штаты готовы идти на скоординированные меры со своими партнерами.
В начале XXI века на первый план выдвинулись также вызовы, связанные с развитием энергетического комплекса; они стали приоритетными направлениями американской государственной политики. То, что бесперебойное предложение дешевой энергии является краеугольным камнем сильной экономики и национальной безопасности в США осознали еще в конце 1980-х гг. прошлого века. XXI век принес новые факторы, которые вызвали пересмотр концепции энергетической безопасности. Увеличился спрос на энергоресурсы со стороны развивающихся стран, прежде всего быстрорастущих экономик. Сдвиги в структуре мировой энергетики заставили США расширить концепцию национальной энергетической безопасности. Они включили в нее безопасность своих европейских союзников. В условиях, когда границы между реальным сектором и сектором услуг все более размываются, США приходится увязывать решение энергетических, финансовых и природоохранных проблем.
США сталкиваются с общенациональными социальными проблемами. К их числу относятся: разрыв в уровнях доходов бедных и богатых, "провалы" в системе школьного образования (отсюда высокая доля так называемой функциональной безграмотности населения), трудности с ассимиляцией новых волн иммигрантов, необходимость реформ здравоохранения, а также государственного социального обеспечения в связи со старением населения. Элита США начала в той или иной степени осознавать вышеназванные проблемы уже в последние десятилетия прошлого века (они официально признаны и широко обсуждаются). Однако в начале XXI века эти проблемы вышли на первый план политической жизни.
И государство, и корпорации четко осознают, что инновационное развитие является основой глобального лидерства страны. Конкурентным преимуществом США остается эффективная система высшего образования. Однако обеспечить высокотехнологические отрасли только за счет внутренних ресурсов США не могут. В условиях формирующегося глобального рынка квалифицированных кадров усиливается конкуренция за привлечение иностранных специалистов высшей квалификации. В то же время подготовка специалистов с высшим образованием в ряде технологически развивающихся стран идет исключительно быстрыми темпами. Так, по оценке Национальной академии наук США, если в 2004 г. на долю Китая и Индии приходилось 19% глобального научно-исследовательского персонала, то к концу 2007 г. она повысилась до 31%. Численность инженеров со степенью бакалавра в Китае уже сейчас в два раза превышает их количество в странах ЕС и США, вместе взятых, продолжая расти быстрыми темпами.
В США остро ощущают необходимость прорывов в области образования, являющейся одной из основ американской инновационной системы. США лидируют среди развитых стран по степени разрыва в доходах по группам населения, относящихся к верхнему и нижнему децилям. Эту проблему обостряет нелегальная иммиграция. В США годовой доход одного человека ниже 10,99 тыс. и семьи из 4 чел. ниже 22,03 тыс. долл. считается порогом бедности (данные на 2008 г., они ежегодно пересматриваются с учетом инфляции). В бедности живет 39,8 млн чел. (13,2% населения, самый высокий показатель с 1998 г.; в том числе: белые - 11,2%, выходцы из Азии 11,6%, испано-говорящие - 23,2%, афроамериканцы - 24,6%). Вместе с тем, следует учитывать, что доходы на душу населения в США даже в нижних децилях выше, чем соответствующие доходы в других странах. Работающее население США практически преодолело черту бедности. Однако глубокий текущий кризис и резкий рост безработицы привел к обострению этой проблемы. Неравенство и ослабление позиций среднего класса в США представляют собой серьезнейший вызов для современной экономики Америки.
Одним из внутренних вызовов является проблема бюджетного дефицита в связи с выполнением основных социальных программ. В 1970 г. расходы на три крупнейшие государственные программы - Medicare, Medicaid и Социальное страхование - составляли 3,8% ВВП. К настоящему времени эта цифра более чем удвоилась, достигнув 8,4%. Начиная с 2008 г. первые из 78 млн "бэби бумерс" (люди, ро дившиеся между 1946 и 1964 гг.) имеют право получать пенсионные бенефиции по Программе социального страхования. С 2011 г. они будут иметь право воспользо ваться программой Medicare. Таким образом, поток новых бенефициаров расширяется в условиях увеличения продолжительности жизни и падения соотношения между работающим населением и людьми, ушедшими на пенсию.
Процесс ассимиляции иммигрантов, въехавших на территорию страны в 90-е годы ХХ века и в начале нашего столетия, протекает более сложно по сравнению с прошлыми иммиграционными волнами. Почти 2/3 иммигрантов последней волны приходится на выходцев из стран Азии и Латинской Америки, которые в большей степени, чем европейцы, составлявшие ранее большинство переселенцев, склонны к сохранению своей национальной самобытности, языка и культуры. Совершенствуемые средства связи и транспорта и Интернет дают возможность иммигрантам поддерживать постоянную связь с исторической родиной и вести транснациональный образ жизни. Возрастающая полиэтничность и мультикультурность американского общества требует тщательной разработки национальной, культурной, образовательной политики; встает задача формирования новой модели ассимиляции. В условиях экономического роста государственная политика по ассимиляции новых членов общества базируется прежде всего на включении их в социально экономический контекст. Это статистически подтверждается быстрым ростом доходов и снижением процента бедности семей иммигрантов за первое десятилетие их пребывания на территории США.
В начале XXI века мировое сообщество столкнулось с острейшими вызовами, связанными с несовершенством управления системными рисками на разных уровнях. Ярким свидетельством является недооценка последствий иракской войны и разразившегося ипотечного кризиса 2007 г. Встает вопрос о теоретическом и практическом переосмыслении управления рисками в условиях глобализации. Так группа топ-менеджеров крупнейших финансовых компаний подготовила доклад, в котором попыталась проанализировать вопрос, почему Уолл-стрит не смог предсказать финансовые неурядицы 2007-2008 гг. Предисловием к докладу стало письмо обращение к тогдашнему министру финансов Г. Полсону. В нем, в частности, подчеркивалось значение для финансового рынка такого фактора как "коллективное человеческое поведение". В верхней точке цикла обычно наблюдается необузданный оптимизм, а в нижней - страх, граничащий с паникой. Так как хозяйственная конъюнктура США в ближайшем будущем в значительной степени будет зависеть от ожиданий и степени доверия населения, то, как это ни парадоксально, и состояние мировой экономики в определенной мере будет складываться под воздействием ожиданий и предпочтений среднего американца.
Совершенно очевидно, что человечество столкнулось со многими проблемами общепланетарного масштаба, поиск ответов на которые приобретает универсальный характер. В их числе - сохранение мира на Земле, поддержание биосферы, борьба с изменениями климата, болезнями и наркотиками, преодоление бедности на планете, истощение энергетических ресурсов. Глобализация сама порождает многие из этих планетарных проблем. Более того, она ведет к транснационализации деятельности экстремистских и других криминальных группировок. Международный терроризм, наркобизнес, распространение оружия массового уничтожения, промышленный шпионаж, пиратство, хакерство угрожают международной безопасности. Как бы ни был значителен финансовый, экономический и технологический потенциал отдельных стран, даже таких как США, трудности и масштабность задач требуют объединения усилий и ресурсов всех государств.
Любая администрация становится заложником предвыборных обещаний и своих обязательств перед разнообразными группами интересов. Без знания специфики американской системы принятия решений невозможно понять отдельные шаги администрации. В социально-экономической сфере действуют фундаментальные механизмы формирования соответствующей политики, являющиеся мощными ограничителями для радикального изменения курса. Во внешней политике таких ограничителей меньше; однако, как уже отмечалось, преемственность вызовов сужает выбор приоритетов. Б. Обама, попытался "откреститься" от лозунга "война с терроризмом", однако действительность заставила его поставить борьбу с терроризмом в качестве приоритетного направления своей стратегии. Добиваясь скорейшего вывода американских войск из Ирака, ему пришлось ввести дополнительный контингент в Афганистан. Следует учитывать и тот факт, что соперничество политических элит по-прежнему оказывает значительное влияние на выработку стратегических подходов к глобальным проблемам. США не откажутся от стратегии поддержания мирового лидерства, о чем четко заявил Б. Обама в своем обращении к конгрессу. Однако, учитывая сложность взаимосвязей национального социально-экономического развития и процессов глобализации, все более тесное переплетение факторов политического и экономического характера, они в ближайшем будущем будут находиться в поисках форм и методов осуществления этого лидерства. Текущий кризис вынуждает многие страны повышать эффективность своей экономики, что резко ужесточит условия конкуренции на мировых рынках в посткризисный период. Для России необходима объективная оценка изменений, происходящих в мире, и роли США в формировании современного многомерного мира. И в этом контексте очень важно оценить, насколько адекватны и эффективны "ответы" США на важнейшие современные вызовы социально-экономического характера.