Новое индустриальное пространство

Пришествие высокотехнологичного промышленного производства, а именно производства, основанного на микроэлектронике и компьютерах, возвестило новую логику размещения индустриальных предприятий. Электронные фирмы - производители новых информационно-технологических устройств первыми ввели в практику стратегию размещения, которую производственный процесс, основанный на информации, одновременно и позволял, и требовал. В течение 1980-х годов эмпирические исследования, проведенные сотрудниками и выпускниками Института городского и регионального развития Калифорнийского университета в Беркли, обеспечили достаточно широкий охват характеристик "нового индустриального пространства"²⁸. Оно характеризуется технологической и организационной способностью разделять производственный процесс по предприятиям, размещенным в различных местах, одновременно реинтегрируя единство производственного процесса через телекоммуникационные связи, а также и основанную на микроэлектронике точность и гибкость в изготовлении компонентов. Более того, географическая специфика каждого этапа производственного процесса стала желательной из-за уникальных качеств рабочей силы, требуемой на каждой стадии, а также из-за различных социальных черт и характеристик окружающей среды, связанных с условиями жизни конкретных сегментов этой рабочей силы, между которыми существуют четко выраженные различия. Это произошло потому, что высокотехнологичное производство требует профессионального состава, сильно отличающегося от состава рабочей силы в традиционном

производстве; оно организовано в биполярной структуре, вокруг двух господствующих групп примерно одинакового размера: высококвалифицированная, опирающаяся на науку и технологию рабочая сила, с одной стороны, и масса неквалифицированных рабочих, занятых рутинной сборкой и вспомогательными операциями, с другой. Хотя автоматизация все чаще позволяла компаниям устранять нижний слой рабочих, потрясающее увеличение объема производства еще требует и будет некоторое время требовать значительного количества неквалифицированных и полуквалифицированных рабочих, размещение которых на тех же территориях, на которых живут ученые и инженеры, в господствующем социальном контексте экономически невыгодно и социально неуместно. Между указанными выше группами находятся квалифицированные операторы, также составляющие особую группу, которую можно отделить от работников высших уровней высокотехнологичного производства. Малый вес готовой продукции электронных фирм и легкость коммуникационных связей, установленных компаниями по земному шару, особенно американских, еще со времен зарождения отрасли (во времена размещения завода Fairchild в Гонконге в 1962 г.) дали возможность разработать структуру размещения, характеризуемую международным пространственным разделением труда²⁹. Грубо говоря, и для электроники, и для компьютеров фирмы искали четыре типа местоположения для каждой из четырех разных операций производственного процесса:

а) НИОКР, инновация и изготовление прототипов были сконцентрированы в высоконоваторских индустриальных центрах на центральных территориях, с высоким уровнем жизни (прежде чем процесс их развития до некоторой степени понизил качество природной среды);

б) квалифицированное изготовление деталей на отдельных заводах, обычно во вновь индустриализованных областях на родине, что в случае США обычно означает города средних размеров в западных штатах;

в) полуквалифицированная массовая сборка и проверка, значительная часть которой была с самого начала сосредоточена на оффшорных предприятиях, особенно в Юго-Восточной Азии, где Сингапур и Малайзия возглавляли движение по привлечению американских электронных корпораций;

г) приспособление электронных устройств к нуждам заказчика, послепродажное обслуживание и техническая поддержка, которые были организованы в региональных центрах, разбросанных по земному шару, обычно в районах, где имелись крупные рынки электроники, - первоначально в Америке и Западной Европе, хотя в 1990-х годах азиатские рынки выросли до равного с Западом статуса.

Европейские компании, привыкшие к удобству своих традиционных, хорошо защищенных мест размещения, подталкивались к децентрализации своих производственных систем в аналогичной глобальной цепи по мере того, как открывались новые рынки, и они начинали чувствовать укусы конкуренции со стороны производств, базирующихся в Азии, а также из-за технологического преимущества американцев и японцев³⁰. Японские компании долгое время сопротивлялись необходимости покинуть "крепость Японию", как по причине национализма (по требованию правительства), так и по причине их тесной зависимости от сетей поставщиков, построенных по принципу "точно в срок". Однако невыносимая скученность и взлетающие до небес затраты на операции в районе Токио-Иокогама вынудили их к региональной децентрализации в менее развитые области Японии, особенно на Кюсю³¹ (с помощью программы MITI "Технополис"). Затем, с конца 1980-х годов японские компании приступили к созданию структуры размещения производства, начало которой положили их американские конкуренты двумя десятилетиями раньше:

оффшорные производственные предприятия в Юго-Восточной Азии, поиск низких трудовых затрат и более мягких ограничений, касающихся окружающей среды, а также рассеивание фабрик по главным рынкам в Америке, Европе и Азии в качестве предосторожности против будущего протекционизма³². Таким образом, конец японской замкнутости подтвердил точность модели размещения, которую мы с нашими коллегами предложили для понимания новой пространственной логики размещения высокотехнологичной промышленности. Рисунок 6.3 схематично показывает пространственную логику этой модели, разработанную на основе эмпирических данных, собранных исследователями вне связи с данной работой³³.

Ключевым элементом для всей системы в этой структуре является размещение технологических инновационных производственных комплексов. Питер Холл и я, а также Филипп Айдало, пионер в этой области исследований, назвали это "инновационной средой" (milieux of innovation)³⁴. Под инновационной средой я понимаю специфическую совокупность отношений производства и менеджмента, основанную на социальной организации, которая в целом разделяет культуру труда и инструментальные цели, направленные на генерирование нового знания, новых процессов и новых продуктов. Хотя концепция среды не обязательно включает пространственное измерение, я утверждаю, что в случае отраслей информационной технологии, по крайней мере в этом столетии пространственная близость является необходимым материальным условием существования таких сред из-за свойств природы взаимодействий в инновационном процессе. Специфику инновационной среды определяет именно ее способность генерировать синергию, т. е. добавленная стоимость получается не из кумулятивного эффекта элементов, присутствующих в среде, но из их взаимодействия. Инновационные среды являются фундаментальными источниками инновации и создания добавленной стоимости в процессе промышленного производства в информационную эпоху. Питер Холл и я несколько лет изучали формирование, структуру и динамику главных технологических инновационных сред в разных странах мира, как уже имеющихся, так и предполагаемых. Результаты нашего исследования добавили несколько элементов в понимание структуры размещения информационно-технологических отраслей³⁵.

Источник: Разработано Castells (1989a).

Рис. 6.3. Система отношений между характеристиками информационно-технологического производства и производственной пространственной структуры

 

Прежде всего, обусловленная развитием высоких технологий индустриальная инновационная среда, которую мы называем технополисами, возникла в разнообразных городских формах. Наиболее примечательно, что в большинстве стран, с важными исключениями в США и до некоторой степени в Германии, ведущие технополисы находятся в районах ведущих метрополисов: Токио, Париж-Юг, Лондон-Коридор М4, Милан, Сеул-Инчон, Москва-Зеленоград и, на значительном расстоянии, Ницца-София Антиполис, Тайбэй-Синчу, Сингапур, Шанхай, Сан Пауло, Барселона и т. д. Частичное исключение Германии (в конце концов, Мюнхен является крупным метрополисом) непосредственно связано с политической историей: разрушением Берлина, наиболее важного европейского научно-индустриального центра, и переездом Siemens из Берлина в Мюнхен в последние месяцы существования Третьего рейха, под ожидаемую защиту американских оккупационных сил и при последующей поддержке баварского Христианско-социалистического союза. Так, в противоположность фантастическим образам бурно растущих технополисов, на деле в пространственной истории технологии и индустриализации в информационную эпоху наблюдается преемственность: крупные метрополисы мира продолжают собирать способствующие инновации факторы и создавать синергию как в промышленном производстве, так и в развитых услугах.

Однако некоторые из наиболее важных инновационных центров информационно-технологического производства являются действительно новыми, особенно в Соединенных Штатах, стране, которая выступает технологическим лидером мира. Силиконовая долина, Бостонское шоссе 128 (возродившее и омолодившее старую традиционную производственную структуру), технополис Южной Калифорнии, исследовательский треугольник Северной Каролины, Сиэттл и Остин, не считая прочих, в целом связаны с более поздней волной индустриализации, основанной на информационной технологии. Мы показали, что их развитие было результатом группировки специфических видов обычных факторов производства: капитала, труда и сырья, сведенных вместе неким институциональным предпринимателем и встроенных в особую социальную организацию. Их сырье состояло из нового знания, связанного со стратегически важными областями применения и производимого в крупных инновационных центрах, таких, как Стэндфордский университет, Калифорнийский или Массачусетсский технологические институты, в их инженерных исследовательских группах и сетях, построенных вокруг них. Фактор труда, отличный от фактора знания, требовал концентрации большого количества высококвалифицированных ученых и инженеров из различных местных школ, включая отмеченные выше, но также из других, таких, как Беркли, Сан Хосе или Сайта Клара (в случае Силиконовой долины). Их капитал был также специфическим, готовым принять на себя высокий риск инвестиций в пионерные работы в сфере высокой технологии: либо по причине военной необходимости результатов (расходы, связанные с обороной); либо по причине высоких ставок венчурного капитала как экстравознаграждение за рискованные инвестиции. В начале процесса сочетание этих производственных факторов было, вообще говоря, результатом деятельности одного из институциональных акторов, такого, как Стэндфорд-ский университет, положивший начало Стэндфордскому индустриальному парку, который породил Силиконовую долину; или командования военно-воздушных сил, которое, опираясь на бурный рост Лос-Анджелеса, добыло для Южной Калифорнии оборонные контракты. Эти контракты должны были сделать новый западный метрополис крупнейшим в мире оборонным комплексом с высокой технологией. Наконец, мощный вклад в консолидацию инновационной среды и в ее динамизм вносили социальные сети различных видов, обеспечивая обмен идеями, циркуляцию рабочей силы и "перекрестное опыление" между технологической инновацией и деловым предпринимательством.

Наши исследования новых инновационных сред в США или где-либо еще показывают, что, несмотря на то что пространственная преемственность в доминировании метрополисов действительно существует, она может быть также обращена вспять при соответствующих условиях. А эти соответствующие условия касаются способности концентрировать в пространстве ингредиенты, необходимые для индуцирования синергии. Если дело в этом, что и показывают наши данные, тогда мы имеем новое индустриальное пространство, отмеченное фундаментальным изменением: инновационные среды, новые и старые, строятся на основе своей внутренней структуры и динамики, позднее привлекая фирмы, капитал и труд в построенный ими питомник инновации. Сложившись однажды, инновационные среды одновременно конкурируют и сотрудничают между собой в различных регионах, создавая сеть взаимодействий, которая сводит их вместе в общей индустриальной структуре, невзирая на географическую удаленность. Исследования, проведенные Каманьи и исследовательскими группами, организованными вокруг сети GREMI³⁶, показывают растущую взаимозависимость этих инновационных сред по всему земному шару, в то же время подчеркивая, насколько решающей для их судьбы является способность каждой среды повышать свою синергию. Наконец, инновационные среды управляют глобальными сетями производства и распределения, которые охватили всю нашу планету. Вот почему некоторые исследователи, например Амин и Робине, утверждают, что новая индустриальная система является не глобальной и не локальной, а "новым выражением глобальной и локальной динамики"³⁷.

Однако, чтобы получить ясную картину нового индустриального пространства, сложившегося в информационную эпоху, мы должны добавить некоторые уточнения. Слишком часто анализ был направлен на рассмотрение иерархического разделения труда по разным функциям, выполняемым на различных территориях. Это важно, но не является сутью новой пространственной логики. Территориальные иерархии могут размываться и даже меняться на противоположные по мере того, как промышленность распространяется по миру, а конкуренция усиливает или подавляет целые агломерации, включая сами инновационные среды. Складываются также вторичные инновационные среды, иногда как децентрализованные системы, ответвляющиеся от первичных центров, но при этом зачастую находящие себе ниши в конкурентной системе, противоборствуя со своими изначальными матрицами. Примерами могут служить: Сиэттл vis-a-vis Силиконовой долины и Бостона в программном обеспечении; Остин, Техас vis-a-vis Нью-Йорка или Миннеаполиса в производстве компьютеров. Более того, как показано в работах Коэна и Борруса, а также Дитера Эрнста, в 1990-х годах развитие электронной промышленности в Азии, главным образом благодаря импульсу американо-японской конкуренции, чрезвычайно усложнило географию отрасли, достигшей стадии зрелости ³⁸. С одной стороны, существенно рос технологический потенциал в филиалах американских мультинациональных компаний, особенно в Сингапуре, Малайзии и на Тайване, и это сказывалось на местных филиалах. С другой стороны, японские электронные фирмы, как отмечалось выше, в массовом порядке децентрализовали свое производство, чтобы глобализировать экспорт и обеспечить снабжение отечественных "родительских" предприятий. В обоих случаях в Азии была построена обширная база снабжения, и прежнее пространственное разделение труда, в котором филиалы, размещенные в Юго-Восточной и Восточной Азии, занимали нижний уровень иерархии, перестало соответствовать действительности.

Кроме того, на основе обзора свидетельств, доступных к 1994 г., в том числе обследований, проведенных его собственной компанией, Ричард Гордон убедительно доказывает факт возникновения нового пространственного разделения труда, характеризуемого изменчивой геометрией и двусторонними связями между фирмами, расположенными в различных территориальных комплексах, включая ведущие инновационные среды. Его детальный анализ развития Силиконовой долины в 1990-х годах показывает важность отношений за пределами регионов для самых технологически изощренных и требующих постоянного взаимодействия региональных фирм высокой технологии. Поэтому он утверждает, что:

"в этом новом глобальном контексте локализованная агломерация, далеко не составляющая альтернативу пространственному рассеянию, становится главной базой для участия региональных экономик в глобальной сети... Регионы и сети составляют взаимозависимые полюса внутри новой пространственной мозаики глобальных инноваций. Глобализация в этом контексте включает не ферментирующие воздействия универсальных процессов, но, напротив, рассчитанный синтез культурного разнообразия в форме дифференцированных логик и возможностей региональной инновации"³⁹.

Новое индустриальное пространство не означает заката старых устоявшихся метропо-лисов и восхода новых высокотехнологичных регионов. Нельзя понять его и с помощью упрощенного противопоставления автоматизации в центре дешевому производству на периферии. Оно организовано в иерархии инноваций и изготовления, отчетливо выраженной в глобальных сетях. Но направление и архитектура этих сетей подчинены бесконечно меняющимся отношениям кооперации и конкуренции между фирмами и местностями, иногда исторически кумулятивным, иногда радикально меняющим установленную структуру путем планового институционального предпринимательства. Характерным для логики нового размещения промышленности остается его географическая прерывность, созданная, как это ни парадоксально, из территориальных производственных комплексов. Новое индустриальное пространство организовано вокруг новых потоков информации, которые сводят вместе и разделяют одновременно - в зависимости от циклов или фирм -свои территориальные компоненты. И по мере того, как логика информационно-технологического производства просачивается от производителей информационно-технологических устройств к пользователям таких устройств во всей области производства, новая пространственная логика расширяет охват, создавая множественность глобальных индустриальных сетей, пересечения которых (а также районы, исключенные из них) трансформируют само понятие размещения промышленности, означающее теперь не местоположение фабрик, но производственные потоки.

²⁸ Аналитическое резюме свидетельств, собранных в исследованиях новых структур размещения обрабатывающей промышленности, см. в Castells (1988a); Scott (1988); Henderson (1989).

²⁹ Cooper (ed.) (1994).

³⁰Chesnais(1994).

³¹ Castells and Hall (1994).

³² Aoyama (1995).

³³ Castells (1989b: ch.2).

³⁴ Концепция инновационной среды в применении к технологическому и индустриальному развитию возникла в начале 1980-х годов в Беркли в ряде бесед между Питером Холлом, покойным Филиппом Айдало и мною. На нас также повлияли некоторые экономические работы, написанные примерно в это время Б. Артуром и А.Э. Андерсоном. В 1984 г. и в последующие годы Питер Холл и я в отдельных работах пытались дать формулировку концепции, а в Европе исследовательская сеть, организованная Филиппом Айдало, Groupe de Recherche sur les Milieux Innovateurs (GREMI), занялась систематическим исследованием проблемы, результаты которого публиковались в 1986 г. и в последующие годы. Среди исследователей GREMI Роберто Каманьи дал, по моему мнению, наиболее точный анализ по этой теме.

³⁵ Castells and Hall (1994).

³⁶CamagniCWl).

³⁷ Amin and Robins (1991).

³⁸ Cohen and Bonus (1995a); Ernst (1994с).

³⁹ Gordon (1994:46).