Торговля, земледелие и жи вотноводст80

Замечательным явлением в истории сельского хозяйства края было разви­тие торгового земледелия и скотоводст­ва. Льноводство приобрело торговый характер в Ярославском, Ростовском и Угличском уездах. В них сосредоточивалось 2/3 всех по­севов льна в губернии. Центром льноторговли было село Великое Ярославского уезда. Торговое огородничество развивалось в Ростовском уезде около озера Неро на плодородных пойменных зем­лях. Центрами торгового огородничества были села: По­речье, Сулость, Угодичи, Воржа. Основными торговыми культурами были зеленый горошек и цикорий. Ростов­ские огородники арендовали земли и вели хозяйство в Москве, Петербурге, Казани, Риге и даже за границей (в Пруссии, Америке). Были среди них и крепостные, и государственные крестьяне. Так, в Петербурге три чет­верти ростовских огородников были из государственных крестьян. Крестьянин села Сулость (вотчина кн. Голи­цыных) Ефим Грачев был членом-корреспондентом ВЭО, членом Парижской академии сельского хозяйства, уча­стником выставок в Кельне, Париже, Вене, Брюсселе, Филадельфии, на которых получил 11 золотых, 41 се­ребряную и 10 бронзовых медалей.

Торговое животноводство - разведение улучшенных пород крупного рогатого скота (коров ярославской поро­ды) - имело место в Мышкинском, Мологском, Углич­ском, Рыбинском и Ростовском уездах; оно нацелено было на производство мяса и молока на продажу. В вот­чине кн. Куракиных в Ростовском уезде возникло торго­вое птицеводство, центром его было село Семибратово.

Неземледельческие промыслы

Недостаточное землеобеспечение, скудность почв, наличие судоходных и сплавных рек (Волга, Шексна, Мо-лога), традиционные торговые связи с Нижним Поволжьем, Архангельском, Москвой и Петер­бургом определили торгово-промышленный характер за­нятий населения губернии. Крестьянство края, издавна втянутое в торговлю, активно занималось неземледель­ческими промыслами. Для Ярославской губернии было характерно преобладание отхожих промыслов над мест­ными.

Местные промыслы подразделялись на две группы:

1) промыслы, обслуживавшие водный транспорт;

2) промыслы, связанные с обработкой сельскохозяйст­венного сырья. В первую группу входили судостроение, коноводный и бурлацкий промыслы, разные судовые ра­боты. Примерно треть жителей поволжских уездов (Яро­славского, Романово-Борисоглебского, Угличского, Мо-логского и Рыбинского) "кормилась" Волгой. Занимаясь летом коноводством (подъем судов вверх по рекам силою лошадей), крестьяне зимой рубили и подвозили лес к сплавным рекам, портняжили, изготовляли валяную обувь или уходили в извоз. Судостроением занимались преимущественно крестьяне Мологского уезда в селени­ях по рекам Шексне и Мологе. Обычно крестьяне строи­ли барки зимой, а весной, нагрузив их дровами и строе-пьда лесом, сплавляли на продажу в Рыбинск, Яро­славль и далее вниз по Волге. Центром барочного про­мысла были Сменцовская и Борисоглебская вотчины Мусиных-Пушкиных, расположенные по р. Мологе, вот­чины кн. Голицыных и удельное село Брейтово.

Старинным промыслом ярославских крестьян явля­лось ткачество холста и полотна. В виде домашнего ре­месла ткачество имело повсеместное распространение, однако торгово-предпринимательский характер оно при­обрело в Ярославском, Ростовском и Угличском уездах. Крупнейшим центром ткачества и льноторговли в губер­нии было село Великое, принадлежавшее Яковлевым. 1*еликосельские торговцы в течение лета скупали у ок-1>естных крестьян холст, полотна, пряжу, нитки, а затем крупными партиями отправляли в Москву, Петербург, Нижний Новгород и другие города. Великосельцы сла-пились высоким качеством полотен, получивших пре­мию на Всемирной выставке в Лондоне в 1851 г. В 1840 1850-х гг. село Великое имело вид городского поселе­ния: в нем было 600 домов. Значительными центрами льноткачества и льноторговли являлись села: Вощаж-никсво, Большое, Новое, Курба, слобода Борисоглеб­ская. Борисоглебская слобода принадлежала Паниным, и ней ежегодно собиралась ярмарка и каждую неделю -базары, на которых шла оживленная торговля не только льном, холстом и полотнами, но и лошадьми, рогатым скотом. В селах Большом и Новом также были ярмарки, постоянно действующие лавки и гостиные дворы.

Селения Ярославского, Пошехонского, Даниловско­го, Ростовского, Рыбинского и Романово-Борисоглеб­ского уездов специализировались на изготовлении ме­таллоизделий. Больше всего их производили в селе Бур-макино и слободе Норской, где находились сотни куз­ниц. Владелец Бурмакинской вотчины генерал Воронцов сумел добиться для своих крестьян выгодных военных заказов. В 1812 г. они обеспечили удилами и стремена­ми почти всю русскую армию. Крестьяне Мологского уезда изготовляли гвозди, скобы и прочие изделия, не­обходимые для судостроения. Село Заозерье Угличского уезда было непашенным, но здесь находилось 150 куз­ниц,

Судостроение способствовало развитию в губернии и веревочно-канатного промысла. В Мышкинском уезде был развит горшечный промысел. В Романово-Борисо-глебском уезде получил распространение овчинно-шуб-ный промысел. В лесных уездах (Пошехонском, Дани­ловском и Мологском) были распространены деревообра­батывающие промыслы (рубка и сплав леса, пилка теса, выкуривание смолы, дегтя, скипидара). Здесь также из­готовляли телеги, колеса, сани, деревянную посуду и другое.

Уровень развития промыслов ярославских крестьян был разным: от домашней промышленности и ремесла (ткачество, портняжничество и др.) и до промыслов, ко­торые стали частью капиталистической мануфактуры.

Отходничество

Отхожие промыслы включали торговлю крестьян, извоз, работу по най­му. Они одинаково были характерны и для помещичьих, и для государственных крестьян. За­работки отходников в Петербурге, Москве были значи­тельно выше, чем на месте. В 1840 - 1850-х гг. ежегодно уходило из губернии более 100 тыс. человек, что состав­ляло до 25% взрослого мужского населения губернии. Больше всего отходников направлялось в столицы. Два крестьянина Кулигской и Некоузской волостей Молог­ского уезда, Степан Степанов и Иона Макаров, осенью 1826 г. даже нанялись в Российско-Американскую ком­панию для мореплавания на 7 лет.

Наибольший отряд отходников составляли строи­тельные рабочие (каменщики, плотники, мраморщики, печники), направлявшиеся в Москву и Петербург. Яро­славские крестьяне участвовали в строительстве Михай­ловского замка и Казанского собора в Петербурге. В 1803 г. крепостной крестьянин помещика В.В. Энгель-гардта из Даниловского уезда И.М. Волин, работавший в Павловске, получил требование срочно вернуться в вот­чину. Управляющий Павловском С.С. Ланской обратился к ярославскому губернатору с просьбой не только ос­тавить Волина, но и дать ему паспорт на следующий срок, так как он был редким специалистом по изготов­лению искусственного мрамора. Второй по численности отряд отходников составляли транспортные рабочие (лоцманы, коневоды, бурлаки, извозчики, плотовщики). Третьей сферой приложения сил отходников являлась торговля, в том числе работа в трактирах. Трактирное дело в Петербурге было буквально монополизировано ярославскими крестьянами.

Отход повышал грамотность ярославских крестьян, их общий культурный уровень. Современники не слу­чайно отмечали, что ярославские крестьяне деятельны и предприимчивы.

Промышленность

Промышленность края в первой половине XIX в. была представлена мелкотоварным производством (кре­стьянские промыслы, городское ремесло) и крупными мануфактурами, а к середине XIX в. и фабричными 11 ре дприятиями.

Ведущей отраслью промышленности края была тек­стильная (полотняная, шелковая, суконная, хлопчато­бумажная). В 1828 г. было 10 полотняных, 2 суконных,

2 шелковых и 3 хлопчатобумажных мануфактуры. Ги­гантом своего времени была Ярославская Вольшая ма­нуфактура. В начале XIX в. на ней действовало 840 ста­нов и работало 3 819 рабочих. Продукция сбывалась в Петербурге, Москве, Казани, на Макарьевской и Ростов­ской ярмарках. Часть скатертей и салфеток поставля­лась царскому двору.

Малая Ярославская мануфактура Углечанинова в Ярославле в 1809 г. имела 420 станов и 690 рабочих. Другие полотняные предприятия были значительно меньшими по размерам. Из шелковых мануфактур в на­чале XIX в. выделились предприятия московских куп­цов Колосовых и ярославского купца Красильникова. Крупной была суконная фабрика помещика Высоцкого в селе Мозга Ростовского уезда. В 1826 г. была основана хлопкопрядильная фабрика в селе Троицком Ростовско­го уезда, принадлежавшая помещикам Горяинову и 11 (ипову. Писчебумажное производство в начале века было представлено 4 мануфактурами в Угличском уезде и от­делением Ярославской Большой мануфактуры. В сере­дине XIX в. их стало уже 8. Писчебумажное отделение Ярославской Большой мануфактуры изготовляло бумагу одиннадцати сортов,

Крупнейшей писчебумажной фабрикой края была Плещеевская в Ярославском уезде, принадлежавшая кн. Гагариным. В середине века ее производство составило 140 000 руб. серебром, в нем участвовало 562 человека, все они были крепостными. Именно с этой мануфакту­рой было связано одно из самых известных крестьян­ских выступлений в крае, получившее название "Пле­щеевский бунт". От традиционного крестьянского дви­жения это выступление унаследовало такие черты, как неповиновение вотчинной администрации и местным властям, подача прошений, распространение слухов о скорой воле, антикрепостнические требования. Всего в имении к концу первой четверти XIX в. было 1,5 тыс, крепостных мужского пола. Примерно третья часть их круглый год работала на фабрике; жили на заработную плату и не имели земли. Остальные крестьяне платили помещику оброк, но тоже должны были участвовать в фабричных работах. Трудившиеся на мануфактуре кре­стьяне были обложены непомерными поборами. Они бы­ли вынуждены трудиться и в выходные, и в праздники. Тяжелыми были и условия труда.

Волнение началось в конце января 1826 г. с деревни Кудринской. В феврале крестьяне всей вотчины собра­лись в селе Плещееве и решили, что будут до конца сто­ять в общей борьбе. Они подали жалобу на притеснения ярославскому губернатору А.М. Безобразову. В марте Ярославское губернское правление обязало администра­цию предприятия не занимать рабочих на фабрике по праздникам и воскресеньям и уменьшить подсобные ра­боты. Однако с середины марта 1826 г. вновь заволнова­лись крестьяне, отказываясь выполнять полученные ра­боты. Таким образом, если первый этап бунта был свя­зан с чисто внутренними причинами и в выступлении участвовали фабричные и крестьяне, то на втором этапе (с марта по июль 1826 г.) в движении приняли участие только крестьяне. В это время более заметным стало антикрепостниче­ское направление в волнениях. В вотчину была введена иоинская команда. В мае палата уголовного суда приня-ма решение о наказании нескольких крестьян плетьми и ссылкой на поселение в Сибирь. Еще несколько десятков человек были наказаны плетьми на Сенной площади в Н1юславле. Однако дело на этом не закончилось. Летом 1826 г. началось сильное бегство крестьян из имения. Владельцу был причинен материальный ущерб, но кре­стьянам удалось добиться некоторых уступок. В 1827 г. крестьяне этой вотчины вновь "волновались" из-за вы-нозки дров, но рабочие фабрики в движении уже не уча-Отвовали.

Плещеевский бунт был самым крупным, хотя и не единственным в ту пору выступлением крестьян и ра-(ютных людей, протестовавших против своего положе­ния. Многократно подавали жалобы начальству рабочие Ярославской Большой мануфактуры, текстильных фаб­рик купцов Красильникова и Углечанинова. Условия труда на предприятиях продолжали оставаться очень тяжелыми. Между тем число заводов и фабрик в губер­нии росло с каждым годом.

Развивалось кожевенное производство. Из 68 заводов» 1809 г. 44 были кожевенными, правда, большинство ил них мелкими. В начале 1850-х гг. в губернии было учтено 40 кожевенных заводов. Центром кожевенного производства в губернии являлся Романово-Борисо-глебск с уездом. Губерния занимала 8-е место в России но производству кож.

К середине XIX в. удвоились масштабы винокурен­ного производства по сравнению с началом века. Одним из значительных предприятий этой отрасли был завод в с. Карабиха Ярославского уезда, основанный в 1855 г. кн. Голицыным. В 1863 г. он перешел в руки Ф.А. Некрасова, который к 1911 г. вдвое расширил производство. В дореформенный период производство кодки было монополией помещиков, а продажа ее насе­лению - монополией казны, передоверявшей свои функ­ции откупщикам. Винокуренное производство обслужи -налось почти исключительно крепостным трудом.

К середине XIX в. целый ряд предприятий края пе-1>ешел к машинному производству. Наиболее ранний случай применения парового двигателя в Ярославской губернии был на суконной фабрике купца К. Воробьева в 1824 г. С 1834 г. бумагоделательная машина с паро­вым двигателем стала действовать на писчебумажной фабрике кн. Гагарина.

К 1861 г. не менее 11 предприятий края были фаб­риками, имевшими паровые двигатели.

В связи с начавшимся промышленным переворотом появились акционерные компании. Так, в 1858 г. мос­ковские купцы Карзинкины, купившие Ярославскую Большую мануфактуру, создали вместе с купцом Игум­новым "Товарищество Ярославской Большой мануфак­туры бумажных изделий" с основным капиталом 800 тыс. руб. серебром. В 1859 г. появилось "Товарищество Норской мануфактуры льняных изделий", учрежденное группой московских промышленников во главе с брать­ями Хлудовыми. Акционерные компании позволяли ак­кумулировать капиталы и обеспечивать производство новейшей техникой.

Ярославские предприятия были постоянными участ­никами Всероссийских промышленных выставок в Мо­скве и Петербурге. Награды на этих выставках получа­ли: дважды дворянин Высоцкий за сукна своей фабри­ки; помещик Горяинов, владелец хлопкопрядильни, в 1831 г.; 5 раз кн. Гагарины за бумагу Плещеевской фабрики; помещик Карнович за льняные изделия; ком­пания Угличской фабрики и компании Покровской фаб­рики за бумагу в 1861 г.; 5 раз купец Оловянишников за шелковые ткани. Таким образом, многие крупные предприятия губернии оказывались в числе лучших предприятий страны.

Рыбинск - центр хлебной торговли

Ярославский край стал составной частью всероссийского рынка. Большое хлебной торговли значение в торгово-промышленном развитии губернии имели города Яро­славль, Рыбинск и Ростовская ярмарка. Рыбинск был крупнейшим центром транзитной хлебной торговли. В 1808 г. открылось движение по Мариинской водной сис­теме, главной артерией которой была река Шексна, впа­давшая в Волгу у Рыбинска. В 1828 г. р. Шексна в сво­ем верхнем течении была соединена с Северной Двиной, открыв тем самым путь поволжским товарам в глубь Архангельской губернии. В 1811 г. вступила в строй Тихвинская водная система, основу которой составила р. Молога, впадавшая в Волгу в 32 верстах выше Ры­бинска. С открытием этих водных путей Рыбинск стал главным узлом, соединявшим Волго-Каспийский бас­сейн с Петербургом.

В Рыбинске производилась перегрузка товаров с крупных судов, приходивших со Среднего и Нижнего Поволжья, на мелкие, которые шли в Петербург. По­этому Рыбинск, был основным центром сбыта барок и лодок. Сюда пригоняли тысячи барок из соседних уездов Ярославской, а также Вологодской и Тверской губернии. В самом Рыбинске строилось в начале века по 170 судов в год, а в 1850-х гг. - по 3,5 - 5 тыс., т.е. производство судов выросло в 25 раз.

С 1843 по 1855 гг. в бассейне Волги появилось 89 пароходов. В 1856 - 1860 гг. их число возросло до 262, т.е. в 3 раза. Они ходили от Нижнего Поволжья до Ры­бинска. Интересно, что в 1846 г. в Рыбинске был смон­тирован купленный в Голландии первый железный па­роход-буксир "Волга", мощностью в 250 л.с., а в 1847 г. - еще два, мощностью в в 460 и 500 л.с.

В 1830 - 1840-х гг. в Рыбинск доставлялось ежегод­но "с низа" водным путем до 15 - 20 млн. и зимой сухим путем до 2 - 3 млн. четвертей хлеба. Значительная часть его отправлялась дальше вверх по Волге, Шексне и Мо-логе в Петербург. Крупную торговлю хлебом вели ры­бинские купцы - Поповы, Журавлевы, Быковы, Тюме-невы, Л.И. Мухин и др., а также ярославские - Крохо-няткины, Пастуховы, Балов, Щербаков.

Годовой оборот местной торговли составлял 5-6 млн. руб. Рыбинск и Ярославль имели тесные связи с боль­шинством губерний Среднего и Нижнего Поволжья, Черноземного центра и Северо-Запада. Расширение тор­говли хлебом в 1800 — 1840-х гг. в Верхневолжском районе было следствием усилившейся товаризадии сель­ского хозяйства, вызванной развитием товарно-денеж­ных отношений.

Рыбинск стал крупнейшим центром бурлацкого промысла: сюда стекалась масса судорабочих не только из Ярославской и Костромской, но и из Тверской, Вла­димирской и Нижегородской губерний. Зимой численность населения города едва достигала 6 тыс. чел., а ле­том увеличивалась в 20 - 25 раз.

Ростовская ярмарка

Ростовская ярмарка была одной из самых крупных в стране после Нижегородской. Здесь сбывалась в основном сельскохозяйственная продукция кре­стьян Ростовского и других уездов Ярославской и сосед­них Костромской и Владимирской губерний, а также изделия крестьянских промыслов. Годовой оборот яр­марки в конце XVIII в. достигал 3,4 млн. руб., в 1821 г. - 8,6 млн., а в 1842 г. - 5,1 млн. руб. серебром. Хотя обороты ярмарки в 1840 - 1850-х гг. заметно сни­зились, все же влияние ее на экономику восточной час­ти Промышленного центра страны продолжало оставать­ся весьма значительным.

Городское население

Крупнейшим городом губернии был Ярославль, население которого составляло в 1825 г. 20 тыс. человек, в 1855 г. - 35,6 тыс. человек. В осталь­ных городах губернии проживало в 1825 г. 35 тыс., а в 1855 г. - почти 50 тыс. человек. Вслед за Ярославлем шли по численности населения Ростов, Рыбинск, Углич. Население городов прирастало за счет притока из сел. Города края были торгово-промышленными центрами. Удельный вес городского населения в губернии (8,5 -9,7%) был выше, чем по России в целом.

Ярославская губерния входила в Центрально-промышленный район России, опережавший по уровню социально-экономического развития другие регионы страны.

Культурное развитие края

Образование

К началу XIX в. единственным высшим учебным заведением в России по прежнему оставался Московский университет. Это не отвечало растущим потребностям в образованных кадрах, и потому правительство озаботи­лось созданием в стране сети новых университетов и школ. В январе 1803 г. император Александр I обратил­ся к дворянству с призывом пожертвовать средства на дело просвещения. Одним из первых, кто откликнулся на это, был Павел Григорьевич Демидов, внук знамени­того горнопромышленника петровской эпохи.

Демидов был сведущим в науках человеком, некогда он учился в европейских столицах, сам написал не­сколько книг. Свое огромное состояние, унаследованное от деда и отца, Демидов решил отдать в пользу просве­щения русского народа. В марте 1803 г. он направил в правительство письмо, изъявляя готовность выделить 200 тыс. рублей (сумму по тем временам огромную) на нужды Московского и вновь учреждаемых Киевского и Тобольского университетов. Московскому же универси­тету он безвозмездно передал свою немалую библиотеку.

В том же письме Демидов выражал желание на свои средства организовать в Ярославле гимназию, в которой могли бы бесплатно обучаться дети малоимущих дворян. Вообще же замыслы Демидова шли дальше. Он думал об основании в Ярославле "высших наук училища", стояв­шего бы по статусу в одном ранге с университетами. Хо­датайство Демидова было встречено благосклонно, и особым императорским рескриптом в июне того же года ярославским властям было предписано подготовить все необходимое для скорейшего открытия училища.

:Для нужд училища был отведен архиерейский дом, стоявший на Стрелке. Однако он был настолько ветхим, что в первые годы занятия проводились в других, спе­циально снятых для этого помещениях. Уже в апреле 1804 г. в Ярославле начались публичные лекции, кото­рые читал адъюнкт (преподаватель) К.И. Яниш, специ­ально приехавший из Москвы. На лекциях присутство­вало все высшее общество губернии, однако ярославские дворяне и купцы первоначально очень прохладно встре­тили известие об образовании училища. В городе не на­шлось желающих послать своих детей на учебу, и пер­вые пятеро студентов были выписаны из столицы. Из Москвы же для их обучения было прислано ровно столько же преподавателей.

Занятия начались 1 августа 1804 г. Официально же устав училища был утвержден в январе следующего го­да. Устав определял, что училище занимает первое место после центральных университетов. Преподавать в нем должны были словесность, философию, историю, право,

а также математику, химию и другие естественные науки. Училище было объявлено всесословным, то есть обучаться в нем могли не только дворяне, но также дети купцов и простых горожан. Демидов выделил особые средства на содержание неимущих студентов, для про­живания которых при училище был создан благородный пансион,

20 апреля 1804 г. училище торжественно отпраздно­вало свое открытие. С тех пор вплоть до революции этот день ежегодно отмечался как училищный праздник. Демидов выделил на содержание училища капитал в 100 тыс. рублей и доходы от своих имений в Романовском и Угличском уездах, где проживало более трех тысяч кре­стьян. Сам он проявлял постоянную заботу о своем де­тище. После смерти П. Г. Демидова в Ярославле было решено увековечить память о нем. На добровольные по­жертвования ярославским колокольных дел мастером Иваном Чарышниковьш была отлита бронзовая колонна почти пятнадцати метров высотой, установленная на гранитном пьедестале. Колонну венчала бронзовая сфера с сидящим на ней двуглавым орлом. Памятник был торжественно открыт в 1829 г. в сквере неподалеку от здания училища. Простоял он там до 1931 г., когда был сломан и отправлен на переплавку.

Занятия в училище не прерывались даже во время войны с французами. Лишь на короткое время студенты и профессора были эвакуированы в Романовский уезд, но, когда угроза вражеского нашествия миновала, рабо­та была продолжена прежним порядком. В 1808 г. учи­лище наконец получило собственное здание (постройка его окончательно была завершена в 1815 г.) у впадения Которосли в Волгу с просторными помещениями для библиотеки и музея. Вокруг здания был разбит сад, ставший излюбленным местом прогулок горожан.

При Николае I, во всем любившем военную дисцип­лину, в училище были введены строевые занятия, кото­рые вели специально приглашенные офицеры гарнизона. В 1832 г. ярославские власти возбудили ходатайство о преобразовании училища в кадетский корпус, но, к сча­стью, предложение это было отклонено. В августе сле­дующего 1833 г. был утвержден новый устав училища, а само оно переименовано в Демидовский лицей. Преподаванне в нем отныне должно было быть сосредоточено на "камеральных" науках, то есть юридических и эконо­мических дисциплинах. Лицеистам были присвоены мундиры из синего сукна с малиновым воротником и обшлагами. В торжественных случаях к мундиру пола­гались треуголка и шпага. Число студентов росло, хотя в общем оставалось невелико - не более 50 человек на всех четырех курсах.

В культурной жизни Ярославля создание училища сыграло очень важную роль. Каждую неделю в нем уст­раивались публичные лекции для всех желающих. По субботам это были лекции по химии, а по средам - по русской истории. В 1813 г. при училище было учрежде­но "Общество любителей российской словесности". Ини­циатором его стал профессор Г.Ф. Покровский, который помимо своей основной специальности - гражданского права - был известен как знаток литературы и искусст­ва. Общество намеревалось даже издавать свой журнал под названием "Ярославский зритель", но реализовать это начинание так и ие удалось.

В 1846 г. на должность профессора Демидовского лицея был назначен Константин Дмитриевич Ушин-ский. Лекции молодого преподавателя быстро завоевали популярность у студентов. Позднее Ушинский получил известность как основатель нового направления в рус­ской педагогике. Можно предположить, что его взгляды на систему образования начали складываться уже в пе­риод пребывания в Ярославле. Но, не сойдясь с лицей­ским начальством, Ушинский через три года был выну­жден покинуть город.

Почти одновременно с Демидовским училищем в Ярославле была создана гимназия. Первые вступитель­ные экзамены в нее состоялись в августе 1805 г., в ре­зультате чего на обучение было зачислено 50 человек. Первоначально гимназия располагалась в Доме призре­ния ближнего и только через семь лет получила собст­венное помещение. Для ее нужд был выделен бывший губернаторский дом на берегу Которосли. Здание это, впоследствии неоднократно перестраивавшееся, сохра­нилось до сих пор. Ныне в нем располагается военный госпиталь. В первые годы обучение в гимназии было четырех -летним. В 1833 г. оно было расширено до семи лет, то­гда же появилась и привычная нам пятибалльная систе­ма оценок. Еще ранее для гимназистов была установлена (|юрма: синие однобортные сюртуки с белыми пуговица­ми и малиновым воротником, синие фуражки с малино-иым околышем. К середине века в гимназии одновре­менно обучалось уже более 300 человек.

Круг предметов, преподаваемых в гимназии, был обширен: латинский, немецкий и французский языки, математика, физика, история, российская словесность, чистописание, Закон Божий, черчение и рисование. Сре­ди учителей встречались такие весьма яркие фигуры, как, например, преподаватель логики и словесности П.П. Туношенский (у него учился Н.А. Некрасов). Ту-цошенский сам писал стихи и даже пробовал выпускать журнал "Ярославская муза", где, как предполагалось, должны были помещаться лучшие сочинения учеников гимназии.

Помимо гимназии в Ярославле существовали город­ское четырехклассное училище, два народных училища с двухлетним курсом обучения, школа кантонистов, где обучались дети из солдатских семей и Отделение пис­цов, готовившее младших чиновников для губернских канцелярий. В 1814 г. в Ярославль была переведена из Ростова духовная семинария и семинаристы пополнили ряды учащейся молодежи города. Во всех уездных горо­дах к этому времени тоже были открыты народные учи­лища.

В гимназию и училища принимали только мальчи­ков. Единственным женским учебным заведением было духовное училище, переведенное в Ярославль в 1849 г. из Костромской губернии. Доступ в него открыт был только для дочерей священников. Для девочек из других слоев возможность получения образования давали част­ные школы. Еще в 1816 г. француз Луи Дювернуа от­крыл в Ярославле Институт благородных девиц. Позднее были созданы два женских пансиона, но обучение в них стоило дорого да и предполагало прежде всего знакомст­во с домоводством, музыкой и рисованием. Более серь­езные предметы считались ненужными.