Теории естественного права, их эволюция.

Теории ЕП разнообразны, но объединены методоло­гическими принципами: право рассматривается не как акт гос воли, предполагающий законное принуждение в случае ее нарушения, а как воплощение справедливости и разума. Методологические основы: В наиболее последовательном ва­рианте юридического позитивизма нравственные оценки выводятся за пределы правовой теории (Дж. Остин). В школе естественного права, на­оборот, моральная оценка рассматривается как органическая часть анализа права.Действующее право, которое изучают юриди­ческие позитивисты, может быть хорошим или плохим.ЕП исключает отрицатель­ную оценку. Справедливость составляет самое его существо. Правом признается только то, что справедливо. Но справедливость представляет собою мораль­ную категорию, не сводимую полностью к праву. Отсюда «естественное право яв­ляется не чем иным, как применением этики в сфере права» («Пособие по христианской этике», Фрайбург, 1979.), естественное право – это нрав­ственное право или право нравственности (авст­рийский ученый католического направления И. Месснер). Морально-совершенное содержа­ние придает естественному нраву идеальный ха­рактер независимо от того, осуществляется оно на практике или нет.

Эволюция естественно-правовых концепций Древнейший вариант идеи естественного пра­ва – представления об извечном мировом поряд­ке, установленном по воле богов, содержащиеся в мифах и священных писаниях разных народов. Общество рассматривалось как органическая часть миропорядка, элемент природы, подчиняю­щейся единому закону. Справедливость и разум­ность этого закона, его соответствие природе че­ловека не ставились под сомнение, поскольку он приписывался высшим силам.

Основы европейских представлений о естест­венном праве были заложены греческими фило­софами, в первую очередь софистами. Возникает сопоставле­ние писаного и неписаного (или божественного, всеобщего) закона. Последний называют иногда и естественным правом. Гиппий понимал под ним неписаные законы, которые соблюдаются во всех странах. Эту тра­дицию унаследовал и Аристотель. Он говорит о естественном праве, которое соблюдается во всех странах, даже если оно не оформлено в виде законов, и условном праве, или нормах, установлен­ных людьми в форме законов и соглашений.По Аристотелю, ес­тественное право не нуждается в специальном оформлении. Оно настолько очевидно и разумно, что и без того соблюдается всеми. А условное право – особые постановления, вводимые разны­ми государствами. Естественное право предпола­гается хорошим и справедливым. Условное право может быть как справедливым, так и несправед­ливым. Но, введя названную типологию, Аристо­тель не устанавливает иерархии, не называет есте­ственное право высшим, не утверждает, что услов­ному праву можно не подчиняться, если оно несправедливо. Наоборот, его позиция в том, чтобы подчиняться даже плохому закону ради того, чтобы сохранить в государстве порядок, без которого ни­какое право и никакой закон не возможны.

XVII в. и Г. Гроций говорил о двух путях выявления норм естественного права – дедуктивном (путем умоза­ключения) и индуктивном. Если мы видим, что ка­кая-то норма соблюдается всеми народами, это вер­ный знак ее принадлежности к естественному пра­ву. Он ставит естественное право выше позитивного.

В отличие от Аристотеля, стоики не рассмат­ривали естественное право как часть позитивно­го, допускали противоречия между ними и воз­можность нереализуемого естественного права. Тем самым они придали концепции естественно­го права идеальный характер. Стоики признава­ли, что миром управляет разумное начало боже­ственного происхождения. Это вечный закон, оп­ределяющий развитие вселенной. Та его часть, которая доступна человеческому разумению, по­лучила название естественного закона или есте­ственного права. И, наконец, существует право человеческое, т.е. позитивное, установленное в тех или иных государствах. Стоики считали, что ряд человеческих установлений противоречит ес­тественному закону. В связи с этим естественное право превращалось в критерий оценки действующих законов, в высшее право. Обосновывалась мысль, что законы государств заслуживают признания только в случае их соот­ветствия естественному закону (новизна).Традиции стоиков развивались Цицероном и римскими юристами. Стал складываться своеоб­разный кодекс естественных законов. В форму­лировке Ульпиан а он включал требования жить честно, не вредить дру­гому, отдавать каждому то, что ему принадлежит. Эпиктет рекомендовал не желать другим того, чего не желаешь себе.Наследие стоиков и Цицерона было восприня­то христианскими мыслителями. При этом разум­ное начало, правящее миром у стоиков и Цицеро­на, они подменили христианской теологией. Ав­густин Блаженный (354-430 гг.) различал вечный закон, естественный и временный (т.е. человечес­кий) закон, меняющийся в зависимости от места и эпохи. Временный закон оправдан как подтвержде­ние вечного закона, воспринимаемого людьми по­средством естественного закона, запечатленного в душах людей и представляющего собой божествен­ный голос в человеческой совести. Фома Аквинский воспроизводит схему Августина Блаженного, прибавив к ней божест­венный закон как часть вечного закона, явлен­ную людям в Священном писании и откровениях отцов церкви. Фома отмечает, что естест­венный закон носит характер общих принципов, и это делает необходимым введение более кон­кретных правил в форме человеческих законов.И Августин, и Фома Аквинский признают, что несправедливый, т.е. противоречащий естествен­ному праву, закон подлинным законом не являет­ся, и ему можно не подчиняться, если это не при­чиняет большого вреда обществу.

Гуго Гроций: нормы ес­тественного права (по его определению, веления здравого разума) являются «правом в собствен­ном смысле слова», а нормы, установленные людьми, признаются правом лишь в той мере, в какой они не противоречат естественному праву, он провозглашает, что «не следует повиноваться приказам власти, противным есте­ственному праву и божественным заповедям».

В XVII в. даже среди философов просвети­тельского направления были и иные взгляды на естественное право. Особняком в этом отноше­нии стоят англичанин Т. Гоббс и Спиноза. Они полагали, что естественное право, которым будто бы руко­водствовались люди в догосударственном состоя­нии, – это право на всё, ничем не ограниченная свобода, приводящая к войне всех против всех. Разумные правила поведения, основанные на уче­те интересов других людей и призванные обеспе­чить мир, Гоббс называл естественными закона­ми, противопоставляя их естественному праву. Будучи убежденным юридически позитивистом, Гоббс категорически возражал против критики государственных законов на том основании, что они противоречат законам естественным.

17-18 вв - это сдвиг в концепции ЕП. Постепенное становление индивидуализ­ма, утверждение самоценности и определенной автономии личности, начавшиеся в эпоху Воз­рождения, привели к смещению центра тяжести в понимании естественного права с разумных пра­вил поведения, способных обеспечить нормаль­ную жизнь общества, на права человека, которые стали толковаться как принадлежащие ему от природы, неотчуждаемые, а не дарованные госу­дарством. Этот сдвиг впервые произошел во время анг­лийской буржуазной революции XVII в. Борцы с абсолютизмом стали ссылаться не на историчес­ки сложившиеся законы Англии, а на права чело­века. Наиболее законченное выражение эти идеи получили у Джона Локка.Идеи английской революции были восприня­ты американской Декларацией независимости (1776), французской Декларацией прав человека и гражданина (1789 г.) и получили мировое призна­ние. Таково и современное понимание естественно­го права. Им проникнуты Декларация ООН 1948 г. и международные пакты о правах человека.

К началу 19 века спад, сложилась историческая шко­ла права, исходившая не из разума или природы человека, а из истории и духа народа. Философия права, как новое направление политико-юриди­ческих исследований первоначально заимствова­ла некоторые элементы естественноправовых те­орий, но отнюдь не сводилась к ним. А господствующий юридический по­зитивизм сознательно бросил вызов теории есте­ственного права.

Конец 19 века - школа так называемого возрож­денного естественного права (Штаммлер, Новгородвец, Кистяковский). Ста­новление этой школы было обусловлено разоча­рованием реальным состоянием государственно-правовых институтов, их отставанием от потреб­ностей общества, обострением социальных про­тиворечий и постепенным признанием «второго поколения прав человека», т.е. социальных прав. Принципиальное отличие -со­держание естественного права не рассматрива­лось как нечто неизменное, соответствующее «вечному закону» и вытекаю­щее из столь же постоянной природы человека. Вместо классического набора неотчуждаемых прав (прежде всего свобода, равенство, собствен­ность) выдвигалась идея «естественного права с меняющимся содержанием» (Р. Штаммлер). Личные права дополнялись социальными, что откры­вало новые горизонты в преобразовании право­вой системы.После Второй мировой войны в связи с разгромом фашизма, способствовавшим дискредитации нормативистских представлений о праве как воле суверена, наблюдался новый всплеск интереса к теориям естественного права.

Критика. Спорить с древним, аристотелевским понимани­ем естественного права (нормы, которые соблюда­ются всеми народами, даже если они не облечены в форму закона) трудно. Стрелы противников естест­венного права направлены против его классических (XVII-XVIII вв.) и современных представителей. Отвергается мысль, идущая от стоиков, Цице­рона, Августина Блаженного и Фомы Аквинского: несправедливый закон не является законом, это извращение природы закона. Мысль эта, как отмечалось выше, приобрела законченную фор­му у Гуго Гроция: только естественное право (ве­ления здравого разума) является правом в под­линном смысле слова, нормы позитивных зако­нов являются правом лишь в той мере, в какой они не противоречат естественному праву, в про­тивном случае им можно не подчиняться. Если воспринимать эти положения буквально, они действительно весьма уязвимы. Сторонники юридического позитивизма (и не только они) оп­ровергают формулу Гроция, подчеркивая, что ес­тественное право не является правом в подлин­ном смысла слова, потому что его исполнение не гарантировано возможностью государственного принуждения. Оно становится правом только в том случае, когда воспринимается позитивным законом или судебными решениями. То, что называют естественным правом, гово­рят его критики, представляет собой всего лишь моральное суждение. Право смешивают с мора­лью и подменяют моралью, лишая его юридичес­кой определенности и обязательности. Нормы, выдаваемые за естественноправовые, не всеми признаются таковыми, по этим вопро­сам возможны разные суждения. Оправдание неподчинения позитивным зако­нам ссылками на их несоответствие естественно­му праву способно подорвать устои государства, привести к анархии.

Современное понимание естественного права и значение этой концепции. Как правило, совре­менные сторонники теории естественного права не считают его непосредственно действующим, имеющим обязательную силу. Провозглашая, что естественное право выше, сильнее позитив­ного (такие декларации встречаются и в юриди­ческих актах, в частности, Конституционного су­да ФРГ)имеется в виду справедливость норм есте­ственного права. По мнению Р. Штаммлера, норма естественного права не должна иметь какого-либо «положительного значения, т.е. быть обязательной для исполнения членами общества наряду с норма­ми, выраженными в законах», она обращается толь­ко к законодателю. Новгородцев: «Современная юриспруденция отно­сит название права исключительно к нормам поло­жительным, признанным в законе или обычае. Иде­альные требования не представляют собою права в строгом смысле слова, а суть только проекты будущего права». С этим согласились бы и сторонники юри­дического позитивизма. Новгородцев называл идею естественного права «представлением общечеловеческои справедливости, осуществляемой в по­ложительном праве». Трубецкой писал, что «предписания естественного права по содер­жанию своему суть вместе с тем предписания нравственные».

Нужна ли нравственная оценка для понимания права? Ответ П.И. Новгородцева: Есте­ственному праву свойственно стремление оценивать факты существующего с этической точки зрения. Но именно в этом и состоит задача философии права».Смысл концепции ЕП - превратить идеаль­ное право в действующее, устранить разрыв меж­ду ними.Лэтиция Джианформаджио о дуалистической природе концепции ЕП. По­зитивное право существует само по себе, естествен­ное право лишь в сопоставлении с позитивным правом. ЕП – высшая категория. Их соотношение заключается в том, что естественное право всегда справедливо, но не всегда оно реально существует, т.е. действует. Позитивное право, наоборот, всегда реально, но не всегда спра­ведливо. Смысл концепции естественного права заключается в том, чтобы сделать справедливость реальной, превратить естественное право в пози­тивное.