Глава 12. Гештальт-терапия: Перлз

 

Фридрих (Фредерик, или Фриц, как его называли) Саломон Перлз (1893-1970) считается основателем и пропагандистом гештальт-терапии. Он родился в Берлине и учился в Германии, степень доктора медицины получил в Университете Фридриха Вильгельма в 1920 г. (В своих публикациях после имени Перлз указывал степень доктора медицины и доктора философии. Однако доктором философии он не был; это почетное звание он получил в 1950 г. от не имеющего официального признания учреждения — Западного колледжа психоанализа в Лос-Анджелесе.) Перлз обучался в Венском и Берлинском институтах психоанализа. Его учителем-психоаналитиком был Вильгельм Райх, он был лично знаком со множеством известных психоаналитиков, включая Хелен Дойч, Отто Феничела и Карен Хорни, встречался с Адлером, Юнгом, Федерном, Шилдером и Фрейдом. Кроме того, среди знакомых Перлза были многие гештальт-психологи: Вольфганг Кёлер, Макс Вертгеймер и Курт Левин, в 1926 г. Перлз был ассистентом А. Гелба и Курта Гольдштейна в Гольдштейновском институте для солдат с травмами мозга во Франкфурте.

После прихода к власти Гитлера Перлз в 1934 г. переехал в Южную Африку, где в 1935 г. основал Южно-Африканский институт психоанализа. В Южной Африке он встретился с Яном Шмуцем, предложившим термин холизм в опубликованной в 1926 г. книге «Холизм и эволюция» (Holism and Evolution).После смерти Шмуца и усиления апартеида Перлз переехал из Южной Африки в Соединенные Штаты (1946). В Нью-Йорке он встретился с Полом Гудменом и совместно с ним и своей женой Лорой Перлз в 1952 г. основал Нью-Йоркский институт гештальт-терапии. Кроме того, в 1954 г. Перлз принимал участие в создании Кливлендского института гештальт-терапии. В 1964 г., вскоре после основания Эсаленского института (Esalen Institute)в Биг Сур, Калифорния, Перлз стал там работать в качестве психиатра. Это продолжалось до 1969 г., когда он переехал в Ковичан на острове Ванкувер в Британской Колумбии, где попытался основать гештальт-терапевтический кибуц. Там он и умер в марте 1970 г. Перлз был одним из трех психотерапевтов, принимавших участие в серии фильмов «Три подхода к психотерапии» (Three Approaches to Psychotherapy,1966), продюсером которых был Эверетт Шостром.

Еще в Южной Африке в начале 1940-х гг. Перлз написал книгу «Эго, голод и агрессия» (Ego, Hunger and Aggression),которая впервые увидела свет в Южной Африке в 1942 г., а затем была издана в Англии в 1947 г. под названием «Пересмотр теории и метода Фрейда» (A Revision of Freud's Theory and Method);книга была посвящена Максу Вертгеймеру. Американское издание (1947) имело заглавие «Истоки гештальт-терапии» (The Beginning of Gestalt Therapy).Книга Перлза «Гештальт-терапия: возбуждение и рост личности» (Gestalt Therapy: Excitement and Growth in Personality,1951) была написана в соавторстве с Ральфом Ф. Хефферлайном (1910 г. рожд.) и Полом Гудменом (1911-1972 гг.). Хефферлайн обучался и работал в Колумбийском университете, где возглавлял факультет психологии. Гудмен, получивший степень доктора философии в Чикагском университете, преподавал в Чикагском и Нью-Йоркском университетах, Блэк Маунтин колледже, Университете Висконсина, институтах гештальт-терапии в Нью-Йорке и Кливленде. Наибольшую известность ему принесли книги, в частности «Абсурд взросления» (Growing Up Absurd,1956) и «Обязательное плохое обучение» (Compulsory Miseducation,1964).

В 1969 г. Перлз публикует книги «Гештальт-терапия дословно» (Gestalt Therapy Verbatim),а также «Внутри и вне помойного ведра» (In and Out of the Garbage Pail), последняя из которых автобиографична. Перед смертью Перлз работал над двумя книгами: первая была посвящена теории, а вторая практике. Перлз ощущал, что две ранее опубликованные книги (Ego, Hunger and Aggression,1947, и Gestalt Therapy: Excitement and Growth in Personality,1960) были трудны для восприятия и, кроме того, уже устарели. Его беспокоило преимущественное внимание многих клиницистов к техническим вопросам в ущерб теории, поэтому Перлз намеревался точнее сформулировать свою теорию. После смерти Перлза Роберт Шпицер, главный редактор издательства Science and Behavior Books,которому Перлз завещал свои материалы, опубликовал эти две книги. Первая из них (The Gestalt Approach and Eyewitness to Therapy,1973) насчитывала 114 страниц теоретического материала и 88 страниц фрагментов описания видеозаписей с комментариями. Другие материалы с дополнительными выдержками из описания видеозаписей вышли во второй части книги «Наследие Фрица» (Legacy from Fritz,Baumgardner & Perls, 1975). В первой части Патрисия Баумгарднер обсуждает клинические аспекты гештальт-терапии и делится воспоминаниями о работе с Перлзом. Хотя книга написана довольно понятно, теоретический материал плохо организован, не систематизирован, не представителен. Имеются отступления, материал, посвященный одной теме, распылен (например, описания невротической личности), отсутствуют общие выводы. Таким образом, эти книги не подменяют ранних произведений Перлза. Тем более что материал этот нельзя назвать абсолютно новым, многое написано в предшествующие десять лет.

После смерти Перлза наблюдалось оживление активности. Никто не претендовал на место Перлза; он был уникальным и незаменимым. Вышло множество публикаций, которые по большей части содержали повторение и собственные вариации на тему произведений Перлза. В дополнение к журнальным публикациям вышли многочисленные сборники статей (Pagan & Shepherd, 1970; Hatcher & Himmelstein, 1976; Latner, 1973; Simkin, 1974; Smith, 1976; Stephenson, 1975; Zinker, 1977). Ни один из них не может считаться полным, систематизированным учебником для освоения гештальт-терапии. Вполне возможно, что это является запланированным (или незапланированным) следствием часто звучащего изречения, что единственным путем понимания гештальт-терапии является практический опыт и обучение в соответствующих институтах. Тем не менее двое ведущих преподавателей и клиницистов, Эрвинг Полстер и Мириам Полстер, в течение многих лет работавшие в Кливлендском институте, прежде чем переехать в Калифорнию и возглавить Центр гештальтистской подготовки в Сан-Диего (Gestalt Training Center), выпустили систематизированное руководство «Интегрированная гештальт-терапия» (Gestalt Therapy Integrated,Erving Polster & Miriam Polster, 1973). Представленное здесь обсуждение является попыткой интегрировать ранние и поздние идеи Перлза в некую систему.

Недавно в серии Key Figures in Counselling and Psychotherapy вышла книга, посвященная жизни Перлза, его вкладу в теорию и практику, а также влиянию на развитие психотерапии в целом (Clarkson & MacKewn, 1993). Осенний номер журнала The Gestalt Journal за 1993 г. был посвящен столетней годовщине со дня рождения Фрица Перлза.

 

 

Становление и развитие

 

Перлз испытал на себе влияние разнообразных теоретических подходов к психотерапии, что нашло отражение в созданной им гештальт-терапии. Базовую подготовку он получил по психоанализу. Перлз полагал, что психоанализ и теоретические концепции Фрейда являются той основой, на которой строится его собственный подход, хотя методы его построения преимущественно заключаются в изменении психоаналитической теории. В частности, он заменил половой инстинкт инстинктом голода в качестве главного. Будучи психоаналитиком, Перлз испытал на себе влияние Вильгельма Райха, включая взгляды Райха на аффект, вовлечение организма в невроз, внимание к форме, а не к содержанию (в том числе к невербальному поведению), конфронтацию как метод вмешательства, а также техники, специально подобранные к конкретному пациенту. Перлз испытал влияние экзистенциальной теории с ее акцентом на личной ответственности за мысли, чувства, поступки и на непосредственных переживаниях — понятие «здесь и сейчас», взаимоотношения «я-ты», вопросы «что?» и «как?» вместо «почему?» по отношению к переживаниям и поведению.

Перлз считает гештальт-терапию одним из трех экзистенциальных подходов, наряду с логотерапией Франкла и дазайн-анализом (daseinanalysis)Бинсвангера. С другой стороны, прежде чем Перлз отверг психоанализ, гештальт-психология оказала на него влияние в процессе работы с Гольдштейном и чтения произведений Левина. Немецкое слово Gestalt,обозначающее «целое, конфигурацию, интеграцию, стереотип или форму», занимает центральное место в теории Перлза. Гештальт-концепция фигуры-фона является основной также и в разработанной Перлзом теории потребностей и их удовлетворения в стремлении к самоактуализации (этот термин впервые употребил Гольдштейн). Идея регуляции организма заимствована из гештальт-психологии, как и концепция закрытия или завершения формирования гештальта, к которой прибегает Перлз при описании незавершенных дел. Гештальт, в представлении Перлза, имеет отношение к цельности завершенных действий, а также интеграции разрозненных частей личности в единое самоактуализирующееся целое. Перлз расширяет понятие гештальт-восприятия, которое включает у него не только восприятие внешнего мира, но и восприятие телесных процессов, чувств и эмоций.

На Перлза также оказал воздействие общесемантический подход (I. A. Richards and A. Korzybski)в смысле четкого и определенного использования языка. Наконец, сказалось влияние дзэн-буддизма и даосизма в отношении принципа противоположностей (инь и ян) и признания того, что люди могут превзойти себя, только став собой, приблизившись к собственной природе.

Все эти и другие концепции включены Перлзом в гештальт-терапию. Хотя сама по себе теория не была систематизирована и четко оформлена, работа Перлза создает основу для такой интеграции.

 

 

Философия и концепции

 

Перлза больше интересовали поступки и переживания, чем философия. Он сознавал важность философии, однако неоднозначно относился к созданию систематической философии, «которая успешно включала бы в себя человека и все остальное» (1969b). Вместе с тем, в явном или неявном виде, но эти представления о природе человека и жизненного опыта присутствуют в гештальт-терапии, как и в любой другой; многие из ее концепций являются философскими.

Перлз отвергал представление о том, что люди находятся под контролем внешних и/или внутренних факторов; в этом он расходится с психоанализом. Это отвержение основывается на двух идеях: 1) люди несут ответственность за самих себя и свою жизнь, 2) важнейший вопрос о человеческом опыте и поведении звучит не «почему?», а «как?» За этими представлениями стоит убежденность в том, что люди свободны и обладают потенциалом к изменению. В соответствии с гештальтистскими принципами, Перлз отвергает дуализм разума и тела, тела и духа, мыслей и чувств, мышления и действия, чувств и действий. Такой отказ от дуализма лежит в основе концепции холизма.

 

Природа организма

 

Холистический принцип. Перлз приводит высказывание Вертгеймера о гештальтистской теории: «Существует целое, поведение которого не определяется поведением его отдельных элементов, а сами частичные процессы определяются внутренней природой целого» (1947, р. 27). Люди — это единые организмы, они всегда функционируют как целое. Не существует «Я», которое состоит из тела, разума и души, все это — Мы, существующее как организм. Здоровый организм — это чувство, мышление и активное бытие. Эмоции имеют мыслительный, действенный (физиологический), а также чувственный аспекты.

«Психическая деятельность, по-видимому, осуществляется всем организмом в целом на более низком энергетическом уровне, чем деятельность, которую мы называем физической... психическая и физическая стороны человеческого поведения не являются... независимыми объектами и не могут существовать отдельно от человека и друг от друга» (Perls, 1973, pp. 13-14).

Тело, разум и душа представляют собой аспекты целостного организма.

Диалектический принцип гомеостаза. Перлз испытал влияние философа Зигмунда Фридландера, который в своей книге «Креативная индифферентность» (Creative Indifference)развивает концепцию дифференциального мышления, или мышления с использованием противоположностей (диалектика). Противоположности (полярности) возникают в процессе дифференциации от нулевой точки индифферентности.

«Каждое событие сопоставляется с нулем, от которого происходит дифференциация к противоположностям. Эти противоположности демонстрируют в своем специфическом контексте сильное сродство между собой. Помещая внимание в центр, можно приобрести творческую способность видеть обе стороны явления и завершать незавершенную половину. Избегая одностороннего взгляда, можно лучше понять структуру и функции организма» (Perls, 1947, р. 15).

Противоположности связаны друг с другом сильнее, чем с любыми другими концепциями (сравните с Келли). «Мышление противоположностями свойственно человеческому организму. Дифференциация на противоположности является сущностью нашей ментальности и самой жизни» (Perls, 1947, р. 18).

Особым случаем общей концепции противоположностей является концепция баланса организма,или гомеостаза. Основная тенденция любого организма выражается в сохранении равновесия. Каждое мгновение на организм действует множество факторов, это равновесие нарушающих, внешних (требование со стороны окружения) или внутренних (потребность). Развивается противоположная тенденция к восстановлению равновесия; процесс восстановления баланса и составляет саморегуляцию организма. В процессе саморегуляции организм создает образ удовлетворенной потребности или реально ее удовлетворяет; в результате он формирует свой мир или создает ситуацию фигура—фон. Удовлетворение потребности уменьшает напряжение, восстанавливает равновесие, завершает ситуацию. Таким образом, гомеостаз представляет собой процесс, посредством которого организм удовлетворяет свои потребности. Процесс этот непрерывный, поскольку равновесие, или баланс, постоянно нарушается. Процесс заключается в удовлетворении психологических, а также физиологических потребностей; действительно, эти два процесса не могут быть разделены. Что касается внешнего окружения, человек может приспособить свое поведение к окружению (аутопластическое поведение) или приспособить (адаптировать) окружение к своему (аллопластическому) поведению.

В терминах гештальт-психологии осознание потребности становится фигурой на фоне. Неудовлетворенная потребность представляет собой незавершенный гештальт, требующий завершения. Стимулируется сенсомоторная активность, налаживаются контакты с окружением с целью удовлетворить потребность. «Когда потребность удовлетворена, ее гештальт становится завершенным, он больше не оказывает влияния — организм свободен для формирования новых гештальтов» (Perls, 1948). Устанавливается равновесие, ситуация меняется. «Доминирующей потребностью организма в любой момент становится находящаяся на переднем плане фигура, в то время как другие потребности отступают, хотя бы временно, в фон» (Perls, 1973, р. 8).

Сознание — это не поиск или нахождение проблемы или нарушенного равновесия; оно идентично проблеме или нарушенному равновесию; иначе говоря, развитие доминирующей потребности в фигуру переднего плана, организация контакта с окружением для снижения напряжения и составляет сознание. Какая именно потребность становится доминирующей, зависит от ее связи с потребностью организма в самосохранении, его потребностью в росте и реализации своего потенциала. «Каждый человек, каждое растение и каждое животное имеет единственную врожденную цель — реализовать себя» (Perls, 1973, р. 31).

Инстинкты. Фрейд совершенно справедливо признавал важность полового инстинкта, который необходим для сохранения человеческой расы, однако он недооценил значимость другого инстинкта, необходимого для сохранения отдельного человека. Это инстинкт голода. Все прочие многочисленные инстинкты могут быть отнесены к одному из этих двух базовых инстинктов.

Выделяются следующие стадии инстинкта голода: пренатальная, предентальная (сосание), инцизорная (кусание) и молярная (кусание и жевание). Понимание этих стадий в их нормальных и патологических аспектах позволяет понять поведение, не имеющее явной связи с половым инстинктом. Эти стадии имеют прямое отношение к психологическим характеристикам: предентальная к нетерпению, инцизорная к деструкции и агрессии, молярная к ассимиляции. Проявления голода и его удовлетворение аналогичны всем видам психологического поведения, как станет ясно в дальнейшем. В более поздних работах Перлз не прослеживает эту параллель, как делает это в своих ранних работах, хотя и намекает на ее существование.

Агрессия и защита. Агрессия является важной концепцией в ранней теории Перлза. Агрессия — это не инстинкт и не энергия, хотя это биологическая функция. Это используемое организмом средство контакта с окружением с целью удовлетворения своих потребностей и преодоления сопротивления удовлетворению этих потребностей. Целью агрессии служит не деструкция, а преодоление сопротивления, причем объект сохраняется максимально интактным, чтобы его можно было использовать для удовлетворения потребности. Агрессия сходна, или аналогична, кусанию и жеванию пищи для удовлетворения голода: «Использование зубов — вот основное биологическое проявление агрессии» (Perls, 1947, р. 114). Деструкция не оставляет объект интактным, он разрушается, как при жевании и кусании, в ходе ассимиляции (усвоения) образуется новая структура, или интактность. «Человечество страдает от подавленной агрессии, становясь одновременно преследователем и жертвой огромного количества высвобожденной коллективной агрессии... Восстановление биологической функции агрессии было и остается решением проблемы агрессии»(Perls, 1947, р. 112).

Сублимация (выпускание пара при занятиях агрессивными видами спорта или физическим трудом) дает хорошие результаты. «Однако они не равнозначны дентальной агрессии, которая служит нескольким целям: человек избавляется от раздражения, не наказывая себя голодом и хандрой, при этом развивается сообразительность и возникает хорошее настроение, поскольку человек принес пользу "своему здоровью"» (Perls, 1947, pp. 116-117). (Это утверждение не согласуется с предшествующими рассуждениями о том, что агрессия не является инстинктом или энергией, которые требуют разрядки.)

Защита — это инстинктивная деятельность, направленная на самосохранение. Защита может быть механической (раковины у животных, мышечный панцирь — по Райху — у людей) и динамической, моторной (бегство), секреторной (змеиный яд) или сенсорной (запах).

Реальность. Поскольку организм не является самодостаточным, он непрерывно взаимодействует со своим окружением. В процессе стремления к восстановлению равновесия с требованиями окружения организм не является пассивным рецептором или реактором, а активно воспринимает и организует свое восприятие.

«Для своих целей мы предполагаем существование объективного мира, на основе которого индивид создает свой субъективный мир; части абсолютного мира отбираются в соответствии с нашими интересами, однако этот отбор ограничивается имеющимися в нашем распоряжении инструментами восприятия, а также социальными и невротическими запретами... Реальность, означающая реальность интересов — внутренняя, а не внешняя реальность» (Perls, 1947, pp. 38-40).

Таким образом, реальность меняется с изменением интересов и потребностей организма.

Как отмечалось выше, через интересы и потребности окружение организуется в фигуру и фон, по мере того как эти интересы и потребности возникают и удовлетворяются. Важным аспектом этой организации окружения является то, что индивиды не могут реагировать на все свое окружение одновременно, а лишь на один из его аспектов, фигуру, которая связана с насущными интересами и потребностями.

Граница контакта. Организм и его окружение существуют во взаимных, или диалектических, отношениях. Организм вынужден искать удовлетворения своих потребностей в окружении. Он контактирует для этого с окружающим миром через сенсорный процесс ориентации и моторный процесс манипуляции. Точка взаимодействия индивида с окружением и есть граница контакта.

«Исследование способа функционирования человека в своем окружении происходит на границе контакта индивида с окружением. Именно на этой границе контакта происходят психологические события. Наши мысли, действия, наше поведение, эмоции являются способом переживания и реакции на эти пограничные события» (Perls, 1973, р. 16).

Объекты или люди в окружении, дающие удовлетворение потребностей, приобретают позитивный катексис (термин Фрейда), а те, кто мешает или угрожает удовлетворению, приобретают негативный катексис. Индивид ищет контакта с объектами и людьми первого типа и отстраняется от вторых. При ассимиляции, или присвоении, объекта первого типа гештальт закрывается. Сходным образом при аннигиляции (избегании или отвержении) объектов второго типа гештальт также закрывается. Индивид оказывается в ситуации, в которой он может сконцентрироваться на другой потребности, которая становится фигурой. Мы живем в диалектическом процессе контактирования и избегания объектов и людей в окружении в зависимости от того, как они различаются на позитивные или негативные. Деятельность подпитывается энергией в процессе базового возбуждения, присущего живому организму, которое трансформируется в конкретные эмоции соответственно ситуации.

Эго. «Эго — это не инстинкт, само оно также лишено инстинктов; это функция организма» (Perls, 1947, р. 36). Это не субстанция с конечными или даже меняющимися границами. Напротив, границы, места контакта, собственно и составляют Эго. «Лишь там, где самость встречается с "чужеродными" проявлениями, Эго начинает функционировать, возникает и определяет границу между личным и безличным "полем"» (Perls, 1947, р. 143). Таким образом, это система реакций или контактов организма с окружением, включающая идентификацию или отчуждение. Осознание себя и не-себя и составляет Эго.

Эго выполняет интегративную или административную функцию, координируя действия организма по удовлетворению потребностей: «оно вызывает, если можно так выразиться, те функции организма, которые необходимы для удовлетворения наиболее насущной потребности» (Perls, 1947, р. 146). Эго идентифицирует себя с организмом и его потребностями, отчуждая себя от неприемлемых потребностей или требований. Таким образом, Эго структурирует окружение (поле) в терминах потребности организма. Если организм голоден, фигурой в гештальте становится пища, если же добыть пищу можно лишь путем кражи, а данный человек скорее умрет, чем станет красть, Эго отчуждает получение пищи.

 

Рост и созревание

 

Рост происходит в процессе ассимиляции из окружения, как физической, так и психической. Организм испытывает некую потребность, контактирует со своим окружением, удовлетворяет потребность посредством ассимиляции энергии из окружения. Здоровый организм пребывает в непрерывном процессе: потребность — нарушение равновесия — агрессивный контакт с окружением — удовлетворение потребности через ассимиляцию — равновесие. «Жизнь — это практически не что иное, как бесконечное число незавершенных ситуаций — неполных гештальтов. Не успевает завершиться одна ситуация, как тут же возникает другая» (Perls, 1969a, р. 15). Здоровый индивид успешно завершает каждую ситуацию, каждый незавершенный гештальт, и растет в процессе этого.

Психологический рост происходит при участии сознания. Ощущение, возбуждение, формирование гештальта и контакт сопровождаются или характеризуются у нормального индивида осознаванием.

«Контакт как таковой возможен без осознавания, однако для осознавания контакт незаменим... Ощущение определяет природу осознавания, дистантное (например, слуховое), близкое (например, тактильное) или подкожное (проприоцептивное)... Возбуждение... включает физиологическое возбуждение, а также недифференцированные эмоции... Осознавание всегда сопровождается формированием гештальта... Формирование полных и всесторонних гештальтов является предпосылкой психического здоровья и роста» (Perls et al., 1951, pp. VIII-IX).

Нормальный организм функционирует как единое целое. Его поведение находится в полном согласии с собственными потребностями, а не с внешними требованиями или «долженствованиями». При этом вовлекается весь организм, все его части без исключения. Эго — самосознание — включает все потребности и функции организма.

Фрустрация не столько предотвращает рост, сколько его ускоряет. Фрустрация бросает индивиду вызов, позволяет выявить свой потенциал, научиться совладать с миром. «Без фрустраций нет потребностей, нет смысла мобилизовать резервы, обнаружить, что сами вы способны что-либо сделать; для предотвращения фрустрации, которая сама по себе достаточно болезненна, ребенок учится манипулировать окружением» (Perls, 1969a, р. 32).

В процессе роста ребенок созревает. Созревание — это переход от поддержки со стороны окружения к самоподдержке, самостоятельности. Ребенок обретает независимость, перестает столь сильно зависеть от других. Ребенок, не научившийся преодолевать фрустрацию, скорее всего в результате гиперопеки со стороны родителей, не растет. Сохраняя зависимость от других, ребенок манипулирует окружением для получения поддержки, представляясь беспомощным, глупым или послушным. Ребенок начинает манипулировать окружением, когда он не может получить поддержку извне и не может проявлять самостоятельность; это называется «тупиком».

Нормальный рост и развитие не обходятся без проблем, как показывают трудности достижения зрелости. Тревога является неизбежной спутницей научения. Это следствие «разрыва между настоящим и будущим. Теряя твердую опору настоящего и начиная заботиться о будущем, вы испытываете тревогу» (Perls, 1969a, р. 30). Такова же природа страха перед публикой: когда действие начинается, возникает возбуждение, обеспечивающее успех. В более поздней формулировке Перлз (Perls, 1973) использует слово ужас (dread)в качестве синонима тревоги;ужас — это смутное, недифференцированное ощущение опасности, которое перерастает в страх, когда возникает объект, которому придется противостоять.

Возникают также и другие проблемы, сходные с инстинктом голода или связанные с ним. Хотя в своих последних работах Перлз обсуждает их в рамках невроза, более раннее признание их проявлений при нормальном развитии также сохраняется. Таким образом, эти проблемы рассматриваются именно здесь, а не в контексте невроза.

Процесс ассимиляции не всегда проходит гладко, на его пути встречаются разнообразные препятствия. Здесь прослеживаются параллели физиологического и психического функционирования.

«Наша установка по отношению к пище оказывает огромное влияние на умственные способности, на способность к пониманию, к вонзанию зубов в стоящую перед нами задачу. Тот, кто не использует свои зубы, утрачивает способность использовать на собственное благо эти деструктивные функции» (Perls, 1947, pp. 114-115).

Такие люди чрезмерно скромны и бесхребетны, однако за их кажущимся равнодушием к пище скрывается жадность. Другим типичным примером такой паразитической натуры является человек, живущий в постоянном бессознательном страхе голода и ищущий финансовой безопасности в жизни. Все это отражает нарушения границы контакта между индивидом и окружением.

Другая форма такого нарушения заключается в сопротивлении,связанном с оральным развитием, включая отсутствие голода в форме сниженного аппетита: «Я не могу проглотить ни кусочка». Аналогией является неспособность переварить неприемлемую информацию. Еще одна форма сопротивления — отвращение,неприятие или эмоциональное отвержение пищи. Отвращение к объекту — это реакция на него, словно он находится в желудке. Существует четыре других основных нарушения границ: интроекция, проекция, слияние (confluence)и ретрофлексия.

«Интроекция означает сохранение структуры поглощенных вещей, в то время как организм требует их разрушения» (Perls, 1947, р. 129), чтобы могла произойти ассимиляция. Интроецированное, не «пережеванное», а «проглоченное» остается интактным как инородное тело в системе. Интроекция — это естественная форма питания на этапе сосания. Сохранение этой формы в более позднем возрасте связано с нарушениями на этапе кусания и жевания. Оральная агрессия (кусание) блокируется в сочетании с навязыванием ребенку пищи. Оральная агрессия смещается, отчасти направляется на других людей. Насильственное кормление также ведет к появлению отвращения к пище, которое подавляется, а пища проглатывается в непрожеванном виде или крупными кусками. При интроекции организм реагирует на объект или ситуацию как на пищу, «проглатывая целиком», однако впоследствии не может их «переварить».

С психологической точки зрения интроекция представляет собой некритичное принятие чужих концепций, стандартов поведения и ценностей. Человек с привычкой к интроекции не развивает собственную личность. Интроекция противоречивых или несовместимых концепций или ценностей ведет к дезинтеграции личности. При интроекции граница между самостью и миром смещена вглубь самости, поэтому от нее мало что остается.

Проекция — это помещение во внешний мир тех частей собственной личности, с которыми индивид не желает (или не может) отождествить себя (или которые не может выразить). «Проецирующий человек не может удовлетворительно различать внешний и внутренний миры» (Perls, 1947, р. 157). Чувство вины приводит к проекции вины на что-либо или кого-либо другого. Проекции обычно делаются на внешний мир, однако могут иметь место и внутри личности, например проекция на сознание. Проекция приносит временное облегчение, однако препятствует контакту, отождествлению и принятию ответственности.

При проекции граница между самостью и миром смещена во внешний мир, в связи с чем неприемлемые аспекты самости выносятся вовне. Спроецированные аспекты являются неприемлемыми, поскольку они несовместимы с интроецированными установками и ценностями.

Слияние возникает, когда индивид не ощущает границы между собой и окружением. Это состояние присуще новорожденным, а также взрослым людям в момент экстаза, сильной концентрации или при ритуальных действиях. Длительно существующее состояние слияния, когда индивид не способен отличить себя от других, является патологическим. В состоянии слияния человек не терпит различий; все должны быть похожи.

«Ретрофлексия означает, что некоторая функция, изначально направленная от индивида на мир, меняет свое направление и возвращается к инициатору» (Perls, 1947, pp. 119-120). Одним примером этого процесса является нарциссизм. Суицид, замена убийства, — второй пример. Агрессия и ненависть меняют направление и адресуются себе. Подобное поведение есть реакция на враждебность и фрустрацию. Торможение или подавление эмоций и поведения иногда необходимо, однако это может войти в привычку, приводя к невротическому подавлению. В результате в личности возникает раскол между собой-исполнителем и собой-реципиентом.

Человек, склонный к ретрофлексии, обращается с собой так, как он хотел бы обращаться с окружающими. В данном случае сам индивид заменяет собой окружение: энергия направлена на себя, вместо того, чтобы быть направленной вовне на окружение с целью удовлетворения своих потребностей.

«Ретрофлексирующий человек знает, как провести границу между собой и окружением, он проводит тонкую аккуратную черту чуть ниже середины, но проводит ее ниже середины самости. Интроецирующий человек ведет себя в соответствии с желаниями и ожиданиями окружающих, проецирующий поступает с другими так, как они, по его мнению, поступают с ним, при патологическом слиянии человек не знает, кто, что и в отношении кого делает, а ретрофлексирующий человек поступает в отношении себя так, как хотел бы поступить в отношении других» (Perls, 1973, pp. 40-41).

Функция интроекции, проекции, слияния и ретрофлексии состоит в

«прерывании усиления возбуждения данного типа до уровня, с которым индивид не может совладать... Эти механизмы приводят к неврозу лишь при их неадекватном и хроническом действии. Все они полезны и необходимы при временном применении в конкретных обстоятельствах» (Perls et al., 1951, pp. 211-212).

 

Невроз

 

Невроз есть прекращение или задержка роста; таким образом, это «расстройство роста» или «нарушение развития» (Perls, 1969a, р. 28). Это нарушение включает отношения индивида с обществом, которые представляют собой конфликт между потребностями и требованиями индивида и общества. Индивид вовлекается в конфликт между биологическими потребностями человеческого рода и социальными (этическими и моральными) требованиями общества, которые могут быть направлены против биологических законов саморегуляции. «Однако довольно часто социально обусловленный самоконтроль достижим лишь ценой нарушения функций обширных частей человеческой личности, ценой создания коллективного и индивидуального невроза» (Perls, 1947, р. 61). Вместе с тем конфликт между индивидом, его основными инстинктами и обществом не является запрограммированным. Индивид по натуре своей не является антисоциальным, у него есть потребность в социальном контакте. Возникающие трудности связаны с ростом, созреванием и реализацией собственной природы и потенциала в борьбе с лишениями и фрустрациями.

При этом нельзя винить ни индивида, ни общество; каждый является частью целого, а причинные связи между частями целого не существуют. И индивид, и общество больны или же страдают какими-либо нарушениями. Тем не менее

«человек, по-видимому, рождается с чувством социального и психологического равновесия, столь же острым, как ощущение физического равновесия. Каждое движение, которое он делает на социальном или психологическом уровне, — это движение в направлении поиска равновесия, установления баланса между личными потребностями и требованиями окружающего его общества. Трудности индивида проистекают не из желания отвергнуть такое равновесие, а из неверных движений, направленных на его поиск и поддержание» (Perls, 1973, р. 27).

Когда, в поисках границы контакта, индивид слишком глубоко вторгается в общество, он становится делинквентной личностью, или преступником. Если же в процессе поиска индивид отступает назад, так что общество слишком глубоко вторгается в него, развивается невроз. Невроз представляет собой защитный маневр против угрозы со стороны внешнего мира. Это попытка сохранить равновесие и саморегуляцию в ситуации, которая складывается не в пользу индивида.

Таким образом, невротическая личность не способна удовлетворить свои потребности и организовать свое поведение в соответствии с иерархией потребностей. Невротическая личность плохо осознает свои потребности, не сможет их разделить и ранжировать, чтобы удовлетворять по очереди. В данном случае не существует очередности осознавания потребностей в соответствии с их неотложностью, в окружении не ведется поиск соответствующего удовлетворения, чтобы гештальт завершился и разрушился, освобождая дорогу следующей насущной потребности. Невротическая личность не способна различать объекты и людей, имеющих позитивный катексис, от тех, кто имеет негативный катексис; в результате человек не знает, вступать ему в контакт или отстраняться. Последняя тенденция гораздо сильнее. Таким образом, невроз характеризуется избеганием контакта.

Интроекция, проекция, слияние и ретрофлексия в крайней или патологической форме выступают в качестве защитных механизмов невротической личности. Независимо от основных форм проявления, невроз — это прежде всего нарушение отождествления себя с другим, приводящее к дезинтеграции личности и нарушению координации мыслей и действий. Поведение становится ригидным и компульсивным, а не спонтанным. Усилия невротической личности смещаются от самоактуализации к актуализации представлений о себе, то есть нереалистичных конце