Глава I. Политика как объект и предмет научного исследования

Оглавление

 

Введение Литература_ 5

Глава I. Политика как объект и предмет научного исследования_ 7

§ 1. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ КАК ИЗМЕНЯЮЩИЙСЯ ОБЪЕКТ ПОЗНАНИЯ_ 7

Политика в процессе познания 7

§ 2. АСПЕКТЫ ПОЛИТИКИ И ПРЕДМЕТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ_ 10

Общая теория политики и политическая наука_ 10

Проблема законов политологии_ 12

§ З. ЛОГИКА ПОЗНАНИЯ ПОЛИТИКИ И СТРУКТУРА ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ_ 14

Политологические субдисциплины_ 14

Эмпирический и теоретический уровни политического знания 16

Фундаментальные и прикладные исследования в политологии_ 16

Логика политики и политологии_ 17

Глава II. Методы изучения политики_ 20

§ 1. РАЗРАБОТКА МЕТОДОЛОГИЧЕСКОГО ИНСТРУМЕНТАРИЯ АНАЛИЗА ПОЛИТИЧЕСКИХ ЯВЛЕНИЙ_ 21

Этапы эволюции методов изучения политики_ 21

§ 2. ТИПЫ И УРОВНИ МЕТОДОВ ИЗУЧЕНИЯ ПОЛИТИКИ_ 23

Ecть ли у политологии собственный инструментарий? 23

Качественные и количественные методы_ 25

Функциональные задачи методологического инструментария 25

§ 3. ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ И АНАЛИТИЧЕСКИЕ МЕТОДИКИ В СОВРЕМЕННЫХ ИССЛЕДОВАНИЯХ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ_ 26

Сравнительный (компаративный) метод_ 26

Моделирование политики_ 27

'Экспертные системы' и 'искусственный интеллект' в прикладном политическом анализе 27

Глава III. Политическая власть как регулятивный механизм социального общения_ 29

§ 1. КАТЕГОРИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ И ВЛИЯНИЯ_ 29

Амбивалентность феномена власти_ 29

Классификация интерпретаций власти_ 30

§ 2. ГЕНЕЗИС И ПРИРОДА ПУБЛИЧНОЙ ВЛАСТИ_ 33

Политогенез как становление властной асимметрии_ 33

Три основных пути политогенеза_ 34

§3. СТРУКТУРА И ЛЕГИТИМНОСТЬ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ. МНОГОМЕРНАЯ МОДЕЛЬ ВЛАСТНОГО ОБЩЕНИЯ_ 35

Многомерная структура власти_ 35

Агенты власти_ 38

Глава IV. Политическая сфера социальной жизнедеятельности (концептуальные подходы) 41

Многозначность понятия 'политика' 41

§ 1. ЭВОЛЮЦИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ПОЛИТИКЕ: ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ И ПАРАДИГМЫ 42

Политика как деятельность государства_ 42

Политика как вэаимодействие гражданского общества_ 43

§2. СОВРЕМЕННЫЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СФЕРЫ_ 44

Социальное видение политики_ 44

Эволюция идей политики и развитие политической реальности_ 47

§3. МИР ПОЛИТИКИ КАК АНСАМБЛЬ РЕАЛЬНЫХ И РЕФЛЕКСИВНЫХ ИЗМЕРЕНИЙ_ 49

Многомерный характер политики_ 49

Дуальность объктивации и субъективации мира политики_ 50

Глава V. Политическая жизнь в объективированном измерении_ 51

Возможно ли объективное видение политики? 51

§ 1. ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТИРЫ И ВЛАСТНЫЕ РЕГУЛЯТИВЫ В СТРУКТУРЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НОРМЫ И КОДОВЫЕ УСТАНОВЛЕНИЯ_ 51

Ценности и нормы в политике 51

Системообразующая роль политических установлений_ 53

§ 2. ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННОЙ КОНТИНУУМ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СФЕРЫ. МИКРО-, МАКРО- И МЕГАПОЛИТИКА_ 54

Политическое пространство_ 54

Локальная, региональная и глобальная политика_ 55

От мега- к микрополитике 56

Что такое 'политическое время'? 57

§ 3. ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПОРЯДОК И ИЗМЕНЕНИЕ. СТРУКТУРНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ И ДИНАМИЧЕСКИЙ ПОДХОДЫ_ 58

Метафора 'статики-динамики' в политической теории_ 58

О понятиях 'система', 'процесс', 'развитие' в политологии_ 60

Глава VI. Субъективированное измерение политической жизни_ 62

Субъективированное видение политики_ 62

§ 1. ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ КАК СУБЪЕКТИВНАЯ РЕФЛЕКСИЯ И АКТУАЛЬНАЯ ОРИЕНТИРОВКА В ПОЛЕ ПОЛИТИКИ_ 63

Рефлексивная ориентировка в политическом поле 63

'Материалистическое' и 'идеалистическое' понимание политики_ 63

Дуализм против монизма в политической гносеологии_ 64

§2. ПРАКТИЧЕСКИ-ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ АКТИВНОСТЬ СОЦИАЛЬНЫХ СУБЪЕКТОВ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ. КОНЦЕПЦИЯ 'РАЦИОНАЛЬНОГО ВЫБОРА' ПОЛИТИЧЕСКИХ ДЕЙСТВИЙ_ 65

Практическая активность в политической жизни_ 65

Деятельностный подход к политике 66

Концепция 'рационального выбора' 67

§3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИНСТИТУТЫ И СОЦИАЛЬНОЕ ОБЩЕНИЕ. КОНЦЕПЦИЯ 'НОВОГО ИНСТИТУЦИОНАЛИЗМА' 68

Понятие политического института_ 68

Идеи 'нового институционализма' 70

Глава VII. Агенты политических отношений_ 72

Что такое агент политики? 72

§ 1. ПОНЯТИЕ АГЕНТА ПОЛИТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ_ 72

Антиномия субъекта и объекта в политике 73

§2. ОСНОВНЫЕ ПОДХОДЫ К ИНТЕРПРЕТАЦИИ СУБЪЕКТОВ И ОБЪЕКТОВ ПОЛИТИКИ 74

Институты как субъекты политики_ 74

Группы как субъекты политики_ 76

§ 3. ВИДЫ ПОЛИТИЧЕСКИХ АГЕНТОВ_ 77

Проблема классификации политических агентов 77

Агенты макро- и микрополитики_ 78

Глава VIII. Макрополитика. Политическая структура и институциональная организация общества 80

§1. МАКРОПОЛИТИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА ОБЩЕСТВА: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ И ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ_ 80

Теоретические модели политической органиэации: эволюция и типы_ 80

Системная модель Д. Истона_ 82

Функциональная модель Г. Алмонда_ 83

Информационно-кибернетическая модель К. Дойча_ 85

Типология политических систем_ 87

Современные постсистемные подходы к макрополитике 88

Подсистемы в макрополитической структуре 90

§ 2. ГОСУДАРСТВО КАК УНИВЕРСАЛЬНЫЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ_ 91

Определение государства_ 91

Функции государства_ 92

§3. НЕГОСУДАРСТВЕННЫЕ ИНСТИТУТЫ В МАКРОПОЛИТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЕ_ 94

Понятие и природа негосударственных институтов 94

Типы негосударственных институтов 95

Партии как политические институты_ 95

Классификация политических партий_ 96

Партийные системы_ 97

Группы давления 98

Глава IX. Политический процесс: концептуальные подходы и механизмы функционирования 101

§ 1. БАЗОВЫЕ КОНЦЕПТЫ И ТИПЫ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ_ 101

Понятие политического процесса_ 101

Концептуальные подходы к интерпритации политического процесса_ 102

Типы политических процессов 104

§2. СТРУКТУРА И АКТОРЫ МАКРОПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА_ 105

Основные компоненты политического процесса. Гражданское давление и государственное управление 105

Взаимодействие акторов политического процесса_ 107

Расстановка и соотношение социальных сил на политической арене 109

§3. МЕХАНИЗМ ВЫРАБОТКИ И ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ. ПРОЦЕСС ПРИНЯТИЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РЕШЕНИЙ_ 112

Стратегия и иерархические уровни в механизме государственного управления 112

Процесс принятия государственных решений: модели, способы и основные этапы_ 116

§4. СПОСОБЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ПОЛИТИКИ И ТИПЫ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ. МЕТОДЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ_ 121

Понятие и сущность политического режима_ 121

Методы государственного управления в структуре политического режима_ 122

Типология политических режимов 124

Глава X. Политические изменения и социальное развитие 128

Что изменяется в политике? 128

§ 1. СУЩНОСТЬ И ПРИРОДА ПОЛИТИЧЕСКОГО ИЗМЕНЕНИЯ_ 128

Понятие политического изменения 128

Контекстуалистский подход_ 130

Институционалистский подход_ 131

Типы политических изменений_ 133

§ 2. СТАБИЛЬНОСТЬ И КРИЗИСНОСТЬ В СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ РАЗВИТИИ 135

Стабильность в политическом развитии_ 135

Дихотомия 'устойчивости/неустойчивости' в политической жизни_ 136

Кризис в политическом развитии_ 137

§ 3. ОСОБЕННОСТИ ПОЛИТИЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ В КОНТЕКСТЕ СТАБИЛЬНОЙ ДИНАМИКИ И УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ_ 138

Соотношение устойчивости и изменчивости в развитых странах_ 138

'Новый институционализм' о механизме политических преобразований_ 139

Концепция 'устойчивого развития' 140

Разрушение демократических режимов 142

§ 4. МАКРОПОЛИТИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ В УСЛОВИЯХ ПЕРЕХОДНОЙ ДИНАМИКИ. КОНЦЕПЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ И ТРАНЗИТОЛОГИИ_ 143

Специфика переходной динамики_ 143

Концепция политической модернизации_ 145

Концепция 'отсталости' 147

Концепция 'зависимости' 148

Политическая транзитология 148

Идея консолидации демократии_ 151

Заключение ПОЛИТИКА В СОЦИОКУЛЬТУРНОМ ИЗМЕРЕНИИ: СОЦИАЛЬНЫЙ ОПЫТ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ_ 152

Политическая культура и 'снятие' политического опыта_ 152

Культура как условие и среда политической жизнедеятельности_ 152

Институциональные традиции как социокультурный продукт политической жизни_ 153

 

 

Введение
Литература

Уже около десяти лет в российских вузах читаются курсы политологии, или политической науки. Вниманию читателей предлагается учебное пособие 'Основы политической теории', которое подготовлено на базе обобщения семилетнего опыта чтения автором первого раздела общего курса лекций по политологии и социологии политики для студентов социологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

Политология в России совсем еще молодая обществоведческая дисциплина, хотя еще в 1960-е годы в СССР существовала Советская ассоциация политических наук. Правда, если же взять дореволюционный период, то работы некоторых российских политологов попали в золотой фонд мировой политической мысли, как это стало с трудами М.Я. Острогорского, одного из основателей современной социологии политики¹. По-другому дело обстоит за рубежом, на Западе, где политическая наука уже давно прочно вошла в число признанных университетских дисциплин, как, например, в США, где она преподается в высшей школе уже свыше сотни лет.

В советский период все же предпринимались отдельные попытки 'полуофициального' чтения курсов политологии (в 1979/80 гг.- курс 'Социология политики' В.П. Макаренко в Ростовском университете и в 1983/84 гг. - 'Основы теории политической системы' Ю.А. Тихомирова и В.Е. Чиркина в МГУ им. М.В. Ломоносова и др.), но это было скорее еще время политологического 'андеграунда'. С 1989 года, сначала в Таллинне, а затем и в Москве, политология преподается уже вполне официально, правда, под довольно конформным названием 'Марксистско-ленинская политическая наука', играя роль своего рода 'троянского коня' внутри марксизма-ленинизма и первоначально претендуя лишь на скромное место под солнцем рядом с научным коммунизмом (автору этих строк осенью 1989 года самому пришлось использовать эту 'формулу' для прочтения одного из первых в Москве курсов политологии в ВКШ при ЦК ВЛКСМ).

Сегодня в России уже отшумели ожесточенные споры, связанные с вопросом 'быть или не быть' в нашей стране политической науке, а если и быть, то какой: советской, социалистической или российской, патриотической, хотя в некоторых государствах, входивших в бывший СССР, дело чуть было не закончилось в какой-то момент менее успешно, как, к примеру, на Украине, где в определенный период только что пришедшие на смену научному коммунизму курсы политологии должны были быть заменены в вузах новой учебной дисциплиной - 'научным национализмом' (?!)². Ныне в России политология уже достаточно уверенно вошла в систему базовых академических и университетских общественных дисциплин, опубликованы первые учебники, учебные пособия и курсы лекций. В то же время при разработке и преподавании политология в нашей стране испытывает немалые трудности, среди них и дефицит учебников для студентов, специализирующихся в области политологии и социологии политики. Попытку в какой-то мере заполнить эту 'нишу' и выполняет данное издание, ориентированное на формирование круга профессиональных знаний и аналитических навыков у будущих профессионалов, аспирантов и студентов-политологов.

Одновременно нельзя удержаться и не задать один вопрос: не разделит ли политология в России судьбу просуществовавшего в нашей стране около трех десятилетий научного коммунизма? Не уступит ли политическая наука в вузах свое место чему-либо еще? Или же это всерьез и надолго? Думается, что спрос на политологию теперь уже и всерьез и надолго, И дело не только в общих тенденциях глобального развития и эволюции политической мысли, но и в судьбах демократии в России и колебаниях ее политической конъюнктуры, Перспективы российской политологии и становление ее национальной школы связаны и с том, насколько успешно и эффективно отечественные политологи сумеют уберечься от соблазна превратить ее в очередную форму государственной идеологии, а вузовскую дисциплину - в новую версию кодекса норм политграмоты, заменившей на этом месте 'старую и добрую' теорию научного коммунизма. В нашем понимании политология есть, прежде всего, научная, академическая дисциплина, а не просто набор догматов и максим старой 'советско-коммунистической' или новой, благоприобретенной 'американско-демократической' государственной религии или идеологической конструкции, Именно этой идеей руководствовался автор, стремясь представить многообразие самых разных концептуальных подходов в политологии, чтобы дать самим студентам и аспирантам возможность разобраться и познакомиться с современными достижениями мировой политологической мысли, попробовать себя и самостоятельном политическом анализе и творческой оценке противоречивых политических событий в России и за рубежом.

Главной задачей учебного пособия является знакомство читателя с основными проблемами политической теории, связанными с определением ее объекта и предмета, внутренней логики и методов анализа, самых общих понятий 'власть' и 'политика', которые системообразуют анализируемые автором основные категориальные ряды, понятийный строй и аппарат для политологии в целом. Это тем более важно, что в политологии, как и в социологии в 80--90-е годы, начался так называемый 'ренессанс большой теории', то есть усилилось внимание политологов к анализу общих методологических проблем и поиску ответов на 'вечные' вопросы политической теории (например, теории демократии), свидетельством чего является монографическая литература и материалы трех последних XV, XVI и XVII конгрессов Международной ассоциации политических наук (Буэнос-Айрес, 1991; Берлин, 1994; Сеул, 1997)3. Поэтому автор ограничивает цель и предмет предлагаемого пособия неким теоретическим введением и политическую пауку, выделяя лишь исходные проблемы и базовые понятия, дающие возможность войти в сложный и разнообразный мир анализа реальных политических явлений и процессов.

Автор благодарен и глубоко признателен коллегам, взявшим на себя труд прочитать рукопись книги и сделавшим ценные и глубокие замечания на различных этапах ее подготовки: В.Н. Амелину, В.Н. Нахину, М.В. Ильину, Б.Г. Капустину, Б.С. Орлову, Ю.М. Павлову, Н.Е. Покровскому, С.Н. Пшизовой, Т.Н. Самсоновой, А.И. Соловьеву, Е.Б. Шестопол. Посвящается же эта работа моему отцу - Алексею Алексеевичу Дегтяреву, проработавшему более четырех десятков лет в высшей школе.

Таблица 1.

Критерии разграничения фундаментальных и прикладных исследований в политологии

№	Критерии	Фундаментальное исследование	Прикладное исследование
1.	Цель (функция)	Познавательная (познание механизмов, закономерностей)	Преобразовательная (использование опознанных механизмов)
2.	Роль субъекта анализа	Объективированная (отстраненно-нейтральная)	Субъективированная (активно-заинтересованная)
3.	Связь теории с практикой	Опосредованная	Непосредственная
4.	Фаза познавательного цикла	От сбора и описания эмпирически-конкретных данных к абстрактно-теоретическим моделям	От абстрактно-теоретических моделей к конкретному их синтезу в практических технологиях
5.	Пространственновременной континуум	В основном не жестко лимитированное пространство и длительный период времени	Локализованность пространства и лимитированность времени

К прикладным отраслям политологии можно отнести концепции государственного управления и партийной стратегии и тактики, теории принятия решений и ситуационного политического анализа, тогда как фундаментальные разделы политической науки можно было бы связать с теориями власти и политической системы, компаративным (сравнительно-историческим) исследованием политических институтов и культуры и т. д. Следует здесь же заметить, что прикладное исследование политики, как правило, является междисциплинарным, поскольку в фундамент подобного анализа, наряду с моделями политической системы, попадает изучение действия факторов ее 'внешней' среды: экономических, психологических, социокультурных и прочих, требующее систематического привлечения выводов других фундаментальных наук. Прикладное политологическое знание поэтому в подобном ракурсе выступает вовсе не как эклектичное соединение конкретно-эмпирических выводов различных дисциплин, а скорее как технологический синтез разных абстрактных моделей в единую картину, дающую возможность теоретической интерпретации пестрой мозаики той или иной конкретной политической ситуации и возможность 'встроить' в нее сам социальный субъект, сочетая таким способом 'в себе определенные черты теоретического, эмпирического и практически ориентированного отношения к действительности'¹⁵.

С точки зрения взаимосвязи теоретической политологии с практической политикой, прикладные исследования могут порой доводить свой анализ лишь до оценки расстановки политических сил и прогнозирования вероятных путей развития политических событий, а иногда даже и до разработки практических технологий воздействия на текущую ситуацию, включающих пакет рекомендаций к принятию решений, выбору оптимальных позиций и выработке средств достижения целей¹⁶.

Схема 2.

Моделирование политики

Моделирование политических процессов нача лось уже в первой четверти XX века, когда были предприняты Л. Ричардсоном в 'Математической психологии войны' (1919) первые попытки разработать модель гонки вооружений между двумя национальными государствами. Особенно активно математические модели в политологии стали применяться в эпоху 'бихевиоралистского подъема' 50-60-х гг. Сегодня в связи с совершенствованием ЭВМ и программных средств моделирование макро- и микрополитических процессов стало одним из перспективных направлений и развитии методологии политической науки, которое, в свою очередь, имеет массу собственных разветвлений. Возьмем лишь системное моделирование политики, которое охватывает и динамические, и стохастические модели политической жизни, активно применяемые для анализа и диагноза циклически повторяющихся избирательных процессов и кампаний, а также прогнозирования результатов выборов в парламент15.

Но многие новые методы и методики применяются не только для проведения фундаментальных, теоретических исследований, но и в чисто прикладных целях для анализа текущих политических ситуаций и выбора оптимальных решений по заказу как государственных, так и корпоративных структур. С конца 60-х - начала 70-х годов в США появляются компьютерные информационные системы с аналитическими 'надстройками' над обычными базами данных.

'Экспертные системы' и 'искусственный интеллект' в прикладном политическом анализе

В прикладном анализе политического развития постперестроечной России, пожалуй, самым распространенным методом является качественная экспертная оценка. Совокупность их осмысливается в аналитическом сопоставлении, осуществляемом научным сообществом. Вместе с тем, еще в 1969 году по заказу Госдепартамента и Агентства по контролю за вооружением и разоружением в США были созданы 'экспертные системы' (ЭС) политического анализа WEIS (рук. Ч. Маклелланд) и СASCON (рук. Л. Блумфилд), использовавшие системный принцип взаимодействия 'человек-машина'. В отличие от баз данных, эти две прикладные системы включили в себя и блок сбора, и блок анализа политической информации. При помощи 'ивент-анализа' (описания событий) каждое внешнеполитическое событие характеризовалось через четыре параметра, выявляющих: 1) субъекта (инициатора) воздействия, 2) объекта воздействия, 3) типа взаимодействия, 4) времени и места события. Политический эксперт, помимо исчерпывающей информации о политических взаимодействиях и событиях, получал целый программный пакет процедур машинной обработки и компьютерного структурирования первичных данных, включавший регрессионный и корреляционный анализ поступающей на 'вход' социально-политической статистики, использование семантического дифференциала Ч. Осгуда, средств энтропийного анализа и теории графов и т. д.

И уж практически совсем новыми являются разработки многоролевых компьютерных политических игр (программы, опирающиеся на принципы математической теории игр), а также так называемого 'искусственного политического интеллекта', опирающегося на методы когнитивной психологии и ориентированного, к примеру, на имитацию процессов принятия решений в условиях дефицита информации, множественности задач и повышенного риска от ожидаемых политических последствий (современная экспортно-аналитическая система ЦРУ 'Factions', функционирующая начиная с середины 80-х гг. в условиях режима 'эксперт-компьютер-эксперт')¹⁶. В целом же, все или почти все новейшие методы и методики политологии конца XX века стоят перед все той же самой проблемой оптимального сочетания адекватных качественных и усиленных современными ЭВМ количественных приемов анализа все более усложняющихся отношений между людьми по поводу политической власти и влияния.

Схема 3.

Абстрактно-логическая модель публичной власти как механизма социального общения ('политологический ромб')

 

'A(s)'	Агент в роли коллективного властвующего (управляющего) 'субъекта' (государство).
'A(o)'	Агент в роли совокупного подвластного (управляемого) 'объекта' (гражданское общество).
'K(S,0)'	Ценности и традиции доминирующей культуры.
'R(0)'	Ресурсы общества.
'I(S)'	Институциональные формы поддержания порядка и инструментальные способы взаимодействия агентов.
A(s) >'3f I(s)	Принятие управленческого решения (выражение и аккумуляция 'всеобщей публичной воли')
I(s) >'3f A(o)	Осуществление управленческого воздействия (применения 'силовых' методов и инструментов государственного руководства).
A(o) >'3f I(s)	Гражданское давление (использование средств и форм политического участия).
I(s) >'3f A(s)	Гражданское волеизъявление и представительство интересов в выработке и корректировке публичных решений.
A(s) >'3f R(o)	Организованный контроль 'сверху' (способность регулирования).
R(o) >'3f A(o) A(o) >'3f R(o)	Централизованное распределение, социальное влияние (способность мобилизации) и борьба за перераспределение.
R(o) >'3f A(s)	Социальная поддержка и контроль над властью 'снизу'.
A(s) >'3fA(o)	Легитимное господство (порядок установлений и отдача приказов).
A(o) >'3f A(s)	Легитимное подчинение (признание и выполнение приказов).
A(o) >'3fK(s,o) >'3f A(s)	Нормы и правила игры.
I(s) >'3f K(s,o) >'3f R(o)	Критерии оценки.

М. Вебер использует категорию 'господство' (Herrschaft) как более узкое по содержанию понятие по сравнению с категорией 'власть' (Macht), обращая внимание на анализ роли социокультурных ценностей, стереотипов и традиций в формировании различных типов отношений господства и подчинения. По мнению Вебера, господство предполагает социальное отношение, при котором приказ, отданный одними людьми, встретит повиновение, то есть признание и исполнение у других людей в соответствии с определенным легитимным порядком, основанном на традиции, вере или целерациональных мотивах, то есть на доминирующих в данной культуре ценностях. В соответствии с этими ценностями культуры им выделяются три 'идеальных типа' господства: 1) традиционный (на основе традиции и обычая); 2) легальный (основывающийся на целерациональных мотивах и, в частности, принципах права), и 3) харизматический (основан на вере)¹². В реальной политической жизни отдельных стран эти 'идеальные типы' переплетаются при определенном преобладании какого-либо типа господства. К примеру, на территории бывшего СССР можно найти случаи использования преимущественно легального (Эстония), харизматического (Азербайджан) или традиционного (Узбекистан) способов политического господства.

Таким образом, отношения 'господства и подчинения' агентов власти составляют центральное звено властного механизма общения между людьми, при котором его участники признают сложившийся порядок легитимным, то есть социально значимым и необходимым способом и стереотипом взаимодействия. 'Легитимность- это представление (символ веры), и поэтому оно присутствует в сознании граждан. Оно проистекает из убеждения, что власть предержащие в стране наделены правом принимать решения, которые ее граждане должны выполнять'¹³. Иногда наступает кризис легитимности, как, к примеру, это произошло в СССР после утраты власти КПСС в 1991 году, что нашло свое отражение в так называемом 'параде суверенитетов', Беловежском соглашении, неисполнении указов Президента СССР и пр. 'Легитимность' отличается от 'легальности' тем, что 'легальность' характеризуется только формальным соответствием социального порядка юридическим законам страны, тогда как в первом случае речь идет также о соответствии обычаям.

Вторая 'плоскость' властного механизма общения связана с оппозицией ' контроль - влияние', имеющей дело со способами распределения ресурсов общества. Что представляют собой эти 'ресурсы'?

К основным ресурсам общества, регулирование и распределение которых и выступает реальным объектом властного общения, можно отнести те материальные предметы и духовные блага, которые способны, во-первых, удовлетворять потребности и интересы людей, представляя собой определенную ценность в социальных отношениях, и, во-вторых, повышать потенциал влияния и силу воздействия агентов власти. По мнению ряда американских бихевиориалистов, власть и есть, прежде всего, контроль над распределением ресурсов общества, а политика соответственно - сфера обмена ресурсами или регулирования ресурсообмена, Ресурсы общества подразделяются на следующие основные виды: 1) материально-экономические и 2) духовно-информационные, каждый из которых дает возможность, с одной стороны, повысить у политических агентов потенциальный статус и ранг, а с другой - увеличить их мобилизующую силу и давление.

Ресурсы общества ограничены и распределены неравномерно, что приводит к постоянной борьбе индивидов и групп за перераспределение данных ресурсов, а также ко взаимному давлению в этой сфере государства и общества, 'соперничеству' власти управляющих и влияния управляемых. Управляющие обладают организованным контролем над общегосударственными ресурсами и административным аппаратом, а управляемые располагают лишь своими частными ресурсами и потенциалом мобилизации граждан со стороны партий и движений, которые наряду с регулируемым распределением 'сверху' постоянно ведут борьбу за то или иное перераспределение общественных ресурсов и усиление социального контроля за ними 'снизу'. Итак, этот аспект публичной власти связан с отношениями людей по поводу регулирования (контроля и распределения) коллективных ресурсов общества.

Третий аспект (или 'плоскость') анализа властного общения затрагивает отношения ' управление--давление', связанные с самим механизмом 'властвования', государственного управления, а также с механизмом 'обратной связи', то есть поддержкой и давлением 'снизу' гражданского общества, представляющими собой пару взаимонаправленных векторов. В этой плоскости весьма наглядно видна трансформация потенциала власти и влияния в актуальном поле как управленческих решений и воздействий, так и в виде силового и морального давления управляемых.

Взаимодействие интересов и воли управляемых и управляющих в процессе властвования, то есть практического осуществления властных полномочий, захватывает уже не столько отношения людей с ресурсами (как это было в предыдущей проекции), сколько собственно отношения между людьми, складывающиеся посредством институциональных форм и инструментальных способов силового давления. Процесс властвования (управления) может быть рассмотрен в последовательности двух его фаз: во-первых, ' волевой' стадии, на которой властвующий агент сообразно своим интересам и воле формулирует 'сверху' политическое решение, корректируемое в зависимости от уровня социального представительства, политического участия, а также степени волеизъявления подвластных. Вторая же, ' силовая', фаза связана как с самими инструментальными средствами реализации управленческих решений 'сверху', так и с институциональными способами давления 'снизу' различных групп гражданского общества, поддерживающих или сопротивляющихся принятию и осуществлению того или иного государственного решения.

Агенты власти

При анализе процесса властвования возникает проблема соотношения абстрактно-собирательного представления о совокупном 'агенте' власти ('субъекте'- государстве или 'объекте' - народе) со вполне реальными ее 'носителями', опосредующими достаточно иерархизированные управленческие отношения. Вопрос о том, кто правит и управляет в обществе, решается по-разному: Т. Гоббс пишет о единоличном государе-суверене, тогда как Ж. -Ж. Руссо субъектом власти считает сам народ, поскольку народный суверенитет неотчуждаем.

Дискуссия на тему 'Кто-же правит в США?', развернувшаяся в 50 - 70-е гг, XX века, инициировала осмысление этой проблемы современной политической теорией. Открыл дискуссию американский политолог Р. Милле своей книгой 'Властвующая элита' (1956), где он вслед за Г. Моска и В, Парето доказывал на основе анализа 513 биографий ведущих американских политиков за период 1789-1953 гг., что Америкой правит узкая страта меньшинства, своего рода симбиоз и уния экономического и политического истеблишмента, который он называет 'правящей элитой'. Ему возразил Р. Даль в книге 'Кто правит?' (1961), который в результате эмпирического исследования распределения властных функций и полномочий в среднем американском городе Нью-Хэйвен пришел к выводу об отсутствии монолитного носителя и единого центра, поскольку, вследствие дисперсии властных полномочий и плюрализма управления, ни один лидер и ни одна элитная группировка не имела полного контроля над всеми властными рычагами. Затем л дискуссию включились П. Бакрач и М. Баратц с 'двухмерной' (работа 'Два лица власти' (1962)) и С. Лукс (книга 'Власть: радикальный подход' (1974)) с 'трехмерной' концепциями власти, в которых критикуется 'одномерно-плюралистический' подход Р. Даля, поскольку в нем не учитываются такие существенные измерения, как властное самосознание (субъективное восприятие власти), а также интересы агентов власти (объективная ее сторона).

Дискуссия среди американских политологов привела к постановке проблемы соотношения формального субъекта власти и реального носителя властных полномочий и их функций, которые, как еще раз выяснилось, вовсе не совпадают. В ходе дискуссии и Р. Милле, и Р. Даль исходили из предположения, принадлежавшего еще Г. Лассуэллу, что субъект власти или властвующий- это особый агент, контролирующий некоторые важные ресурсы общества. Было показано, однако, что механизм властвования гораздо сложнее и включает в себя давление общественного мнения и рефлексию подвластного объекта (П. Бакрач и М. Баратц), где отражается степень и форма осознания обществом соответствия управленческого контроля его потребностям, от имени которых выступает носитель власти или управляющий. Обнаружилось также и явное расхождение интересов (С. Лукс) тех, 'кто управляет' (то сеть 'носителей' власти), от интересов тех, 'кем управляют' ('объекта' властвования), и, соответственно, 'от имени кого они управляют' ('субъекта' власти)¹⁴.

Действительно, механизм власти имеет сложную, иерархизированную структуру, где формальным первичным субъектом и источником власти выступает народ, передающий властные полномочия своему официально опосредованному агенту - государству, которое, в свою очередь, их распределяет среди 'носителей' по 'горизонтали' (законодательная, исполнительная и судебная отрасли власти) и по 'вертикали' (центральные, региональные и местные органы власти) с тем, чтобы управлять общественными делами ('объект' власти) от имени общества и через государство ('субъект' власти). Именно в таком формально-юридическом плане трактуется система власти в статье 3 новой Конституции Российской Федерации: '1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ. 2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления'¹⁵. Эти декларации делают честь составителям Конституции. Однако в действительности реальным носителем власти нередко выступает бюрократия, ее разные уровни и страты, чиновники и функционеры аппарата управления могущественной системы исполнительной власти, а также различные группировки правящей элиты, между которыми распределяются 'сферы' властных полномочий и 'зоны' контроля над ресурсами.

В то же время механизм властного общения, как видно, включает в себя и давление 'снизу' различных групп и слоев гражданского общества, имеющих свои 'зоны влияния и интересов', которые через каналы 'обратной связи', систему представительства и другие формы демократического волеизъявления оказывают воздействие на состояние властных отношений в той или иной стране. Следовательно, одностороннее сведение потенциала власти либо к ее формальным и официальным субъектам ('суверену государства', по Т. Гоббсу, или 'ассоциации народа', по Ж. -Ж. Руссо), либо к се якобы истинным и реальным носителям ('господствующим классам', но К. Марксу, или 'правящей элите', по В. Парето) не даст полной картины. Властвование управляющих и давление управляемых дает бесконечное число точек пересечения векторов направленности их интересов и воль, а также потенциальных размеров их ресурсов и актуализированных сил, образующих своего рода гравитационное поле властного общения, 'поле напряжений, на котором разворачивается политическая практика' (В. Н. Амелин). Кроме того, необходимо включить в это 'поле' действия властного механизма общения три рассмотренные выше проекции ('плоскости') власти и влияния, получившие в современной политологии названия: 1) символической власти (отношения 'господства и подчинения' в соответствии с ценностями общества, поддерживающие легитимный порядок), 2) структурной власти (отношения 'контроля и влияния', связанные с регулированием ресурсов и распределением властных полномочий, функций и зон влияния между элементами политической системы), а также 3) власти инструментальной (отношения 'управления и давления', определяющие средства и способы взаимного действия встречных процессов руководства людьми и давления гражданского общества). И в этом состоит вся сложность понимания власти как регулятора коллективной жизни общества в процессе его кооперации и достижения совместных целей, то есть рассмотрения государственно-публичной власти в качестве современного механизма регулирования и способа социального общения людей, функционирование которого образует особую сферу общественной жизнедеятельности, именуемую политикой.

Социальное видение политики

Марксистская теория политики, в своем ортодоксальном варианте сформировавшаяся в середине XIX века, выступила в качестве некоего 'моста', обеспечившего линию преемственности в понимании политической сферы между классическими концепциями прошлого и современными ее интерпретациями, Концепция политической сферы (или 'политической надстройки') в классическом марксизме исходит из нескольких предпосылок. Во-первых, из идеи 'экономической редукции', то есть в