Техническое развитие и мифы третьего сословия

На чем была основана столь безусловная вера в прогресс как принцип истории?

В определенный период, начиная с развития индустриального общества в Англии, в Голландии, в XVI – XVII вв., внимание определенной части североевропейского человечества -- очень небольшой части по сравнению с остальным человечеством (даже если ограничиться Европой) – сосредоточивается преимущественно на технической сфере. Появляются первые серьезные результаты: изобретаются новые машины и механизмы, а также складываются все основные признаки нарождающегося капитализма.

Прогресс в области создания машин был безусловен. Но в определенный момент это явление из узкой прикладной сферы техники из области создания механических конструкций и развития точных наук было спроецировано на все остальные области человеческой культуры. По мере того, как механические конструкции, машины и связанные с ними вплотную практические, производительные и экономические интересы приобретали все большее значение для жизни европейских стран, входящих в эпоху развитого капитализма, закономерности, наблюдаемые в материальной сфере, стали осознаваться как главенствующие, образцовые и архетипические для остальных аспектов цивилизации. Третье сословие, буржуа, укрепляя позиции в обществе, навязывало свою систему ценностей – в которой все связанное с практическим, прагматическим, полезным, эффективным, прибыльным занимало центральное место. Если для высших сословий традиционного общества Европы – клира и знати – повышение социально-политической роли буржуазии воспринималось как своего рода "упадок", подчас катастрофа, для самой буржуазии картина была прямо противоположной. На этом основании можно сказать, что вера в прогресс – это важнейший буржуазный миф. "Если техническое развитие налицо, а техническое находится в центре внимания, то это не может не быть универсальной закономерностью", -- рассуждал буржуа. И с этой позиции оценивал остаточные ценностные системы и познавательные модели, сохраняющиеся по инерции от эпох доминирования традиционного общества.

Философ Ламетри, развивая идеи других мыслителей Просвещения, в частности, Рене Декарта, учил, что "человек есть машина". Из этого уравнения легко получить полное отождествление технического развития с эволюцией человека.

Различные версии теории прогресса

Среди прогрессистов существуют разнообразные взгляды на то, что является источником, двигателем прогресса. Одни считают, что материя обладает определенным "жизненным кодом" (философия "витализма" – от латинского "vita", "жизнь") и саморазвивается, другие (дарвинисты) учат о "естественном отборе", третьи – о статистических закономерностях, четвертые (марксисты) – о трудовых отношениях, пятые (гегельянцы) – о "развертывании Абсолютной Идеи" и т.д.

Если проследить историю возникновения и утверждения идеи прогресса, мы получим схему распространения этих идей из легко локализуемого центра – это Западная Европа (особенно Англия, Франция и Голландия) XVII-XVIII веков. При более внимательном изучении мы обнаружим, что целый ряд мыслителей и философских школ, в целом принимающих тезис "прогресса", толковали его в таком ключе, что его содержание менялось весьма существенно (подчас на прямо противоположное). Пример -- философ и мыслитель, идеолог Великой французской революции Жан Жак Руссо. Будучи, с одной стороны, сторонником Революции, он считал, что социальная история есть процесс накопления лжи, насилия, эксплуатации и отчуждения, т.е. зло. А первобытное состояние человека, напротив, было идеальным. Руссо проповедовал концепцию "доброго дикаря", который является жертвой истории, предлагал "вернуться к природе", к изначальному состоянию. В некотором смысле, социальная Революция, по Руссо, есть одновременно и движение вперед, и возврат к "изначальному состоянию". Это сопоставление "точки начала" с "точкой конца" мы встретим в разных версиях во многих революционных теориях (в том числе в марксизме) и подробное объяснение этому будет дано позднее.

История как постоянство (перманентизм, теория циклов)

Третий взгляд на историю -- т.н. "перманентизм".

С этой точки зрения, процесс исторического развития, ход времени не затрагивает фундаментальных основ человеческого бытия. Перманентизм утверждает, что человеческое общество сущностно не меняется, оставаясь самим собой, меняются только его внешние формы. Одним из выражений перманентизма является теория циклов, циклизм. Слово "цикл" образовано от греческого "kucloz", т.е. "круг". Такой подход утверждает, что человеческое общество движется по кругу, начиная с подъема -- к расцвету и упадку, потом опять подъем -- расцвет -- упадок и т.д. Одна цивилизация заканчивается, начинается новая цивилизация, которая затем вновь вырождается.

Вечное возвращение

Перманентизм не отрицает ни относительного регресса, ни относительного прогресса, но периоды регресса и прогресса циклически сменяют друг друга, возвращаясь в разных формах и на разных уровнях к исходной точке. Перманентизм не принимает лишь теории абсолютного прогресса или абсолютного регресса, отказываясь считать, что предшествующий и последующий периоды развития являются качественно и содержательно несопоставимыми между собой. Если теоретики регресса считают, что современный человек так низко пал, что его далекие предки по сравнению с ним кажутся "неведомыми ангелами", которых он абсолютно не в силах понять, а верующие в прогресс, напротив, видят людей прошлого как "умственно неполноценных" дикарей, то перманентисты полагают, что человек сущностно остается тем же самым на протяжении всей истории, и под разными обличиями, учениями, обрядами и культурами многократно обыгрывается качественное содержание одного и того же неизменного факта "человеческой души".

Перманентизм, исходя из своей логики, провозглашает, что разные общества живут в разных циклических периодах, и поэтому их линейное сравнение совершенно некорректно – это все равно, что на основании различий организма старика и ребенка делать выводы о превосходстве одного над другим. Цивилизации, культуры и народы, как и люди, проходят стадию младенчества, затем буйно расцветают, затем достигают зрелости, а затем, дряхлеют, рассыпаются и исчезают. Им на смену приходят новые цивилизации, культуры и народы. При этом не всегда цикл осуществляется полностью – в определенных случаях какие-то внешние (реже, внутренние) факторы могут искусственно прервать этот процесс на промежуточной стадии. Кроме того, разные циклы могут входить в резонанс, в противофазье, накладываться друг на друга и т.д. Все это дает богатую картину многообразной исторической реальности.

Сторонники регресса видят историю как энтропию, убывание изначальной энергии. Прогрессисты, напротив, верят в ней негэнтропию, эволюционное возрастание энергии.

"Перманентисты" видят энергию человеческой истории как нечто постоянное, сохраняющееся – где-то она убывает, где-то прибывает. Раз человечество не меняется принципиально и качественно, рассуждают они, значит, любая новая цивилизация, религия, культ, политическая система или культура повторяют предыдущие, и чтобы познать их, следует лишь правильно подобрать код, позволяющий установить соотношение между неизменной глубинной постоянной частью ("вечной структурой души") и внешними формами. Новое здесь понимается через его соотнесение с постоянным и неизменным. Настоящее, прошлое и будущее в равной мере познаются здесь через вечное.

С этой точки зрения, для "перманентистов" Новое время и современное человечество также не являются ни "новым", ни "современным". За фасадом этих претензий, с их точки зрения, скрывается общий неизменный архетип, который (пусть сложнее, чем в других случаях) теоретически можно выяснить и описать. Все "новое", согласно позиции последовательного циклиста, это хорошо забытое "вечное".

Перманентистское отношение к проблеме времени может быть определено формулой " вечное возвращение ". Такой подход не знает "стрелы времени", т.е. того, что применительно к рассмотрению исторических событий называется "историей". Время здесь не необратимо. Время не имеет однонаправленного вектора, оно не поступательно.