Братец Иоанн Алексеевич Чуриков

№ 69. ПИСЬМО БРАТЦА ИОАННА

Отцу Моему Алексею

Возлюбленному Господом отцу Моему Алексею человеку Божию. Спешу порадовать вас с Рождеством Христовым, и притом Я вспоминаю о волхвах. Всем известно — волхвы заботились по Писанию и с подарками в руках разыскивали Христа, показали пример, чтобы и мы также поступали.

Они безбоязненно всех расспрашивали; даже не постыдились спросить и пред царями, говорили ему о Христе: "где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на Востоке и пришли поклониться Ему по Писанию".

Против Писания спорить с волхвами никто не смел и по сие время возражать никто не будет тому, кто по Писанию говорит о Христе.

Вот по такому примеру Я и решился спрашивать книжников: где быть Христу? А всякий книжник научившись говорить, что Христос родился в вертепе.

Вот Я этому поверил и по Петербургским вертепам пошёл и скоро в тюрьму попал. Вот там Христа нашёл и Матерь узнал. Вот там Мне все рассказали и в безумный дом дорогу указали. Да ещё нашлись благодетели и как гостя полюбили, да с малым обедать посадили и ласковым словом сказали Мне: "живи не тужи, хлеба у нас хватит".

Вот Я тут, как волхва, прослезился, вот тогда то Мне и Христос в словах явился и сказал Мне: "Кто любит Меня, тот соблюдает Слово Моё; и Отец Мой возлюбит Его, и мы придём к Нему и обитель сотворим" (Иоанна 14, 23).

Вот тогда Я и вспомнил, что Мне надлежит исполнить Писание, как написано есть: "Многие говорили из иудеев: Он одержим бесом и безумствует; что слушаете Его? А другие говорили: эти Слова не бесноватого" (Иоанна 10, 19-21).

Вот с того времени Мне стало ещё понятнее Писание: "И произошла распря в народе; одни говорили: что Он добр, а другие говорили, нет, Он обольщает народ".

Вот ныне и приходится быть обольстителем, как волхвы идущих по Писанию. А из этого увидят людей влекущих по Иродову плясанию. Вот теперь об этом как судить? И кто может сказать, говорит Христос, а пишет Иоанн Богослов "Отвергающий Меня и не принимающий Слов Моих имеет себе судью: Слово, которое Я говорю вам, Оно будет судить в последний день" (Иоанна гл. 12,48).

Ныне Слово это и судит и воинствует. Смотри Откровение Иоанна 19,11.

Христос рождается, славьте!

Христос с небес, зрящите!

Христос на земле помогает и всякую болезнь исцеляет. Возноситеся, пойте вся земля, веселием воспойте людие, яко в человеках прославится. И доныне Дева днесь присущественного рождает и мы вертеп, и мы земля, неприступному Христу дары Евангельские приносим.

И ты, папаша, отец Мой, ты ныне родил Меня для Евангелия и Я, Сын твой, приношу в дар золото — десять рублей; и Я о том радуюсь, что до сего дня Ангелы с Пастырями славословят, а волхвы — странники со звездою путешествуют, потому, для нас ХРИСТОС родился.

Он был ОТРОК,

Он был мал.

Он же Превечный БОГ

За сим кланяется Вам,Ваш сын,

а для многих

Братец Иоаннн

И жду вашего отцовского ответа, ради Евангелия НОВОГО ЗАВЕТА.

1913 год. Декабрь

№ 70. ДОПРОС БРАТЦА ИОАННА

Епископом Никандром,

Записанный Иваном Михайловичем Трегубовым,

Го февраля 1914 года

4-го февраля 1914 года в 6 часов вечера, в Петербурге, в покои Епископа Никандра председателя СПб. Епархиального Миссионерского Совета, приехал Братец Иоанн Чуриков, в сопровождении Своих последователей: Лупандина, Орлова и Сергачева.

Келейник епископа доложил ему о приезде Братца Иоанна Чурикова.

В это время в покоях находились, кроме епископа, известный миссионер и профессор Айвазов, священник Колесников (устроивший в 1912 году скандал на Беседе Чурикова, вследствие чего Беседы Чурикова были запрещены), протоиерей Архангелов, священник Крылов, священник миссионер Анцыпетров, священник миссионер Чепурин и ещё один священник. Священник Архангелов вышел и сказал:

"Братец пусть войдет один, а другим нельзя".

"Если Моих слушателей не примут,— сказал Чуриков,— то Я уезжаю. Они ничего не будут говорить, а присутствовать должны. И какие это у вас секреты, что вы не хотите говорить открыто? А Я всё делаю открыто".

Тогда Архангелов доложил ответ Чурикова епископу и, возвратясь к Чурикову, сказал:

"Братец пусть войдет, а другие пусть посидят в соседней комнате, двери которой будут открыты и всё будет им слышно".

Тогда Чуриков вошёл в комнату, где сидело собравшееся духовенство. Священник Чепурин хотел было закрыть дверь, но, пришедшие с Братцем не позволили это сделать и дверь осталась открытой.

Когда Братец Иоанн вошёл в комнату, то все запели "Царю Небесный", после чего епископ Никандр сказал: "Иван Алексеевич, прошлый раз вас допрашивал священник Чельцов, а теперь будет предлагать вам вопросы Иван Георгиевич Айвазов, а вы потрудитесь отвечать на них. Никто другой из нас не будет говорить".

После этого Айвазов спросил Чурикова: "Продолжаете ли вы знакомство с Московскими "братцами"? И часто ли они бывают у вас? И правда ли, что ваша сестра Груша ездила в Москву?"

Братец ответил ему:

"С ними Я уже с прошлого года не виделся"

"Даже и с Колосковым не виделись?"

"Да, и с Колосковым не виделся".

"Так кто же из вас говорит правду, вы или Колосков? А Колосков сказал мне, что он был у вас в Воскресенье?"

"Из полученного Мною от Колоскова письма видно, что он был у Моего дома, но его не допустили ко Мне".

"Так по-вашему неправда, что и Груша ездила в Москву и привозила тамошним трезвенникам разные сведения?"

"Это выдуманная вами неправда. Груше не для чего ездить туда, и нечего там ей делать".

"Ну, а учение "братцев" Ивана Колоскова и Дмитрия Григорьева разве не ваше? А оно ведь, сектантское и очень вредное учение. Я думаю, что это всё ваши плоды"

"Их учение вам больше известно.

Вы говорите, что это Мои плоды. Нет, это не Мои, а твои плоды. Ты их обозлил и выгнал из церкви, что с вашей стороны непростительно. Вы должны были приобрести их любовью, и если они в чём ошиблись, то вы должны были поправить их и они были бы вам хорошими помощниками и работниками для церкви".

"Нам очень странно не то, что Ваше учение отрезвляет народ и распространяется не только в России, но и в Финляндии, а то, что Вас почитают за Христа. Из писем, адресованных на Ваше имя, имеющихся у меня, видно, что Вас прямо обоготворяют".

"На это Я скажу, что все мы должны оживлять Писание и быть подобными ХРИСТУ, и тогда не будет у нас никаких бедствий: ни ПЬЯНСТВА, ни болезней, ни революций".

"Так по вашему выходит, что и я могу быть Христом?”

"Нет, не можете".

"А почему же я не могу?"

"А потому, что вы всё время гоните науку Христову, а это всё равно, что гоните Самого Христа. Мы Христами быть не можем, но Христос может в нас пребывать. А видеть, в ком Христос живет, можно из дел его". "Так поэтому вы человек безгрешный?"

"Нет, Я человек грешный".

"А вы думали когда-нибудь умирать?"

"Видите ли, пророки, Христос и Апостолы и мученики за Евангелие никогда не умирали, а переходили в Жизнь Вечную, и для них уже не нужен страшный суд. А для гонителей Евангелия — везде страшный суд, как на земле, так и за гробом".

"Вот вы даже и Толстого обоготворяете, как это видно из газет, несмотря на то, что он отлучен от церкви. Как же по вашему, он отошёл от церкви или нет?"

"Он никогда не уходил из церкви, он всегда был в церкви и хотел быть с ней, а вы его отлучили".

"Так по вашему выходит, что церковь виновата, что его отлучила?"

"Церковь его не отлучала, а отлучили вы. Ведь, что же может быть выше, когда он, будучи графом, оставил дом свой и умер странником во Христе!"

"Так по вашему, если человек уйдет из дома и не зайдет в церковь, то он тоже святой?"

"Как Я слышал, Лев Николаевич, когда ушёл странником, то он первый визит отдал монастырю".

"Вот вы защищаете Толстого и считаете его праведником. А читали вы его сочинения?"

"Нет, не читал. Мне и читать некогда".

"А как же вы его оправдываете?"

"Я оправдываю его по делам и по жизни".

"Так по вашему мы сделали ошибку, что отлучили его? По всему видно, что вы, так защищая его, не считались даже с тем, что он был отлучён церковью".

"Я же вам сказал, что не церковь его отлучила, а отлучили вы".

"Вот вы даже устроили в присутствии Трегубова после смерти Толстого поминки по нём и пели: "Со духи праведных скончавшагося". Об этом было напечатано в газете".

Сказав это, Айвазов прочёл статью Трегубова, помещённую в газете "Для всех" под заглавием: "БЕСЕДЫ БРАТЦА ИОАННА ЧУРИКОВА об Льве Николаевиче Толстом".

После этого Чуриков сказал:

"Так что же Я погрешил, что молился за Толстого? Мы должны молиться за всякого человека, как праведного, так и грешного".

"А на каком основании вы носите крест поверх рубашки?"

"На основании Моего крещения. Как надел его священник на Меня, так Я и ношу его; а что ношу его поверх рубашки, то для того, чтобы Меня не считали сектантом".

"У вас в зале много костылей и вы их всем показываете. Выставляете Себя чудотворцем?"

"Я не хвалюсь этим и не выставляю Себя чудотворцем, а люди, получившие исцеление, благодарят Господа".

В заключение миссионер Айвазов сказал: "Владыка желает, чтобы вы прекратили не только Беседы, но и приёмы по записочкам о Трезвости".

На это Братец Иоанн ответил:

"Стыдно вам говорить это!

В настоящее время Россия погибает от ПЬЯНСТВА и всё Правительство, начиная от Государя Императора и кончая последним гражданином, все говорят об отрезвлении народа, а вы хотите разрушения России. Наша прямая обязанность спасать Россию, и бороться с ПЬЯНСТВОМ. Вы же требуете, сами не зная чего. СТЫДНО ВАМ! СТЫДНО!

Вы сами должны идти на встречу этому делу, а вы закрываете Беседы!"

"И никогда не откроем".

"Если вы добровольно не откроете, то Правительство заставит вас открыть батогою".

Айвазов вскричал: "Запишите, запишите эти слова!"

Затем епископ Никандр сказал: "Пока довольно. Отложим нашу беседу до четверга".

"Нет,— возразил Айвазов,— с меня и этого достаточно. Я удовлетворён".

"Ну,— сказал епископ Никандр,— тогда мы вызовем вас, Иван Алексеевич, когда вы нам понадобитесь".

При этих словах епископ встал и все пропели молитву: "Достойно есть". И разошлись по домам.

Собрание закончилось в одиннадцать часов вечера.

 

№ 71. ПИСЬМО БРАТЦА ИОАННА

Второй Ответ миссионерам

(напечатанный в газете "НОВЬ" от 1-го апреля 1914 года)

В виду того, что в газетах появились сведения обо Мне, исходящие, по-видимому, также от наших миссионеров, то Я считаю нужным ответить им на эти их выступления против Меня.

Мне не хотелось бы обращаться к печати. 20 лет Я избегал этого, но господа миссионеры насильно вызывают Меня на это.

В газетах сообщается, что миссионеры постановили отлучить Меня от Святого Причастия, но Моя совесть не позволяла Мне уже целый год являться к Святому Причастию.

Как Я могу принимать Святые Тайны, если между Мною и священниками нет мира. Потому что священник Колесников устроил скандал в Моём зале и разогнал три тысячи человек трезвых людей.

Скандальными руками и скандальными устами, как он может совершать Святые Таинства? Его совесть не судит, но Я, не примирившись с отцами церкви, не могу принимать Святые Таинства, потому что Слово Иисуса Христа судит Меня. Оно говорит: "Когда приносишь дар твой к жертвеннику, то вспомни, что брат твой имеет против тебя. Оставь дар твой пред жертвенником и пойди, прежде примирись с братом твоим, и тогда приноси дары" (Матфея гл. 5, ст. 23-24).

Тогда только вам от Святых даров будет исцеление как для души, так и для тела. Ведь если светские люди, находясь между собою в ссоре и во гневе, считают лицемерием являться на собрание друг к другу, то тем более приступать к Святым Тайнам без мира, будет явное лицемерие и большой грех.

Далее в газетах пишут, что главной заботой миссионеров является не отлучение Меня от церкви, а примирение Меня с нею. Но требовать от Меня примирения с церковью и в то же время запрещать Мне говорить О СЛОВЕ БОЖИЕМ — это всё равно, что поступать так, как поступил Haac Аммонитянин, который требовал от израильтян заключения мира с ними, под условием выколоть у каждого израильтянина правый глаз (1-я книга Царств гл. 11, ст. 2).

Лишить Меня права молиться за больных и говорить о Слове Божием — это то же, что выколоть у всех нас ТРЕЗВЕННИКОВ правый глаз.

Вот почему без Слова Божия, все пьяные и полупьяные ходят с подбитыми глазами.

Без Слова Божия у нас развилось и хулиганство. Да, и почему это одни только миссионеры и священники имеют право говорить о Слове Божием, а другим они воспрещают делать это?

И не от этого ли народ наш остался духовно голодным и теперь погибает в пьянстве, разврате и хулиганстве?

Если бы священники вели такую же усиленную борьбу против пьянства, то они были бы правы, но они всеми силами борются против говорящих о Слове Божием, и этим причиняют самый большой вред народу и Государству.

Поэтому, во имя спасения нашего погибающего народа. Я, как выходец из народа, взываю ко всем власть имеющим: — ОСВОБОДИТЕ Слово Божие из под ига миссионерского плена, и разрешите нам, народу, самим читать СЛОВО БОЖИЕ и толковать ЕГО, не касаясь догматов и обрядов.

Пора перестать смотреть на нас, на простой народ, сверху вниз, как на маленьких детей. Мы такие же взрослые люди, как миссионеры и мы должны пользоваться равными с ними правами на проповедь Слова Божия. Как и сказал Христос: "Идите по всему миру, проповедуйте Евангелие всей твари, и кто будет веровать в Евангелие, спасён будет",— то есть исцелен будет от всяких пороков пьянства и болезней. А кто не будет веровать в Евангелие, осуждён будет на несчастия и болезни, и на всякие самоубийства, яко Иуда, как уже много и есть.

Уверовавших же во Христа, и в Евангелие, будут сопровождать сии знамения: будут изгонять бесов, и возложат руки на больных, и они будут здоровы. Эти слова оправдались на верующих в Иисуса Христа. Господа миссионеры видят и слышат свидетельства исцелённых, которых они гонят.

Такой призыв Иисуса Христа относится не только к Апостолам, но и ко всем верующим во Христа, чтобы мы могли научиться делать то, что делал Господь Иисус Христос.

С таким же призывом обращается к христианам и святой Иоанн Златоуст: "Дабы легче научиться знать и помнить Божественную книгу, — говорит он, — прошу и увещеваю вас, не дожидаться, чтобы с Нею вас познакомили мы — проповедники, а предупреждать нас, читая Писание у себя на домах с охотою.

Собирайте соседей, возьмите в руки Божественную Библию и усладите свои сердца и сердца слушателей чтением Слова Божия".

Ещё пишут в газетах миссионеры, что Я вызываю религиозную смуту в народе. Нет, не Я, а сами миссионеры и священники вызывают эту смуту, как это видно из рассказов Моих ТРЕЗВЕННИКОВ, которые говорят Мне, что недавно пастыри отказали им в Святом Причастии за то, что они ходят к Братцу Чурикову.

Это не новое. Еще в 1897 году священник Иоанн Лабутин выгнал 32 человека из церкви, отказав им в Святом Причастии, в неделю блудного сына, перед масляницей.

Тогда Я обратился к священнику церкви — ЗНАМЕНИЯ, отцу Димитрию, который охотно принял их, исповедал и причастил Святых Тайн. И они до сего дня 16 лет остаются ТРЕЗВЕННИКАМИ и благодарят батюшку о. ДИМИТРИЯ за то, что он радушно принял их. А отказом о. Лабутина они остались недовольными, и он до своей кончины ругал ТРЕЗВЕННИКОВ устно и печатно, и хотел этим как-бы оправдать себя.

Из этих двух пастырей один заслужил любовь от народа, а другой вызвал в народе возмущение. Из этого видно, что не Я возмущаю народ против пастырей церкви, как пишут в газетах миссионеры, а сами пастыри, подобные о. Лабутину, вызывают недружелюбное отношение к таким пастырям.

Это всё не в углу происходило, а в столице ПЕТЕРБУРГЕ!

Народ видит пользу для себя и Отечества и через гонения возмущается такими пастырями, и чем больше они гонят Меня, тем больше возмущается народ.

Но, опять скажу: — Я никогда, ничего не хулил: ни святых догматов, ни обрядов, но всё время поддерживал в народе веру во всё Святое и в духовенство. И такая вера Моя и народа достигла ТРЕЗВОГО СОВЕРШЕНСТВА.

С 1894 года до 1905 года Я посылал для отрезвления приходивших ко Мне людей, в Святую Церковь со словами: "Идите ко священнику и исповедайтесь и причаститесь во оставление дурных привычек". И когда это отрезвление народа предалось большой гласности, то митрополит Антоний призвал Меня к себе и сказал: "На Вас поднимается ропот и жалоба среди духовенства".

"За что же на Меня роптать?",— спросил Я. "Я посылаю людей в церковь за исцелением к Святым Тайнам?"

"Да, правда,— отвечал владыка Антоний, — Вы посылаете людей для отрезвления к Святым Тайнам в церковь и Святые Тайны исцеляют их от пьянства и болезней, но народ приписывает Вам Славу. Поэтому, советую Вам прекратить личные приёмы".

Тогда Я сказал: "Владыко, а как же Мне поступать с приходящими ко Мне и просящими у Меня молитв?"

Владыка отвечал Мне: "Принимайте их по записочкам".

Вот с тех пор, именно с 1905 года, Я и стал принимать, приходящих ко Мне, по записочкам. Хотя Мне грустно и больно было отрезвлять их без Святых Тайн, но во Мне звучали слова Владыки о том, что чрез Святые Тайны Я будто бы присваиваю Себе Славу. С того времени, Я и решил давать, приходящим ко Мне, три кусочка сахара, как символ перехода от горькой жизни к сладкой. Но такого перехода от Святых Тайн, на сахар Я не хотел, всё это произошло от ропота духовных лиц. Но личных приёмов у Меня нет, они закрыты по распоряжению духовной власти, а, приходящие ко Мне, приносят записочки и просят помолиться об избавлении от ПЬЯНСТВА и других пороков.

И Я молюсь за дверями в тайне, и Господь слышит молитву в тайне и подаёт скорбящим просимое явно, как они свидетельствуют об этом.

И такая вера народа не заглохнет даже после Моей смерти.

Миссионеры обвиняют Меня ещё в том, что народ воздает Мне Славу. Но пусть знают все духовные лица, что сам себе человек славы не приемлет, если не прославит его Отец Небесный.

"Меня прославляет Отец Мой, о Котором вы говорите, что Он Бог ваш" (Иоанна гл. 8, ст. 54)

Всегда Господь прославлял тех которые крепко верили в Него.

Братец Иоанн Чуриков

№ 72. ПИСЬМО БРАТЦА ИОАННА