Мир, который я никогда не нашла

 

Сделано в Англии

 

Глава 16
В раздумьях: через десять дней

 

 

Июнь 2005 г
Саи

 

Когда Саи узнала, что она нам неродная сестра, она была шокирована. Я не могла принять, что когда-то мать смогла с легкостью отказаться от нее. Вдобавок, когда позже она узнала, что ее 18-летняя сестра – проститутка, она была сломлена. Эта новость разрушила остатки ее самоуважения. Эти страдания выгравированы на ее татуировках на спине и на колечке в языке с внутренней стороны. Все ее отклонения были заметны по ее поведению: употребление Ябы, уход из школы, беременность. Пережитые чувства помогли ей лучше понять мою позицию. Она меня понимает даже лучше, чем Иинг, моя кровная сестра.

Теперь Саи не заботится о своем малыше. Она отдала его своей кровной матери. Как могла молодая женщина доверить своего ребенка той женщине, которая несколько лет назад пыталась убить своего собственного ребенка. Я думаю, что она в силу своего возраста не умеет любить детей и не готова учиться делать это. Она думала, что заставит свою родную мать любить этого ребенка, так как не дополучила свою долю любви. С другой стороны, я считаю, что ее мать воспитывает этого ребенка только из-за того, что Саи каждый месяц посылает ей деньги. Она мне запретила покупать подарки для своей племянницы. Она даже на руки не брала своего ребенка. Она не хочет дать ни капли любви своему ребенку, так как в свое время мать поступила с ней также.

Недавно Саи потеряла свою работу на креветочной фабрике, так как ее бойфренд постоянно приходил к ней. Незадолго до этого, его выгнали с работы за препирательства с начальством. Она жила в маленькой комнате и почти отчаялась найти себе работу, поэтому она выбрала простой путь: она подделала диплом о высшем образовании. Она научилась этому, когда сидела в тюрьме. Немногим девушкам из Исаана удается получить высшее образование. Ее борьба за выживание отличается от моей. Она сделала так, как посчитала нужным. Я горжусь ей. Сейчас у нее хорошая зарплата, 5 500 бат в месяц за 8-часовой рабочий день, 6 дней в неделю. Когда она работает сверх положенного времени, ее зарплата возрастает вдвое. У нее есть страховка, 4 выходных дня в месяц, оплата ланча в столовой компании. Мало, кто может похвастаться такими приятными условиями работы. А все из-за того, что она подделала диплом о высшем образовании. В Таиланде, если следовать правилам и нормам, ничего не добьешься. Мы постоянно ищем альтернативный путь, если хотим чего-то достигнуть.

 

Иинг

 

В июле 2002 года Иинг закончила 12 классов. Она была первой в семье, кому это удалось сделать. Маленький процент девушек из Исаана заканчивает 12 классов. Планы тринадцатилетней девочки по обучению сестер стали реальностью, когда девочке исполнилось 21. Экономика в Таиланде работает лучше, чем государственные экономисты. Мне удалось вытянуть семью из нищеты, и я сделала это в одиночку. Мне не удалось накопить капиталы, все капиталы я вложила в сестер. Я уберегла своих сестер от моей судьбы. Никто мне никогда не скажет: «Твоя сестра – проститутка». Я сделала то, что намеревалась сделать и мне это удалось.

 

 

Иинг в центре с одноклассницами

 

Обе мои сестры жили со бойфрендами. После физических и словесных унижений они решили расстаться с ними. Они стали жить вместе. Я помогла Иинг с колледжем. Моя мама была против дальнейшего обучения Иинг. Она хотела, чтобы сестра быстрее пошла на работу и стала посылать деньги моей маме. А теперь ей нужно ждать еще 4 года.

Незадолго до отъезда в Англию я съездила к Иинг. Иинг думала, что я продолжу ей высылать те же деньги, что в прошлом, когда я работала в дискоклубе. Она всегда думала, что я ответственна за их обеспечение, и профессия барной девушки мне очень подходила. Она очень хотела, чтобы я продолжала ее поддерживать материально.

Теперь Дейв платит за ее колледж. Он купил ей мотоцикл, такой же, какой он мне подарил, когда я вернулась из Швеции. Понимала она или нет, но ей очень повезло, что у нее все так сложилось в жизни. Ее единственной целью было поддерживать репутацию: ей хотелось, чтобы ее не воспринимали как девушку из Исаана. В первую очередь она заботилась о своей внешности, которая была безупречна и безгрешна.

 

Не убежать

 

Когда я думаю о своих семи годах, проведенных в секс-торговле, мне становится невыносимо больно. Я не хочу такого прошлого. Я отчаянно пытаюсь стереть из памяти разума и моего тела, все, что я делала за эти семь лет. Но мне не убежать. Моя жизнь была очень трудной, поэтому я решилась на такую профессию. Я убеждена, что мне ничего не сойдет с рук и что худшее ожидает меня впереди. Каждый будет жульничать со мной так, как это делала я со всеми моими клиентами.

Паранойя, подобная моей, развивается почти у всех барных девушек. Мы выстрадали каждый бат, который послали домой. Взамен мы не получаем никакой признательности, а чаще совершенную неблагодарность. Мы – изгои своих семей и общества в целом. Мы уверены, что никто нас не любит, и никто о нас не позаботится. Для семьи мы ценны деньгами, а для общества – доходом от секс-туризма.

Психически и физически мы – больные люди. Чем больше я хочу быть счастливой, тем дальше в глубинах моей души возникает чувство, что я не заслуживаю счастья. Мне известно много печальных историй барных девушек, которые после ухода из профессии, так и не обрели счастье. Мало девушек добивается успеха в дальнейшем.

Я одна из немногих девушек, которым повезло уехать за границу. Здесь платят намного лучше, чем в Таиланде и мне не нужно играть в унизительные игры на кроватях в мерзких отелях. Но я не хочу сказать, что это было легко. Перемена мест, страны, культуры и поиск нормального места работы были для меня настоящей борьбой за выживание. Время от времени я теряла работу, затем находила другую и так далее. Каждый день я убеждаю себя, что я – достойный человек с присущими только мне талантами. Я сильная и знаю, чего хочу, чтобы достигнуть успеха.

Если бы меня однажды спросили, как я вижу свое будущее, я бы ответила, что хочу стать образцом для многих молодых девушек. Я хочу, чтобы они знали, что смогут выжить после ухода из секс-торговли. Нужно только сделать смелый шаг. Нужно, чтобы кто-нибудь просто им сказал об этом. Им нужно внушить, что у них много достоинств и что они должны себя уважать только из-за того, что существуют. Эта вера не присуща исаанской культуре. Каждая девушка должна понять, что продажа тела – далеко не единственная профессия для самоутверждения, и, если она поверит в свои силы, она сможет доказать свою ценность другим способом; самое главное, чтобы она поверила. Я могла бы помогать таким девушкам.

Если я могу себя в этом уверить, то и смогу их тоже. Кто продуктивнее всех сможет поговорить с ними? Кто лучше всех знает о жизни проститутки, если не сама проститутка? Тот, кто действительно выбрал и прошел этот путь, выстрадал свою судьбу, может оценить пропасть, в которую они попали.

Я прошла долгий путь из нищей, грязной деревни в Убоне к рафинированной Европе. Я жила в Щвеции, Швейцарии, Германии и Англии. Я жила и пережила ночные кошмары. Теперь я намерена идти к своей мечте. Я знаю, что значит быть ценным сотрудником. Я хочу помочь другим молодым девушкам почувствовать то же самое. За 10 лет я получила неповторимое воспитание. Я много делала и многому научилась. Передо мной была вся жизнь. Мне было только 24 года.

 

Глава 17
Я никогда не знаю, когда это случится со мной

 

Я зашла в один местный бар, куда я обычно ходила, когда получала зарплату. Я любила ходить одна; мне нравилось, когда мужчины бросали на меня взгляды. Я села за стол, заказала выпить и через некоторое время ко мне подошли двое мужчин. Они меня сразу же заметили и «были на крючке». Я очень обрадовалась. После двух или трех фужеров вина мне понадобилось выйти в дамскую комнату. Я сказала им, что скоро вернусь и оставила свою сумочку на столике.

По возвращению я не нашла ни своей сумочки, ни мужчин. Я посмотрела вокруг, подумав, что они просто пересели за другой столик, а они просто исчезли. Я спросила у других людей, сидевших рядом, но они ничего не заметили. Я была шокирована, напугана и травмирована. Я думала, что привлекла их своей внешностью, а оказалось, им нужны были мои деньги. Что за невезение!

Я начала спрашивать всех. Я была немного взбалмошной и говорила на повышенных тонах. Я не только потеряла свою сумочку, но и потеряла мой телефон, адресную книгу, банковскую книжку и все, что обычно молодая девушка носит с собой в сумочке. Я спросила у менеджера, видел ли он этих мужчин. Он ответил отрицательно и посоветовал позвонить в полицию. Я сказала ему, что не могу, так как мой телефон украли. Я не могла позвонить. Через некоторое время он сам набрал полицию. Но когда они приехали, они арестовали меня. Да. Меня! Он им позвонил не из-за кражи моей сумочки, а из-за того, что я наделала много шума. Я думала, что он хотел помочь мне. Оказалось, я ошиблась. Я снова стала жертвой.

Там были два офицера полиции: мужчина и женщина. Сначала они поговорили с менеджером, а потом со мной. Они сказали, что я под арестом. «Почему вы не ищите мужчин, которые своровали мою сумочку?» – спросила я. Женщина-офицер попыталась надеть на меня наручники. Когда она приблизилась, я отпрыгнула назад и, что есть силы, укусила ее, затем ударила ее так, что потекла кровь. Она закричала от боли. Я сразу же поняла, что ей нужна будет медицинская помощь.

Женщину забрали в больницу, а меня в тюрьму. Там я провела ночь. На следующий день я уже была на суде и извинялась за свои действия. Когда я извинялась, я была все еще в ярости, так как ни один человек не сделал ни малейшего усилия, чтобы помочь мне найти людей, которые меня обворовали. Это Англия, это не Таиланд. Мне назначили еще одно слушание в суде. Я послала цветы женщине-полицейскому и письмо с извинениями.

Мы ждали продления моей визы, но я не думала, что это займет так много времени. Я готова была ждать столько, сколько понадобится: мое будущее зависело от этого. После десяти лет несносной жизни я готова была подождать еще немного, чтобы получить постоянное место жительства в европейской стране.

Получение визы означает, что я могу остаться в Англии и помочь моим сестрам переехать сюда. Мои мечты начинают осуществляться: мои сестры обязательно приедут сюда и будут жить со мной.

Я работала в магазине «фиш энд чипе» с китаянкой, как нежданно-негаданно, во всяком случае, для меня, магазин стал убыточным. Пришлось магазин закрыть. Я не ожидала такого поворота событий. Я думала, что долго буду работать здесь. Такие перемены меня не обрадовали.

Я вновь переехала к Энди, прихватив с собой свою подружку-китаянку. Она могла расположиться в дополнительной комнате нашего дома. Поначалу Энди это не понравилось, но затем я его обрадовала одной новостью: китаянка будет платить за свое проживание у нас. У него сразу исчезли все вопросы, и он остался доволен.

Она пробыла у нас почти месяц, затем она переехала. Когда она уехала, она оставила свою маленькую собачку с нами. Я была счастлива, что у меня есть кто-то, кого я могу любить, и кто любит меня в ответ. Собачке было наплевать на мое поведение.

Через некоторое время у Энди появилась новая работа, но ненадолго. На несколько дней он уезжал из дома и работал в компании с одной замужней парой на блошином рынке.

У меня было очень переменчивое настроение и меня надолго не хватало. В этот раз произошло то же самое. Без какой-либо причины я решила, что я вдоволь нажилась с Энди. Я позвонила Дейву и попросила прислать мне немного денег через Вестерн Юнион. Я собиралась поехать к Тони в Лондон. У меня совершенно не было представления, что я там буду делать, как зарабатывать деньги, где я буду жить, но одно я знала точно: я не могла больше оставаться с Энди. Мне нравилось быть в Англии и не видеть его. Я хотела встречаться с другими мужчинами.

Я переехала, когда Энди был на работе. Я запаковала свои вещи и пошла на автобусную остановку Сток-он-Трент. Я села на автобус и поехала в Лондон. Путь длился несколько часов, но мне показалось, что намного дольше. Я была очень возбуждена, и это сыграло свою роль. Я ехала в Лондон! Когда я приехала в Лондон, меня встретил Тони на своем грузовике мороженого. Он был продавцом мороженого. Конечно, он видел, что я не могу позаботиться о себе, но ни в чем помочь мне не мог: я редко кого-то слушала.

В первый день я осталась у Тони. Я рассказала обо всех моих неудачах, о моей работе, обо всем. Даже, если что-то я нафантазировала, я сама в это верила. На следующий день мне нужно было серьезно подумать, что я буду делать в Лондоне. У Тони появилась мысль. Недалеко от его квартиры был массажный салон. Моя работа заключалась в том, чтобы разговаривать с клиентами по телефону и убеждать их в эффективности услуг. Я должна была получать комиссионные, если клиент придет и будет пользоваться нашим сервисом.

Я пробыла в Лондоне всего два дня, как Энди уже позвонил мне. Он поссорился с боссом и опять прогорел. Он никогда долго не задерживался на работе, и всегда все заканчивалось неурядицами. Почему нельзя найти нормального богатого мужа… если кто-то знает как, подскажите мне?

Энди хотел приехать к Тони. Он говорил, что если я его жена, а он – мой муж, мы должны быть вместе. Он также убеждал меня, что в Лондоне у него появится намного больше возможностей найти хорошую работу. Мы с Тони сразу же отказали ему. Энди позвонил Дейву и попросил его убедить меня в том, чтобы я вернулась в Сток-он-Трент или он переехал в Лондон ко мне. Энди боялся, что работа в массажном салоне будет напоминать мне о прошлом и у меня появятся опять серьезные проблемы с психическим здоровьем. В массажный салон ходили, в основном, тридцатилетние женщины, мужчин было мало. В Таиланде было все наоборот: были очень молодые девочки, которые обслуживали старых фарангов.

Я проработала 4 или 5 дней. Там платили очень мало, поэтому я решила подыскать что-нибудь другое. У меня в голове был беспорядок; к счастью, Тони был рядом. После недолгого пребывания в Лондоне, я с неохотой позвонила Энди и решила вернуться обратно к нему в Сток-он-Трент. Он был рад такому стечению обстоятельств; я потерпела крах и возвращалась домой.

Через некоторое время мы решили с Энди переехать обратно в Таиланд. Энди задолжал большие деньги по счетам и по кредитам. Он также должен был вернуть деньги за пособия, которые он получал по уходу за инвалидом, хотя на самом деле он этого не делал. Государство решило, что он незаконно присвоил эти деньги себе и обязало его выплатить всю сумму. На самом деле, так и было.

Мы решили вернуться в Таиланд. Он подсчитал, что после продажи всего у нас будет около 6 000 фунтов. Мы решили, что этого хватит, чтобы купить в Таиланде 10 мотоциклов и начать небольшой бизнес по сдаче в аренду этих самых мотоциклов. Мы позвонили Дейву, чтобы обо всем ему рассказать. Дейв был определенно против. Он сказал, что нет никакой гарантии, что весь год мотоциклы будут сдаваться. А если это будет не в разгар сезона, то они будут простаивать. Но даже если они будут все сдаваться, то тот доход, который они будут приносить, не покроет наших расходов на жизнь. Энди сказал, что может дополнительно устроиться на работу. Дейв напомнил ему, что он уже пытался, когда был тут. Тогда Энди не везло, и Дейв не понимал, почему ему вдруг станет везти теперь.

Что касается меня, я бы была счастлива, если бы у меня появилась возможность вновь возвратиться в Таиланд. Я знала, что, чтобы не случилось, я всегда буду гражданкой Таиланда и смогу жить в своей стране без визы, без работы, и, тем не менее, получать бесплатную медицинскую помощь. Я также знала, что могу проводить время, как угодно, с мельчайшими затратами по времени на бизнес или какую-нибудь работу. Я бы хотела, чтобы у меня была контора по аренде мотоциклов.

Самое лучшее было то, что даже если наш бизнес развалится и у нас ничего не получится, мы можем продать эти мотоциклы и получить 400 000 бат. Я могла спокойно продавать их один за другим и копить деньги. Это был единственный способ получить деньги от Энди. Я знала, что рано или поздно Энди все равно вернется в Англию и я бы постаралась, чтобы он вернулся ни с чем и начал новую жизнь.

Дейв сказал, что это плохая идея не только для Энди, но и для меня. Он также добавил, что следовать за Энди в Таиланд, зная, что ничего хорошего из этого не получится – по меньшей мере, глупо. Он также предостерег меня от мысли выуживания денег из Энди, это было бы нечестно и несправедливо, это было бы самое плохое, что я могла бы сделать. Дейву все это не нравилось. Он был вне себя от того, что мы хотим вернуться в Таиланд, прогореть и опять занять у него денег. Энди был возмущен словами Дейва, особенно его задело, что мы все провалим и будем просить деньги у него. Но в конце он согласился, что возвращение в Таиланд – это плохая идея и поблагодарил Дейва за совет. Дейву не хотелось видеть, как мы разоримся в Таиланде.

Раз мы не ехали в Таиланд, я должна была искать работу. Энди уволили, поэтому мне нужно было зарабатывать нам на жизнь. Мне до сих пор было тяжело справляться одной, поэтому я предпочитала жить с Энди. Вскоре я нашла работу в магазине «фиш энд чипе». Он принадлежал одной индийской паре.

Мне нравилось работать в магазине, пока Энди был дома. Мне нравилось разговаривать с покупателями, которые постоянно интересовались, откуда я. Мне было приятно быть в центре внимания. Это был единственный лучик света в моей жизни. А на самом деле я трудилась, как белка в колесе. У меня не было даже перерыва, чтобы перевести дыхание, не то, чтобы поесть. Я все время работала. Я нравилась хозяину, а хозяйке – нет.

Вскоре наша финансовая ситуация еще больше ухудшилась, у нас больше не было причин оставаться в Англии. Энди стал очень беспокойным.

Незадолго до этого Энди послал письмо в посольство по поводу продления визы. Его информировали, что он больше не может быть моим попечителем и, поэтому, скорее всего, мне откажут в визе. Вероятнее всего, мне придется расстаться с мыслью о проживании в Европе и вернуться в Таиланд. Он написал много плохого обо мне: большая часть была неправдой. Его ложь обеспечила мне отказ в визе.

 

Август 2006 г

 

Теперь Энди хотел ехать в Испанию, оставив меня одну в Англии. Он не мог справиться с моей болезнью и был по уши в долгах. Испания казалась для него единственным убежищем. Готовясь к побегу, он нашел мне комнату в квартире, где жили еще две азиатские девушки. Мне нравилось флиртовать с парнями этих девушек, и их это не устраивало. Я всего лишь хотела немного повеселиться, как в Паттайе, но им было не до смеха. Жизнь в Англии стала очень тяжелой и в финансовом плане и эмоциональном. Теперь мне нужно было выживать в одиночку без Энди.

После того, как Энди уехал в Испанию, он тут же наладил связь с Дейвом и начал писать ему обо мне. Он говорил, что я была плохой женой и разрушила всю его жизнь. Он также говорил, как хорошо было в Испании и что теперь будущее в его руках. Свой дом он сдавал в аренду. Он сказал, что избавившись от меня, он получил свободу. У него не было проблем. Он не знал, как мне было тяжело просто выжить в Англии.

В свободное время я любила ходить в букмекерские конторы. Это небольшие магазины или лавочки в каждой деревне, городе или почти на каждой улице. Атмосфера в них очень теплая и радушная: они притягивают своими огнями и увлекательными играми. Самое лучшее в этом увлечении было то, что меня всегда были рады видеть менеджеры. Перешагнув через порог этого заведения, я теряла саму себя. Я была в другом мире, меня очень уважали здесь. Мне нравилось знакомиться с людьми и веселиться.

Там я познакомилась с Али. Это был симпатичный мужчина 32 лет из Бангладеша. Он был вежливым, воспитанным и очень дружелюбным. Нам было очень хорошо вместе до того момента, пока я не забеременела. Это случилось неожиданно; как чудо. Я не могла забеременеть с 15 лет, с тех пор, как я сделала аборт. Я думала, что никогда не смогу забеременеть. Али работал шеф-поваром в бангладешском ресторане в Престоне, что было в 60 милях от меня. Мне его очень не хватало, когда он был на работе.

Я часто звонила Дейву, чтобы рассказать о своих проблемах. Обычно я звонила ему после 10 вечера, когда напивалась в комнате отеля вместе с Али. Дейву было не до шуток, так как в Таиланде было 4 часа утра в это время. Дейв не пил и ложился рано спать. Между Англией и Таиландом была 6-часовая разница во времени, поэтому всякий раз, когда я звонила Дейву, я будила его. Он был раздражен, что я так рано звонила ему. Еще больше его злило, что мы тратили 50 фунтов на комнату в отеле, когда я постоянно просила у него деньги. Он говорил: «Если у тебя нет денег на еду и на съем квартиры, откуда они берутся у тебя на съем комнаты в отеле?» Я отвечала: «Как нам встречаться? Али живет рядом с рестораном, что очень далеко от меня, а я не могу приводить мужчин в комнату в доме». Он сказал: «Значит, тебе этого делать не надо». Нет, надо и я буду это делать.

Казалось, что в Англии все шло хуже и хуже. Не такая была у меня мечта. Я хотела лучшей жизни для себя и своей семьи. Я не думала, что через 10 лет у меня будет такая жизнь, это не было в моих планах.

Из-за моей беременности я перестала принимать свои лекарства. Это отразилось на моем настроении и поведении. Отказ от медикаментов привел к потере работы и комнаты в доме. Без работы, я не могла снимать комнату.

Арендодатель выгнал меня, и мне некуда было идти. Половина моих вещей осталась у него. Моя жизнь поместилась в огромный чемодан; слава Богу, он был на колесах. Али выслал мне немного денег на проживание и на аборт. У меня не было мысли его делать, но мне нужны были деньги, поэтому я солгала ему. Я еще сто раз смогу поменять свое решение. Времени было достаточно.

Я обратилась в молодежную христианскую организацию за помощью. Там я встретила Марка, который работал волонтером. Он отвел меня в социальную организацию, помогающую людям с жильем. Там мне сказали, что у меня нет никаких прав на работу, деньги, жилье и страховку. Мне было очень тяжело. Марк оказался великодушным и позвал к себе.

Правда, он очень беспокоился из-за своей девушки, которой это может не понравиться. Также он сказал не волноваться по поводу ребенка. На 9 месяцев у него есть жилье.

Я пробыла у него неделю, затем он позвонил своей подруге Жюли, которая в свою очередь позвонила своему брату Кену. Кен попросил меня приехать к нему домой и рассказать о сложившейся ситуации. Жюли и Кену было за 60. Они очень беспокоились обо мне. Через два часа Марк и Жюли уехали. Мы с Кеном разговаривали о моей жизни много часов. Затем я пошла в комнату, которую он приготовил для меня. Я смогла отдохнуть на теплой, чистой постели. Мне нужно было привести в порядок мысли перед поиском новой работы и разрешением вопроса с визой.

Али пообещал приехать ко мне и поговорить о ребенке. Он звонил мне в два часа ночи, после окончания рабочего дня в ресторане.

С самого начала я была искренней с Кеном. Я рассказала ему о своей болезни. Я постаралась ему объяснить все. Даже Али думал, что я была странной и возбужденной.

Хотя теперь у меня было пристанище, я все еще боялась за себя и за своего ребенка. Было о чем беспокоиться. Скоро мне предстояла встреча с доктором и акушеркой.

Первые полтора месяца в доме Кена я постоянно рассказывала о своей жизни; днем и ночью; я не могла остановиться, да и не хотела. Я всегда была многословной. Иногда я плакала, иногда я смеялась, иногда я плакала и смеялась одновременно. Я сказала ему, что это происходит со мной, когда мне особенно грустно. Иногда у меня слезы, когда я злюсь на людей, которые причинили мне вред.

Я также рассказала Кену, что я сбегала из дому в 11 лет, а когда я была ребенком, мне мерещились странные вещи на рисовых полях. Он сказал, что это просто мое воображение. А я была уверена, что это было началом моих психических отклонений, которые произошли со мной в будущем.

 

Из моего дневника и писем Дейву и Кену
Ноябрь 2006 г

 

Я остаюсь в своей защитной оболочке. Это то место, куда я сбегаю от реальности: мое воображение. Хотя с каждым днем жизнь налаживается, я все еще боюсь своего будущего. Я уже сильнее и увереннее, чем была до этого. Я опять счастлива.

Когда меня покинул мой муж Энди, я жила в постоянной неопределенности. В это время я постоянно поддерживала связь с Дейвом по телефону или е-мейл. Много лет Дейв был моей путеводной звездой, моим наставником, моим спасителем.

Он всегда говорил: «Когда ты падаешь вниз, ты всегда можешь подняться и начать заново». Даже за несколько тысяч миль, он давал мне силы для выживания. Он постоянно напоминал мне, что я смогу все вынести.

Я часто прогуливаюсь мимо викторианского водохранилища. Оно настолько старо, что уже стало озером. Мили свежего воздуха и природы. Это очень спокойное и тихое место. Однажды я сказала Дейву, что у меня обязательно будет старый дом здесь, и он сможет приехать сюда навестить меня и мою семью.

Али приехал ко мне и остался на ночь. На следующее утро я готовила тайскую еду, а он бангладешскую для Кена и его сестры Жюли. Позже ему надо было ехать в Престон.

Мы с Кеном занимались моей визой: нам нужен был совет адвоката. Мы посоветовались с ним. Теперь я прикладывала все усилия, чтобы найти работу и доказать каждому, что я достойна жить в этой стране.

В Центре занятости населения мне дали целый список мест, куда можно устроиться. Когда я пришла домой, я начала обзванивать все номера.

Я получила предложения работать кассиром. Как многие, я хотела, чтобы мне оплачивали дорогу, чтобы у меня была страховка, и чтобы у меня была трудовая книжка. Так, государство могло видеть, что я приношу пользу обществу.

Мы с Кеном посетили обезьяний храм в Тренхеме. Мы сделали видео, чтобы показать его Дейву, Али и моему ребенку, когда он вырастет. Я знала, что это будет девочка. Я даже уже придумала ей имя.

На выходных мы ездили за город и нашли место, где продают все, что угодно. В первом книжном магазине, в который я вошла в поисках книг по буддизму, я узнала, что его владелец – британец, практикующий уже 30 лет буддизм. Я купила три книги у него.

Я получила приятные вести от работодателей, которым я звонила. На следующей неделе я начинала работать администратором в отеле. В конце недели, я увижусь с адвокатом по поводу визы. Он расскажет о моих возможностях.

Наконец пришли новости из Министерства внутренних дел. Они хотели позвать нас с Энди на собеседование в декабре. Это было проблематично, так как Энди был в Испании и не собирался возвращаться сюда. Собеседование с нами двумя было невозможным. Мой адвокат объяснил им мою ситуацию и сказал, что я смогу представлять только себя на встрече.

Я пытаюсь все правильно делать и следовать предпринятым нормам, но мое самочувствие вновь ухудшается. Я стараюсь не возвращаться к прошлой жизни и к прошлому складу ума. Я никогда не вернусь обратно, к недостойной жизни. Иногда мне кажется, что я живу в раю и аду одновременно.

 

Декабрь 2006 г

 

Я опять начала слышать голоса, теперь их стало больше. Я слышу их постоянно: и во сне и наяву. Министерство внутренних дел связалось со мной: они не принимали моего объяснения по поводу одиночного собеседования. Мне страшно, как никогда. Эта страна не желает меня. Никто меня не желает.

На прошлых выходных Кен взял меня с собой в северный Уэльс, в маленький городок под названием Лландудно. Мы прогуливались по городу и наткнулись на итальянский ресторан. Кен заказал спагетти, но к нашему удивлению, их не оказалось. Мы поели салат с тунцом. На улице было холодно и сыро, вдобавок, у меня началась утренняя тошнота. Мы решили поехать домой. По дороге домой, мы остановились погулять на пляже. Я плохо себя чувствовала в машине. Но на улице было настолько холодно, что мне захотелось побыстрее вернуться в дом. Мы поехали по старой дороге.

Мне тяжело было уже гулять, но я заставляла себя прогуливаться вокруг озера. Это стало для меня спокойной и расслабляющей деятельностью. Это было полезно для ребенка.

Я начала чувствовать склонность к суицидальным поступкам. Это было еще хуже, чем до этого. У меня не было никакой опоры в жизни. Я чувствовала себя ненужной и беспомощной. У меня был только мой ребенок.

Кен видел, что в психическом плане у меня не все в порядке и с каждым днем мне становилось все хуже и хуже, потому он решил отвезти меня к специалистам. Мы поехали в больницу Харпландз. Теперь я нахожусь здесь. Они держат меня под наблюдением отдельно от других пациентов. Я хочу, чтобы за мной понаблюдали; может быть, они вылечат меня.

 

Рождество в Харпландз

 

Мне уже не так плохо; стрессовое состояние уже позади. Кен часто приходит ко мне. Даже на Рождество он был со мной. Мне это было нужно. Он поднял руку вверх и ждал, пока я вложу в его руку свою. Это то, что мы всегда делали в знак доверия.

Я пообещала, что все старое оставлю в старом году, что я полностью освобожусь. Я верила, что так и будет.

Позже: это случилось, я вернулась в дом Кена. К счастью для меня, сегодня вечером я дома, наслаждаюсь видом из моего окна. На улице стоит скамейка, усыпанная снегом. Это необыкновенно красиво. Для меня все красиво на свободе. Я вышла из Харпландз.

 

Январь 2007 г

 

Холодно и морозно. Каждое утро я встаю с одной и той же мыслью: я должна найти работу, я должна найти работу.

У моего ребенка уже есть пальчики. Эта мысль согревает меня холодными зимними вечерами.

Дейв позвонил из Таиланда. Он сказал, что Энди до сих пор пишет ему из Испании и пытается найти меня. До этого я попросила Дейва ничего не говорить ему обо мне, это принесет моему ребенку одни несчастья. Моя девочка мне шептала, что, даже услышав его имя, ей уже становится страшно. С Йоханом из Швеции мы расстались друзьями, а с Энди расставание прошло очень и очень плохо.

Али все еще бы со мной, звонил, когда мог и приезжал. Я была счастлива.

Дейв мне еще раз позвонил и сказал, что Энди нужен развод. Он хотел, чтобы мы поехали в Таиланд и развелись в том же городе, что и поженились. Затем он планировал меня там оставить.

Я делала все «лучшее» для Энди. Он пытался научить меня жить в Англии, рассказывал о порядках, но видимо я не стала для него лучшей женщиной, как и он для меня лучшим мужчиной.

Если я не найду работу, может быть я вернусь в колледж учиться, чтобы когда-нибудь стать квалифицированным и эффективным специалистом и зарабатывать много денег. Я думаю, что образование – очень важно, а учитель – это тот человек, который всегда хочет поделиться своими знаниями со всеми. Я всегда настаивала на образовании для моих сестер, потому что считаю, что это самое важное в жизни. Для меня это было целью жизни.

Мне не хватает сестер, я очень скучаю. Однажды мне удастся воплотить свою мечту, и мои сестры переедут ко мне в Англию. Они будут гордиться мной.

 

Начало февраля 2007 г

 

Я сказала Али, что у меня выкидыш. Это был единственный путь положить конец нашим взаимоотношениям. Пусть думает, что я не смогла выносить его ребенка. Его чувства ко мне ослабнут. Я знала, что это не лучший способ, но мне это было необходимо. Сейчас мне не нужен был никакой Али. Я была и так счастлива, осознавая, что ношу под сердцем ребенка. Я просто дала угаснуть нашим отношениям. Мне не нужен был мужчина. Моему ребенку будет лучше и свободнее без папы. Мой ребенок сделает меня сильнее.

В одно утро я пошла в больницу на контрольный осмотр и узи. Во время узи мне стало страшно за ребенка, и я отказалась продолжать. Я люблю своего ребенка и сделаю все, чтоб его защитить.

 

Февраля

 

Мой психотерапевт попросил меня остаться в больнице для контроля развития моего ребенка. У меня была маленькая комната. Кухня и холодильник были общие.

Часто Кен привозил мне мою любимую тайскую еду. Вдруг на неделю он исчез. Когда он вернулся, он спросил, думала ли я, что он приедет еще. Я сказала Кену: «В моей жизни я теряла связь со многими любимыми мне людьми: с Йоханом, с сестрами, с друзьями из Таиланда. Я знаю, что такое одиночество. Не делай так, чтобы я и тебя потеряла».

Когда доктора пришли в комнату и хотели поговорить со мной, я им ничего не сказала.

Я знаю их планы, им никогда не поймать Лон!

 

Марта

 

Они разрешили мне уехать домой.

 

Конец марта 2007 г

 

Мне все еще нужно найти работу, уехать из города и начать новую жизнь. Все это нужно делать быстро. В Сток-он-Трент нет работы, знакомых, ничего, что меня бы здесь удерживало. Мне нужно уехать куда-нибудь ради моего ребенка. Я должна начать новую жизнь где-нибудь и как-нибудь.

Здесь доктора и социальные работники задают много вопросов, на которые я не могу найти ответа. Я должна защищать Паринию от всех этих людей. Теперь я всем говорю, что мой ребенок мертв, чтобы защитить его от злых людей. Они не поймают нас. Мне не страшно; если я до этого смогла найти лучшую жизнь для нас, то и сейчас смогу.

 

Апрель 2007 г

 

С Али все улажено: он думает, что ребенок мертв. Остались мы вдвоем: только я и мой ребенок и мы никому не верим. Мой ребенок делает меня сильнее; теперь я никогда не буду одинока.

Я скрывалась от Энди много месяцев, но потом он все-таки нашел меня. Он вернулся из Испании и теперь жил в Манчестере, что было за час езды от моего дома. Он звонил мне каждый день и говорил, какой плохой женой я была. Он хотел встретиться со мной в пабе Хэнли в эти выходные. Он не знает, что ребенок не от него.

Кен отвез меня в паб, чтобы поговорить с Энди. В пабе было много маленьких комнат, и мы уединились в одной из них, чтобы спокойно поговорить. Энди постоянно говорил, спрашивал, как я. Он даже сказал мне, что скучал по мне. Это было сюрпризом для меня. Он сказал, что если бы я была хорошей женой, все было бы по-другому. Мне тут же захотелось уйти из паба; я чувствовала себя подавленной. Энди всегда критиковал меня.

Кен согласился отвезти нас к себе домой, чтобы мы смогли закончить разговор. Теперь Энди уже говорил о времени, проведенном вместе. А ведь нам было когда-то хорошо. Во время этой беседы мне показалось, что я еще что-то чувствую к нему. Затем мы отвезли его на автобусную остановку, чтобы он смог уехать в Манчестер. Энди сказал, что мы будем держаться на связи, и вскоре он снова ко мне заедет.

Я все еще верила, что мне все удастся. Нам с ребенком нужна была безопасность. И независимость. Если у Энди получилось найти работу и комнату в Манчестере, значит и у меня получится.

Я решила уехать из дома Кена; сбежать. Автобус отвез меня в неверном направлении, я очутилась в каком-то городе, где не было железнодорожного сообщения. Я потерялась и устала. Там был полицейский участок, и я спросила у полицейского дорогу. Мой чемодан был очень тяжелым, а он даже не помог его нести. Тогда я стала кричать на него и бросаться монетами. Он схватил меня и доставил в полицейский участок.

Такое поведение стало причиной моего заключения под стражу. На следующее утро – суд. На суде меня спросили: «Может, вы что-то не так сделали?» Я сказала: «Может быть что-то, а может быть и ничего». Меня отпустили. Я поймала такси до ближайшего железнодорожного вокзала. Через час я буду в Манчестере, далеко от Сток-он-Трент.

Манчестер – очень большой, даже чересчур. Так тяжело определиться, куда идти, а чемодан такой тяжелый. Вся моя жизнь в этом чемодане. Здесь так много людей со счастливыми лицами и улыбками. Я надеюсь найти знакомое лицо. У меня все болит. У меня нет денег и мне некуда идти. Здесь нет ни одного друга. Если я пойду в больницу, мне обязательно помогут; там всегда помогают. В больнице решили опять отправить меня в Харпландз. Они позвонили Кену. Опять Харпландз. Кен приехал за мной. Он и его старое вольво забрали меня домой, откуда я пыталась бежать.