Мы помним жертв фабрики игрушек

 

Маленькая девочка помнит о своей маме, погибшей в пожаре

 

Памятник жертвам, погибшим на пожаре фабрики игрушек

Сотни правых рабочих активистов и родственников жертв самого ужасного в стране промышленного пожара на Kadar Industrial Toy Factory собрались сегодня с месте Натхон Патхом, чтобы помянуть трагедию. Сегодня, 10 мая 1993 года, одиннадцатая годовщина пожара, который убил 188 рабочих, большинство из которых женщины из бедных деревенских семей и около 500 человек раненых; у многих серьезные увечья, требующие длительного лечения.

Собравшиеся возложат венки и цветы, возведут временный мемориал и организуют парад в честь тех, кто умер. Они также попросили создать организацию по защите безопасности на рабочих местах и позволение построить постоянный мемориал на месте трагедии. Попытки возвести мемориал пока отклонены землевладельцем.

Мать одной из погибших Шальев Лиангракса осуждает халатность со стороны собственников фабрики и винит их в смерти ее дочери Вантаны. «Как я смогу теперь воспитывать маленького сына на компенсацию в 4 000 бат, выплачиваемой фабрикой?» она сказала.

Нейшн, 05.10.04.

 

2. Работать на полях 10 часов в день и бороться с малярией или другими проблемами со здоровьем за 2500 бат в месяц.

3. Мыть полы в отеле за 3000 бат в месяц или быть официанткой за 5000 бат с двумя выходными в месяц.

Именно по этим причинам многие девушки покидают свои деревни и едут в Бангкок, Паттайю, Самуи, Пхукет и другие туристические курортные города. Мы охотнее выбираем встречаться и спать с туристами, чем работать на быстроразвивающихся тайских промышленных заводах и фабриках.

 

 

Туи

Моя подруга Туи (небарная девушка) недавно получила хорошую работу в больнице в городе Паттайя, одном из популярнейших курортов страны. Работодатель платит ей 5000 бат, что считается очень хорошей зарплатой. Она обязана предоставить залог безопасности в 5000 бат. Фаранги в своих странах не обязаны предоставлять залоги безопасности своим работодателям, но в Таиланде это не так. Однажды вечером она забыла выключить кондиционер в их офисе; на следующий день она была оштрафована на 1000 бат. Это 20 процентов от ее месячной зарплаты. Использованное электричество, может быть, стоило около 100 бат, не больше. Недавно ее дядя умер, и ей нужно было поехать домой в свою деревню на три дня: у нее вычли из зарплаты 1200 бат или 24 процента. Это обычная политика в хорошей тайской компании. Можно представить, что происходит в плохих компаниях. Именно поэтому я выбрала другой путь, свой собственный. Я не хотела ни работать на тайского бизнесмена, ни иметь посредника между туристами и мной.

 

Привлекательная и необразованная 20-летняя девушка может зарабатывать 8000 бат в месяц, танцуя в гоугоу баре. Прибавить к этому чаевые от подачи напитков, бар-файны (которые платят ее поклонники, чтобы забрать ее с собой), плату за секс, и она может зарабатывать 28 тысяч в месяц или даже больше; гоугоу девушки зарабатывают больше, чем барные. Мы с моими привлекательными подружками редко зарабатывали меньше 50000 бат в месяц. Тхип однажды заработала 90000 бат за выходные с одного мужчины. Кроме того, тот же мужчина послал ей 40000 бат в следующий месяц. Он встретил ее в торговом центре и попросил поужинать с ним. Он никогда не узнал, что она была проституткой, и просто подарил ей эти деньги, как начало серьезных отношений. Мы никогда недооцениваем великодушие мужчин, которые просто решили провести выходные с милой, сладкой и молоденькой девушкой на 20, 30 или 40 лет младше себя.

 

 

Тхип

В 1997 году одна из моих самых симпатичных подружек уехала работать в Японию. Она зарабатывала около 3000 долларов в месяц. В Японии ее жизнь была прекрасной до того момента, как однажды в тайском ресторане иммиграционные власти не стали допрашивать ее. Тхип просрочила свою трехмесячную студенческую визу и задержалась там больше чем на 21 месяц. Проведя две недели в тюрьме, она и другие тайские женщины были вынуждены паковать чемоданы и ехать в Таиланд.

По приезду в Таиланд, их встретили тайские власти, изъяли паспорта и отправили их в учреждение, где они обучались на швей, косметологов и другие профессии. Любая их этих профессий позволяет зарабатывать около 5000 в месяц. Но она делала то, что делает свободная красивая девушка: она вернулась в Паттайю, где она могла зарабатывать не меньше 1500 бат в день. Тайские секс-работницы могут вернуться в свои деревни с безукоризненным лицом до тех пор, пока они посылают деньги или содержат свои семьи, пока они, в сущности, «создают репутацию». Это имеет первостепенное значение в тайском обществе. Никаких трудностей не представляет вернуться в деревню, проработав до этого проституткой, если ты посылала деньги каждый месяц. Однажды я сказала Тхип, что быть от рождения красавицей – это великое счастье. Она мне ответила: «Ну супер, я могу зарабатывать много денег проституткой!!!»

 

Супута

«Я не барная девушка. Я хочу есть, но у меня нет денег. Поэтому я сплю с мужчинами.» В 20 лет Супута была ростом 4 фута и 11 дюймов и весила 77 фунтов. Она приехала из Сурина, что около камбоджийской границы. Ее родным языком был суай, тайский диалект, очень похож на кхмерский (камбоджийский). Она начала работать на швейной фабрике, когда ей было 12 лет. Она работала 12 часов в день, 6 дней в неделю за 3000 бат в месяц. Несмотря на то, что детский труд нелегален, она была принята с распростертыми объятьями и работала там вместе со своей матерью.

После нескольких лет рабской работы на фабрике, изготавливающей одежду для иностранных рынков, она приехала в Паттайю и начала работать в спорт клубе. Она работала официанткой с месячным доходом в 4 000 бат плюс 2000–3000 бат чаевыми; иногда после работы она спала со случайными клиентами за 1000 бат. Это был нетрудный выбор: работать швеей за 3000 бат в месяц или официанткой в эскорте за более высокий доход. «Репутация», добытая дополнительным доходом, очень далека от «репутации», потерянной в эскорте.

Она однажды рассказала мне, что когда ей было 10 лет, у них было нечего поесть дома. Мама сказала ей пойти к бабушке посмотреть, нет ли какой-нибудь еды в ее доме. Когда Супута пришла к бабушке и попросила поесть, то бабушка ответила ей: «Хорошо, только ешь немного». Такая бедность существует в Псаане, на территории, покрывающей одну треть Таиланда. Бедность приводит к отчаянию, которое ведет многих девушек в бордели и секс-туристические курорты Таиланда. Моя семья была такой же бедной.

 

Некоторые тайские девушки растут в ожидании того возраста, когда они смогут поехать в Бангкок, Паттайю или Пхукет, чтобы зарабатывать деньги проституцией, так как с образованием, которое дает им государство, очень сложно иметь большие деньги в других профессиях. Я никогда не думала о секс-торговле, когда была в Убоне, но для многих из нас – это просто вопрос времени. Даже с полным образованием многие молодые тайские девушки обращаются к «старинной профессии», чтобы содержать свои семьи и зарабатывать «репутацию» в их деревнях.

 

Деньги: Национальная погоня!!!

 

Нам всем нравится иметь много денег. Каждый в Таиланде хочет больше денег. Но в Таиланде деньги – это национальная погоня. Кроме помощи моей сестре в окончании обучения, я хотела поднять жизненный уровень моей семьи и улучшить жилищные условия в нашем доме в Убоне. В Таиланде у одних есть деньги и комфортабельная жизнь, обеспеченная за счет тяжелого и мучительного труда бедняков; а у других нет ничего. В Таиланде «создать репутацию» – это значит иметь деньги и, чем больше денег ты имеешь, тем больше тебя уважают. Я хотела, чтобы моей семье оказывали уважение, а не наоборот. Я хотела, чтобы моя семья перестала гнуть спины на богатых людей.

Единственный способ заработать в Таиланде настоящие деньги – продавать мое тело, участвуя в старинном обмене «Секс за деньги». У Таиланда гигантский промышленный туризм и многое держится на мужчинах, приезжающих в мою страну «знакомиться» с девушками, подобными мне. Обычно эти мужчины старше, иногда намного старше. В деревенском Таиланде секс разрешен только после свадьбы. Я не знала, что думать о возможности спать с туристами за деньги; в Исаане я никогда не выбирала мужчин и тем более не спала с ними. После переезда в Бангкок, я заметила, что девушки не испытывают никакого волнения перед тем, как «пойти» с мужчинами, и у этих девушек много денег и много золота. Они могут потратить на съем жилья десятки тысяч бат каждый месяц, носить красивые вещи и говорить хорошо по-английски. Я хотела иметь то, что имеют они и быть той, кем являются они. Я хотела «создать репутацию» моей семье. Но больше всего я хотела, чтобы мать приняла меня обратно и позвала домой.

 

Кто в ответе?

 

Чтобы разрешить возрастающие проблемы проституции в Таиланде, Филиппинах, Камбодже и где-либо еще, нужно, прежде всего, обратиться к ситуациям, которые создают эту проституцию. Секс-туризм в противоположность сексу для местных – это единственный путь для 30 000 девушек и женщин поднять их жизненный уровень. Эта цифра не включает себя тысячи девушек, которые предоставляют свои услуги для местных мужчин. Критиковать или осуждать этих девушек или туристов, пользующихся их услугами – все равно, что осуждать любого западного покупателя, приобретающего одежду с наших фабрик или любого потребителя пищи, собранной с полей юго-восточной Азии. Ни работника, ни потребителя не стоит осуждать за существующую эксплуатацию. Осуждать надо государство и бизнес-элиту, которые все это контролируют. Они одни в ответе.

 

Глава 7
Работа в Бангкоке