Категория причинности в криминологии

 

Изучение антиобщественных явлений, в том числе и различных видов преступного поведения, преследует в конечном счете практическую цель: разработать и затем осуществить такие научно обоснованные мероприятия, которые способствовали бы успешной борьбе с отрицательными социальными явлениями, уменьшили бы их распространенность, и в конечном счете вели бы к их преодолению.

Причинное объяснение раскрывает «механизм» явлений, т.е. указывает на то, какие процессы, происходящие в природе и обществе, порождают данное явление, в каких конкретных условиях оно может возникнуть, какие существуют содействующие и противодействующие ему силы. Именно это и дает возможность вырабатывать, прогнозировать и планировать организованную систему мер борьбы с нежелательными нам социальными явлениями.

Известно, что с материалистической, марксистской точки зрения причинная связь (или причинность) определяется как объективная связь между двумя явлениями, одно из которых (причина) при наличии определенных условий производит, порождает другое (следствие)¹. «Каузальность, обычно нами понимаемая, — писал В.И. Ленин, — есть лишь малая частичка всемирной связи, но

 

197 (­)

 

(материалистическое добавление) частичка не субъективной, а объективно реальной связи»². Именно в объективной природе причинных связей заложена ценность причинного объяснения социальных, как и всех иных, явлений.

Объективная природа причинности стала предметом острой борьбы между материализмом и идеализмом, диалектикой и метафизикой. Существо этой борьбы глубоко раскрыто в работе В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм». «Действительно важный теоретико-познавательный вопрос, разделяющий философские направления, — писал В.И. Ленин, — состоит не в том, какой степени точности достигли наши описания причинных связей и могут ли эти описания быть выражены в точной математической формуле, — а в том, является ли источником нашего познания этих связей объективная закономерность природы, или свойства нашего ума, присущая ему способность познавать известные априорные истины и т.п. Вот что бесповоротно отделяет материалистов Фейербаха, Маркса и Энгельса от агностиков (юмистов) Авенариуса и Маха»³.

Этот принципиальный вопрос и сейчас является тем оселком, на котором могут быть проверены философские позиции того или иного автора, пишущего по вопросам причинности. Укажем, к примеру, на понимание причинности одним из видных представителей позитивистской философии Р. Карнапом. Утверждая, что нет оснований отрицать понятие причинности, и даже признавая, что оно является одним из центральных в современной философии науки, Карнап вместе с тем дает такое «определение»: «Причинное отношение означает предсказуемость»⁴. «Утверждение о причинной связи является условным утверждением, — пишет он. — Оно описывает регулярность, наблюдаемую в природе, но не больше»⁵.

Тем самым причинности придается субъективный характер, в лучшем случае она отождествляется с функциональной связью явлений. Руководствуясь подобными позитивистскими представлениями, многие буржуазные юристы и криминологи отрицают возможность установления объективных причин тех или иных явлений, в том числе — причин правонарушений. Известный американский криминолог Т. Селлин пишет как якобы о само собой разумеющемся факте, что «наука отказалась от концепции причинности и обращается к ней только для обозначения функционального взаимоотношения между определенными элементами или фактами»⁶. Аналогично относится к проблеме причинности вообще и причинности преступности, в частности, и другой видный западный криминолог Г. Маннхейм. Между тем практическая деятельность людей доказывает объективный характер существования причинных связей в природе и обществе. «...Благодаря деятельности человека, — писал Ф. Энгельс, — и обосновывается представление о причинности...»⁷.

Конечно, в области общественных явлений установление причинных зависимостей в большинстве случаев более сложно, чем в

 

198 (­)

 

природе или области техники, в частности потому, что здесь не всегда возможны эксперименты, служащие проверкой причинных связей. Однако практика всегда остается незаменимым критерием истинности наших знаний. Речь идет в данном случае как об общественной, исторической практике в широком смысле слова, так и об отдельных методических приемах практической проверки наличия или отсутствия причинных связей (социальный эксперимент, моделирование и др.). Социальная жизнь представляет обширные возможности для сравнительного анализа различных событий и ситуаций, в которых наличествуют или отсутствуют те или иные причины и следствия. Наконец, если не всегда возможны эксперименты, связанные с искусственным созданием причинных связей в области социальных явлений, тем более в области преступности, то не исключена проверка причинности посредством устранения тех или иных социальных факторов. Практическая проверка существования причинных связей между различными социальными явлениями, в том числе путем выявления и устранения причин правонарушений и преступности, повседневно осуществляется государственными органами и общественными организациями, ведущими борьбу с преступностью.

В то же время причинность не исчерпывает всех разновидностей взаимосвязи явлений природы и общества. Например, два события, не находящиеся в причинном отношении, могут быть связаны между собой во времени (отношение «раньше — позже») или в пространстве («ближе — дальше»). Особым видом взаимосвязи явлений может быть признана связь состояний, характеризующая «отношение различных состояний одной и той же вещи, системы, целого»⁸. При этом предыдущее состояние иногда полностью порождает последующее состояние одной и той же вещи и потому может рассматриваться как его причина; однако в большинстве случаев связь состояний и причинная связь не совпадают. «Причинность отражает двигательную силу, источник движения, изменения, развития; связь состояний описывает результат движения, изменения, развития вещи»⁹.

С причинной связью не следует смешивать так называемую функциональную связь явлений, когда с изменением одного явления изменяется и другое.

2. Причинная связь характеризуется несколькими признаками, в совокупности присущими только этому виду взаимосвязи явлений. Будучи разновидностью закономерной связи, причинность обладает такими чертами, как всеобщность, необратимость, пространственная и временная непрерывность; по своей природе причинная связь является генетической, поскольку причина вызывает, производит следствие¹⁰.

При анализе любого явления, предпринимаемом для того, чтобы выяснить его причины, мы часто встречаемся с названными выше и другими видами взаимосвязей. При этом, постепенно углубляя исследование, мы нередко переходим от функциональных свя-

 

199 (­)

 

зей к связям состояний, а затем и к причинным объяснениям, которые дают возможность раскрыть внутренние «механизмы» образования того или иного явления, события или процесса.

Причинная связь не только характеризует события, которые взаимосвязаны между собой, влияют одно на другое, но и «выражает тот механизм, который вызывает изменение вещи, явления...»¹¹. В этом большая познавательная значимость категории причинности.

Причинность — разновидность, одна из форм детерминации, под которой понимается любая закономерная зависимость между различными процессами и явлениями¹². В широком смысле детерминация охватывает и связь состояний и некоторые виды функциональной связи. Однако детальное рассмотрение детерминации всегда требует обращения к причинным отношениям, потому что именно этот вид связи отвечает на вопросы, почему и как произошло то или иное событие или явление. Можно сказать, что причинность есть внутреннее содержание детерминации, ее сущность.

Категория причинности, рассматриваемая в широком смысле слова, включает следующие понятия: причина, условие, следствие (результат), связь между причиной и следствием (условием и причиной, условием и следствием), обратная связь между следствием и причинами (условиями).

Каким образом причина порождает следствие? Какие конкретно события при этом происходят? В зависимости от характера явлений, находящихся в причинной зависимости, эта связь осуществляется в различных формах (механические, физические, химические, психологические и прочие взаимодействия). Однако если обобщить все эти формы, то можно сказать, что взаимосвязь причины и следствия представляет собой взаимодействие явлений. «...Взаимодействие, — писал Ф. Энгельс, — является истинной causa finalis (конечной причиной. — Авт.) вещей. Мы не можем пойти дальше познания этого взаимодействия именно потому, что позади него нечего больше познавать»¹³.

Взаимодействие между причиной и следствием состоит в переносе некоторого количества вещества, энергии или информации. Именно в этом заключается активное действие причины.

Перенос информации — типичное свойство причинности в сфере общественных явлений. Весь процесс нравственного формирования личности, например, протекает в этой форме причинного взаимодействия. Сведения о различных человеческих поступках, о нормах поведения, системе ценностей, о различных событиях текущей действительности усваиваются подростком и взрослым через различные каналы информации и формируют их мировоззрение, психологию, весь внутренний облик. Вещество и энергия выступают при этом лишь как материальные носители этой информации.

Философская категория причинности отражает один из наиболее общих, фундаментальных законов объективного мира. Поэтому она распространяется на все явления природы и общества, в том

 

200 (­)

 

числе и на те, при которых передача вещества, энергии или информации ничтожна или даже равна нулю.

Иногда говорят, что пассивное явление, в частности отсутствие какого-либо события, не может быть причиной чего-либо. Но при таком ограничении категории причинности одними лишь активными действиями «фактически отрицается всеобщность принципа причинности, согласно которому все явления имеют свои причины независимо от того, представляет ли данное явление изменяющуюся связь между определенными объектами или устойчивую, стационарную связь, состояние»¹⁴.

Распространение категории причинности на стабильные, относительно неизменяющиеся состояния, на «пассивные» и негативные явления имеет важное значение при анализе процессов общественной жизни, особенно правонарушений и преступности.

3. «...Человеческое понятие причины и следствия всегда несколько упрощает объективную связь явлений природы, лишь приблизительно отражая ее, искусственно изолируя те или иные стороны одного единого мирового процесса»¹⁵. Представление о двух изолированных явлениях, находящихся в причинно-следственном взаимодействии, весьма далеко от полной картины всей реальной действительности. Для того чтобы расширить это представление под углом зрения категории причинности, требуется продолжить причинную цепочку в одном или обоих направлениях (вперед — в будущее или назад — в прошлое).

Понятно, что если отношение «причина — следствие» представляет собой лишь одно звено, то перед ним (так же как и вслед за ним) существуют и другие звенья причинной цепочки. Например, любая причина имеет свою причину, а любое следствие в свою очередь порождает другие следствия. Причинная цепочка в принципе бесконечна и состоит из неограниченного числа звеньев.

В то же время причинная цепочка неодномерна. Одно и то же следствие может быть вызвано несколькими причинами, действовавшими одновременно. Могут иметь существенное значение и различные побочные явления и обстоятельства, которые содействовали или затрудняли развитие событий и даже могли изменить их.

Для того чтобы учесть эти побочные обстоятельства, представление о взаимосвязи причины и следствия необходимо расширить посредством использования категории условий. Это понятие, как сказано выше, входит в широкое понятие причинности. «Условиями явления, в отличие от его причин, называется комплекс явлений, которые сами не могут породить непосредственно данное явление — следствие, но, сопутствуя причинам в пространстве и времени и влияя на них, обеспечивают определенное их развитие, необходимое для возникновения следствия»¹⁶.

В философской литературе принято выделять: сопутствующие, необходимые и достаточные условия. Все эти категории имеют значение и в криминологическом исследовании.

Под сопутствующими условиями понимаются главным образом

 

201 (­)

 

обстоятельства места и времени, не оказывающие прямого влияния на происходящее. Они «образуют общий фон событий и явлений, на котором данное явление существует»¹⁷, в известной мере они могут определять форму и конкретные черты наступившего следствия.

Наибольшее значение имеют необходимые условия, без которых данное явление не могло бы наступить. Совокупность всех необходимых условий образует достаточные условия. Когда есть достаточные условия и имеется причина, следствие наступает с необходимостью.

Так как следствие наступает лишь при совокупности действий причин и условий, возникает вопрос о том, чем же причины явления отличаются от необходимых условий его наступления.

С позитивистской точки зрения такого отличия не существует. Р. Карнап, например, признает только так называемую полную причину (да и то понимая ее субъективистски). Из совокупности условий, по его мнению, «никакая отдельная причина не может быть выделена как определенная причина»¹⁸. «Существует много компонентов, относящихся к сложной ситуации», но «никакой определенной причины здесь не существует»¹⁹.

Подобная концепция, не различающая явлений главных и второстепенных, причин и условий, закономерных и случайных событий, лежит в основе так называемой «теории факторов». Исходя из этой теории, многие буржуазные криминологи рассматривают в ряду причин преступности как однопорядковые явления «плотность населения, изменения в составе населения, нищету, наличие лиц, родившихся за границей, или негров, физический тип, гармоничное развитие эндокринных желез, жилищные условий, продажу комиксов и т.д.»²⁰. Естественно, что такой подход не способствует глубокому анализу причин правонарушений, а скорее маскирует их.

Понятие «фактор» означает лишь то, что соответствующее явление имеет определенное значение, влияние на ход или результаты какого-то процесса²¹. Но из этого трудно уяснить, в чем же состоит значение данного фактора. Марксистская социология не отрицает понятия «фактор», но считает, что в глубоком научном исследовании оно может использоваться лишь для первоначальной, общей ориентировки в круге явлений и процессов, взаимосвязанных между собой. Следующий этап научного анализа состоит в том, чтобы раскрыть взаимодействие выявленных факторов, т.е. перейти к изучению функциональных, а затем и причинных зависимостей между ними.

Различие степени значимости факторов, входящих в причинную цепочку, и в первую очередь — разграничение причин и условий, имеет существенную научную и практическую ценность. Марксистская философия признает, что это различие относительно. В известном смысле причина — одно из необходимых условий наступления событий. «Всякая причина является в определенном отношении условием, а всякое условие в другом отношении может быть

 

202 (­)

 

причиной»²². Однако это не значит, что никакого различия между причинами и условиями не существует.

В основе этого различия лежит генетический характер причинности. Причина порождает следствие, в то время как условие только этому способствует, обеспечивая возможность действия причины. В литературе предложен ряд конкретных критериев разграничения причин и условий, наиболее удачным из которых нам представляется критерий немецкого марксистского философа Г. Крейбера.

В отличие от многих авторов, считающих, что причина — это изменяющийся, а условие — устойчивый фактор²³, он обратил внимание на диалектический характер взаимосвязи указанных категорий. Согласно его точке зрения, если объект изменяется, то его причина — «это изменяющееся условие в совокупности относительно устойчивых условий»; напротив, причиной устойчивого состояния является «относительно устойчивое условие в совокупности изменяющихся условий»²⁴. Другими словами, причина противоположна условиям по своей изменчивости (соответственно устойчивости).

Причина и условие в конкретных обстоятельствах могут меняться местами. Заранее, не изучая всех особенностей рассматриваемого явления, нельзя определить, что из породивших его факторов будет причиной, а что — условием. Иными словами, «установить, будет ли данное явление причиной какого-либо события или условием, при котором оно совершилось, можно в зависимости от сочетания обстоятельств конкретного случая»²⁵.

Используя указанный критерий разграничения причин и условий, следует иметь в виду, что он имеет значение в основном для тех случаев, когда причина относится к числу активных явлений и производит перенос материи, энергии или информации либо нарушает (прекращает) такой перенос. Когда же речь идет о связи стабильных, пассивных явлений, то различие между причинами и условиями стирается, сходит на нет. Причинность «вырождается» в обусловленность, в связь состояний. В этом случае трудно выделить «специфическую причину» (причину в узком смысле слова), которая отличалась бы от совокупности необходимых условий.

4. Причина и следствие соединены между собой объективной и закономерной связью, характер которой может быть различным. Он определяется как природой самих явлений, так и особенностями объективных законов, действующих в данной области жизни. В философской литературе различают динамические и статистические закономерности. «Динамический закон — закон класса явлений, обнаруживающийся в каждом из них»²⁶. Он осуществляется с непосредственной и однозначной необходимостью, не допускающей никаких исключений.

Примером может служить закон всемирного тяготения, проявляющийся в каждом случае взаимодействия двух или более материальных тел. Связь причины и следствия можно назвать при

 

203 (­)

 

этом «жестко детерминированной», однозначно определенной. «Сам термин «динамическая закономерность» можно расшифровать как закономерность, подобную механической»²⁷. Когда мы рассматриваем простое механическое движение, то встречаемся с такой разновидностью причинности. Однако многие естественные и особенно социальные явления выглядят несравненно сложнее. И прежде всего потому, что при анализе социальных явлений мы чаще всего имеем дело со статистическими закономерностями.

Категория причинности полностью распространяется на массовые явления и процессы, включая те, которые носят вероятностный характер и подчиняются статистическим закономерностям²⁸.

Всякий закон описывает некоторую объективную связь между какими-либо явлениями. Статистические законы также не представляют исключения в этом роде: они являются отражением некоторого закономерного поведения сложных систем²⁹. Если считать, что принцип причинности на эти системы не распространяется, то это означало бы, что не всякое объективное явление имеет свою причину. А это противоречило бы философскому пониманию категории причинности как общего свойства всей движущейся материи.

Не только философские соображения, но и практический опыт дает возможность использовать категорию причинности применительно к массовым явлениям, подчиняющимся статистическим закономерностям. Именно так мы и поступаем, когда устанавливаем, к примеру, причины роста или спада рождаемости, причины изменения в показателях спроса и предложения в торговле и т.п. При этом могут быть вскрыты не только общие причины, определяющие главную тенденцию развития того или иного явления, но и причины различных отклонений от этой тенденции.

Зная количественную распространенность тех или иных конкретных условий, мы можем понять и результаты общего статистического распределения. Следовательно, статистический характер наблюдаемой взаимосвязи объясняется не отсутствием причинной связи, а ее сложностью. Налицо, собственно, не одна, а множество причинных связей, в совокупности образующих массовое явление.

5. Для уяснения всех сложностей категории причинности следует иметь в виду уровень взаимодействия причин и следствия. Процессы и явления одного уровня движения материи можно объяснить через другой — вышестоящий или нижестоящий уровень.

С точки зрения диалектического материализма структуру материального мира можно рассматривать как сложную иерархию различных уровней движения развития материи.

Если рассматривать природу и общество в плане взаимосвязанных уровней, высшим из которых являются процессы общественной жизни людей, а низшим — взаимодействие элементарных частиц в атоме, то следует отметить, что все эти уровни не сводимы один к другому и характеризуются разными свойствами. При этом между ними существует тесная взаимосвязь, состоящая в том, что элементы нижестоящего уровня «представлены» в вышестоящем и

 

204 (­)

 

подчиняются его закономерностям. Так, «физические элементы на биологическом уровне подчиняются действию биологических законов, а биологические на социальном — действию законов социальных»³⁰.

Переход от одного к другому — вышестоящему или нижестоящему — уровню означает качественное изменение явлений. Так, молекула характеризуется иными свойствами, чем атом, а организм не повторяет особенностей клетки. Еще более заметно это в социальной жизни. Вопреки мнению ряда буржуазных теоретиков, общество не есть простая сумма индивидов, законы общественной жизни — не сводятся к законам малых социальных групп, а личность — это не организм с его физиологическими закономерностями.

Чем крупнее социальные общности (группы, слои, классы), тем ярче вырисовываются устойчивые закономерности в их поведении. Если поступки отдельного индивида могут подчас характеризоваться большой неопределенностью, быть подвержены сильным вероятностным отклонениям, то на уровне малой социальной группы, производственного коллектива, класса, а тем более общества в целом, все сильнее проявляются устойчивые динамические закономерности, все меньше элемент случайности.

При этом надо также учитывать, что свойства любого явления определяются не только его внутренней структурой, особенностями составляющих его элементов (в таком случае эти свойства могли бы быть объяснены закономерностями нижестоящего уровня), но и взаимодействием данного явления с его «окружением», принадлежащим тому же или более высокому уровню материи. Так, свойства личности зависят не только от организма (нижестоящий уровень), но и прежде всего — от социальной среды, с которой взаимодействует личность.

Применение положений об уровнях взаимодействия к изучению антиобщественных, противоправных явлений находит реализацию, в частности, в том, что следует различать индивидуальный и социальный (массовый) уровни противоправного поведения, не сводимы один к другому. На уровне индивидуального поведения мы изучаем механизм отдельного, конкретного правонарушения, личность конкретного правонарушителя, причины его противоправного поступка. На массовом уровне — состояние, структуру и тенденции антиобщественного поведения в обществе или в определенной местности, обобщенные данные о личностях их носителей, социальные причины такого рода массовых социальных явлений.

Обращая внимание на это различие, А.А. Герцензон справедливо отметил, что «далеко не все индивидуальные конкретно-личные обстоятельства совершения преступления, даже взятые в большом числе, в состоянии объяснить причины преступности как социального явления»³¹.

Непосредственные причины индивидуального правонарушения следует искать в индивидуальных особенностях личности субъекта

 

205 (­)

 

и конкретной ситуации, в которой он находится. Напротив, причины правонарушений в целом относятся к иному, более высокому уровню реальной действительности: социальным, экономическим, психологическим явлениям и процессам, свойственным данному обществу.

Конечно, индивидуальный и социальный уровни тесно связаны между собой. В жизни человека могут быть случайные, неповторимые обстоятельства, приводящие к выбору им той или иной линии поведения. Но только те из жизненных обстоятельств, которые характерны для социальной группы, класса, общества в целом, имеют социальное значение. «Причина конкретного преступления — это индивидуальный вариант более общего явления»³².

Не причины индивидуального противоправного поведения могут объяснить причины правонарушений в целом; наоборот, только совокупность общественных условий жизни людей дает основу для глубокого понимания поведения отдельных личностей. «...История отдельного индивида, — писал К. Маркс, — отнюдь не может быть оторвана от истории предшествовавших или современных ему индивидов, а определяется ею»³³.

6. Когда мы анализируем явления и процессы, происходящие в обществе, необходимо учитывать как общие черты причинности, так и специфику самой социальной жизни. Эта специфика определяется тем, что все социальные закономерности реализуются через деятельность людей. В результате можно отметить ряд особенностей причинных связей в социальной среде.

Во-первых, следует подчеркнуть, что общество представляет собой систему, для которой характерны как динамические, так и статистические закономерности связей между элементами. Последнее не противоречит тому обстоятельству, что первичными «клеточками» этой системы являются люди, наделенные сознанием и волей, намечающие и реализующие более или менее обширные планы своей деятельности. В социалистическом обществе, основанном на плановых началах, элемент социальной организованности, упорядоченности несравненно выше, чем в других общественно-экономических формациях. Однако и здесь вероятностные процессы занимают достаточно существенное место. Но это не следует рассматривать как недостаток общества, поскольку любая сложная система, состоящая из относительно автономных элементов, имеет элементы стохастичности. Такая система, хорошо приспособленная к учету случайных событий, функционирует эффективнее, чем в случае жесткой, механической детерминации, не рассчитанной на случайность³⁴.

Во-вторых, общество — это развивающаяся система. От первобытнообщинного строя, через эксплуататорские формации, человечество перешло к социализму и неуклонно движется к коммунизму. Соответственно в общественной жизни происходят не циклические, а развивающиеся процессы. На первый план в этом историческом движении выступают социальные закономерности, познаваемые людьми в процессе общественного развития. Изменения,

 

206 (­)

 

происходящие в общественной жизни, усложняют ее изучение и вместе с тем определяют возможность влияния на общественное бытие, подчинения его разуму и воле человека.

Установление причин общественных явлений предполагает анализ как внутренних процессов развития общества, так и связей социальных явлений с явлениями и процессами других уровней и систем. Признавая определенную роль таких естественных факторов, как географическая среда, рост народонаселения и т.п., марксизм исходит из того, что общество развивается на своей собственной социальной и исторической основе. Не климат, не космические явления, не природные условия жизни человека, а достигнутая людьми ступень общественного развития определяет переход общества в результате классовой борьбы к новой, более высокой ступени.

К. Маркс доказал, что, хотя историю творят люди, но ее движение определяется в конечном счете объективными материальными условиями их жизни, способом производства. Из этой сложнейшей системы, которую представляет общество, он выделил центральное, важнейшее звено, показав, что, производя материальные блага, люди тем самым производят и воспроизводят весь уклад своей жизни. При этом формируется и сам человек как социальное существо.

Отвлекаясь от классовой структуры общества, которая сама обусловлена господствующим способом производства материальных благ, невозможно понять взаимодействие всех иных социальных явлений в обществе. Тем более этого нельзя сделать, пытаясь «выйти за пределы» социальных явлений — то ли в область биологии, то ли в область физических и космических явлений.

Подчеркивая роль способа производства как основного и определяющего элемента общества, следует, однако, помнить, что сведéние всех причин социальных явлений к способу производства было бы недопустимой вульгаризацией марксизма. В действительности марксизм признает взаимосвязь всех социальных явлений. «... Объясняя строение и развитие данной общественной формации исключительно производственными отношениями, — писал В.И. Ленин о К. Марксе, — он тем не менее везде и постоянно прослеживал соответствующие этим производственным отношениям надстройки, облекал скелет плотью и кровью»³⁵. Только конкретное изучение реально существующих социальных явлений позволяет раскрыть их причины и следствия, проследить все их взаимозависимости.

Развитие всякой и прежде всего социальной системы происходит путем борьбы противоположностей. «Развитие, — писал В.И. Ленин, — есть «борьба» противоположностей»³⁶.

В человеческом обществе решающее значение имеют отношения между классами, отражающие уровень развития производительных сил и производственных отношений. Антагонистические противоречия буржуазного общества делают его фактически неспособным к дальнейшему развитию без разрушения основных устоев этой си-

 

207 (­)

 

стемы; напротив, неантагонистические противоречия социализма, преодолеваемые в ходе его поступательного развития, играют позитивную роль в этом историческом процессе.

Спецификой социальной причинности является, в-третьих, то, что в качестве социальных явлений, причины которых мы стремимся познать, выступают не материальные тела, не вещи, а почти исключительно процессы и состояния. Среди них главную роль играют общественные отношения людей. «Общество, — писал К. Маркс, — не состоит из индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых эти индивиды находятся друг к другу»³⁷.

Устанавливая причины и следствия различных социальных явлений (политических и социальных событий, экономических и культурных изменений, нравственного развития и морального упадка, национальных движений и религиозных реформ и т.п.), мы замечаем, что из различных форм связи причины и следствия (передача материи, энергии или информации) в обществе обнаруживается главным образом последняя — информационная связь. Все существенные причинные связи в социальной среде имеют информационную природу. Это не исключает того, что основой жизни общества является процесс производства, где господствуют материальные и энергетические процессы. Но ведь в процессе производства люди взаимодействуют уже не только друг с другом, но и с внешней средой — природой, с орудиями и средствами производства.

В-четвертых, уникальной особенностью причинных связей в области социальной жизни является то, что они в большинстве случаев проходят через сознание, в котором формируются цели и мотивы поведения людей. Отражение объективной действительности и сознание людей приводит к появлению так называемого целеполагания. Как известно, другим формам движения материи не присущ такой характер детерминации (хотя отражение и является общим свойством материи).

Можно, видимо, утверждать, что во всех формах движения материи причинность включает обратные связи. Но нигде они не являются столь сложными и многообразными, как в общественной жизни. В качестве примера можно указать на взаимосвязь между общественным сознанием и общественным бытием.

Как известно, общественное сознание определяется общественным бытием, т.е. материальными отношениями людей к природе и друг к другу, складывающимися в процессе производства и воспроизводства их жизни. Но оно определяется им лишь в конечном счете, ибо общественное сознание не только относительно самостоятельно, но и оказывает на общественное бытие обратное воздействие.

Взаимодействие бытия и сознания конкретно и многопланово. Чередуясь и по-разному детерминируя друг друга при решении

 

208 (­)

 

той или иной проблемы, сознание и бытие находятся в системном взаимодействии при общей ведущей роли общественного бытия.

Особенности детерминации в социальной среде определяют и специфику причин антиобщественного, противоправного поведения. Эти причины обладают всеми общими чертами социальной причинности и, кроме того, отражают определенную специфику антиобщественных явлений.

После этих общих соображений о категории причинности в криминологии, ее сущности и специфичности перейдем к конкретному рассмотрению проблемы причин преступности.