Как объект криминологического изучения

Отличительной чертой социалистической криминологии является четкая правовая основа выделения лиц, совершающих преступления, как объекта изучения¹⁰.

В соответствии с уголовным законом преступлением является не всякое деяние, объективно нарушающее уголовный запрет. Для закона, кроме объективной стороны, важное значение имеет субъект (он должен достигнуть определенного возраста и быть вменяемым), а также субъективная сторона (субъект должен быть виновен). Поэтому из всей совокупности деяний, запрещенных уголов-

 

252 (­)

 

ным законом, криминолог исключает те, которые совершены без вины либо невменяемыми лицами.

Таким образом, понятие «ненормальный преступник», которым широко оперирует ряд буржуазных криминологов и психиатров, с позиций марксистско-ленинской криминологии — бессмысленно. Если лицо, нарушающее уголовный запрет, психически ненормально, оно невменяемо и не является субъектом преступления, его нельзя назвать «преступником». Если же это преступник, в уголовно-правовом значении данного понятия, то, следовательно, его психические аномалии (если они имеются) не достигают такой степени, при которой лицо было бы неспособно руководить своими действиями и отдавать себе в них отчет. Заметим, что для закона безразлична медико-биологическая природа соответствующих болезненных состояний: генетическая она или приобретенная.

Криминологи, в отличие от специалистов-юристов, решают не вопрос об ответственности, а другой вопрос: почему психически здоровые лица, которые могут отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими, все-таки совершают уголовно-наказуемое деяние? Разумеется, постановка этого вопроса не исключает возможности, а иногда и необходимости исследования различных форм психических аномалий преступников. Однако нельзя смешивать, как это делается в буржуазной криминологии, разные варианты таких отклонений, отождествлять деяния вменяемых и душевнобольных лиц, смешивать понятия «преступник» и «делинквент», преступное и девиантное поведение и т.п.

Советская криминология — наука не вообще о всем поведении, негативно отклоняющемся от социальных норм, а только о поведении преступном. Изучение других форм социальных отклонений осуществляется криминологами лишь для выявления закономерностей их перерастания в преступное поведение, а также иных взаимосвязей между ними, в целях организации эффективной системы предупреждения преступного поведения. В этой связи объектом внимания криминологов, наряду с преступниками, являются иные правонарушители, а также лица, допускающие аморальные проступки, если соответствующие формы поведения предшествуют нарушению уголовного закона и связаны с последним; лица, находящиеся в аналогичных с преступниками обстоятельствах, но ведущие себя правомерно, а также отличающиеся в тех же обстоятельствах социально-правовой активностью в борьбе с преступностью (сравнительное изучение, контрольные группы).

В рамках этого общего подхода ряд частных проблем решается разными советскими криминологами неодинаково. Во-первых, одни криминологи делают объектом своего внимания лиц, совершающих преступления, как отдельных индивидов, другие — сосредоточивают внимание исключительно на изучении определенных статистических совокупностей преступников. Во-вторых, одна группа авторов рассматривает в качестве объекта исследования собственно личностные характеристики субъектов, совершивших преступления, дру-

 

253 (­)

 

гая — особенности процессов взаимодействия преступников со средой.

Первая проблема тесно взаимосвязана и фактически вытекает из другой: служит ли объектом исследования в криминологии лишь преступность как социальное явление или также индивидуальное преступное поведение? Стремление как можно более последовательно придерживаться мысли о том, что преступность как социальное явление несводимо к простой сумме преступлений, приводило некоторых ученых к выводу, что для объяснения преступности и выявления ее причин существенно только исследование определенных контингентов преступников, а изучение отдельных лиц, совершающих преступления, не вызывается необходимостью. В литературе отмечалось: «Изучение отдельного преступника является целесообразным, например, для психолога, психиатра. Но для криминолога, юриста, занимающегося изучением этиологии преступности с той целью, чтобы, выяснив основные причины, найти средства борьбы с данным социальным явлением, такой метод исследования должен играть роль подчиненную»¹¹.

Иная точка зрения наиболее полно была сформулирована А.А. Герцензоном¹². Этот автор выделил два главных аспекта изучения лиц, совершивших преступления. Один из них — индивидуальное социологическое изучение «в целях выявления условий, которые способствовали совершению преступления, и принятия наиболее эффективных предупредительных мер, включая меры, направленные на исправление и перевоспитание данной личности, путем применения к ней предусмотренных законом мер»¹³. По мнению автора, криминология занимается изучением не только причин преступности как социального явления, но и причин отдельного преступления как явления индивидуально-социального¹⁴. Второй аспект изучения личности преступника, как считал А.А. Герцензон, осуществляется «в целях выявления и обобщения тех главных социальных черт, которыми характеризуются преступники в их массе, и тех социальных причин совершения ими преступлений, которыми характеризуется преступность как сложная статистическая совокупность. Речь идет, таким образом, о путях сведения индивидуального к социальному, о нахождении в единичном элементов общего, о сведении случайного к закономерному»¹⁵.

С этими положениями нельзя не согласиться. Как писал К. Маркс, «...сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений»¹⁶. При анализе преступности как социального явления необходимо иметь в виду именно эту социальную природу преступника и учитывать диалектику индивидуального и социального, единичного и общего, случайного и закономерного.

Социальная типизация личности, как отмечается в литературе, является одним из методов ее изучения и, следовательно, познания общественных явлений¹⁷. Определенные состояния социальной

 

254 (­)

 

среды формируют определенные социальные типы личностей. И хотя проблема социального типа личности — это тоже проблема сведения индивидуального к социальному, все-таки типичное в личности преступника «не есть простая сумма тех или иных отрицательных свойств, наиболее распространенных среди лиц, совершивших уголовно наказуемые деяния»¹⁸. Социальный тип личности характеризуется качественно определенной системой признаков, закономерно сложившихся в данной социальной среде и проявляющихся в определенной деятельности.

В соответствии с этим подходом объектом криминологического изучения служат не только статистические совокупности лиц, совершающих преступления, но и отдельные лица¹⁹. Криминология исследует личность преступника как на массовом, так и на индивидуальном уровне.

Аналогичным образом следует ответить и на второй вопрос: изучает ли криминология личностные характеристики преступников или их взаимодействие с социальной средой. Эта альтернатива представляется искусственной: и то и другое представляет научный и практический интерес.

Известные советские психологи неоднократно подчеркивали необходимость рассматривать человека в его целостности. «В тесной взаимосвязи и взаимообусловленности находятся между собой не внешняя ситуация или среда и психические способности или силы субъекта... а, прежде всего, сам субъект и ситуация, в которой он разрешает свои задачи», — писал Д.Н. Узнадзе²⁰. А.Н. Леонтьев также подчеркивал, что понятие личности выражает «целостность субъекта жизни; личность не состоит из кусочков, это не полипняк»²¹.

Преступность в целом можно рассматривать, как и отдельное преступление, в рамках взаимодействия социальной среды и личности, но на массовом уровне: взаимодействия типов социальной cpeды и типов личности. Существенный интерес представляет и вопрос о том, каким образом личность преступника как социальный тип взаимодействует с иными типами личности, в частности, теми, кто не совершает преступлений, кто активно противостоит преступному поведению и т.п.

При таком подходе объектом криминологического изучения являются конкретные лица, совершающие преступления; определенные социальные типы личности преступников; контингенты различных преступников и т.д.

В криминологии, как в социологии и психологии, остается проблематичным соотношение двух подходов к изучению личности: интраиндивидуального (когда в центре внимания находятся свойства конкретного индивида) и интериндивидуального (когда внимание сосредоточивается на взаимодействиях данного индивида с другими)²². Взаимосвязь таких подходов хотя и очевидна, но все-таки на пути ее реализации неизбежно возникают большие трудности, в

 

255 (­)

 

том числе относящиеся к объекту, предмету и методам исследования.

В соответствии с одним из подходов внимание необходимо сосредоточивать на механизмах взаимодействия личности с социальной средой. «Мы исходим при этом из положения о решающей роли такого взаимодействия для существования человека как личности», — отмечает А.М. Яковлев²³. Он критикует представления о качественном отличии преступников от остальных людей и сосредоточивает внимание на вопросах социальной адаптации, социальных ролей, референтных групп и т.п.²⁴

Этот подход направлен на преодоление механистического, однозначного детерминизма. Однако, к сожалению, рядом исследователей допускалось его упрощение, когда вообще игнорировалась та или иная качественная определенность характеристик лиц, совершающих преступления, а придавалось значение только их социальным позициям. Не учитывалось при этом, что сами социальные позиции людей задаются не только социальной средой, но и предшествующим развитием личности, в частности тем, как она подготовлена к тому, чтобы занять те или иные позиции, какие из них считает для себя предпочтительными.

В рамках другого подхода главное внимание уделяется изучению самого преступника, его личностных характеристик (потребностей, интересов и т.п.). Здесь за исходное берется человек, совершающий преступления, как субъект социальных связей и отношений. В соответствии с этим формулируется тезис о качественном отличии личности преступника от личности тех, кто в тех же условиях не совершает преступлений. «Преступник как личность отличается от других людей»²⁵, — писала Н.С. Лейкина. А.Б. Сахаров отмечал, что «есть все основания выделить подобную личность как качественно отличную от остальных граждан, антиобщественную личность. Без этого учение о личности преступника, само это понятие теряет всякий смысл»²⁶.

Именно второй подход обусловил повышение внимания к характеристикам лиц, совершающих преступления; позволил получить данные о потребностях, интересах, ценностных ориентациях, нравственном и правовом сознании таких лиц. В то же время в процессе его реализации не обошлось без некоторых упрощений и крайностей. Появились работы, в которых анализировались отдельные личностные характеристики, взятые вне взаимосвязи с условиями их формирования, с одной стороны, и с особенностями преступного поведения, с другой. Такие исследования нередко сводились только к анализу статистической распространенности соответствующих характеристик в контингентах преступников и непреступников, а криминологическая оценка этих характеристик в значительной мере основывалась на общих представлениях о хорошем и плохом, допустимом и недопустимом. В результате выводы о влиянии соответствующих данных на преступления и преступность нередко носили умозрительный характер. Причем часто таким образом объяснялся

 

256 (­)

 

только факт отклонения поведения от нормы, но не преступная форма и причины такого отклонения.

В криминологическом плане значимы как сам процесс социализации человека, механизм его взаимодействия с социальной средой, так и содержательные характеристики сторон такого взаимодействия, в том числе лиц, совершающих преступления. «Чтобы понять взаимодействие, надо выяснить себе свойства взаимодействующих сил, а эти свойства не могут найти себе последнее объяснение в факте взаимодействия, как бы ни изменялись они благодаря ему»²⁷.

Как отмечал В.И. Ленин, «только взаимодействие — пустота»²⁸. Всякие структурные построения, модели взаимодействия без такого выяснения будут пустыми абстракциями, неспособными объяснить реальные явления в реальных условиях.

Типичным структуралистским подходом является, например, позиция Р. Мертона, который полагает, что «определенные фазы социальной структуры порождают обстоятельства, при которых нарушение социального кодекса представляет собой «нормальный» ответ на возникающую ситуацию»²⁹. Не отказываясь от использования структурного анализа как частного исследовательского приема, надо отметить, что выдвижение его в качестве основы методологии криминологического исследования не выдерживает критики. Структуралисты предлагают структуру, состоящую из чистых отношений, безразличных к субстрату. В действительности же субстрат существенно влияет на сами эти отношения, а также определяет практические меры, их направленность с позиции развития или устранения соответствующих факторов. Со структуралистских позиций нельзя получить ответ на вопрос, как же именно возникают те «фазы социальной структуры», которые порождают преступное поведение, во взаимосвязи с какими именно социальными типами личности рождается преступное поведение как «нормальная реакция на ситуацию». Сами эти фазы выглядят как чуть ли не фатальные явления, нисколько не зависящие от субъективного фактора.

Изложенное, однако, не означает недооценки роли самих механизмов взаимодействия. В литературе отмечалось, что «если с точки зрения «лапласовской» причинности задача исследователя заключается в том, чтобы просто перечислить все факторы (явления, предметы), оказывающие влияние на результат, то в свете системного подхода эта задача к тому же значительно усложняется: нужно выявить содержание взаимосвязей между выявленными факторами, раскрыть «механизм» их взаимодействия. Понятно, что эту задачу можно выполнить, лишь изучая предмет по существу, с использованием всех необходимых данных конкретных исследований»³⁰.

Резюмируя изложенное, можно сказать, что необходимо изучать характеристику лиц, совершающих преступления, не только

 

257 (­)

 

самих по себе, но и в их взаимосвязи с социальной средой, в которой такие лица и формировались, и действовали.

Таким образом, объектом криминологического изучения являются конкретные лица, совершающие преступления; определенные социальные типы преступников; статистические совокупности их, а также взаимодействия отдельных преступников, указанных социальных типов и контингентов с социальной средой, порождающие преступное поведение и преступность.