Николай Рерих Рихарду рудзитису. Родной наш Рихард Яковлевич.

NAGGAR,

Kulu, Punjab, Br. India

28-OKT-38

Родной наш Рихард Яковлевич!

Большое спасибо за Ваше письмо от 19 октября, в котором так много отличных сведений о культурной деятельности Общества. Вы намечаете целый ряд имён, заинтересовавшихся Обществом и желающих принять в нём участие. Ваш друг приват-доцент Университета и художница, которая писала для энциклопедии, будут чрезвычайно полезны в общекультурной группе. Также и Юпатов и Третьяков, каждый в своём роде, тоже могут усиливать эту группу. Скрипач Мадревич и все другие артисты – ведь это все те элементы, которых мы все должны приветствовать. О такой общекультурной группе мы уже писали давно, и вполне естественно, что она может быть довольно пестра по составу, а в случае надобности может делиться на подсекции, – например: музыканты или художники, или поэты – мало ли какие группировки могут быть в широкой общекультурной работе. Итак, действуйте в этом направлении. Если бы кто-то из вновь подошедших был далёк от Живой Этики, то и это не должно служить препятствием, ибо процесс совершенствования бывает очень индивидуален. Для начала главное избежать личностей с предательскими наклонностями.

От души порадовались, что Зента Мауринь читала у нас доклад. Участие таких одарённых известных лиц является оплотом, и нужно всячески поощрять такие объединения. Такая самодеятельность, привлекающая лучших национальных работников, будет тою степенью культуры, которая должна входить в широкие народные массы. Блажен тот, кто даст народу радость. А ведь такая радость всегда выразится в красоте звука, слова, формы – во всём, в чём выявляется творческая мысль. От души радуемся таким собраниям и верим, что под Вашим руководством вместо, увы, столь обычных столкновений произойдут лишь сердечные единения. С Вашею чуткостью Вы поймёте, что если кем-то что-то ещё не воспринято, то следует весьма осторожно освободить его от этой пока непосильной тяготы. Мы давно говорили, что за волосы в рай тащить нельзя, но, по счастью, пашня культуры настолько всеобъемлюща, что для каждого пахаря, и сеятеля, и жнеца найдётся прекрасная работа. Участие разнообразных элементов поможет, чтобы Общество не вызывало кривотолков и всяких ложных шептаний. Мы несём народу культуру, и ничто не может воспрепятствовать этому просветительному начинанию.

О печатании Основ буддизма Е.И. будет Вам писать. Уже отсылается вторая партия замечательных писем Е.И. – вероятно, будет третья, а может быть, и четвертая посылка. Многим членам Общества эти письма послужат ключом к пониманию принципов жизни. Лишь бы скорее прошла перерегистрация и Вы могли бы спокойно вести деятельность. Конечно, Вы совершенно правы, что до этого времени мы не будем посылать части архива. При нормальных обстоятельствах в хранении архива, корреспонденции и некоторых книг нет ничего странного, но действительность заставляет озаботиться и такими простыми вопросами.

Мы были очень огорчены письмом из Гонконга, в котором извещалось о безвременной смерти нашего друга, члена и подписчика Фламмы, Василия Фёдоровича Фельшоу, архитектора. Очень жаль, когда такие хорошие люди переходят в Тонкий Мир. Вдова его нам писала о желании ликвидировать оставшиеся после мужа книги – философского и научного содержания. Между прочим, мы ей посоветовали дать эти книги в наш рижский магазин на комиссию. Если к Вам или в магазин будет об этом письмо, то имейте в виду об этом нашем совете. Также я посоветовал, что если после покойного остались архитектурные эскизы, то их можно бы пожертвовать в наш музей. Если бы в Праге опять всё пришло в нормальное состояние, то и там существует при музее, как Вы знаете, особый архитектурный зал. Как я уже писал, сейчас мы ни в Прагу, ни в Вену писем не посылаем, чтобы невольно не отяготить наших друзей. Письма Рынкевич к Вам тоже говорят о тягостном местном настроении. Вообще, и эта переписка становится трудной, ибо у них на границе вся корреспонденция вскрывается. Очень хорошо, если Рынкевич купит монографию, а может быть, и порекомендует её своим друзьям. Наверное, и Янушкевич постарается в этом же направлении. По конверту мы не могли установить, каким именно путём пришло Ваше письмо из Варшавы. Но на нём была жёлтая польская наклейка о вскрытии девизн. департаментом[96]. Человечество до того дожило, что каждый конверт приходится осматривать и иногда убеждаться в том, что частное письмо уже имело непрошеных читателей. Надеемся, что Томашевский, Калантаевские и Инге тоже помогут монографии. Удивительно, до чего повсюду осложнились всякие обстоятельства, – вот уж истинно Армагеддон.

31-ОКТ-1938. При второй части писем Е.И. посылаю Вам сегодня 21 страницу из моих воспоминаний. Может быть, по частям пригодятся для прессы. Вам виднее, когда их помещать. Да будет Вам светло.

Сердцем и духом с Вами,

Н.Р.

Просим прислать, если есть, ещё английских марок Пакта.

_______