Нагорная проповедь. Заповеди Блаженства (Часть Пятая)

Встреча с Магдалиной

 

29 мая 1945

 

1. Славное утро, воздух чище, чем обычно. Расстояния кажутся сократившимися и отдаленные предметы видны как бы сквозь огромное увеличительное стекло, так близки и четки их мельчайшие детали. Толпа приготовилась слушать Учителя. В разгар весеннего сезона страна день за днем становится все прекрасней в своем роскошном одеянии. Думаю, что в Палестине это время приходится на конец марта и начало апреля, потому что позже наступает настоящее лето с поспевшими полевыми культурами и плотными, полностью развитыми листьями.

Вся страна сейчас в цветении. Гора украшена цветами, растущими даже в таких местах, которые кажутся менее всего пригодными для них. Сверху видны волны, пробегающие по зеленым полям пшеницы внизу, на равнине, обдуваемой легким ветерком, отчего она подобна волнующемуся зеленому морю с «пеной» бледно-золотистого оттенка от щетинистых остей на концах гибких колосьев нового посева. Фруктовые деревья, покрыты полностью распустившими свои лепестки цветами. Они возвышаются над волнами пшеницы и подобны множеству огромных пуховок или шариков белого, бледно-розового и ярко-красного газа[3]. Оливковые деревья, напротив, в своих одеяниях кающихся аскетов кажутся молящимися и их молитвы уже превращаются в начинающийся снегопад крошечных белых лепестков.

Вершину горы Ермон, подобную розовому алебастру, целует солнце. Две

алмазные нити, – они похожи на нити отсюда, – сбегают с алебастровой вершины, ослепительно сверкая на солнце и исчезают в зеленых лесах на склонах горы; они вновь появляются внизу, в долине, где образуют водяные русла, несущие воду в сторону озера Мером, которое отсюда не видно. Затем воды вытекают из озера прекрасными водами Иордана, а затем вновь впадают в светлый сапфир Галилейского моря, которое сверкает на солнце так, будто усеяно мелкими драгоценными камнями. Паруса, движущиеся по поверхности озера, спокойного и великолепного в своем обрамлении из садов и чудесного сельского пейзажа, кажутся движущимися отражениями маленьких светлых облачков, плывущих по небесному морю.

Природа действительно выглядит улыбающейся в этот ранний час весеннего дня.

И толпа непрерывно увеличивается. Они приходят отовсюду: старые, здоровые, больные, дети и молодые пары, которые хотят начать свою семейную жизнь с благословения Божьего слова. В толпе есть нищие и богатые люди, которые подзывают апостолов и дают им пожертвования для бедных, но для этого они так стараются найти скрытое от глаз место, как если бы они собирались исповедаться. Фома взял одну из дорожных сумок и невозмутимо бросает в нее все деньги, как если бы они были какой-то мелочью, а затем приносит ее к скале, с которой проповедует Иисус, радостно смеется и говорит: «Радуйся, Учитель! Сегодня у Тебя достаточно для каждого!»

Иисус улыбается и говорит: «И мы немедленно раздадим милостыню, чтобы печальные сразу же стали радостными. Ты с твоими товарищами отберите бедных и больных и приведите их сюда».

Это заняло сравнительно небольшое время, хотя они должны были выслушивать истории многих людей, но продлилось бы гораздо дольше, если бы не практическая помощь Фомы, который, стоя на камне, чтобы его было видно всем, закричал своим могучим голосом: «все, кто страдает от физических недугов, подойдите туда, справа от меня, туда, в тень». Искариот следует его примеру. Также одаренный исключительно мощным и красивым голосом, он кричит: «А все те, которые думают, что имеют право на милостыню, должны подойти сюда, ко мне. Но уверьтесь в том, что вы не солжете, потому что глаза Учителя могут читать в ваших сердцах».

Толпа начала двигаться, чтобы образовать три группы: больных, бедных, и тех, которые стремятся только услышать учение Иисуса.

2. Но два человека, а затем и третий из последней группы, кажется нуждаются не в деньгах и здоровье, а в чем-то более необходимом им, чем эти блага. Это женщина и двое мужчин. Они смотрят на апостолов, но не смеют заговорить. Сурово глядя прошел мимо них Симон Зилот; Петр тоже проходит мимо; он говорит с дюжиной маленьких ребятишек, которым он обещает немного оливок, если они будут молчать до конца проповеди, и взбучку, если будут мешать Учителю; пожилой серьезный Варфоломей проходит мимо них; Матфей и Филипп проходят, неся калеку, которому потребовались бы слишком большие усилия, чтобы положить себе дорогу через толпу; двоюродные братья Господа тоже проходят, помогая почти слепому нищему и очень старой бедной женщине, – мне интересно, сколько ей лет, – которая плача рассказывает Иакову о всех своих страданиях; Иаков Зеведеев проходит мимо, держа на руках бедную девочку, определенно больную, которую он взял у ее матери, чтобы ее не затолкала толпа. Запыхавшаяся мать следует за ним. Последними прошли мимо Андрей и Иоанн, которых я назвала бы неразлучными, потому что если Иоанн в своей безмятежной простоте святого ребенка готов пойти со всеми своими товарищами, то Андрей, в силу своей сдержанности и скрытности, предпочитает общество своего старого товарища по рыбной ловле и соученика у Крестителя.как Иоанн в своей безмятежной простоте святого дитя, готов пойтиимо чем они.идеть Они стояли на пересечении двух главных тропинок, чтобы указывать людям их места, но когда на каменистых тропах горы больше не осталось паломников, они вмести пошли к Учителю с последними полученными пожертвованиями.

Иисус уже склонился над больными людьми и славословия толпы следуют за каждым чудесным исцелением.

Женщина, которая, видимо, находится в чрезвычайно затруднительном положении, осмелилась потянуть за тунику Иоанна, когда он говорил с Андреем и улыбнулась.

Он склонился и спросил ее: «Чего ты хочешь, женщина?»

«Я хотела бы поговорить с Учителем...»

«Ты больна? Ты не бедная...»

«Я здорова и не бедна. Но Он мне нужен... потому что существуют бедствия, без

какой-либо лихорадки и страдания без нищеты и мое... мое...» - и она заплакала.

«Слушай, Андрей. Эта женщина больна сердцем и хотела бы поговорить с

Учителем. Что нам делать?»

Андрей смотрит на женщину и говорит: «Это, конечно, что-то такое, о чем больно говорить...» Женщина кивает в знак согласия. Андрей продолжает: «Не плачь...

Иоанн, попытайся отвести ее за наш тент. Я приведу Учителя туда».

Иоанн, улыбаясь, умоляет людей позволить ему пройти, а тем временем Андрей идет в противоположном направлении, к Иисусу.

Их заметили двое удрученных мужчин, и один из них останавливает Иоанна, а

другой Андрея, и вскоре они оба с Иоанном и женщиной оказываются за навесом из ветвей, который составляет часть тента.

       Андрей достиг Иисуса, когда Он исцелил калеку, который проворно, как ловкий танцор, поднял свои костыли, как два трофея, крича свое благословение Иисусу.

Андрей шепчет: «Учитель, там, за нашей палаткой, три плачущих человека. Но это печаль и боль их сердец и об этом они не могут сказать при всех…»

«Хорошо. Я сейчас займусь этот девочкой и этой женщиной. А потом Я приду.

Пойди и скажи им, чтобы имели веру».

Андрей уходит, а Иисус склоняется над маленькой девочкой, которая снова на руках своей матери. «Как тебя зовут?» - спрашивает ее Иисус.

«Мария».

«А как зовут Меня?»

«Иисус», - отвечает ребенок.

«И кто Я?»

«Мессия Господа, Который пришел, чтобы принести благо телам и душам».

«Кто тебе сказал это?»

«Мои папа и мама, которые надеются, что Ты дашь мне жизнь».

«Живи и будь здорова».

Ее позвоночник, я думаю, поражен болезнью, потому что, хотя ей

около семи лет, или, возможно, больше, но она может двигать только своими руками и вся, от подмышек до бедер, обвита толстой тугой повязкой. Мать приподняла ее платье, чтобы показать им повязку. Девочка несколько минут остается в том же положении, а затем начинает плавно соскальзывать с материнских коленей на землю и бежит к Иисусу, который уже лечит другую женщину, чья болезнь осталась мне неизвестной.

Все больные были удовлетворены, и именно они больше всех кричат в толпе и аплодируют «Сыну Давидову слава от Бога и нас».

3. Иисус идет в сторону палатки.

Иуда Искариот кричит: «Учитель! А как быть с этими?»

Иисус оборачивается и говорит: «Пусть ждут там, где они находятся. Они тоже будут утешены», – и  быстро идет за навес, где Его уже ожидают трое страдальцев вместе с Андреем и Иоанном.

«Женщина первая. Пойдем со Мною за эти кусты. Говори без страха».

«Мой Господь, мой муж хочет бросить меня из-за проститутки. У меня пятеро детей и младшему из них два года… Велика моя печаль… и я тревожусь о своих детях… я не знаю, заберет ли он их или оставит их мне… Он, конечно, захочет мальчиков, по крайней мере старшего из них… И я, которая родила его, больше не буду иметь радости видеть его? И что они будут думать о своем отце и обо мне? Они затаят зло к одному из нас. Но мне не хотелось бы, чтобы они осуждали своего отца…»

«Не плачь. Я хозяин жизни и смерти. Твой муж не женится на этой женщине. Иди с миром и продолжай быть хорошей».

«Но... Ты не убьешь его? О! Господи, я люблю его».

Иисус улыбается: «Я никого не убиваю. Но есть кто-то, кто сделает свою работу. Ты должна знать, что демон не больше Бога. Когда ты вернешься в свой город, ты узнаешь, что кто-то убил эту злую тварь и поэтому твой муж осознал, что он сделал и вновь полюбит тебя возродившейся любовью».

Женщина целует руку, которую Иисус возложил на ее голову, и уходит.

4. К Нему подходит один из мужчин: «У меня есть дочь, Господи. К сожалению, она уехала в Тиверию с несколькими подругами и это было, как если бы она приняла какой-то яд. Когда она вернулась ко мне, она была как сумасшедшая. Она хочет уйти

с каким-то греком... и потом... зачем она родилась? Ее мать убита горем

и, возможно, умрет от горя... я... только Твои слова, которые я слышал прошлой зимой

удержали меня от убийства. Но, говорю Тебе, мое сердце уже прокляло ее».

«Нет. Бог, Который есть Отец, проклинает только законченный и упорный грех.

Чего ты хочешь от Меня?»

«Чтобы Ты побудил ее изменить ее пути».

«Я не знаю ее, и она, конечно, не придет ко Мне».

«Но Ты можешь изменить ее сердце и издалека! Ты знаешь, кто послал меня

к Тебе? Иоанна Хузы. Она уезжала в Иерусалим, когда я пошел к ней в ее особняк, чтобы спросить у нее, знает ли она этого несчастного грека. Я боялся, что она может не знать его, потому что она добродетельна, хотя живет в Тверии, и хотя Хуза общается с язычниками… Она не знала его, но сказала мне: “пойди к Иисусу. Он позвал мою душу издалека и исцелил меня этим зовом, исцелил мою чахотку. Он исцелит и сердце твоей дочери. Я буду молиться, а ты должен иметь веру”. У меня есть вера. Ты можешь видеть ее. Помилуй меня, Учитель».

«Твоя дочь сегодня вечером будет рыдать на коленях своей матери, умоляя о прощении. Ты должен быть таким же добрым, как ее мать и простить ее. Прошлое мертво».

«Да, Учитель. Как Ты хочешь, и да будешь Ты благословен».

Он поворачивается, чтобы уйти... но возвращается обратно: «Прости меня, Учитель... но я так боюсь. Похоть – это такой демон! Дай мне нить из Твоей туники. Я положу ее в подушку моей дочери. Демон не искушает ее, пока она спит».

Иисус улыбается и качает головой... но удовлетворяет человека, говоря: «Чтобы твой ум успокоился. Но ты должен верить, что когда Бог говорит: “Я хочу”, демон уходит, и для этого нет нужды в чем-то дополнительно. Поэтому держи это на память от Меня», - и Он дает ему небольшой клок Своей бахромы.

5. Третий мужчина говорит: «Учитель, мой отец умер. Мы думали, что у него было некоторое количество денег. Но мы не нашли никаких денег. Это не имело бы значения, так как мои братья и я не испытываем недостатка в хлебе. Но я жил с отцом, так как я старший из братьев. Два других брата теперь обвиняют меня в краже денег и хотят подать на меня в суд за кражу. Ты можешь видеть в моем сердце. Я не видел ни одной монеты. Мой отец хранил свои деньги в сундуке, в металлическом ящике. Когда он умер, мы открыли сундук, но ящика в нем не оказалось. Они сказали: “прошлой ночью, пока мы спали, ты взял его”. Это не правда. Помоги мне восстановить мир и уважение между нами».

Иисус смотрит на него и улыбается.

«Почему ты улыбаешься, Учитель?»

«Потому что виновен твой отец, виной ребенка, который прячет свои игрушки, чтобы кто-нибудь не взял их».

«Но он не был скрягой. Поверь мне. Он был щедрым».

«Я знаю. Но он был очень стар... это болезнь старых людей... он хотел сохранить вещи для вас, и из-за слишком сильной любви, он стал причиной вашей ссоры друг с другом. А ящик зарыт у подножия лестницы погреба. Я говорю тебе это так, чтобы ты был уверен, что Я знаю. Пока Я говорил с тобой, твой младший брат, по чистой случайности ударив в землю в гневе, вызвал вибрацию его металлического корпуса. Итак, они нашли его, и теперь им стыдно и они жалеют о том, что обвиняли тебя. Возвращайся домой со спокойной душой и будь добр к ним. Не упрекай их за отсутствие уважения к тебе».

«Нет, мой Господь. Я не буду укорять их. Но я не пойду домой, я останусь здесь, чтобы слушать Тебя. Я пойду завтра».

«А если они заберут себе эти деньги?»

«Ты говоришь, что мы не должны быть жадными. Я не хочу быть таким. Мне достаточно, если между нами будет мир. С другой стороны... я не знаю сколько денег было в этом ящике и, таким образом, я не буду страдать, что бы мне ни сказали, и как бы это не противоречило истине. Я просто сочту, что деньги могли бы быть потеряны... и буду жить, как жил раньше, если они откажут мне в деньгах. Достаточно, если они не будут называть меня вором».

«Ты далеко продвинулся на пути к Богу. Продолжай и да пребудет с тобой мир».

И этот человек также уходит радостным.

6. Иисус возвращается к толпе, к бедным людям и раздает им милостыню

по Своему собственному усмотрению. Теперь все счастливы и Иисус может говорить.

 

«Да пребудет с вами мир.

Я объясняю вам пути Господни, чтобы вы могли следовать им. Могли бы вы пойти по правой тропинке, которая ведет отсюда вниз, и одновременно пойти по левой? Нет, не могли бы. Потому что если бы пошли по одной из них, то покинули бы другую. Даже если бы эти две тропинки были близки друг к другу, вы бы не смогли пройти какое-либо расстояние, поставив одну ногу на одну, а другую ногу на другую. Вы бы прекратили эту попытку от усталости и совершая ошибки, даже если бы заключили пари. Но между путями Бога и Сатаны большое расстояние, которое становится все больше и больше, в точности как две тропинки, которые выходят отсюда, но когда они сбегают в долину они расходятся все дальше и дальше друг от друга, так как одна ведет в Капернаум, а другая к Птолемаиде.

Такова жизнь, она стоит, расставив ноги, на прошлом и будущем, добре и зле. Человек находится в центре со своей силой воли и свободной волей. В концах же этих путей с одной стороны – Бог и Его Небеса, а с другой стороны – Сатана и его Ад. Человек свободен выбрать. Никто не принуждает его. Не говорите Мне: “Сатана искушает нас” в качестве оправдания спуска по низшей тропе. Бог также искушает Своей любовью, которая очень сильна, Своими словами, которые в высшей степени святы, Своими обещаниями, которые в высшей степени заманчивы! Почему же вы позволяете себе быть соблазненными только одной из двух тропинок, той, которая в наибольшей степени недостойна вашего внимания? Разве слова Божьи, Его обещания, Его любовь недостаточны для противодействия яду Сатаны?

Считаю, что это не говорит в вашу пользу. Когда человек физически очень здоров, он не застрахован от заразы, но преодолевает ее довольно легко. Если же человек уже болен и, следовательно, слаб, он почти наверняка умрет, если подхватит новую инфекцию, а если выживет, то он будет еще более серьезно болен, чем раньше, потому что его крови не хватает силы, чтобы убить заразных микробов полностью. То же самое относится и к высшей его части. Если человек морально и духовно здоров и крепок, вы можете быть уверены, что он не свободен от соблазнов, но зло не поражает в нем корня. Когда Я слышу, как кто-то говорит Мне: “я подошел к одному и к другому человеку, я прочитал эту и ту книги, я пытался уговорить этого и того человека творить добро, но на самом-то деле зло, которое было в их головах и в их сердцах, зло, которое было в книгах, вошло в мое сердце”, то Я делаю вывод: “это доказывает, что вы уже создали в себе благодатную почву для проникновения. Это доказывает, что вы слабовольный человек, которому не хватает моральной и духовной силы. Потому что мы должны извлекать нечто хорошее и из общения с нашими врагми. При виде их грехов, мы должны научиться не совершать грехов, которые они совершают.

Разумный человек не станет посмешищем, приняв первое же учение, которое услышит. Человек, насытившийся каким-либо учением, не может освободить место в своем уме для какого-либо другого учения. Это объясняет трудности, с которыми встречаются, когда пытаются убедить последователей других учений следовать истинному Учению. Но если вы признаете, что переменяете свой ум подобно флюгеру, то Я увижу, что вы совершенно пусты. Ваша духовная крепость полна брешей, плотина вашего разума протекает в сотнях мест, сквозь которые вытекает чистая вода и вливаются сточные воды, а вы так тупы и вялы, что даже не осознаете и не видите этого. Вы жалкие люди”.

Из двух путей, следовательно, изберите путь праведности и идите по нему, противодействуя обольщениям чувств, мира, науки и демона. Оставьте полуверие, компромиссы, союзы с противостоящими друг другу людьми, с мирскими людьми. Они тоже должны были бы избегать их, если они честные. По крайней мере вы, люди Божьи, должны избегать их. Вы не можете быть в общении как с Богом, так и с Маммоной. Вы не должны иметь общение с обоими, потому что такое общение не имело бы никакой ценности. Если ваши поступки представляют собой смесь добра со злом, то они вообще не

имеют никакой ценности. Вполне хорошие поступки будут отменены плохими. Злые же приведут вас прямо в руки Врага. Поэтому не потворствуйте им. Будьте верными в своем служении. Никто не может служить двум господам, имеющим разные мысли и желания. Он будет или любить одного, и ненавидеть другого или наоборот. Вы не можете быть одновременно с Богом и с Мамоной. Дух Божий не может примириться с духом мира. Первый восходит, а второй – нисходит. Первый освящает, второй – развращает. И если вы продажны, то как вы сможете действовать в чистоте? Чувства разгораются в порочных людях, а другие похоти следуют за чувствами.

7. Вы уже знаете, как была развращена Ева, и как через нее был развращен Адам. Сатана поцеловал глаза женщины и околдовал их, так что каждый аспект творения, до сих пор бывший чистым, стал для нее нечистым и вызывал неизвестное ей прежде любопытство. Тогда Сатана поцеловал ее уши и открыл их для слов новой науки: своей собственной науки. И ум Евы тоже захотел узнать то, что не было необходимым. Затем Сатана показал ее глазам и разуму, ныне пробужденными к Злу, то, чего раньше они не видели и не понимали, и все в Еве стало хитрым, коварным и развращенным. И Женщина пошла к Мужчине, раскрыла ему свою тайну и убедила Адама вкусить новый плод, такой прекрасный для глаз и такой строго запрещенный до сих пор. И она целовала его и искала его ртом и глазами, уже загрязненными омрачающим беспорядком Сатаны. И порча проникла в Адама, который созерцал и жаждал своими глазами то, что было запрещено, и он вкусил его со своей помощницей и пал со своей высоты в грязь.

Порочный человек вовлечет другого человека в разврат, если только он не святой в истинном смысле этого слова.

Следите за своими глазами, люди. Как за глазами вашего тела, так и за глазами вашего разума. Если они развращены, то они развратят и все остальное. Глаза – это свет

тела. Ваша мысль – это свет вашего сердца. Но если ваше око не чисто, то это потому, что органы чувств непосредственно подчинены мысли, а развратные мысли развращают также чувства. И все в вас станет тусклым и мрачным, и дымка соблазна будет создавать в вас нечистые фантомы и иллюзии. Все чисто в том, кто имеет чистую мысль, которая выражается в чистом взгляде, и свет Божий нисходит как учитель туда, где нет никаких помех со стороны чувств. Но если из-за злой воли вы приучите свои глаза к беспорядочным видениям, все в вас станет тьмой. Напрасно вы будете смотреть на самые святые вещи. Во тьме они будут ничем иным как мраком и мраком станут дела, совершенные вами.

8. Поэтому, о дети Божьи, защитите и оградите себя от самих себя. Храните себя усердно от всех соблазнов. Нет зла в искушении. Атлет, борясь, готовит себя к победе. Но зло побеждает потому, что вы не подготовлены и нерадивы. Я знаю, что все служит соблазном. Я знаю, что защита от него утомительна. Я знаю, что борьба с ним утомительна. Но подумайте, что вы обретете с помощью этих вещей. И за один час наслаждения, какого бы рода оно ни было, разве хотели бы вы потерять вечность мира? Что из удовольствий плоти, золота, мыслей останется с вами? Ничто. Что вы приобретете, отказавшись от них? Все. Я говорю с грешниками, потому что человек грешен. Ну, скажите Мне по правде: после удовлетворения ваших чувств, вашей гордости, вашей жадности, чувствовали ли вы себя бодрее, счастливее, безопаснее? В час, когда вы следуете своим удовольствиям, который всегда является часом медитации, испытывали ли вы искреннее чувство счастья? Я никогда не ел хлеба чувственности. Но Я отвечу вместо вас: “Нет. Истома, несчастье, неуверенность, тошнота, страх, беспокойство: таков был сок, выжатый из часа, проведенного в наслаждении”.

Но Я умоляю вас: несмотря на то, что Я говорю вам: “Никогда не делайте этого”, Я также говорю вам: “Не будьте непреклонными с теми, кто совершает ошибки”. Помните, что вы все братья, сотворенные из одной плоти и одной души. Рассудите, что существует много причин, из-за которых люди впадают в грех. Будьте милостивы к грешникам и доброжелательно помогайте им, возвращайте их к Богу, показывая им, что путь, которым они идут, полон опасностей для плоти, разума и духа. Делайте это, и вы получите великую награду...

Потому что Отец Небесный милостив к добрым людям, и Он знает, как воздать вам стократно. Ныне Я говорю вам…»

 

И здесь Иисус сказал мне, что Вы[4] должны скопировать видение, датированное 12 августа 1944 года от строки 35-ой и до конца, то есть до отъезда Марии Магдалины.

--------------------

 

12 августа 1944

 

9. Иисус говорит: «Будь внимательной и записывай. Это Евангелие милосердия, которое Я даю всем и в частности тем женщинам, которые узнают себя в грешнице. Я приглашаю их следовать за ней в ее искуплении».

 

10. Иисус стоит на скале и проповедует большой толпе. Это происходит на вершине одинокого холма между двумя долинами. Вершина имеет форму коромысла, вернее, верблюжьего горба, так что в нескольких метрах от вершины расположен естественный амфитеатр, где голоса звучат четко, как в концертном зале с хорошей акустикой.

Холм весь в цветах. Должно быть это происходит летом. Посевы внизу, на равнине начинают созревать, и близится время жатвы. Ледник высокой горы на севере сияет на солнце. Прямо внизу, к востоку, Галилейское море выглядит как зеркало, разбившееся на бесчисленные фрагменты, каждый из которых подобен сапфиру, освещенному солнцем.

Его сине-золотое сверкание ослепительно, оно отражает также несколько пушистых облаков в очень ясном небе и тени нескольких быстрых парусов. За Генисаретским озером находится огромное пространство ровной земли, которая из-за легкого тумана, стелющегося над ней, имеет оттенок опала, испещренного зелеными прожилками. Туман этот вызван, возможно, испарением росы, так как сейчас фактически раннее утро, и на стеблях травы здесь, на вершине горы, все еще видны сверкающие алмазы росы. Вдали, за этой равниной, виднеется цепь гор, склоны которых так причудливы, что производят впечатление облаков, нарисованных на чистом небе.

Часть людей сидит на траве, некоторые на больших камнях, остальные стоят. Апостольская коллегия не в полном составе. Я вижу Петра и Андрея, Иоанна и Иакова, и слышу, как двух других называют Нафанаилом и Филиппом. Там находится еще один, который не является одним из апостолов. Возможно, он присоединился последним. Его зовут Симоном[5]. Остальных здесь нет, если только я не вижу их потому, что они находятся среди толпы.

Проповедь уже началась. Я понимаю, что это Нагорная проповедь[6].

Но Блаженства уже провозглашены. Я бы сказала, что проповедь подходит к концу, потому что Иисус говорит: «Делайте это, и вы получите великую награду... Потому что Отец Небесный милостив к добрым людям, и Он знает как воздать вам стократно. Поэтому Я говорю вам…»

11. И тут произошло большое возбуждение среди людей, толпящихся у тропы, приведшее к неожиданной сцене. Стоящие ближе к Иисусу повернули туда свои головы. Внимание отвлекается. Иисус замолкает и смотрит туда же, куда и другие. Он серьезен и красив в своей темно-синий тунике, со сложенными на груди руками. Первые лучи солнца, встающего над восточной вершиной холма, озаряют Его голову.

«Расступитесь, эй вы, плебеи», - кричит сердитый голос мужчины. «Расступитесь и дайте пройти красоте…» Четверо нарядно одетых щеголей выходят вперед, один из них, конечно же, римлянин, потому что на нем римская тога. Они с триумфом несут на своих руках, скрещенных в форме сидения, Марию Магдалину, пока еще великую грешницу.

Она улыбается своим прекрасным ртом, запрокинув голову с золотистыми волосами, заплетенными в косы, удерживаемые драгоценными заколками и листом белого золота, усыпанного жемчугом, охватывающим верхнюю часть ее лба подобно диадеме, из-под которой свисают маленькие светлые локоны, скрывая ее блестящие глаза, увеличенные и ставшие еще более соблазнительными благодаря изысканной косметике. Диадема за ее ушами скрывается под массой кос над ее белоснежной и полностью обнаженной шеей. Но ее нагота простирается гораздо дальше шеи. Ее плечи обнажены до лопаток, а ее грудь даже еще больше. Ее платье удерживается на плечах двумя маленькими золотыми цепочками. Оно совершенно лишено рукавов. Ее тело покрыто, так сказать, вуалью, единственное назначение которой заключается в защите ее кожи от солнечных ожогов. На ней платье из очень легкой ткани и, когда она склоняется в порыве страсти к тому или другому из своих любовников, она кажется обнаженной. У меня сложилось впечатление, что она предпочитает римлянина, потому что она бросает на него быстрые взгляды, улыбается ему чаще, чем другим, и склоняет свою голову на его плечо.

«Желание богини удовлетворено», - говорит римлянин. «Рим стал оправой для новой Венеры. Там, наверху, Аполлон, которого ты хотела видеть. Итак, соблазни Его... но и нам оставь какие-нибудь крохи твоего обаяния».

Мария смеется и гибким провоцирующим движением спрыгивает на землю, демонстрируя свои маленькие стопы, обутые в белые сандалии с золотыми пряжками, а также свои длинные ноги. Затем свое платье, покрывающее все ее тело. Фактически это очень широкое платье из снежно-белой шерсти, тонкое как вуаль, схваченное на талии, очень низко, на ее бедрах, большим поясом, состоящим из гибко соединенных друг с другом золотых шишечек. Она встала на зеленой поляне, покрытой огромным количеством ландышей и диких нарциссов, как цветок из плоти, нечистый цветок, который раскрылся там силою колдовства.

Она красива, как никогда раньше. Ее крошечные пурпурные губы кажутся гвоздикой, раскрывшейся над белизной ее идеальных зубов. Ее лицо и тело удовлетворили бы самого взыскательного художника или скульптора, как цветом лица, так и телосложением. Со своей высокой грудью, бедрами совершенной формы, гибкой от природы и тонкой, по сравнению с ее бедрами и грудью талией, она выглядит как богиня, как сказал римлянин, богиня, высеченная из светло-розового мрамора, задрапированная со всех сторон тканью, свисающей спереди массой складок.

Все в ее облике тщательно продумано для наслаждения.

Иисус пристально смотрит на нее. А она демонстративно не замечает Его взгляда, улыбается и слегка изгибается, когда римлянин щекочет ее, проводя по ее голым плечам и груди лилией, сорванной среди травы. Мария с притворным возмущением прикрывает их своей вуалью и говорит: «Имей уважение к моей невинности», что вызывает у четверых взрыв грубого хохота.

Иисус продолжает пристально смотреть на нее. Как только шум смеха угас,

Он возобновляет Свою речь, как если бы появление женщины вновь разожгло огонь проповеди, снизившей свою интенсивность в заключительной части. Он больше не смотрит на нее. Он смотрит на свою аудиторию, которая, кажется, смущенной и шокированной происшедшим.

12. Иисус говорит: «Я сказал вам, чтобы вы были верными Закону, были смиренными и милосердными, любили не только своих братьев по плоти, но и тех, кто вам братья потому, что они родились, как и вы, людьми. Я сказал вам, что прощение лучше, чем вражда, что сострадание лучше, чем неуступчивость. Но теперь Я говорю вам, что вы не должны осуждать, если вы не свободны от греха, который вы желаете осудить. Не поступайте подобно книжникам и фарисеям, которые суровы ко всем, кроме самих себя, которые называют нечистым то, что внешне, и потому может быть оскверненным только снаружи, тогда как сами они оскверняются в самых глубинах своих сердец.

Бог не пребывает с нечистыми. Потому что нечистота оскверняет то, что принадлежит Богу – души, и особенно души детей, которые являются не кем иным как ангелами, рассеянными по земле. Горе тому, кто оборвет их крылья с жестокостью дьявольского зверя и бросит эти небесные цветы в грязь, позволив им вкусить аромат материальных вещей! Горе... Было бы лучше, если бы они умерли от удара молнии, но не совершали такого греха!

Горе вам богатые и беспечно живущие люди! Потому что это среди вас процветают величайшая нечистота и праздность, и деньги являются их ложем и подушкой. Вы сейчас сыты. Пища вожделения достигла вашей глотки и душит вас. Но вы будете голодать. И ваш голод будет ужасным, неутолимым и неукротимым во веки веков. Вы теперь богаты. Сколько хорошего могли бы вы сделать с вашим богатством! Но вместо этого вы наносите такой огромный вред самим себе и другим людям. Но вы будете испытывать ужасающую нищету в тот день, который не будет иметь конца. Сейчас вы смеетесь. Вы думаете, что вы торжествуете. Но вашими слезами будут наполнены пруды Геенны, и они никогда не прекратятся.

Где свило гнездо прелюбодеяние? Где скрыто развращение молодых девушек?

Тот, кто содержит два или три ложа разврата, помимо своего собственного супружеского, на что он тратит свои деньги и растрачивает силу здорового тела, данного ему Богом, чтобы он мог трудиться для своей семьи, а не изнашивать и истощать себя в нечистых, отвратительных соитиях, которые низводят его ниже уровня нечистых зверей? Вы слышали, что было сказано: “Не прелюбодействуй”. Я же говорю вам, что тот, кто смотрит на женщину с вожделением, которое побуждает ее желать пойти с мужчиной, уже совершил прелюбодеяние в своем сердце, уже только одним этим. Нет причины, которая может оправдать блуд. Нет. Его не оправдывает ни отвержение жены, ни отречение от мужа, ни жалость к отверженной женщине. У вас только одна душа. Когда она соединяется с другой душой договором верности, она не должна лгать. Иначе прекрасное тело, ради которого вы грешили, пойдет с вами, о нечистые души, в неугасимый огонь. Лучше вам покалечить свое тело, чем убить его навсегда, прокляв его. Придите в свое моральное чувство, о богатые люди, вы, кишащие пороком выгребные ямы, чтобы вы не были отвратительны Небесам...»

13. Мария, которая в начале слушала Его с лицом, которое было идеалом соблазна и иронии, вновь и вновь презрительно усмехаясь, в конце проповеди стала багровой от гнева. Она понимает, что хотя Иисус не смотрит на нее, но говорит с нею. Она становится все более и более разъяренной и непокорной и, наконец, не может больше сопротивляться.

Злобно закутывается в свою пелену и, сопровождаемая взглядами толпы, насмехающейся над ней, и голосом Иисуса, преследующим ее, бежит вниз по склону горы, оставляя лоскуты своего платья на кустах чертополоха и шиповника, растущих по краям тропинки, смеясь от злости и издеваясь.

Я не вижу ничего другого. Но Иисус говорит: «Ты увидишь больше».

--------------------

29 мая 1945

14. Иисус подводит итог: «вы возмущаетесь происшедшим. В течение двух дней наше убежище, которое гораздо выше этой грязи, был нарушено шипением Сатаны. Поэтому оно больше не является убежищем, и мы покинем его. Но Я хотел бы завершить этот кодекс “высшего совершенства” на этих высотах, с которых открывается широкая и светлая панорама. Бог действительно явился здесь во всем Своем величии Творца, и, созерцая Его чудеса, мы твердо уверены в том, что Он, а не Сатана является Господом. Злой не может создать даже травинки. Но Бог может создать все. Это должно утешить нас. Но вы все уже на солнце. И это вредно. Рассредоточьтесь по склонам, где есть тень и прохлада. Примите пищу, если желаете. Я буду говорить с вами вновь на ту же тему. Многое препятствует нам. Но не сожалейте об этом. Здесь вы с Богом».

Толпа кричит: «Да, мы с Тобой». И они уходят в тень зарослей, покрывающих восточные склоны холма и под ветви деревьев, укрываясь под ними от солнца, которое уже слишком горячее.

Иисус, тем временем, говорит Петру, чтоб он убрал тент.

«Мы действительно уходим?»

«Да, уходим».

«Из-за того, что она пришла?...»

«Да, но никому не говори об этом, особенно Зилоту. Он расстроится из-за Лазаря. Я не могу позволить, чтобы над словом Божьим издевались язычники...»

«Я понимаю, я понимаю...»

«Ну, есть еще нечто, что ты должен понять».

«Что, Учитель?»

«Что нужно молчать в некоторых случаях. Пожалуйста, не забывай об этом. Ты

так дорог Мне, но ты настолько импульсивен, что разражаешься уязвляющей критикой».

«Я понимаю... Ты не хочешь, чтобы Лазарь и Симон...»

«И также другие».

«Ты думаешь, что так должно быть сегодня?»

«Сегодня, завтра, послезавтра, всегда. Всегда будет необходимо опасаться опрометчивости Моего Симона Ионина. Теперь иди и делай, что Я тебе сказал».

Петр уходит, позвав своих товарищей, чтобы они помогли ему.

15. Искариот в углу погружен в раздумья. Иисус трижды окликает его, но он

не слышит Его. Наконец он оборачивается: «Ты обращаешься ко мне, Учитель?» - спрашивает он.

«Да, иди и поешь, и помоги своим товарищам».

«Я не голоден. Ты тоже».

«Я тоже, но по другой причине. Ты расстроен, Иуда?»

«Нет, Учитель. Я устал...»

«Сейчас мы идем к озеру, а потом в Иудею, Иуда. К твоей матери, как Я тебе

обещал...»

Настроение Иуды поднимается. «Ты пойдешь только со мной?»

«Конечно. Люби Меня, Иуда. Я хотел бы, чтобы любовь ко Мне была в тебе такой, чтобы она хранила тебя от всякого зла».

«Учитель... я человек. Я не ангел. Порой я чувствую усталость. Это грех, чувствовать потребность во сне?»

«Нет, Я предоставлю тебе для сна Мою грудь. Взгляни туда, как счастливы люди, и какой прекрасный вид открывается отсюда. Иудея тоже должна быть прекрасной в весеннее время».

«Она еще прекраснее, Учитель. Но весна, там, в горах, которые выше чем здесь, приходит позже. Но там прекрасные цветы. Великолепные яблоневые сады. Мой сад, за которым присматривает моя мать, один из самых прекрасных. И когда она ходит в нем, а голуби следуют за ней, чтобы получить немного пшеничных зерен, поверь, это зрелище, которое успокаивает сердце».

«Я верю тебе. Если Моя Мать не слишком устала, Я хотел бы взять Ее с собой, чтобы Она увиделась с твоей. Они будут любить друг друга, ведь они обе хорошие».

Иуда, увлеченный этой мыслью, повеселел, и, забыв о том, что «он не был голоден и только устал», радостно бежит к своим товарищам и, развязав верхние узлы своей мантии, без каких-либо проблем ест свой хлеб и оливки, счастливый, как ребенок.

16. Иисус смотрит на него с жалостью, а затем идет к апостолам.

«Здесь немного хлеба, Учитель. И яйцо. Я попросил того богатого человека, на котором была красная туника, дать мне его. Я сказал ему: “ты слушал и проголодался. Он говорил и истощен. Дай мне одно из твоих яиц. Оно принесет Ему больше пользы, чем принесло бы тебе”».

«Петр!»