Нагорная проповедь. Заповеди Блаженства (Часть Третья)

 

26 мая 1945 Продолжение Нагорной проповеди

 

1. То же место и то же время. Народ, за исключением римлянина, тот же. Возможно, что толпа стала больше, потому что многие люди стоят в начале тропинок, ведущих к небольшой долине.

Иисус говорит:

«Одна из ошибок, часто совершаемая человеком, это недостаток честности по отношению к самому себе. И поскольку человек редко бывает искренним и честным, он ставит себя в определенные условия для того, чтобы быть вынужденными идти по пути, избранному им. Это узда, которую он, будучи горячим конем, в конце концов скоро ослабляет или за которую он тянет так, как ему хочется, и, таким образом, меняется его походка, или он полностью сходит с пути и поступает так, как ему нравится, не учитывая того поношения, которое он может получить от Бога, от людей и от собственной совести. Такова узда клятвы. Но нет клятв среди честных людей, и Бог никогда не учил вас клясться. Напротив, Он повелел вам: “Не лжесвидетельствуй”, без каких-либо дальнейших дополнений. Потому что человек должен быть искренним, не нуждаясь ни в чем, кроме верности своему слову.

Когда Второзаконие упоминает об обетах, также об обетах, которые исходят из сердца, твердо решившего стать единым с Богом, или из чувства нужды, или из чувства благодарности, то оно говорит: “Всякое слово, которое изошло из ваших уст, вы должны сдержать, и обет, который вы добровольно принесли вашими устами Господу Богу вашему, должен быть исполнен”. Там упоминается только о данном слове, и ни о чем ином, кроме слова. Тот, кто чувствует необходимость в принесении клятвы, неуверен как в себе, так и во мнении своего ближнего о себе. А тот, кто заставляет других людей клясться, свидетельствует тем самым, что он не доверяет искренности и честности клянущегося. Как видите, обычай давать клятвы является одним из следствий моральной непорядочности человека. И это позор для человека. Это двойной позор, потому что человек не верен даже клятве, которая постыдна сама по себе, и он насмехается над Богом с такой же легкостью, с какою насмехается над своим ближним и ложно клянется с величайшей легкостью и спокойствием.

Может ли быть, поэтому, более презренный человек, чем клятвопреступник? Клятвопреступник фактически убеждает своего ближнего поверить ему, зачастую употребляя священные формулы, призывая, таким образом, Бога быть своим сообщником и поручиться за него, или призывая своих дорогих любимых: отца, мать, жену, детей, своих умерших родственников, саму свою жизнь и наиболее существенные органы своего тела, поддержать свои ложные утверждения. Таким образом, он обманывает

своего ближнего. Он неблагочестивый человек, вор, предатель, убийца. Кого? Бога, конечно, потому что он оскверняет Истину своей позорной ложью и глумится над Ним, он имеет наглость бросить Ему вызов: “Ударь меня, не дай мне солгать, если Ты можешь. Ты

там, а я здесь и я смеюсь над этим”. Конечно, вы можете смеяться, лжецы и насмешники!

Но придет час, когда вы не будете смеяться, и это случится тогда, когда Тот, кому дана вся власть, явится перед вами, страшный в Своем величии, и одним Своим видом заставит

Вас присмиреть и поразит вас Своим сверкающим взором, прежде чем Его голос обречет вас на ваш вечный удел, заклеймив вас Своим проклятием. Он вор, потому что он претендует на репутацию, которой он не заслуживает. Его соседи, впечатленные его клятвой, удовлетворили его просьбу благодаря ей, и змея украшает себя ею, претендуя быть тем, чем она не является. Он предатель, потому что своей клятвой, он обещает что-то, что не желает исполнить. Он убийца: он убивает либо честь своего собрата, лишая его репутации своим ложным свидетельством, либо убивает свою собственную душу, потому что клятвопреступник является мерзким грешником в глазах Бога, который видит истину и тогда, когда никто кроме Него не видит ее. Бог не может быть обманут, ни ложными словами, ни лицемерными поступками. Он видит все. Он ни на одно мгновение не выпускает из виду ни одного человека. И нет укрепленной твердыни или глубокого погреба, в которые не мог бы проникнуть Его взор. Также и внутри вас Бог проникает в укрепления, которые каждый человек имеет вокруг своего сердца. И Он судит не согласно словам вашей клятвы, но по тому, что вы делаете.

2. Поэтому Я заменю еще одно предписание, которое было дано вам, когда клятва пользовалась большим одобрением, налагая ограничение на ложь и затрудняя отказ от данного обещания. Я не говорю, как говорили древние: “Не клянитесь ложно, но

держите вашу клятву”, но Я говорю вам: “Не клянитесь вовсе”. Ни небом, которое является престолом Божьим, ни землею, которая является подножием ног Его, ни Иерусалимом и его Храмом, которые являются городом Великого Царя и Домом Господа Бога нашего.

Не клянитесь ни могилами умерших, ни их душами. Могилы полны остатков низшей части человека, которая у него общая с животными, а что касается их душ, то оставьте их в их обителях. Не причиняйте им страдания и не поражайте их ужасом, если это души праведных людей, которые уже находятся в предварительном знании Бога. И хотя они находятся в таком предузнании, которое является частичным знанием, потому что они не будут обладать Богом во всей полноте Его великолепия до времени Искупления, однако они могут страдать при виде вас, грешников. Если они не праведники, то не увеличивайте их мучений, напоминая им об их грехах вашими собственными грехами. Оставьте святых умерших в их мире, а нечестивых в их боли. Не лишайте первых ничего, и ничего не добавляйте вторым. Зачем обращаться к мертвым? Они не могут говорить. Святые потому, что милосердие не позволяет им говорить: ибо они были бы вынуждены лгать вам слишком много раз. Проклятые не могут говорить потому, что ад не откроет своих ворот и проклятые открывают свой рот только для проклятий, и их голоса задыхаются от ненависти Сатаны и демонов, потому что проклятые подобны демонам.

Не клянись головой своего отца или своей матери, или головой своей жены или головами своих невинных детей. У тебя нет права так поступать. Разве они являются деньгами или товаром? Разве они являются подписью на документе? Они больше и они меньше, чем эти вещи. Они кровь и плоть от твоей собственной крови, человек, но они же свободные существа и их нельзя использовать как рабов, ради гарантии твоих ложных клятв. И они меньше, чем твои собственные подписи, потому что ты разумный, свободный и взрослый, ты дееспособен и не находишься под опекой, ты не дитя, которое не знает, что оно делает и за которое несут ответственность его родители. Ты человек, одаренный разумом и, следовательно, отвечающий за свои действия, и ты должен действовать самостоятельно, используя, в качестве гарантии своих собственных действий и слов свою собственную честность и свою собственную искренность, репутацию, которой ты пользуешься среди своих ближних, а не честность и искренность своих родственников и их репутацию. Отвечают ли отцы за своих детей? Да, отвечают, но только пока они несовершеннолетние. После достижения совершенолетия каждый отвечает за себя. Не всегда праведные дети рождаются от праведных родителей, и не всегда бывает, что святая женщина выходит замуж за святого человека. Зачем тогда использовать справедливость родственника в качестве гарантии? Подобным же образом святые дети могут родиться от грешника, и до тех пор, пока они не виновны, они святы. Почему же тогда взывать к чистой душе для совершения нечистого поступка, так как клятва, которой ты хочешь поклясться, заведомо ложна?

Не клянитесь ни своей собственной головой, ни своими глазами, ни своим языком, ни своими руками. У вас нет на это права. Все, что у вас есть, принадлежит Богу. Вы всего лишь временные хранители, банкиры моральных или материальных сокровищ, которые Бог дал вам. Зачем же тогда использовать то, что не принадлежит вам? Можете ли вы добавить хотя бы один волос на своей голове или переменить их цвет? И если вы не можете сделать этого, почему же вы используете свое зрение, свою речь, свободу ваших членов для подтверждения ваших клятв? Не бросайте вызова Богу. Он может поймать вас на слове и иссушить ваши глаза, так же как может иссушить ваши сады, или отнять у вас ваших детей, или разрушить ваши дома, чтобы напомнить вам, что Он есть Господь, а вы – Его подданные. Те же, кто боготворит самих себя и думает, что они выше Бога, бросая вызов Ему своею ложью, прокляты.

3. Пусть ваша речь будет простой: «да, это так; нет, это не так». И ничего кроме этого. А все, что сверх этого, внушено Злым, который позже посмеется над вами, потому что вы не сможете ничего вспомнить и будете противоречить сами себе. Над вами будут глумиться и вы будете признаны лжецами.

Будьте искренними, дети Мои, как в ваших словах, так и в ваших молитвах. Не ведите себя как лицемеры, которые, когда молятся, любят стоять в синагогах или останавливаться на перекрестках улиц, где их могут видеть люди и превозносить их как праведных и благочестивых людей, тогда как в своих семьях они виновны перед Богом и перед своими ближними. Не считаете ли вы, что это подобно одной из форм лжесвидетельства? Почему вы хотите выдать за истину то, что ею не является ради того, чтобы добиться репутации, которой вы не заслуживаете? Медитация лицемерной молитвы направлена на высказывание: “Я истинный святой. Я клянусь в этом в присутствии тех, кто видит меня и не может отрицать, что они видели меня молящимся”. Подобноистинный святой. Я клянусь в этом в присутствии тех, кто видит меня и не может отрицать, что они видели меня молящимся вуали, прикрывающей существующую порочность, молитва, произносимая с такой целью, становится кощунством.

Пусть Бог возвестит о вашей святости, а вы живите так, чтобы вся ваша жизнь могла воскликнуть во имя ваше: “вот слуга Божий”. Но вы должны молчать ради вашего собственного блага. Не позволяйте своему языку быть побуждаемым гордостью и, таким образом, стать объектом прегрешения в глазах ангелов. Было бы лучше для вас сразу стать безгласным, если вы не в силах контролировать гордость и язык, а не провозглашать себя праведным и богоугодным. Оставьте это мимолетное вознаграждение надменным и лживым людям! Жалкая награда! Но это то, чего они желают, и они не будут иметь какой-либо другой, потому что вы не можете иметь более одной награды. Либо истинная награда, Небесная, которая вечна и праведна, либо мнимая, земная, которая длится в течение жизни человека, и даже меньше, и за которую расплачиваются, после этой жизни, поистине унизительным наказанием, ведь это (земное) вознаграждение было несправедливым.

4. Послушайте о том, как вы должны молиться своими губами и своей работой и всем вашим существом, побуждаемые своими сердцами, любящими Бога и чувствующими, что Он ваш Отец, но всегда помнящими также о том, Кто является Творцом, а кто – Его творением. В присутствии Божьем всегда будьте полны благоговейной любовью, молитесь ли или заняты работой, гуляете ли или отдыхаете, зарабатываете ли или оказываете помощь.

Я сказал: «побуждаемые своими сердцами». Это первый и существенный признак. Потому что все исходит из вашего сердца и вашего разума: ваши слова, ваши глаза, ваши дела подобны вашим сердцам. Праведный человек извлекает добро из своего праведного сердца. И чем больше он из него извлекает, тем больше он в нем находит, потому что сделанное добро порождает большее добро, подобно крови, которая обновляется, циркулируя в кровеносных сосудах легких, и течет обратно к сердцу обогащенная новыми элементами, взятыми из поглощенного кислорода или из соков пищи, которую она усвоила. Злой же человек может извлечь из своего мрачного сердца, полного обмана и яда, только обман и яд, которые растут все больше и больше, потому что они подкрепляются накопленными грехами, тогда как благословения Божьи накапливаются в сердце хорошего человека. Будьте уверены в том, что это изобилие сердца переливается через уста и проявляет себя в делах.

Сделайте ваши сердца смиренными, чистыми, любящими, надежными, искренними и любите Бога целомудренной любовью девы к своему жениху. Я торжественно говорю вам, что каждая душа – девственница, обрученная с Вечным Возлюбленным, с Господом нашим Богом; этот мир – время обручения, во время которого ангел-хранитель каждого человека является духовной подругой невесты, а все часы и непредвиденные обстоятельства жизни подобны многим горничным, готовящим свадебное приданое. Час смерти – это час завершения бракосочетания, когда происходит первая встреча, объятия и  слияние, и душа может поднять вуаль свадебного платья и предать себя в руки  Божьи и

Супруг не сочтет позорной или оскорбительной такую любовь.

Но ныне, о души, все еще приносимые в жертву в узах обручения с Богом, когда вы хотите говорить с Супругом, войдите в мир вашей обители, прежде всего в мир вашей внутренней обители и, будучи ангелами во плоти, которым помогают ваши ангелы-хранители, говорите с Царем ангелов. Говорите с вашим Отцом в тайне ваших сердец, в потаенных комнатах ваших сердец. Оставьте снаружи все принадлежащее миру: стремление быть замеченным и назидать, и сомнения долгих молитв, полных слов, монотонных, тепловатых слов, которым не хватает любви.

Ради Бога, избавьтесь от стандартов в своих молитвах. Действительно, есть люди, которые тратят многие часы, декламируя монологи только своими губами, которые говорят только с самими собой, потому что даже ангелы-хранители не слушают их. Это такой бесполезный шум, который они поглощают своими горячими молитвами за глупых людей, которых они опекают, пытаясь найти средство от их болезни. Ведь есть люди, которые не проводили бы этих часов иным образом, даже если бы Бог явился им и сказал: «Спасение мира зависит от вашего отказа от такой бездушной манеры говорить и действовать, почему бы вам не черпать воду из колодца и поливать ею землю ради Меня и ради ваших собратьев”. Действительно, многие верят, что их монологи более важны, чем

доброта, выраженная в гостеприимстве, или милосердие, проявляемое в помощи нуждающимся. Это души впавшие в идолопоклонство молитве.

Молитва – это акт любви. Можно любить молясь или выпекая хлеб, медитируя

или оказывая помощь больному человеку, совершая паломничество в Храм или заботясь о семье, принося в жертву ягненка или жертвуя желаниями, даже искренними, достойными уважения желаниями, чтобы сосредоточиться на Господе. Достаточно, чтобы вы вкладывали в это всю свою сущность и тогда все ваши действия будут пропитаны любовью. Не бойтесь! Отец видит, понимает, слушает, дарует. Как много милости даруется одним единственным, истинно совершенным вздохом любви! Сколько богатства в сокровенной жертве, принесенной с любовью. Не уподобляйтесь язычникам. Богу не нужно многословно говорить, что Ему нужно сделать для удовлетворения ваших нужд. Язычники могут говорить о них своим идолам, которые не могут понимать их слов. Но вы не говорите о своих нуждах Богу, Истинному Духовному Богу, который не только Бог и Царь, но и Отец, и знает о том, в чем вы нуждаетесь, даже прежде ваших прошений к Нему.

5. Просите, и дано будет вам, ищите и найдете, стучите и вам откроют. Потому что всякий просящий получает, ищущий находит и стучащему отворят. Когда ваше дитя, протягивая к вам свои маленькие ручки, говорит: “Отец, я голоден”, дадите ли вы ему камень? Дадите ли ему змею, когда оно просит рыбы? Нет, вы дадите ему хлеба и рыбы, и ласку и вдобавок ко всему свои благословения, потому что отцу доставляет удовольствие кормить сына и видеть его счастливые улыбки. Итак, если вы, чьи сердца несовершенны, способны давать дары своим детям, из природной любви, которая обычна и для животных и их потомства, насколько же больше ваш Отец, который на Небесах, дарует тем, кто просит Его о благах и о том, что необходимо для их благосостояния. Не бойтесь просить и не бойтесь не получить!

Однако, Я хочу предостеречь вас от легко совершаемой ошибки: не будьте подобны тем, кто слабы в своей вере и своей любви. И среди верующих есть язычники, чья жалкая вера представляет собой смесь суеверий и веры, поддельное строение, в которое проникло такое множество паразитных трав, что оно распадается на куски, и они, язычники, каковыми они и являются, чувствуют, что их вера умирает, если их не слушают.

Вы просите. И вы думаете, что просить законно и справедливо. И в этот конкретный момент определенной милости вы, возможно, правы. Но жизнь не заканчивается в этот момент. И то, что хорошо сегодня может не быть хорошим завтра. Вы не знаете этого, потому что вы знаете только настоящее, и это тоже милость Божья. Но Бог знает и будущее. И Бог, чтобы спасти вас от большей боли, не слушает ваших молитв.

За этот первый год Моей общественной жизни Я не раз слышал стоны, исходящие из сердец: “как сильно я страдал, когда Бог не слышал меня. Но сейчас я говорю: ‘так было лучше, потому что Милость, оказанная мне тогда, не позволила бы мне достичь этого часа Бога’.” Я слышал других, которые говорили Мне: “Почему, Господи, Ты не слушаешь меня? Ты слушаешь всех, но только не меня?” И все же, хотя Мне было жаль видеть, как они страдают, Мне приходилось говорить: “Я не могу”, потому что исполнить их просьбы означало бы препятствовать их полету к совершенной жизни.

Отец тоже иногда говорит: “Я не могу.” Не потому, что он не может удовлетворить

просьбу немедленно, а потому, что он не хочет удовлетворить ее ввиду будущих последствий. Слушайте. Ребенок страдает от кишечного расстройства. Его мать позвала врача, и врач говорит: “его необходимо быстро вылечить”. Мать, как всегда жалостливая, присоединят свои стоны к стонам своего сына. Она думает, что лечение, назначенное врачом, слишком сурово и жестко. Она думает, что такой пост и плач могут быть вредны для ее сына. Но врач непреклонен. Наконец он говорит: “Женщина, я знаю, тебе не нравится мое лечение. Желаешь ли ты потерять своего сына или желаешь, чтобы я спас его?” Мать кричит: “я хочу, чтобы он жил”. “В таком случае, - говорит врач, - я не могу позволить ему есть какую-либо пищу. Это убьет его”. Также и Отец Небесный иногда говорит так. Вы, жалостливые матери вашего собственного эго, не желающие слышать его плача из-за того, что ему было отказано в какой-нибудь милости. Но Бог говорит: “Я не могу. Это может причинить тебе вред”. Придет день, или наступит вечность, когда вы скажете: “Спасибо, Господи, за то, что не слушал моих глупостей!”

6. Что Я сказал о молитве, то же Я говорю и о посте. Когда вы поститесь, не смотрите уныло, как лицемеры, которые преднамеренно омрачают свои лица, чтобы мир знал и верил, что они постятся, даже если это не правда. Они также получают свои награды и похвалы от мира и не получат другой. Напротив, когда вы поститесь, смотрите радостно, тщательно умойте свои лица, чтобы они выглядели свежими и гладкими, помажьте маслом свои головы и ароматами свои волосы, и улыбайтесь как поевшие и насытившиеся. О! Воистину нет такой еды, которая бы так насыщала, как любовь! И тот, кто постится с любящим духом, питается любовью! Я торжественно говорю вам, что даже если мир называет вас “бесполезными” и “мытарями”, Отец увидит вашу героическую скрытность и удвоит ваше вознаграждение. Одну – за ваш пост, а вторую за вашу жертву отказа от похвалы за пост.

А теперь идите и накормите свои тела, так как ваши души накормлены. Те

двое нищих могут остаться здесь, с нами. Они будут благословенными гостями, которые придадут вкус нашему хлебу. Да пребудет с вами мир».

7. И двое нищих остались. Одна из двоих очень худая женщина, другой – очень старый человек. Они не вместе. Случай объединил их, так как они стояли уныло в углу, тщетно протягивая свои руки к проходящим мимо них.

Иисус идет прямо к ним, поскольку они не смеют выйти вперед, берет их за руки, ведет их в середину группы апостолов, под подобие тента, который Петр натянул в углу и по которым они, возможно, укрываются ночью и собираются в жаркие дневные часы. Это укрытие, устроенное из ветвей и… мантий. Но оно служит своей цели, хотя такое низкое, что Иисусу и Искариоту, самым высоким среди них, приходится нагнуться, чтобы войти под него.

«Сюда отец и сестра. Принесите все, что у нас есть. Во время еды мы выслушаем их историю». И Иисус лично служит двум робким старым душам и выслушивает их горестные рассказы. Старик остался один, после того как его дочь ушла далеко со своим мужем и забыла своего отца. Женщина тоже одинока, после того как лихорадка убила ее мужа и, кроме того, она больна.

«Мир презирает нас, потому что мы бедные», - говорит старик. «Я брожу повсюду, прося подаяние, чтобы наскрести немного денег для празднования Пасхи. Мне восемьдесят лет. Я всегда соблюдал Пасху и эта может стать последней. Но я не хочу идти на лоно Авраамово сожалея о чем-нибудь. Так как я простил свою дочь, то надеюсь, что и мне простится. И я хочу соблюсти мою Пасху».

«Это долгий путь, отец».

«Путь к небесам еще дольше, если не присутствовать на обряде».

«Ты пойдешь один? А если в дороге ты плохо себя почувствуешь?»

«Ангел Божий закроет мои глаза».

Иисус ласкает его белую трясущуюся голову и спрашивает женщину: «а что у тебя?»

«Я ищу работу. Если бы я лучше питалась, то избавилась бы от своей лихорадки. А если бы я исцелилась, то смогла бы работать в поле».

«Ты думаешь, что только еда может вылечить тебя?»

«Нет, Ты бы тоже мог. Но я, бедняжка, слишком бедна, чтобы просить Тебя о милости».

«А если бы Я вылечил тебя, чего бы ты пожелала после?»

«Ничего больше. Я бы уже имела больше того, на что могла бы надеяться».

Иисус улыбается и протягивает ей кусок хлеба, опустив его прежде в воду с уксусом, которую, я думаю, они пьют. Женщина ест его молча, а Иисус по-прежнему улыбается.

8. Еда закончилась. Она была такой скромной! Апостолы и ученики ищут тенистые

места на склонах и среди зарослей. Иисус остался под тентом. Старик лег на траву и уснул, так как он устал.

Вскоре женщина, которая ушла искать какую-нибудь тень, где можно отдохнуть, вновь подходит к Иисусу, Который улыбается ей, чтобы ободрить ее. Она подходит, глядя застенчиво, но счастливо, почти до самого тента. Затем она, охваченная радостью, идет энергичной походкой и падает плашмя лицом вниз и со сдавленным криком восклицает: «Ты вылечил меня! Будь благословен! В это время я дрожу в лихорадке, но сейчас ее нет… О!» И она целует ноги Иисуса.

«Ты уверена, что уже исцелилась? Я не говорил тебе этого. Возможно это случайность…»

«О! Нет! Теперь я понимаю Твою улыбку, когда Ты дал мне хлеб. Твоя сила вошла в меня с этим куском хлеба. Мне нечего дать Тебе взамен, кроме моего сердца. Прикажи Своей служанке, Господи, и она будет повиноваться Тебе, пока не умрет».

«Да. Видишь этого старика? Он совсем один и он праведник. У тебя был муж и

смерть забрала его. У него была дочь и эгоизм увел ее прочь. И это еще хуже. И все же он не проклял ее. Но разве справедливо, что он должен остаться одиноким в его последние часы. Будь его дочерью».

«Да, мой Господь».

«Имей в виду – это значит работать за двоих».

«Теперь я сильная, и я буду работать».

«Пойди туда, вон туда, к той скале и скажи человеку, который отдыхает там, одетому в серую тунику, чтобы он пришел ко Мне».

Женщина быстро уходит и возвращается с Симоном Зилотом.

«Пойдем, Симон, Я хочу поговорить с тобой. Женщина, жди здесь».

Иисус отходит на несколько метров.

«Ты думаешь, что Лазарю будет трудно принять еще одного работника?»

«Лазарь? Я даже не думаю, что он знает, сколько у него работников! Одним

больше, одним меньше!... А кого это?»

«Эту женщину. Я вылечил ее и...»

«Этого вполне достаточно, Учитель. Если Ты исцелил ее, это означает, что Ты ее любишь. То, что Ты любишь – свято для Лазаря. Я ручаюсь за него».

«Это верно, то что Я люблю, свято для Лазаря. Ты прав. И вот почему Лазарь станет святым, потому что любя то, что люблю Я, он будет любить совершенство. Я хочу соединить этого старика с этой женщиной, и пусть этот патриарх совершит свою последнюю Пасху в великой радости. Я очень люблю старых святых людей, и Я счастлив,

если могу даровать им безмятежный закат их жизни».

«Ты любишь и детей...»

«Да, и больных людей...»

«И тех, кто плачет...»

«И тех, кто одинок...»

«О! Мой Учитель! Разве Ты не осознаешь, что Ты любишь всех? И Своих врагов тоже?»

«Я не осознаю этого, Симон. Любить – это Моя природа. Там... патриарх

просыпается. Давай пойдем и скажем ему, что он исполнит Пасху, имея рядом с собой дочь и не испытывая больше нужды в хлебе».

Они возвращаются к тенту, где их ожидает пожилая женщина, и втроем идут к старику, который сидя завязывает свои сандалии.

«Что ты собираешься делать, отец?»

«Я спущусь в долину. Я надеюсь найти какое-нибудь укрытие на ночь, а завтра я буду просить милостыню на дороге, а затем вниз, вниз, через месяц, если я не умру, я буду в Храме».

«Нет».

«Я не должен?... Почему!»

«Потому что Бог этого не хочет. Ты не пойдешь один. Эта женщина пойдет с тобой. Она поведет тебя туда, куда Я ей скажу, и тебе ради Меня окажут гостеприимство. Ты исполнишь свою Пасху, но без каких-либо проблем. Ты уже донес свой крест, отец. Сними его сейчас с твоих плеч. Все, что тебе нужно сделать, это сосредоточиться в молитве, благодаря доброго Господа».

«Но почему... почему... я... я не заслуживаю столь многого… Ты… дочь. Это больше, чем если бы Ты дал мне двадцать лет... и куда, куда Ты посылаешь меня – плачет старик в свою длинную бороду.

«Я посылаю тебя к Лазарю Феофилову. Я не знаю, знаешь ли ты его».

«О!... Я пришел от границы с Сирией и я помню Феофила. Но... О! Благословенный Сын Божий, позволь мне благословить Тебя!»

И Иисус, сев на траву перед стариком, склонил Свою голову, чтобы позволить ему торжественно возложить на нее свои руки и прогреметь очень глубоким голосом древнее благословение: «Пусть Господь благословит Тебя и хранит Тебя. Пусть Господь сияет Своим Ликом Тебе и будет милостив к Тебе. Пусть Господь явит Тебе Свой Лик и приведет Тебя в Свой мир».

Иисус, Симон и женщина вместе отвечают: «Аминь».