Вопрос 19. П. Фейерабенд: антисциентистское представление о негативном воздействии науки как социокультурной силы.

 

Фейерабенд Пол (1924 -1994) — американский философ и методолог науки. Представитель постпозитивизма. Антисциентист, создал концепцию эпистемологического анархизма.

Фейерабенд считал, что ни одна из концепций не имеет права быть главенствующей и являться основой общества (государства). Поэтому положение науки как главенствующей концепции – неправильно, недемократично и не обоснованно. В свободном обществе, по Фейерабенду, все концепции должны иметь равные права по доступу к центрам власти и все они должны быть отделены от государства, достичь этого возможно при помощи активной гражданской деятельности.

Сегодня, главенство науки во многом определяется не её объективными плюсами, а за счёт мощных сложившихся институтов, активной пропаганды, историческому идеологическому или вооруженному притеснению различных культур. И хотя, победа одной идеологии над другой – естественный процесс, нельзя говорить, что побеждённые идеологии не вносят вклад в понимание представлений о мире. Примеры: атомиская философия, идея движения земли, они в своё время возникали, потом отрицались, потом снова набирали силу и возвращались.

Восхвалять науку за счёт её результатов – неправильно. В виду сложившегося принижения многих других идеологий и концепций мы просто не знаем к каким бы результатам привели они. Значит мы не можем сделать честного сравнения результатов науки и других концепций. И если уж ценить науку за её результаты, то миф надо ценить ещё сильнее – так как миф положил начало культуре – наука же лишь изменяла её и не всегда в лучшую сторону.

 

Развернуто с цитатами

Фейерабенд Пол (1924 -1994) — американский философ и методолог науки. Представитель постпозитивизма.

//Постпозитивизм - общее название для нескольких школ философии науки, объединённых критическим отношением к эпистемологическим учениям, которые были развиты в рамках неопозитивизма и обосновывали получение объективного знания из опыта.//

Фейерабенд в области философии науки фигура парадоксальная. Вошедший в философию науки из самой науки, он разработал радикальную версию антисциентизма, представ как яркий критик и обличитель науки. Он один из немногих мыслителей современной философии, демонстрирующий свою идейную связь с марксизмом (в том числе в ленинской и сталинской его интерпретациях). Идейное родство с политическими движениями России он обозначил, назвав свою методологию анархистской (создал концепцию эпистемологического анархизма) и сославшись при этом на анархизм П. Кропоткина.

Представленный фрагмент (произведения «Наука в свободном обществе» «Science in a Free Society» (1978)) интересен тем, что аргументы П. Фейерабенда о науке как силе, угрожающей демократии, о необходимости отделения науки от государства, о «шовинстической» наклонности науки и т. п. не могут не вызвать возражений у читателя. Поэтому нет сомнения, что знакомство с позицией и аргументами П. Фейерабенда провоцирует па контраргументы, на осмысленное личное отношение к положению и роли науки в современном обществе.

 

В данном тексте Фейерабенд не отрицает пользы науки и её результатов, однако, он против постановки науки на пьедестал главенствующей концепции и традиции общества. По мнению Фейерабенда подобное восхваление науки и постановка её выше всех остальных культур и традиции (например мифа, религии или культур отдельных племён) не демократично и не обоснованно.

Недемократичность заключается, по Фейерабенду в том, что обещаемые либералами свободы и блага, подразумеваются во многом под допуском к ресурсам и культуре белого Европейца, и эти блага и свободы обеспечены исключительно при условии принятия научной идеологии.

«Либеральные интеллектуалы являются также «рационалистами», рассматривая рационализм (который для них совпадает с наукой) не как некоторую концепцию среди множества других, а как базис общества. Следовательно, защищаемая ими свобода допускается лишь при условиях, которые сами исключены из сферы свободы. Свобода обеспечена лишь тем, кто принял сторону рационалистской (т. е. научной) идеологии.»

В свободном обществе, по Фейерабенду все концепции и традиции имеют одинаковый доступ к центрам власти и одинаково признаются. Объективное распределение власти может происходить множеством других путей: войны, свободные дискуссии. По мнению Фейерабенда любую идеологию (и в том числе науку) необходимо отделять от государства. Человек должен понимать и признавать важность других, относительного его собственной, культур для их приверженцев. Фейерабент считает, что отстранение науки от государства (постепенное) и дальнейшее урегулирование вопросов взаимодействия традиций и государства необходимо производить за счёт активной гражданской деятельности, чтобы воспитывать в себе «чувствительность» ко всем культурам, надо постоянно взаимодействовать на равных с представителями различных культур.

Фейерабенд признаёт заметный вклад науки в развитие представлений о мире и в развитие практически полезных инструментов и идей. Однако он считает, что столь долгое и безусловное главенство науки во многом обеспечивается за счёт того, что «большинство соперников науки либо исчезли, либо изменились так, что конфликт их с наукой (и, следовательно, возможность получения результатов, отличающихся от результатов науки) больше не возникает: религии «демифологизированы» с откровенной целью приспособить их к веку науки, мифы «интерпретированы» так, чтобы устранить их онтологические следствия.» Фейерабенд понимает, что победа одной концепции над другой – это естественный процесс. Однако это не означает, что побеждённая концепция не имеет достоинств и не может внести вклад в развитие представлений о мире, она лишь на время утратила свои силы. Примером могут быть философия атомизма и идея движения земли.

«Превосходный пример в этом отношении показала философия атомизма. Она появилась (на Западе) во времена Античности и была предназначена для «спасения» макрофеноменов, например феномена движения. Она была побеждена динамически более изощренной философией аристотеликов, возродилась в период научной революции, была оставлена в период разработки континуальных теорий, вновь возродилась в конце XIX в. и опять была ограничена принципом дополнительности. Или взять идею движения Земли. Она возникла в Античности, была разгромлена мощными аргументами аристотеликов, считалась «невероятной нелепостью» Птолемеем и тем не менее с триумф ом возвратилась в XVII столетии.»

Современное царствование науки Фейерабент объясняет не её объективным плюсам, а скорее сложившимися организационными формами и пропагандистским традициям.

«Она (наука) безраздельно царствует благодаря тому, что некоторые ее прошлые успехи привели к появлению организационных мероприятий: система народного образования; роль специалистов; роль мощных объединений (таких, например, как Американская медицинская ассоциация), которые препятствуют возрождению ее соперников. Не слишком далеко отклоняясь от истины, можно кратко сказать: сегодня наука господствует не в силу ее сравнительных достоинств, а благодаря организованным для нее пропагандистским и рекламным акциям.»

Древние культуры если и изучались, то предвзято, так, что исследователи и не думали найти в них что-либо равное науке. Многие пелемена подвергаясь колонизации в результате различного давления (религиозного или вооружённого) теряли свою культуру или сохраняли её, но оказывались в отстранении от остального мира.

«Опять таки оказывается, что превосходство науки не есть результат исследования или аргументации, а представляет собой итог политического, институционального и даже вооруженного давления.»

Науку часто ценят и признают главенствующей идеологией за счёт её результатов, с точки зрения Фейерабенда – это не ошибочно. По его мнению, в результате сложившегося главенства науки и уничижения других концепций, мы просто не знаем, к чему бы могли привести другие концепции, и так как мы не можем сделать честного сравнения результатов – то не стоит хвалить науку за её результаты. «Нам известно, чего добилась наука, однако у нас нет ни малейшего представления о том, чего могли бы добиться другие традиции. Это мы еще должны выяснить.» Фейерабенд отмечает, что ещё древний человек, не имея научных методов, мог приручать природу (новые растения, разведения животных), строить крепкие большие корабли и пересекать моря, при этом имея свою достаточно точную систему навигации. «Так не будем же забывать о том, что изобретатели мифов овладели огнем и нашли способ его сохранения. Они приручили животных, вы вели новые виды растений, поддерживая чистоту новых видов на таком уровне, который недоступен современной научной агрономии. О ни придумали севооборот и создали такое искусство, которое сравнимо с лучшими творениями культуры Запада.»

«Таким образом, если науку ценят за ее достижения, то миф мы должны ценить в сотни раз выше, поскольку его достижения несравненно более значительны. Изобретатели мифа положили начало культуре, в то время как рационалисты и ученые только изменяли ее, причем не всегда в лучшую сторону.»