Проблема зарождения общественных отношений и членораздельной речи.

В начале коллективной, общественной, трудовой деятельности зарождаются первые общественные отношения. В начале первобытные обезьяны жили крупными стадами (семьями). Биологические предпосылки общественной жизни человека следует искать в предметной деятельности предков человека, которая выполнялась в условиях коллективного образа жизни. Но следует знать об одной особенности трудовой деятельности. Даже сложная орудийная деятельность не имеет характера общественного процесса и не определяет собой отношений между членами сообщества. У животных с наиболее развитой психикой структура сообщества никогда не формируется на основе орудийной деятельности и не зависит от нее. Человеческое общество не подчиняется законам группового поведения животных. По этому поводу К. Э. Фабри (1992) писал: «Человеческое общество не просто продолжение или усложнение сообщества наших животных предков, и социальные закономерности не сводимы к этологическим закономерностям жизни обезьяньего стада. Общественные отношения людей возникли, наоборот, в результате ломки этих закономерностей, в результате коренного изменения самой сущности стадной жизни зарождающейся трудовой деятельностью». Поисками биологических предпосылок общественной жизни отмечены в трудах Н. И. Войтониса и Н. А Тих в исследованиях особенностей структуры стада и стадного поведения обезьян. Они отмечают, что потребность обезьян в стадном образе жизни зародилась еще на низшем уровне эволюции приматов и достигла расцвета у современных павианов, а также у человекообразных обезьян, живущих семьями. У животных предков человека прогрессивное развитие стадности проявлялось в формировании прочных внутри стадных отношений, что было полезным при совместной охоте с применением естественных орудий. У непосредственных предков человека молодые особи, очевидно, усваивали традиции и умения, которые сформировались у предшествующих поколений, а также перенимать опыт от старших членов сообщества, которые приобретали умения сотрудничества и согласованности действий при совместной охоте с применением орудий охоты (палки, камни). Одновременно при согласованном действии членов стада в период охоты впервые в эволюции приматов сложились условия и необходимость в обозначении предметов. Большое значение на ранних стадиях формирования человеческого общества играло, как отмечает К. Э. Фабри, «демонстрационное манипулирование». Отмечено, что у млекопитающих одни животные наблюдают за манипуляционными действиями других животных, что типично для обезьян. Демонстрационное манипулирование свойственно в основном взрослым обезьянам, при котором чужой опыт усваивается на расстоянии путем наблюдения за действиями других особей. Демонстрационное манипулирование, по наблюдениям японских исследователей, имеет также прямое отношение к формированию «традиций» у обезьян в пределах замкнутой популяции. Например, у японских макак, живущих на небольшом острове, обнаружено изменение пищевого поведения, освоение новых видов пищи и форм ее обработки. Основой этого явления служили игры детенышей и демонстрационное манипулирование, и подражание обезьян. Животное от другой особи при наблюдении получает информацию о манипулирующей особи, свойствах и структуре объекта манипулирования, в которой сочетаются коммуникативные и познавательные аспекты активности. К. Э. Фабри писал: «демонстрационное манипулирование служило в свое время, очевидно, источником становления чисто человеческих форм общения, так как последние зародились вместе с трудовой деятельностью, предшественником и биологической основой которой и являлось манипулирование предметами у обезьян. Вместе с тем именно демонстрационное манипулирование создает наилучшие условия для совместной коммуникативно-познавательной деятельности, при которой основное внимание членов сообщества обращено на предметные манипулирующей особи».

Одной из важных явлений антропогенеза, на определенном этапе общественных отношений, стало развитие членораздельной речи. С появлением, которой изменился дальнейший ход эволюции. У современных обезьян средства общения, коммуникации отличаются многообразием, выраженной адресованностью, побуждающей функцией, направленной на изменение поведения членов стада. Коммуникативные действия обезьян не служат орудием мышления, в отличие от коммуникативных действий человека. Изучение коммуникативных особенностей у обезьян с помощью «выбора на образец», разработанной Ладыгиной-Котс продемонстрировали способности человекообразных обезьян к символическим действиям, большие возможности общения с человеком с помощью символов. Опыты не доказывают наличия у антропоидов языка с той же структурой, что и у человека. У обезьян была выработана лишь система общения с человеком, что является дополнением к многочисленным системам общения человека с животными, выработанными еще с периода одомашнивания диких животных. По этому поводу К. Э. Фабри писал: «Несмотря на подчас поразительное умение шимпанзе пользоваться оптическими символическими средствами при общении с человеком и, в частности, употреблять их в качестве сигналов своих потребностей, было бы ошибкой толковать результаты подобных опытов как доказательства якобы принципиального тождества языка обезьяны и языка человека или вывести из них непосредственные указания на происхождение человеческих форм коммуникации. Неправомерность таких выводов вытекает из неадекватного истолкования результатов этих экспериментов, при котором из искусственно сформированного экспериментатором поведения обезьян выводятся заключения о закономерностях их естественного коммуникационного поведения». Далее К. Фабри отмечал: «Вопрос о семантической функции языка животных еще во многом не ясен, но нет сомнений в том, что ни у одного животного, включая и человекообразных обезьян, нет понятийного мышления. Как уже подчеркивалось, среди коммуникативных средств животных немало «символических» компонентов (звуков, поз, телодвижений и пр.), но нет абстрактных понятий, нет слов, членораздельной речи, нет кодов, обозначающих предметные компоненты среды, их качества или отношения между ними вне конкретной ситуации. Такой, в корне отличный от животного, способ общения мог появиться лишь при переходе с биологической на социальную плоскость развития». Если говорить о языке животных, то в общем смысле это понятие весьма условное, на ранних стадиях развития он характеризуется большой обобщенностью передаваемых сигналов. В будущем, при переходе к социальному образу жизни, условность сигналов послужила биологической предпосылкой зарождения членораздельной речи в ходе их совместной трудовой деятельности. Развить эту биологическую предпосылку в полной мере могли только зарождающиеся общественно-трудовые отношения. По мнению многих ученых, первые языковые сигналы несли информацию о предметах, включенных в трудовую деятельность. В этом состоит их коренное отличие от языка животных. Язык животных информирует, прежде всего, о внутреннем состоянии особи. Основная функция языка животных направлена на сплочение общества, распознавание отдельных особей, сигнализация о месте нахождения, об опасности и т.д. и не выходит за рамки биологических закономерностей. Язык животных генетически фиксированная система и состоит из ограниченного количества сигналов. Эти сигналы являются определенными для каждого вида. В отличие от языка животных язык человека постоянно обогащается новыми элементами, создаются новые комбинации, постоянно совершенствуется язык и человек обязан изучать его кодовое значение, учиться понимать и произносить их. С развитием трудовой деятельности и изменением структуры общества параллельно проходило развитие языка человека, который прошел долгий исторический путь. Трудовую деятельность первоначально сопровождали звуки, которые еще не являлись подлинным словом и не обозначали отдельные предметы, их качества или действия, производимые с помощью этих предметов. Эти звуки в основном сопровождались жестами (наглядная ситуация) и были составным элементом практической деятельности. Понять эти звуки можно было только при наблюдении конкретной наглядной ситуации, во время которой эти звуки произносились. Постепенно развивалось два типа информации: невербальный (с помощью жестов) и голосовой. Голосовая информация в последующем стала основной, что положило начало развитию самостоятельного звукового языка. Трудовые действия, первые звуки с жестами, наглядная ситуация вплетались в выразительную интонацию, развивались голосовые органы, что способствовало развитию самостоятельного звукового языка. Надо отметить, что длительный исторический период звуки, жесты, телодвижения, мимика оставались в тесной связи, что один и тот же звуковой комплекс мог обозначать предмет, на который указывала рука, а также саму руку, и действие, производимое с данным предметом.

В дальнейшем звуки отделяются от практических действий и возникли первые слова, обозначающие предмет, позже появляются слова обозначающие действие, качество. Наступает отделение языка от практической деятельности и словесное значение становится более абстрактным, и язык становится как средство человеческого мышления, а не только общения. Врожденные звуки, жесты, мимика сохранили свое значение, начиная от первобытных людей и до настоящего времени, как дополнение к нашей речи. При своем зарождении речь и общественно-трудовая деятельность составляли единый комплекс, и разделение этого комплекса коренным образом повлияло на развитие человеческого сознания. По этому поводу К. Э. Фабри писал: «То, что мышление, речь и общественно-трудовая деятельность составляют в своем зарождении и развитии единый комплекс, что при этом мышление человека могло развиваться лишь в единстве с общественным сознанием, и составляет основное качественное отличие человеческого мышления от мышления у животных. Деятельность животных и в высших ее формах всецело подчиняется естественным связям и отношениям между предметными компонентами окружающей среды. Деятельность же человека, выросшая из деятельности животных, претерпела коренные качественные изменения и подчиняется уже не столько природным, сколько общественным связям и отношениям. Это общественно-трудовое содержание и отражают слова, понятия человеческой речи». Психика высших животных способна отражать только пространственно-временные связи и отношения между предметными компонентами окружающей среды, но не глубокие причинно-следственные связи. Но психика человека находится совсем на другом уровне и способна прямо или косвенно отражать общественные связи и отношения, деятельность и результаты этой деятельности других людей, что позволило человеку постигнуть причинно-следственные связи. В результате стало возможным отражение в мозгу человека предметной действительности вне непосредственного отношения к ней субъекта (в сознании человека образ действительности уже не сливается с переживанием субъекта), а отражаются объективные, устойчивые связи этой действительности. Любое абстрактное мышление – это мышление языковое, словесное. С помощью слов человек осуществляет преемственность приобретенных познаний с применением различных способов их фиксации. Животные лишены словесного общения и словесной фиксации приобретаемых познаний и передачи их потомству с помощью языка. Можно сказать, что этим определяется предел мышления и коммуникативных возможностей животных. Для общения животных слова не нужны и общение играет чисто приспособительную роль. Общение человека без слов невозможно. Между интеллектом животного и сознанием человека проходит четкая грань. Переход через эту грань стал возможным только в результате активного воздействия на природу при осуществлении трудовой деятельности. Деятельность с помощью орудий труда в корне изменило отношения человека к природе, что послужило важной предпосылкой для преобразования досознательной психики в сознание. Элементы опосредованного отношения к природе мы наблюдаем в манипуляционных действиях обезьян при компенсаторном, демонстрационном манипулировании и орудийных действиях, которые служат другим причинам и не способны в дальнейшем развиться в сложную трудовую деятельность. Подлинные орудийные действия при трудовой деятельности свое развитие получили только после слияния компенсаторного манипулирования с орудийными действиями, когда внимание переключается на обрабатываемый объект (будущее орудие), что позволило человеку вскрыть недоступные непосредственному наблюдению существенные возможности и закономерности природы. Следующий этап развития человеческого сознания было формирование общественной трудовой деятельности. Возникла необходимость общения друг с другом, что привело к согласованности совместных трудовых действий. Одновременно с сознанием в процессе трудовой деятельности формировалась и членораздельная речь. В своих трудах психологи отмечают, что биологическая эволюция животных создала биологическую основу и предпосылки для перехода на новый уровень развития. Без развития простейших инстинктов, их длительного совершенствования в результате эволюции, без низших ступеней психики было бы невозможно и возникновение человеческого сознания (Ступина и др., 2006). Мышление, речь, общественно- трудовая деятельность составляют в своем зарождении и развитии единый комплекс. Человека и его мышление могло развиваться в единстве с общественным сознанием и составляет основное качественное отличие человеческого мышления от мышления у животного.