Противоположение: неисторический словарь – исторический словарь.

Историческим в полном смысле был бы такой словарь, который давал бы историю всех слов на протяжении определенного отрезка времени, причем указывалось бы не только возникновение новых слов и значений, но и их отмирание и видоизменение. Такого словаря до сих пор нет. Исторический словарь должен отражать последовательные изменения системы в целом.

 

№25. Макро- и микроструктура словаря. Метаязык.

Словарь – это справочная книга, которая содержит расположенные в определенном порядке единицы языка (слова, идиомы, перифразы и крылатые слова, морфемы) и различную информацию о них. Три важнейших компонента: словник, словарная статья и метаязык.

Словник – перечень языковых единиц, отобранных для описания в словаре. Важным здесь является выделение объекта описании (напр., нужно ли включать диалектные слова), определение хронологических границ словника, определение источников словаря (т.е. на какой лингвистической основе составлять словарь), принципы обора языковых единиц (степень отражения разговорной речи, отбор терминов, активный и пассивый запас, производные слова), принципы расположения описываемых языковых единиц (алфавитный, гнездовой принцип).

Словник – макроструктура словаря.

Словарная статья – это отрезок словаря, посвященный отдельной единице описания, или совокупности единиц, связанных между собой. Дается

1.Семантическая характеристика единиц

2.Грамматическая и стилистическая характеристика

3.Раскрытие лексической и фразеологической сочетаемости, лексико-фразеологическая характеристика

4.Иллюстрации

5.Этимологическая справка

6.Справочный отдел

Содержание словарной статьи – микроструктура.

Метаязык – это язык сообщения информации об описываемой единице. Сюда относятся

1)Способы раскрытия семантики единицы:

- описательное

-синонимическое

- отсылочное

2)Пометы в словаре бывают

- грамматические

- стилистические

- исторические

-нормативные

3)Условные графические знаки (// - оттенок значения, ромб в словаре Ушакова – фразеология, белый прямоугольник в БАС и МАС отделяет авторские речения от цитат, лежачий ромб – особенности употребления).

1. Словарь В.И. Даля как сокровищница русской разговорной речи. Отражение в словаре материальной и духовной культуры народа.

 

Толковый словарь Даля в истории лексикографии занимает исключительное место. Явлением особым его делает уже то, что он является плодом более чем полувекового труда одного человека, специальностью которого языкознание не являлось. Родился В. И. Даль 10 ноября 1801 года, умер 22 сентября 1872 года. Пятьдесят три года он собирал, составлял и совершенствовал свой словарь. За неделю до смерти, прикованный болезнью к постели, В. И. Даль поручает дочери внести в рукопись словаря, второе издание которого он готовил, четыре новых слова, услышанных им от прислуги.

Основные принципы словаря Даля, его концепция заключается в следующем:

1. Показать как можно шире лексическое богатство русского языка,
2. Показать «дух» русского языка, т.е. словопроизводственные отношения.
3. Отобразить духовные и нравственные взгляды русского народа, черты его характера, обычаи и нравы.

Разбирая «Толковый словарь» Даля, следует охарактеризовать: 1) объём и состав его; 2) построение словаря; 3) выработанные В. И. Далем приёмы толкования слов. 1. В основу своего Словаря В. И. Даль намерен был положить народный язык, но он не закрывал доступа и словам книжно-письменного языка и даже «чужесловам», с распространением и употреблением которых вообще боролся. Должны были найти место в Словаре и все слова областные и местные по употреблению. Вводились также слова церковнославянские и устарелые, но количество их ограничивалось оглядкой на употребительность в живом языке. Ближайшими предшественниками «Толкового словаря» были два словаря, изданных Академией наук: «Словарь церковно-славянского и русского языка» 1847 года и «Опыт областного великорусского словаря» 1852 года. О первом словаре В. И. Даль говорит, что на нём основал он весь свой труд, а что касается второго, то он послужил ему для пополнения его собственных запасов областной лексики. Академический словарь 1847 года содержал около 115 тысяч слов, словарь же, составленный В. И. Далем, включает больше 200 тысяч слов, — таким образом, он был и остаётся до сих пор самым обширным словарём русского языка. Сразу же по выходе первого издания, ещё при жизни В. И. Даля, начали появляться дополнения к его словарю с указанием существующих в русском языке, но не вошедших в Словарь Даля, пропущенных им слов. Рядом с пропуском отдельных слов обнаруживались и пропуски отдельных значений слов, отчасти возникшие как следствие неудовлетворительных приёмов толкования. В. И. Даль старательно собирал такие дополнения, желая воспользоваться ими для второго издания своего словаря.

 

Особо ценным фондом в Словаре В. И. Даля следует считать огромное количество слов, связанных с ремёслами, промыслами, народной медициной, естествознанием. До Словаря Даля значительная часть подобного материала или была разбросана по разным изданиям, или вовсе не была известна. Множество сведений, содержащихся в Словаре В. И. Даля, далеко выходят за пределы чисто филологического порядка. Это исключительно ценные этнографические материалы. Так, например, при слове лапоть не только охарактеризованы все типичные виды лаптей, части (с их названиями), из которых лапоть состоит, но указан даже и способ изготовления этого рода устарелой в наше время обуви. При слове масть В. И. Даль объясняет до пятидесяти названий конских мастей; при слове гриб — десятки видов грибов.

 

2. Приступая к упорядочению собранных им огромных запасов слов, В. И. Даль мучительно искал удобного способа расположения их в своём словаре. Ему были хорошо известны два противоположных способа: алфавитный порядок расположения слов и корнесловный. В. И. Даль выбрал для себя путь средний: слова того же корня (за исключением приставочных образований, помещаемых под буквами, с которых они начинаются) в его словаре группируются в гнёзда, а во главе такой группы выставляется глагол или имя. Выбранный способ словорасположения, по мнению В. И. Даля, способствует постижению духа языка и раскрывает законы его словообразования. «Не усвоим ли мы себе легче утраченный нами дух языка, — спрашивает Даль, — при том гнездовом или семейном порядке составления словаря, какой читатели видят ныне перед собою?» НО о н произвольно соединял в одно гнездо такие слова, которые явно несоединимы; это касалось в равной мере и слов русских, и слов иноязычных. В одно гнездо попали простой и простор, тлеть и тло, колеть и кол; под словом акт оказались помещёнными: актёр, акциденция, акциз и акция. С другой стороны, не объединёнными в одно гнездо оказались такие явно тяготеющие друг к другу слова, как дикий и дичь, знак и значок, круг и кружить и другие подобные. Самый же существенный недостаток гнездового построения словаря заключается в том, что такой словарь теряет качества удобного справочника: иногда нужное слово так далеко упрятано, что трудными становятся его поиски даже для человека с хорошей филологической подготовкой.

 

3. Не отказываясь целиком от развёрнутых определений значения слова, особенно когда дело касается вещественных толкований, Даль широко пользуется подбором к толкуемому слову группы синонимов. Этот предпочитаемый составителем «Толкового словаря» приём ограничивал его возможности; он не позволял раскрыть сумму значений в слове, чётко отчленить одно значение от другого и показать возможность оттенков значений. Расположение и характер приводимых для иллюстрации оправдательных примеров к словам часто не соотносятся с выделяемыми в слове значениями. Иногда попадаются даже такие, которые не содержат того слова, иллюстрировать которое предназначены. Они притягиваются далёкими смысловыми ассоциациями. Под словом май, например, встречаются иллюстрации с именем Никола, потому что Николин день бывает в мае. За этим обычно следует перечень оправдательных иллюстративных примеров употребления слова в пословицах, поговорках или кратких авторских речениях. В числе примеров, пословицы и поговорки, как коренныя руския изречения, занимают первое местo; их более 30 тысяч. Для простаго словаря или словотолковника, их местами нанизано слишком много; ради примера, было бы достаточно двух или трех, а десятки можно бы выкинуть. Но я смотрел на это дело иначе: при бедности примеров хорошей руской речи, решено было включить в словарь народ­ного языка все пословицы и поговорки, сколько их можно было добыть и собрать; кому оне не любы, тот легко может перескочить через них, так как оне напечатаны косым набором, а иной, может быть, вникнув в этот дюжий склад речи, увидит, что тут есть чему поучиться.

 

Решительная борьба В. И. Даля с иноязычными заимствованиями в русском языке, а также стремление показать его большие словообразовательные возможности, нашли своеобразное выражение в приёме толкования «чужесловов». Составитель словаря в поисках равнозначных слов для замены их, а иногда и просто в целях обогащения словарного состава языка, прибегал к словотворчеству. Так появились на свет слова: сглас (гармония), ловкосилье (гимнастика), пособка (помощь, подмога), пичужить (любезничать) и некоторые другие. Из соображений тактических В. И. Даль не стремился показать себя автором этих и подобных слов, и потому они в словаре заняли место рядом с обычными словами русской речи. По выходу словаря такая «подделка» была сразу обнаружена, и В. И. Далю пришлось услышать немало упрёков за помещение в свой словарь «слов вымышленных или, по крайней мере, весьма сомнительного свойства». В статье под названием «Ответ на приговор» он вынужден был сознаться, что в его словаре есть «слова, не бывшие доселе в обиходе». В. И. Даль не только предпринимал попытку создавать новые слова, он упорствовал, настаивая на закреплении неупотребительных значений за некоторыми словами. С этими значениями он и включил их в свой словарь. Так, ему казалось, что современный книжный язык неправильно пользуется словами обыденный и обиходный, обознаться и спознаться. К слову обыденный в «Толковом словаре» даются синонимы: суточный, однодневный, хотя литературный язык употреблял это слово в значении: обыкновенный, повседневный, заурядный. Далее – пояснения Даля: Причастия и деепричастия пропущены в словаре, для сокращения объема, как известныя, по граматике, части глаголов. Увеличительныя, умалительныя и пр. пока­заны, иногда, в примерах, а красным словом тогда только, когда за ними есть особое зна­ченье, или когда они обратились в самостоятельныя слова, утратив производный смысл, как нпр. рука и ручка, клеть и клетка ипр. Граматическия указания в словаре вообще скудны, потому что оказываются то ничтожными и безполезными, то сбивчивыми и даже ложными; язык наш нынешней граматике не поддается.

Поперечный отдел (II) отделяет другое значение слова, за разделом сим объясняемое; зве­здочка показывает иноречие, иносказательное, переносное, окольное значенье слова; вопроситель­ный знак (?), если он не в порядке речи, сомненье; он поставлен у всех слов, которых правильность, или даже самая бытность, в том виде, как они написаны, сомнительны, или где толкованье, объяснение рождало недоверчивость. Значенье ударений всякому известно; в немногих случаях они опущены по ненадобности или по недосмотру, а с намереньем - там только, где ударение сомнительно или произвольно и по обычаю переносится туда и сюда. Два ударения на одном слове означают, что говорится двояко. Сокращения приняты обычныя и понятныя, более по граматике: м. мужеский род, ж. женский, ср. средний, об. общий; но общими же (об.). Далее: ч. число, ед. единственое, мн. множественое, собр. собирательное; мнгкр. однкр. многократное, однократное; прочия сокращения, как: сщ. прл. гл. нар. прдл. со. прч. мест. и пр., означающия известныя части речи, понять не трудно. Губернии также означены сокращенно: ряз. мск. каз. тмб ипр., а иногда при них уезд, отделенный не точкою, а черточкою, как: кстр-кол. арх-шнк. ипр. Слова церковныя и старинныя отмечены; стар, цкр.; а указания на другие языки: греч. лат. фрн. англ. нем. белрс. малрс. татр, ипр,; тем же набором сделаны в сокращении, указания на науки, ремесла: физ. хим. матм. воен. морс. фабрч. горн. кузн. столр. ипр. Не менее понятны сокращенныя отметки: пес. сказ. шутч. бран. ипр.

 

· 1-е издание Общества любителей Российской словесности, М., в типографии А. Семена, 1863 (т. 1), в типографии Лазаревского института восточных языков, 1865 (тт. 2, 3), в типографии Т. Рис, 1866 (т. 4) [4].

· 2-е, «исправленное и значительно умноженное по рукописи автора» «издание книгопродавца-типографа М. О. Вольфа», Спб.—М., 1880, 1881, 1882, 1882.

· 3-е, «исправленное и значительно дополненное издание, под редакциею проф. И. А. Бодуэна-де-Куртенэ», издание «поставщиков Двора ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА» (так указано только в т. 1) товарищества М. О. Вольф, Спб.—М., 1903, 1905, 1907, 1909.

В словарь было введено не менее 20 000 новых слов, в том числе вульгарно-бранная лексика (в четвёртом томе). За свои дополнения редактор был подвергнут жёсткой критике, в советское время «Бодуэновский словарь Даля» не переиздавался.

· 4-е изд., под редакцией И. А. Бодуэна де Куртенэ, Спб., 1912—1914 (повторение предыдущего издания).

 

Литература: Словарь В.И. Даля, «Слово о диалектном словаре», «Вступительное слово» к первому и ко второму изданиям, вступительное слово Бодуэна-де-Куртэне к третьему изданию, История русской лексикографии.