Абхазский кризис декабря 2004 года

Почему я принял приглашение?

Во-первых, я уважаю народ и переживаю за Абхазию, мне не безразлично, как будет складываться жизнь в этой непризнанной республике.

Во-вторых, мне незадолго до этого дали посмотреть видеозапись массового митинга в поддержку С.В. Багапша. Когда я узнал, что за него высказались почти все депутаты парламента во главе со спикером, высказался совет старейшин, общественные объединения, когда я увидел на митинге вице-президента Абхазии В.Ш. Аршба, спикера в 90-е годы Джонджолия и многих других близких мне людей, я окончательно принял решение. Тем более что мой выбор не расходился с выбором избирателей.

Однако уже в сочинском аэропорту начались сюрпризы.

В присутствии прилетевших со мною Г.И. Тихонова и С.К. Камкова встретивший меня представитель местного руководства предложил мне ехать на сочинский форум, а не в Абхазию. Более того, услышав о моем намерении сразу выдвигаться к Псоу, он стал настаивать:

– Только что выступил заместитель Генерального прокурора Российской Федерации В.И. Колесников, который предупредил, что все, кто поедет на инаугурацию Багапша, будут привлечены к уголовной ответственности.

Лучше бы он этого не говорил!

Я буквально взорвался:

– Пусть Владимир Ильич занимается борьбой с преступностью в России, а не лезет во внешнюю политику! Он еще будет мне указывать, могу я ехать в Абхазию, или не могу! Не его это дело!

Мы двинулись в Сухум.

Прибыв в столицу Абхазии поздним вечером 5 декабря, мы сразу встретились с С.В. Багапшем и членами его штаба. Сергей Васильевич был удручен сложившейся ситуацией, хотел найти выход из положения, но при этом понимал, что связан уже выраженной волей народа.

Поздний вечер прошел в напряженных переговорах в государственном Доме приемов в дендропарке. Кусочек райского сада, созданный когда-то Смецким, как ничто иное подходил для продумывания судьбоносных решений. В этом доме отдыхал в 1924 году Лев Троцкий, когда он не попал на похороны Ленина.

Мы с В.И. Колесниковым и «техническим» премьером Н.В. Хашбой сидели в зале на первом этаже, Багапш и Хаджимба один на один пытались договориться на втором. Пару раз Владимир Ильич вставал и, бросив «Пойду, узнаю, как там у них дела», делал попытку пойти к переговорщикам. Я тут же тоже вставал – «Пойдем, сходим», – после чего Колесников возвращался назад. Меня ни под каким видом не хотели допускать до переговоров.

Неожиданно дверь открылась, и к нам вошли возбужденные С. Багапш и Р. Хаджимба. Сергей Васильевич сиял:

– Мы договорились! Мы идем на новые выборы вместе, я как кандидат в президенты, Рауль – как кандидат в вице-президенты!

Р. Хаджимба молча кивнул, подтверждая.

В.И. Колесников не стал скрывать бурной радости. Тут же вышли на крыльцо и проинформировали о достигнутой договоренности стоявших в ночной тьме огромной толпой журналистов. Находясь за спиной главных действующих лиц, я не скрыл от В. Колесникова своих опасений:

– Надо бы эту договоренность закрепить письменно.

Разъезжались из резиденции с разным настроением, но, думаю, сердце было не спокойно у всех. Слишком зыбка была основа согласия. Я поехал не в гостиницу, а в штаб Багапша.

Застал в сборе все руководство штаба. Как и ожидал, никто не понимал, как можно реализовать ту идею, что была одобрена: выборы состоялись, их итоги утверждены Центризбиркомом Абхазии. К сожалению, дата вступления президента в должность прямо и недвусмысленно записана в законе – 6 декабря. Все остальные сроки уже закону противоречат.

В общем, как всегда: гладко было на бумаге, да забыли про овраги.

Однозначный выигрыш был на стороне тех, кто имел своей задачей не допустить 6 декабря инаугурации С.В. Багапша.

Дольше было объяснять, чем делать самому. Я затребовал компьютер, тексты Конституции Абхазии и закона о выборах президента. В комнате, где мне предоставили компьютер, вдоль стен разместились все члены штаба, человек десять. Те несколько ночных часов, что я работал, они не проронили ни слова, опасаясь мне помешать, отвечали лишь периодически на мои вопросы.

С 23.40 до 02.20 я подготовил два варианта конституционного соглашения. Почему конституционного? Потому что для реализации ночных договоренностей могло потребоваться изменение Конституции, касающееся способа избрания вице-президента.

Первый вариант предусматривал назначение выборов, гарантии соблюдения договоренностей для обоих кандидатов, процедуру действий правительства, парламента, избирательной комиссии.

Но он не был единственным. Сразу после объявления о договоренности идти в «связке» на выборы Станислав Лакоба, кандидат в вице-президенты у С. Багапша, предложил уступить свое место с тем, чтобы Хаджимба стал вице-президентом незамедлительно, без новых выборов.

Вариант был реален, мне удалось прописать юридический механизм такого решения. Процедура замены вице-президента в случае его смерти или ухода с поста нигде не регламентирована. Опираясь на мировую практику (замену С. Агню у Р. Никсона на Дж. Форда), я предложил в течение одного дня внести изменение в закон с его немедленным вступлением в силу, принять отставку С. Лакобы и по представлению президента избрать парламентом нового вицепрезидента. И все это за один день 6 декабря 2004 года.

Глубокой ночью мы разошлись спать, единственное, что я попросил, – никому не давать информации о подготовленных документах.

Первое, что я услышал утром 6 декабря от случайных встречных, это радостные сообщения мне о том, что написан проект договора между Багапшем и Хаджимбой. Утренняя встреча с командующим российскими миротворцами подтвердила серьезность ситуации.

Когда мы с Г.И. Тихоновым и С.К. Камковым подъехали около 10.00 к штабу Р.Д. Хаджимбы, нас даже не хотели туда пускать, объявив сторонниками Багапша. Но остановить не пытались.

Поднявшись на второй этаж, мы встретились с взвинченным Раулем Джунковичем, возмущенным некими авторами проекта, направленного, по его мнению, против него. Скромно оставив в стороне вопрос об авторстве, я предложил и ему, и нам подготовить варианты соглашения, после чего встретиться для их обсуждения. Когда предложение было принято, мы вновь поехали в штаб Багапша.

В 10.20 в штабе мы обсудили ситуацию с С. Багапшем и Ст. Лакобой, после чего я вернулся к Р. Хаджимбе, получив от него в 11.00 его проект соглашения. Не впадая в процедурные тонкости, в штабе Хаджимбы подготовили проект соглашения, по которому при распределении полномочий президента и вице-президента за последним закреплялись вопросы внешней политики, обороны и еще «парочка». Практически все главные прерогативы главы государства. Я сел вновь писать проект соглашения, пытаясь максимально совместить свои ночные конструкции с идеями штаба Хаджимбы.

В 12.00 мы с Багапшем поехали на официальное согласование проекта и не ошиблись, найдя Р.Д. Хаджимбу в резиденции в дендропарке. Едва обменялись приветствиями, как появились В. Колесников и Н. Хашба.

Условились работать в закрытом режиме, благо, пресса еще и не пронюхала о встрече. Расположились за длинным столом. Р. Хаджимба и С. Багапш с одной стороны, напротив них с другой я и В.И. Колесников, чуть дальше с нашей стороны – Г.И. Тихонов и С.К. Камков. Н.В. Хашба – со стороны входа в торце стола между мною и Р.Д. Хаджимбой.

Рауль Джункович начал вновь с обиды и представил свой протокол о курировании вице-президентом сфер деятельности. Тут же взял слово Сергей Васильевич, сказавший, что не видит никаких препятствий для такого решения, что он готов хоть сейчас подписать этот протокол.

И подписал.

Если сказать, что меня взяла досада от скорости принятия решений стороной, интересы которой я взялся отстаивать, значит очень приукрасить ситуацию. Я не сдержался:

– Сергей Васильевич, может, мы вообще здесь зря собрались? Может быть, Вы уже все решили, и мы собираемся напрасно тратить время? Так скажите. Хотя я рассчитывал, что Вы меня хотя бы как юриста иногда спросите, предложите, чтобы я высказал Вам свои рекомендации по проектам любых обсуждаемых за этим столом документов. Нет – так нет!

Сергей Васильевич жестами дал понять, что извиняется за торопливость. На самом деле, я не очень и огорчился подписанному протоколу, понимая, что подписанная бумага – не юридический, а политический документ. Обещание дано, и оно будет выполняться. Но вот механизм выполнения – это отдельный разговор. В этом и смысл юридической отточенности любых формулировок – сказав о многом, можно не дать ничего, и, наоборот, записав малое – можно получить все.

Приступили к обсуждению возможного конституционного соглашения. Импровизированным председательствующим стал В.И. Колесников.

Конечно, первоначально не обошлось без крика. У Владимира Ильича голос густой и мощный, но и у меня, особенно если меня вывести из себя, форсируется хорошо. Поорали мы друг на друга на равных! По крайней мере, Г.И. Тихонов потом в Москве с неподдельным изумлением говорил общим знакомым, что впервые в жизни видел, как Бабурин может ругаться.

Поорали – и приступили к работе.

Р.Д. Хаджимба сразу отверг «короткий» вариант, по которому мы могли разрешить кризис в течение одного дня. Возможно, он опасался обмана после вступления в должность С. Багапша (а заменить вице-президента можно было только у действующего президента). Взяли за основу «долгий» вариант, предусматривавший проведение новых выборов.

Очень помогло то обстоятельство, что пресса уже сообщила о положительной оценке ночных договоренностей российским президентом В.В. Путиным, находившимся с визитом в Стамбуле.

Обсуждали каждый пункт, выверяя каждую запятую. Согласовали сроки внесения изменений в законы и сроки проведения выборов.

Способствовали достижению согласия периодические звонки Багапшу от С. Лакобы, который предлагал прекратить бесплодные переговоры и ехать на инаугурацию, да доклады сотрудников Колесникову, что народ на инаугурацию продолжает прибывать, а почетный караул уже провел репетицию.

Был спор и о том, кому подписывать документ. С. Багапш и Р. Хаджимба – это понятно, это прежде всего их личное соглашение о партнерстве. Мы с В.И. Колесниковым – как гаранты, тоже понятно. Я настаивал, чтобы помимо присутствовавшего временного главы правительства Абхазии Хашбы подписали документ незнакомый мне спикер парламента Н. Ашуба и формально еще действующий президент В.Г. Ардзинба. Нугзар Ашуба не мог присутствовать ввиду только что сделанной ему операции по удалению аппендицита, но был в пределах досягаемости, доверив нам работу над текстом. Против подписи В. Ардзинбы первоначально выступили Н.В. Хашба и В.И. Колесников. Президент, дескать. Пришлось объяснить:

– Уважаемые господа! Давайте не будем лукавить или просто поймем простую истину. Вот мы с вами все, здесь присутствующие, подписываем соглашение и разъезжаемся. Инаугурации сегодня нет. А завтра появится указ президента, что группа лиц, превышая свои полномочия, нарушая законы Абхазии, пытается совершить государственный переворот. Новый президент в должность не вступил, значит ему это не надо. Президентом остается старый, а мы с вами станем заговорщиками со всеми вытекающими из этого последствиями. Подпись В. Ардзинбы – главная на этом документе! Он – главный гарант исполнения постигнутых договоренностей.

– Но он болен и не сможет подписать.

Это еще пытался возражать Нодар Владимирович Хашба.

– А Вы поставьте факсимиле! Вы уже несколько лет управляете республикой, используя факсимиле Ардзинбы. И сейчас этого факсимиле будет достаточно.

Все согласились, что подпись президента необходима.

Наконец, текст был принят. Рядом не было ксерокса, к тому же в первоначальном мною подготовленном варианте сделали правку, поэтому Хашба с нашего общего согласия понес документ на перепечатку. Когда он с семью экземплярами соглашения вернулся, помятуя эпизод, с которого начались переговоры, В.И. Колесников сунул текст мне:

– Подписывай!

– Дай, я почитаю!

– Подписывай!

– Дай же, я прочитаю!

Под недовольное сопение соседа я внимательно прочитал текст. И не зря! Перепечатали в целом все правильно, кроме одного пункта.

В тексте были два пункта, каждый из которых защищал интересы того или иного кандидата от неприятных сюрпризов со стороны партнера. Так вот, в пункте, закреплявшем гарантии для Багапша, оказалась «поправлена» формулировка. Вместо слов, что в случае нарушения настоящего соглашения сторонниками Хаджимбы, Багапш вступает в должность президента на основании итогов уже состоявшихся в 2004 году выборов, было напечатано: «имеет право настаивать на итогах выборов», которые состоялись в 2004 году.

Чувствуете разницу? «Вступать в должность» или «настаивать на итогах»?!

Зачитываю обе формулировки. Гробовая тишина. Тихо спрашиваю:

– Когда мы с вами изменили текст? (Пауза. Тишина) До каких пор машинистки у нас будут делать политику?

В.И. Колесников молча берет текст у меня из рук и протягивает Хашбе:

– Перепечатай!

Наконец, текст выверен и всеми присутствующими подписан. И вновь к нам предложение:

– Мы можем ехать обедать, точнее, уже ужинать. Ардзинба и Ашуба подпишут, и мы вам потом передадим ваши экземпляры.

Однако держать нас за интеллигентных лопухов было не надо! Без эмоций, почти радостно, отвечаю:

– Давайте так: документ должен быть подписан всеми. Пока не будет подписи В.Г. Ардзинбы нам и расходиться нет смысла – а вдруг он откажется подписывать или предложит поправки, которые нам понадобится обсудить. Пусть несут чай, мы ждем здесь.

Только через час нам привезли подписанный уже всеми документ. С.В. Багапш и Р.Д. Хаджимба на ходу к машинам проинформировали о соглашении собравшихся журналистов. Я хотел идти к нашей с Тихоновым машине, но С. Багапш потащил меня в свою.

Только прибыв к зданию штаба, я понял, что еще ничего не кончилось. Перед зданием нас ждали тысячи людей, собравшихся со всей Абхазии на инаугурацию избранного президента. Слухи о каких-то переговорах сбили их с толку, и они встретили нас напряженным молчанием.

С беспокойством нас встретили и члены штаба, жаждавшие узнать, чем же закончились переговоры. Все расселись вдоль стен в уже знакомой мне по ночному бдению комнате, и С.В. Багапш коварно бросил меня в омут:

– Переговоры прошли. Переговоры были напряженными. Сейчас Сергей Николаевич все расскажет.

И мне пришлось говорить. Надо было убедить прежде всего лидеров оппозиции в том, что, кроме объединения Багапша и Хаджимбы, другого пути предотвратить братоубийственный конфликт нет. А конфликт разрастался. Как раз перед нашим приездом неизвестные напали на телерадиоцентр в Гагре, поддерживавший Багапша, разбили всю аппаратуру. У штаба Багапша стояли несколько тысяч активных граждан республики, готовых сопровождать своего победившего кандидата на инаугурацию. Но и перед штабом Хаджимбы стояли несколько сот вооруженных молодых мужиков, некоторые в масках, которые были настроены инаугурации не допустить. Тем более что далеко не все они были из Абхазии.

Я говорил и говорил, объясняя и доказывая. Остановился минут через двадцать, увидев, что согласно кивают и мудрый Джонджолия, и принципиальный Лакоба. Но окончательно предопределил поддержку выстраданному нами решению Александр Анкваб.

Он молча выслушал мою речь, последовавший обмен мнениями и горько, но твердо заявил:

– Другого пути, как пойти на новые выборы по схеме, которую согласовали, нет. Я лично не боюсь ничего. Но я знаю уже два места, где установлены пулеметы, из которых будут стрелять по нашим сторонникам, если мы пойдем на инаугурацию. Другого пути, кроме предложенного, нет.

Решение было принято. Непростое решение. Пора было идти на улицу и все объяснять людям. Не удивился, что объяснять опять поручили мне.

На крыльце – импровизированной трибуне – мне дали слабенький мегафон, и я приступил. Вот тут уж пришлось мобилизовать все возможности своего голоса, потому что должны были услышать все.

Начал я с того, что поздравил народ Абхазии и всех сторонников Сергея Васильевича Багапша с победой. Победой трудной. И призвал к тому, чтобы не дать никому лишить Абхазию этой победы. Не скрывал недостойной пограничной политики великой России, перекрывшей в связи с победой Багапша границу, запретившей ввоз в Россию абхазских апельсин, в которых вдруг обнаружилась какая-то вредная бабочка. Эту неведомую живность тут же окрестили «бабочкой Багапш».

Вначале из задних рядов меня попытались перебить, но стоявшие рядом с крикунами старики пресекли действия «революционной молодежи». Слушали внимательно. Я говорил много дольше, чем в штабе, практически осип, но остановился только тогда, когда вновь увидел одобрительные кивки слушающих меня людей.

После меня выступил С.В. Багапш. Он выступил страстно, волнуясь, не скрывая остроты ситуации. Народ на площади наши аргументы принял. Позже стало известно, что их принял и народ Абхазии.

Только после митинга мы смогли добраться до обеденного стола, а пообедав, в 21.00 двинулись машиной в сторону российской границы. Пустынные и тихие улицы Сухума уже не казались такими угрожающими, да и усталая опустошенность души была дополнена чувством удовлетворения сделанной работой. Переночевав в Гагре (и, конечно, искупавшись в море), утром 7 декабря мы вылетели в Москву.

Прибыв в Москву, я по АТС сразу позвонил С.Э. Приходько. Его не было на месте, но вскоре он мне перезвонил. Едва я произнес слово «Абхазия», как он перебил:

– Сергей Николаевич, ни слова больше! Вам лично спасибо, что вытащили нас из дерьма. Но вот пусть те, кто в это дерьмо нас засунули, и расхлебывают дальше.

– Сергей Эдуардович, но ведь Вы – помощник Президента по международным делам…

– Вопросы Абхазии у меня изъяты, забрали вместе со всеми экспертами.

За «спасибо» я поблагодарил. Противостоявшие мне участники операции «Хаджимба» получили российские государственные награды.

Но «дохлебывать» пришлось и мне.

10 января 2005 г. уже традиционно вместе с Г.И. Тихоновым, С.К. Камковым и моим помощником Володей Зуевым мы вылетели в Сочи. В 14.00 прибыли в Сухум. Разместившись, проехали в парламент, где я, наконец, лично познакомился со спикером Нугзаром Нуриевичем Ашуба.

На другой день, 11 января, мы оформили удостоверения международных наблюдателей на выборах президента, провели встречи с жителями, осмотрели избирательные участки.

Поздравил свою супругу Татьяну по телефону с днем рождения, пообещав, в очередной раз, что больше не буду отсутствовать в ее праздник.

12 января 2005 года состоялись выборы нового президента Республики Абхазия. К моему изумлению, они прошли далеко не спокойно, более того, их прямо попытались сорвать, особенно заблокировав избирательные участки в Галльском районе, прилегающем к грузинской границе. В район вернулось много абхазских граждан – мингрелов, а это не всех и в Абхазии, и в Грузии устраивало. В сопровождении принудительной охраны мне пришлось выехать в Галльский район, прилагая усилия к организации свободного доступа на избирательные участки всех граждан республики.

Впоследствии оказалось, что охрана была отнюдь не лишней. Хотя и она бы мало помогла, но, к счастью, мы поехали не той дорогой, где нас ждала засада.

С.В. Багапш и Р.Д. Хаджимба были избраны. А.З. Анкваб стал председателем правительства, С.М. Шамба – вновь министром иностранных дел.

18 октября 2006 года Народное Собрание – парламент Республики Абхазии – своим Постановлением № 1485-с-Х утвердил Обращение к Российской Федерации с просьбой о признании независимости Республики Абхазия и об установлении между Российской Федерацией и Республикой Абхазия ассоциированных отношений. Сход народа Абхазии 6 декабря 2006 г. в Сухуме поддержал это обращение.

В Обращении схода о признании независимости Абхазии особо отмечено, что с приходом к власти правительства Саакашвили, Грузия стала проводить еще более откровенную реваншистскую политику в отношении Абхазии и Южной Осетии. Лидеры Грузии под разными предлогами отказываются от подписания Соглашения о невозобновлении военных действий, оставляя, таким образом, за собой право на военный реванш против Абхазии. Из года в год Грузия наращивает свой военный потенциал при помощи США и стран НАТО, и в последнее время милитаризация страны достигла опасного уровня. На фоне агрессивной риторики грузинских политиков все это создает серьезную угрозу безопасности на Кавказе. Новая «кодорская авантюра» продемонстрировала абсолютную ненадежность Грузии как партнера по переговорам, и до предела накалила обстановку в Абхазии и регионе в целом.

«Мы обращаемся к России, – заявили участники схода, – с которой наши народы связывает многовековое братство и историческая общность, к России, являющейся сегодня единственным гарантом сохранения мира в регионе, признать независимость Абхазии и установить с ней ассоциированные отношения».

В августе 2008 г., после вооруженной агрессии Грузии против Южной Осетии, Российская Федерация признала независимость Республики Абхазии. Вскоре, в декабря 2009 года, С.В. Багапш был переизбран на второй срок, вице-президентом стал А.З. Анкваб, главой правительства – С.М. Шамба, Р.Д. Хаджимба стал депутатом парламента.

К сожалению, 29 мая 201 1 года С.В. Багапша не стало. Тяжелая и скоротечная болезнь, которой он сам не придавал значения, а мы о ней просто не знали. Похоронили Сергея Васильевича в его родном селе. Когда отец Виссарион его отпевал, я прощался с настоящим другом и человеком большого сердца, а народ Абхазии – со своим вторым президентом. Подобно тому, как Владислав Ардзинба привел Абхазию к победе в войне, Сергей Багапш привел ее к дипломатическому признанию Россией.

Третьим президентом Абхазии стал А.З. Анкваб.

Убежден, что теперь – не за ординарным совершенствованием двусторонних отношений дело наших государств, а за формированием ассоциированных отношений Абхазии и России.

Формально, как и предшествующие два столетия, Абхазия остается органичной частью российской цивилизации, Русского мира.

Это подтверждается тем, что Абхазия по-прежнему продолжает действовать в правовом (законодательство на основе российского, северокавказская государственная символика и др.), информационном (телевидение, радио и пресса на русском языке), образовательном (абхазская письменность на основе русской графики, преподавание в школах и вузах на русском языке, учебники из России и др.), экономическом (сельскохозяйственная и промышленная продукция, туристический бизнес ориентированы на спрос российского потребителя, российский рубль), культурном (большинство специалистов получили образование в России, двуязычность театров, осуществления церковных служб), научном (научно-исследовательские учреждения республики были образованы в рамках единой системы научных учреждений страны и укомплектованы русскими и российско-ориентированными специалистами) и ином пространстве России.